Интервью	Валерий Асриян, журналист
ЛЮДМИЛА БЕЛАВЕНЕЦ: «Я РОДОМ ИЗ МОЕГО ДЕТСТВА»

В один из теплых летних дней 1952 года в двери шахматной секции Москворецкого Дома пионеров робко постучала худенькая 12-летняя девочка и попросила разрешения посещать занятия юных любителей древней игры. Девочку звали Людмила Белавенец. Она носила известную в шахматном мире фамилию. Ведь ее отец – Сергей Белавенец, погибший на фронте в 1942 году, – был в предвоенные годы одним из сильнейших советских мастеров. В 1939 году он стал бронзовым призером всесоюзного первенства.

Люсю Белавенец приняли, конечно, в секцию, и спустя годы она вошла в число лучших шахматисток страны, стала чемпионкой СССР, и, хотя была по профессии преподавателем математики (окончила физмат педагогического института), но всю свою жизнь связала именно с шахматами. И сейчас Людмила Сергеевна не расстается с любимой игрой, являясь уже многие годы тренером ДЮСШ «Юность Москвы».

- Людмила Сергеевна, как развивалась Ваша шахматная карьера?

- Прежде чем ответить на этот вопрос, хочу сказать, что, конечно же, моя «шахматная» фамилия сыграла большую роль в моем увлечении шахматами. Хотя мой отец ушел на фронт, когда мне был всего годик, и я его, естественно, не помню, многое у нас дома напоминало о том, что папа был шахматистом. Я имею в виду шахматные книги, журналы, фотографии и отца, и других известных в стране мастеров. Кроме того, дома имелся комплект шахмат, что в то время было далеко не у всех, и я часто играла с ребятами из нашего двора. Так что могу повторить слова Антуана де Сент-Экзюпери: «Откуда я? Я родом из моего детства». Шахматная атмосфера, царившая в доме, несмотря на то, что отца уже не было в живых, память о нем предопределили мое увлечение шахматами. Мне было 15 лет, когда я в 1955 году стала перворазрядницей (получить первый разряд тогда было совсем непросто) и вышла в финал чемпионата Москвы.

Чемпионат Москвы 1956 года

С тренером Борисом Персицем

А спустя 4 года я уже дебютировала в финале женского чемпионата СССР. Конечно, очень волновалась. Ведь моими соперницами были лучшие в ту пору шахматистки страны – Лариса Вольперт, экс-чемпионка мира Ольга Рубцова, Татьяна Затуловская и другие. А самыми молодыми участницами чемпионата были Нона Гаприндашвили, Алла Кушнир и я. Мне было 19 лет, а Ноне с Аллой – 18. Чемпионкой стала Вольперт (второй была Затуловская), а я разделила 7-9 места вместе с Гаприндашвили и Войцик, что для дебютантки было, несомненно, хорошим результатом. Между прочим, мне удалось выиграть партию у Ноны, которой уже тогда предсказывали большое будущее. Всего через три года она станет чемпионкой мира и будет носить это высокое звание долгих 16 лет. Но о Ноне разговор особый, и он еще впереди. А тогда, в 59-м, чувствовалось, что грядет смена поколений, и очень скоро молодежь во весь голос заявит о себе, и шахматисткам старшего поколения придется уступить ей дорогу. Так и случилось.

С Юрием Авербахом и Аллой Кушнир

- В 1963 году чемпионат страны проходил в Баку. Я тогда жил там и занимался шахматами в секции, руководимой Владимиром Андреевичем Макогоновым, кстати, в те годы являвшимся постоянным тренером Татьяны Затуловской. Естественно, я регулярно приходил в клуб имени Дзержинского посмотреть, как проходит женский чемпионат СССР. Болел, разумеется, за свою землячку Затуловскую, но почему-то, как и Макогонов, в довоенные годы не раз встречавшийся за доской с Вашим отцом (Владимир Андреевич говорил мне, что Вы, как ему кажется, похожи на отца и внешне, и даже манерой игры), симпатизировал и Вам. Может быть, из-за Вашей «шахматной» фамилии, а возможно, оттого, что Вы выглядели такой хрупкой, робкой на фоне уверенно державшихся на сцене других участниц, и хотелось, чтобы Вы сыграли как можно лучше.

- Но сыграла я не лучшим образом, во всяком случае, хуже, чем в Липецке, и заняла лишь девятое место, хотя рассчитывала на большее. Впереди меня были и Затуловская, и Раннику (разделившие 1-2 места), и Кушнир, и Козловская, всех не стану перечислять, скажу только, что там, в Баку, я поняла, что еще многому должна научиться, чтобы претендовать в таких сильных турнирах на высокие места.

- Вам долго пришлось ждать своего «звездного часа», лишь спустя 16 лет после Вашего дебюта во всесоюзном первенстве Вы стали чемпионкой СССР. Почему столь долгим был путь к золотой медали?

- Ну, прежде всего потому, что я играла в одно время с такими шахматистками, как Гаприндашвили, Кушнир, Затуловская, Козловская, Александрия, обойти которых было очень трудно. Объективно они были сильнее меня, так что выше головы я прыгнуть просто не могла. И все же мне удалось в 1975 году во Фрунзе стать чемпионкой СССР, чем я очень горжусь. Правда, из названных мной шахматисток в чемпионате играли лишь Затуловская и Козловская (Кушнир к тому времени уже уехала в Израиль), тем не менее состав был сильным, как обычно и бывало в чемпионатах страны, и борьба очень упорной. Долгое время лидировали Фомина, Щербина и Ахмыловская, но на финише я сыграла очень удачно и опередила их. Между прочим, в чемпионате участвовала и совсем еще юная, 14-летняя Майя Чибурданидзе, которая уже спустя два года стала чемпионкой СССР, а еще через год (в 17 лет!) сменила на шахматном троне свою землячку Нону Гаприндашвили. С Майей я сыграла вничью, причем партия была очень боевая, интересная.

- Несмотря на то, что Вы были чемпионкой СССР и Москвы, ДСО «Труд», участвовали в двух межзональных турнирах, других международных соревнованиях, пожалуй, самые большие Ваши успехи связаны все же с игрой заочной - по переписке, не так ли?

- Да. Я увлеклась игрой по переписке еще в 60-е годы. Уже в 1965 году я была участницей первого личного женского чемпионата мира. Трижды в составе сборной СССР становилась победительницей командных чемпионатов мира. Игра по переписке очень нравилась мне, она захватывала меня больше, чем очные шахматы. Обычная партия в турнире длится несколько часов, а потом ты чаще всего забываешь о ней. Партии «переписочников» продолжаются месяцами, причем приходится играть сразу несколько, и в голове все время «крутятся» позиции из этих партий. Я часто ловила себя на мысли, что занимаюсь анализом, будучи в гостях, кино или театре, анализирую и нахожу интересные продолжения во сне. И такое происходило не только со мной, но и с другими «переписочниками».

Обложка немецкого журнала «Fernschach» («Шахматы по переписке») с портретом чемпионки мира

- С 1973 года Вы занялись тренерской работой, которую продолжаете и сейчас…

- Почти 40 лет назад тренер московского учебно-спортивного центра «Юные пионеры» Владимир Николаевич Юрков пригласил меня на работу, и мы стали вместе заниматься с юными шахматистами. За прошедшие годы мне довелось дать путевку в шахматную жизнь многим ребятам. Не все становились в конце концов мастерами или гроссмейстерами, некоторые вскоре расставались с шахматами, но большинство, полюбив шахматы, уже оставались верными этой замечательной игре на всю жизнь, даже занимаясь своей профессией. Международным мастером и в то же время отменным журналистом стал Володя Барский, и таких примеров множество. Знаете, способных ребят бывает много, но не все могут реализовать свои способности. Здесь многое зависит и от тренера, и от самого ученика. Но вот настоящие таланты встречаются редко и требуют к себе очень бережного отношения. Наверное, самыми талантливыми воспитанниками нашей школы были Алексей Выжманавин (к сожалению, очень рано, в 40 лет, ушедший из жизни), Андрей Соколов и Александр Морозевич. Я верю, что Морозевич еще не сказал своего последнего слова и способен добиться многого.

- Вы многие годы были ведущей популярной телепрограммы «Шахматная школа»…

- Я стала вести ее почти одновременно с началом своей тренерской работы. Собственно, эта телепрограмма и была частью моего тренерского дела. Только аудитория на телевидении была гораздо больше, чем в школе, – ее составляли многие тысячи мальчишек и девчонок, желавших научиться играть в шахматы. Это была очень интересная и полезная работа, и я вспоминаю о ней с большим удовольствием.

Еще одна форма популяризации шахмат. Ярославль. Вручение призов после сеанса в воинской части.

- Был ли у Вас кумир в шахматах, творчество которого оказало на Ваше шахматное развитие наибольшее влияние?

- Какого-то одного кумира, на которого я старалась бы походить, у меня не было. Я с величайшим почтением относилась ко всем выдающимся шахматистам, и прежде всего к чемпионам мира – Ботвиннику, Смыслову, Талю, Петросяну, Спасскому, к корифеям прошлого, внимательно изучала их творчество, училась на их партиях, но выделить того, кто мог бы явиться для меня образцом для подражания, не могу. В общечеловеческом же плане наиболее сильное впечатление производил на меня Михаил Таль – удивительно обаятельная личность! Всегда веселый, дружелюбный, остроумный, он обладал особой притягательной силой, а его колоссальным шахматным талантом нельзя было не восхищаться. Карьера Таля казалась мне какой-то неправдоподобной, фантастической. Я познакомилась с ним, когда он был еще мастером, причем стал им недавно, и вдруг сенсационная победа в чемпионате СССР 1957 года, а через три года Михаил Таль – тот самый Миша Таль, шахматный путь которого, казалось, только начинался, уже на самой вершине: он – чемпион мира. Признаться, я была потрясена тогда столь стремительным его восхождением на шахматный Эверест.

С Давидом Бронштейном

На юбилее Александра Никитина

- Когда-то Василий Васильевич Смыслов назвал женские шахматы опереттой, очевидно, желая этим показать их легковесность в отличие от мужских, которые, он, вероятно, считал оперой. Как Вы относитесь к этому сравнению Смыслова?

- Женские шахматы уже давно перестали быть опереттой, хотя хорошая оперетта не хуже хорошей оперы. Они прошли очень большой и интересный путь, и я хотела бы поговорить об этом подробнее. В довоенные годы уровень женских шахмат во всем мире был достаточно низок. Правда, все мы были наслышаны об успехах легендарной Веры Менчик, которая первой в истории шахмат стала играть – и порой достаточно успешно – в мужских турнирах. Она выигрывала у Эйве, Решевского, других известных шахматистов, в 1929 году на турнире в Рамсгите разделила 2-3 места с Рубинштейном, лишь на пол-очка отстав от самого Капабланки. Но Менчик была исключительным явлением в женских шахматах той поры, она значительно превосходила всех других шахматисток, которые и мечтать не могли об участии в мужских турнирах или о победах над представителями сильного пола.

В пятидесятых годах лидерство в женских (впрочем, как и в мужских) шахматах прочно захватили представители СССР. Но наше старшее поколение – Руденко, Быкова, Рубцова, Зворыкина – конечно же, сильно не дотягивало до уровня Веры Менчик, и даже речи не было о возможности их участия в мужских турнирах, о соперничестве с мужчинами. Подлинную революцию в женских шахматах совершила Нона Гаприндашвили, и в этом, конечно, ее огромная заслуга. Нона играла совершенно в иные шахматы, нежели названные мною шахматистки – лидеры пятидесятых годов. Нону отличала, я бы сказала, типично мужская манера игры. Она действовала агрессивно, в активной, наступательной манере, не совершала типичных для женщин просмотров и грубых ошибок, обладала отличной психологической устойчивостью, что тоже было нехарактерно для прежних женских шахмат. Совсем недавно в Москве прошел турнир по быстрым шахматам, посвященный 70-летию Ноны Гаприндашвили, и я с удовольствием приняла в нем участие.

Участницы турнира: Елена Фаталибекова, Людмила Саунина, Валентина Козловская, Тамара Хмиадашвили, Нона Гаприндашвили, Марта Литинская, Людмила Белавенец, Тамара Вилерте, Ханна Эреньска-Барло

- Как по-вашему, достигла ли Гаприндашвили уровня Веры Менчик?

- Она превзошла его. Во всяком случае, так считал Макс Эйве, который как-то сказал: «По моему глубокому убеждению, Нона Гаприндашвили значительно превосходит знаменитую Веру Менчик. Игра Гаприндашвили значительно разносторонней, ярче. Это – шахматистка широкого плана, больших творческих возможностей». Нона первая после Менчик стала выступать в мужских турнирах и доказала, что женщина может на равных играть с мужчиной. Ее примеру последовали и другие наши шахматистки – Кушнир, Затуловская, Александрия, Чибурданидзе. Конечно, они играли в мужских соревнованиях не так часто и не столь успешно, как Нона, но все же это был прорыв.

- Очевидно, новую революцию в женских шахматах совершили сестры Полгар, и прежде всего Юдит, не так ли?

- Да, Юдит – уникальное явление в женских шахматах. Эксперимент, который стал целью жизни ее отца, полностью удался. Он воспитывал дочь для игры именно в мужских турнирах, и она росла в мастерстве, соревнуясь с мужчинами. Огромный талант плюс такое вот воспитание привели к тому, что Юдит Полгар вошла в число ведущих шахматистов мира. Она доказала, что женщина может не просто на равных играть с мужчинами, но и подняться до самых вершин. Вера Менчик, Нона Гаприндашвили и Юдит Полгар – три самые яркие, значительные фигуры в истории женских шахмат. Вообще я убеждена, что наступит время, когда не будет женских или мужских шахмат. Будут просто шахматы, в которых женщины станут добиваться таких же успехов, как и мужчины. Когда это произойдет, не знаю. У женщин слишком много времени отнимают семейные заботы, да их и значительно меньше, чем мужчин, приходит в шахматы. Но, повторяю, так будет не всегда. Ситуация изменится, и может быть, раньше, чем мы думаем.

- Кто из российских шахматисток нынешнего поколения нравится Вам?

- Я бы назвала, прежде всего, сестер Косинцевых, Александру Костенюк, Валентину Гунину. Очень надеюсь на 13-летнюю Сашеньку Горячкину. Думаю, из нее должна получиться хорошая шахматистка. Но хотелось бы, чтобы талантливых шахматисток, да еще таких, которые способны успешно играть в мужских турнирах, было больше. Хотелось бы стать свидетелем настоящего бума в наших женских шахматах. Такой бум был в шестидесятых годах, когда появилась целая плеяда талантливых шахматисток во главе с Ноной Гаприндашвили. Надеюсь увидеть в скором времени в наших шахматах фигуру такого же масштаба.

- На это, я уверен, надеются все любители шахмат нашей страны. Спасибо Вам за интервью, Людмила Сергеевна! Здоровья Вам и успехов в тренерской работе!

- Спасибо!