|
 |
|||
СЛОВЕНСКИЙ ЛЕОНАРДО |
В шахматах, по-видимому, не было гроссмейстера из мировой элиты, занимавшего такие высокие посты в гражданской жизни. Может быть, лишь исландский гроссмейстер, претендент Фридрик Олафссон, бывший президентом ФИДЕ и председателем Исландского парламента. Чешский международный мастер Мирослав Катетов был ректором знаменитого Карлова университета в Праге, а американский гроссмейстер Кен Рогофф – экономическим советником Международного валютного фонда, но они оба далеки от шахматной элиты. Докторами науки и права (кто больше, кто меньше, если можно так выразиться) были Ботвинник, Ласкер, Алехин, Эйве, Бернштейн. Но все, что написали Ласкер и Ботвинник, можно квалифицировать как околонаучную литературу, затрагивающую не совсем конкретные предметы. Никто из них и близко не подошел к научному уровню Милана Видмара.
 |
|
Кем он только не был – ректор Люблянского университета, президент Словенской Академии наук, один из величайших мировых специалистов в области трансформаторов, автор лучших учебников по электрическим машинам и трансформаторам, на основе которых учились все европейские студенты (в том числе и Михаил Ботвинник), директор нескольких компаний – энергетических и производящих электродвигатели, президент югославской шахматной федерации. Его литературное наследие огромно – труды по трансформаторам и электромашинам переведены на все европейские языки, но сколько еще шахматных и философских книг написал доктор!
В 1914 году в Мангейме у него состоялся разговор с Таррашем. (Как известно, этот турнир был прекращен ввиду начала первой мировой войны; Видмар шел на втором месте вслед за Алехиным, имея 8,5 очков из 11.) Видмара мучила совесть, что он тратит долгие недели на неважные дела, в то время как трансформаторы ждут, книги о них нужно писать. И он сказал великому доктору: «Мои партии и комбинации, мои ходы не имеют значения. Мне кажется, что я должен заниматься более важными делами!» По свидетельству Видмара, Тарраш посмотрел на него, как на лягушонка, и сказал: «Более значительного дела ищете? А что может быть важнее шахмат?»
В качестве ответа на этот вопрос можно привести несколько цитат из книг Видмара:
«Я знал всех профессионалов последнего столетия – все были созданы для шахмат и лишь для шахмат. Вне шахмат были неупотребительны и неважны, а в шахматах – великаны, некоторые – настоящие художники. Тот же Тарраш не достиг успехов в стоматологии, потом лечил гипнозом. Мне же шахматы не могли наполнить жизни. Это миниатюра жизни, но не жизнь. Шахматы наполняли пару месяцев в году, но красоты успешной работы не могли мне заменить».
«Да, я потом понял – в шахматном мире в самом деле живешь настоящей жизнью, а в реальной жизни ты игрушка. В шахматах переживаешь то, что в настоящей жизни тебе недоступно. Шахматы меня увлекают, как музыка Вагнера. Начинающему комбинация в шахматах так же непонятна, как симфония Бетховена. Мой любимец – Пильсбери, который атаковал с необычайной энергией. Тарраш для меня – шахматный Вагнер, Морфи – Гендель, Капабланка напоминает Моцарта. Таррашево направление – германское, основательное, трезвое. Шахматы Чигорина были славянские, широкие, мечтательные».
«Большие шахматы не наука, а искусство! Лишь Тарраш хотел быть ученым, его партии полны логики и расчетов. Он не стал чемпионом мира, даже в Карлсбад приезжал не играть, а лечиться. Ласкер был художник, так же, как и бессмертный Алехин. Для художника логика лишь инструмент, фантазия – все. Лишь способ выражения своего «я» относит художника к той или иной школе».
«Наша жизнь, как партия начинающего, очень неразумна. Удивительно, как мы способны делать большие ошибки и придумывать нелогичные планы. Большинство молодых жизней проиграно в дебюте, как и в шахматах у начинающих. Человеческие шахматы слепы, человек не видит всей доски, которая в обличье Вселенной лежит перед нами. Для начинающего шахматы – азартная игра, так же, как и жизнь для любого человека. Человек, стань мастером, думай над ходами жизни, считай варианты. Победи случайность, которая играет в плохие шахматы! Скоординируй фигуры! Будь разумен и добр не только для себя, но и для всех!»
Лишь его «Goldene Schachzeiten» и « Das Ende des Goldzeitalters» изданы на немецком, а все остальные – «50 лет за шахматной доской», «Между Европой и Америкой» (сборник философских эссе о путешествиях в Америку в 1927 и 1936 годах), «Мой взгляд на мир», к сожалению, неизвестны широкой шахматной (и нешахматной) публике. Я прочитал все и должен сказать, что такого таланта изложения не было ни у одного из шахматных литераторов! Писал Видмар книгу обычно 2-3 месяца, «зарывшись» в лесу на берегах Бледского или Бохиньского озер – между этими жемчужинами Альп всего 20 км. Как образно сказал он сам – «ехал я всю жизнь по двум колеям».
Его авторитет был настолько высок, что для судейства матч-турнира 1948 года за звание чемпиона мира лучшей кандидатуры нельзя было придумать. Ботвинник потом признался, что Видмара побаивались все, даже известный скандалист Решевский.
 |
|
1948 год. Главный судья и Александр Котов наблюдают за партией Василия Смыслова с |
С шахматами Видмар познакомился зимой 1899/1900 года. Вот как он сам рассказывал о начале своей шахматной карьеры:
«Отец вынул трубку изо рта и сказал: «Со своим приятелем Феряком вы ловите мотыльков и играете в солдатиков, теперь хватит, есть более умная игра – шахматы. Мы с мамой раньше играли, но все время ругались за шахматной доской». Рассказал об интересных фигурах, защите пешек, страшных конях. О своем шахматном учителе. Вот я и склеил сам доску и фигуры, ладьи-квадраты, слоны-треугольники, пешки – маленькие треугольники. В школе от друзей узнал правила и через три дня вызвал отца на бой! Затем играл в школе на листке бумаги: ход сделан – стираем резинкой и рисуем карандашом на другом поле. Начал покупать немецкие шахматные книги у антикваров. Потом от приятелей получал книги и журналы и все переписывал. Отцу не понравилась моя страстная любовь к шахматам. Летом 1901 года он бросил в печь все мои шахматы, но было поздно.
Я знал, что в Любляне живет мастер Хенрик Пфайфер. Моей целью стала Вена, а перед этим – победа над мастером. Летом 1902-го я к нему пришел и победил в матче за корону словенского чемпиона +5, -2, =1. Затем уехал учиться в столицу шахмат Вену на машинный факультет Технического университета».
Надо сказать, что семья Видмар была большой и не бедной. Семейным бизнесом – производством и продажей зонтиков ведала деловая мама. У Милана было три младших брата и сестра. Семья внесла огромный вклад в развитие словенской культуры. Сестра Мета Видмар стала основательницей словенской школы танца, брат Йосип – писателем, искусствоведом, а во время войны председателем Народного фронта. Братья Кирилл и Йосип тоже играли в шахматы на мастерском уровне.
Для того чтобы поскорее уехать в Вену, Видмар решил в III классе гимназии записаться в реальное училище и там сдать экстерном…
«Перед отъездом в Вену я прошел школу Тарраша, Бильгера, Морфи и особенно Пильсбери. Для прощания с Любляной сыграл в кафе «Слон» сеанс вслепую на 8 досках, одним из соперников был великий поэт Отон Жупанчич. В Вене все послеобеденные часы 1902-1906 гг. я провел в кафе «Централ», главной шахматной школе Европы. Тогда же появились игроки моего поколения Тартаковер, Нимцович, Шпильман и Перлис – молодежь. Ветераны – Шлехтер и друзья обретались в Венском шахматном клубе, президентом которого был великий банкир и любитель шахмат барон Ротшильд. Однажды, идя в клуб, в центре Вены нагнал барона – а я знал, что он живет в другом конце. Спрашиваю: «Барон, в вашем возрасте нелегко преодолевать такие расстояния?» А он: «Зачем мне мучить свой выезд коней? Пешком дешевле. Вот сын меня мучит, денег совсем не считает!»
Можно добавить, что, обучаясь шахматам в кафе «Централ», Видмар еще и подзарабатывал – каждый день играл на ставку и имел деньги на ужин.
В декабре 1902 года состоялся турнир для молодых в Венском клубе. Требовалось внести 40 крон за членство, и тогда друг с факультета заложил золотые часы. Видмар взял 6-й приз, выкупил часы – и еще осталось, вдобавок стал иметь возможность доступа к богатейшей библиотеке клуба. Уровень его игры повышался очень быстро, и в 1904-м он поехал в Кобург на Конгресс немецкого союза, где уже выступало его поколение – Шпильман, Нимцович, Дурас. Поделив 1-2 место с талантливым студентом, своим близким другом Августином Нойманном из Вены, Видмар проиграл ему матч за титул «маэстро». Нойманн умер в 1906 году от чахотки.
Через год в Бармене Видмар был третьим, уступив пол-очка победителям Дурасу и Рубинштейну. И вот несправедливость – в отличие от Кобурга, им обоим присвоили звание маэстро! Видмару же опять надо было бороться за титул. Пришлось написать просительное письмо своему учителю Таррашу, чтобы тот помог сыграть в 1906 году на большом турнире в Нюрнберге. Там Видмар поделил 9-10 места с самим Таррашем, победив его и Яновского, и стал наконец маэстро.
 |
|||||||||||||||
|
|
Милан Видмар – Зигберт Тарраш
|
 |
|
На фирме работа шла хорошо. Видмар занимался электродвигателями, а его трехфазный трансформатор принес фирме большой доход. Помогал шеф, болельщик шахмат, дававший отпуск, а иногда просто выгонявший Видмара на турниры, например, в Карлсбад. Отсутствовал он долго – турниры шли по 6 недель. И Видмар делил свою зарплату между сотрудниками, за что те делали его работу и поэтому очень его любили!
Интересный факт о путешествиях: Видмар пишет, что до первой мировой войны по Европе можно было ездить без паспорта. Лишь перед путешествием в Россию в 1909 году пришлось его получить. В Сан-Себастьян в 1911-м тоже ехал без паспорта, но в Париже ему сказали, что испанцы иногда требуют предъявить документы. Через день Видмару прислали паспорт из Австрии. Вот была скорость! А вообще, паспорта и визы – все это, оказывается, выдумала Россия!
В Сан-Себастьян они ехали вместе с Осипом Бернштейном. Сразу по приезде в гостиницу Карл Шлехтер отвел их в угол ресторана и спросил: «Зачем приехали? Здесь всего 4 приза, а можете успеть еще в Сан-Ремо. Там точно выиграете!» Но молодежь отказалась и была права – победил Капабланка, начавший свой путь к трону, а 2-3 места поделили Видмар и Рубинштейн. «Wiener Schachzeitung» написал: «Результат Видмара неспециалистов удивил. Но он шахматист опасного атакующего стиля, особенно опасен белыми, и ферзевый гамбит – его страшное оружие».
Любопытное описание еще одной поездки.
«В 1909 году я ехал на турнир Скандинавского конгресса в Гетеборге. В Праге встретились с приятелем Дурасом и отправились в Берлин. По дороге дискутировали о борьбе австрийских славян с венским истеблишментом: Дурас был большим панславистом. В Берлине утром пошли в шахматное кафе на углу Фридрихштрассе и Унтер ден Линден. Вдруг появилась пара местных профессионалов и увлекла нас в разные концы зала играть на деньги. Было смешно, как нас хотели «раздеть». Через полчаса оба соперника, проиграв по 7 марок, разочарованно отпустили нас. Потом мы поехали спальным поездом в Копенгаген, затем кораблем в Мальме и опять поездом в Гетеборг. Там произошло интересное событие: просыпаемся в 10 утра, а поезд стоит на запасных путях. Оказывается, шведы не выкидывают спящих пассажиров из вагонов! Турнир легко выиграл, обыграв три раза Дураса».
В 1912 году Геза Мароци сказал своему другу Видмару: «Чего сидишь в деревне? В Будапеште шеф фирмы трансформаторов «Ganz», знаменитый составитель 100-200-ходовых задач Отто Блати – попросись к нему. Я замолвлю там слово».
Видмара приняли в фирму, и у Блати (сейчас в Будапеште есть улица его имени) он научился всему о трансформаторах, стал величайшим специалистом. В Будапеште Видмар сконструировал алюминиевый трансформатор (были у него и другие важные изобретения – так, в первую мировую запатентовал пушку, стреляющую на 100 км). Но потом начались несогласия по поводу размера зарплаты, Видмар ушел и стал шефом небольшой механической фирмы в Любляне, вопреки опасениям Блати, что такой спец начнет выдавать секреты трансформаторов крупным иностранным компаниям.
Видмар вспоминает один разговор с Блати. Они посидели в кафе, проверили задачи на мат в 100 ходов и начали разговор об астрономии. Оба были неверующими, но им не нравились все теории, которые утверждали, что Вселенная была создана в результате случайного процесса. В итоге Блати сказал: «В конце концов, эти проклятые теологи правы!»
Кстати, защита теологов помогла Видмару развестись в середине 30-ых. Жена на развод не соглашалась. Вызвал его – католика, но неверующего – епископ Любляны и говорит: «Профессор, вы ушли из семьи, а жена не дает развода. Я с ней говорил, но она даже мне отказала! Я нашел для вас выход – переходите в православие, и церковный суд в Загребе даст развод!» Так и произошло. Видмар женился второй раз. От первого брака было трое сыновей, а от второго – четверо!
«В 1916 г. фирма Elin снова пригласила меня на работу, и два года мировой войны я проработал там. С зимы 1917 г. в городе начали появляться признаки голода и стало холодно, не было угля для отопления домов. В «Централе» уже кофе был из ячменя, а хлеб – черно-желтый, как флаг империи. Лишь в Венском клубе оставалась еще нормальная кухня. Когда я сыграл в Кошице, то меня больше всего радовал огромный каравай белого хлеба, который я привез в Вену семье. В 1918 году состоялась пара турниров в Вене и Берлине. Я победил, опередив Шлехтера и Рубинштейна. И опять доказал себе, что несмотря на занятость по работе, я все еще очень сильный игрок. В Берлине меня принял известный издатель Шпрингер по поводу издания двух книг по трансформаторам и электромашинам. Он без лишних слов взял обе в работу, а наш разговор, в котором он предсказал мою победу в турнире, был только о шахматах».
Акиба Рубинштейн - Милан Видмар
Берлин 1918
Будапештский гамбит А52
Начало партии невероятно: минут за 10 до пуска часов Видмар встретил своего знакомого из Будапешта, мастера Иштвана Абоньи, с которым они постоянно блицевали во время пребывания Видмара в Будапеште. Видмар спросил – что сыграть против Рубинштейна? Абоньи ответил: «Попробуй будапештскую защиту» – «А что это такое?» Абоньи за пару минут объяснил идеи гамбита, и Видмар решил удивить великого дебютчика!
1.d4 Nf6 2.c4 e5. Интересно примечание Видмара: «Будапештская защита – легкомысленная сестра староиндийской».
3.dxe5 Ng4 4.Bf4. Сам Видмар считал, что правильнее играть агрессивно – 4.e4.
4...Nc6 5.Nf3. А здесь он полагал необходимым не дать слону выйти на b4 – 5.a3.
5...Bb4+ 6.Nc3 Qe7 7.Qd5. Не стоило допускать ослабления пешечной структуры. Надо было сыграть 7.Rc1. Теперь Видмар получает возможность захватить инициативу.
8...Qa3 9.Rc1. В том же турнире Рубинштейн безуспешно попробовал усилить свою игру: 9.Qd3 Qa5 10.Rc1 Ngxe5 11.Nxe5 Nxe5 12.Qg3 d6 13.Qxg7 Ng6 14.h4 h5 15.e4 Be6 16.Bg5 Kd7 17.f4 Rae8 18.Be2 Qxa2 19.0-0 Rhg8 20.Qd4 Qxe2 21.f5 Bxc4 22.fxg6 Rxe4 23.Qxa7 Rxg6 24.Rf2 Qd3 25.Qxb7 Re2 26.Rxe2 Qxe2 27.Ra1 Rg8 28.Ra7 Qe1+ 29.Kh2 Qe5+ 30.Kg1 Qc5+ 31.Kh1 Bd5 0–1 Рубинштейн – Мизес.
9...f6! 10.exf6 (10.e6 dxe6 11.Qh5+ g6 12.Qxg4 e5 13.Qh4 exf4 14.Qxf4 0-0 с перевесом – Видмар) 10...Nxf6 11.Qd2 d6. Вукович предлагал 11...0-0 12.Bxc7 Ne4 13.Qd5+ Kh8 14.Rc2 d6 15.e3 Bf5 16.Bd3 Nxc3 17.Qxd6 Nb4! Однако отказ от пешкоедства – 12.e3! дал бы белым лучшую игру.
12.Nd4 0-0 13.e3? Любой ценой следовало защитить поле е4 – 13.f3.
13...Nxd4 14.cxd4. Очень неприятная инициатива у черных после другого взятия – 14.exd4 Ne4 15.Qc2 Re8.
14...Ne4 15.Qc2 Qa5+ 16.Ke2. Видмар приводит 16.Kd1 Bf5 17.Bd3 Nxf2+ 18.Qxf2 Bxd3.
16...Rxf4!! После этой жертвы король белых должен искать защиту в чистом поле. Позиционным решением было 16...Bf5 17.Qb2 g5 18.Bg3 Qb6 с несколько лучшей игрой. Но не для того играют люди будапештские гамбиты!
17.exf4 Bf5 18.Qb2 Re8 19.Kf3. Современные программы находят за белых ничью, однако это не умаляет красоту партии! 19.f3 Nc3+ 20.Kf2 Na4 21.Qb5 Qd2+ 22.Kg3 Re6 23.Qxf5 Rg6+ 24.Kh3 Rh6+ 25.Kg3 Rg6+.
19...Nd2+. Видмар видел правильное продолжение, но решил пока повторить ходы. После 19...h5 у черных выиграно:
20.h3 h4 21.Rd1 Ng5+!! 22.fxg5 Be4+ 23.Ke3 (23.Kg4 Qf5+ 24.Kh5 g6+ 25.Kh6 Qf8#) 23...Qxg5+ 24.f4 Bxg2+ 25.Kd3 Qg3+;
20.g4 Bxg4+ 21.Kg2 Rf8 22.c5 Rxf4 23.Kg1 Bf3 –+;
20.g3 Nd2+ 21.Kg2 Be4+ 22.Kg1 Nf3+ 23.Kg2 Nxd4+.
21...Re6! Теперь матовые угрозы неотразимы.
22.Be2 Rh6+ 23.Bh5 Rxh5+ 24.Kxh5 Bg6+. Белые сдались.
В 20-е годы Видмар был профессором, а в конце десятилетия – главой Люблянского университета. В жизни большого руководителя возникают разные ситуации. Видмар пишет, что применял шахматные ловушки и в жизни. В 1926 г. министр образования Югославии решил начать наступление на университет и закрыть пару факультетов – теологию и медицину. Видмар попросился на прием к королю Югославии Александру. Монарх начал расспрашивать о шахматах, о великих чемпионах. Видмар давал сеанс вечером, и король потребовал, чтобы ординарец доложил ему о результате! А в конце спросил: «Профессор, какая еще была цель у вашего визита?» Тут Видмар и сказал: «Ваше Величество, прошу разрешения дать нашему университету Ваше имя». Король засмеялся и сказал: «Ну, конечно». А это значило, что ни один министр не посмеет производить сокращения в университете, носящем имя короля.
Александр Алехин - Милан Видмар
Земмеринг 1926
40...Bb7! Нарушая координацию белых фигур.
41.Qxb7. Алехину не оставалось ничего лучшего. Если 41.Qxh5, то 41...Bxf3 42.Qc5 Qe1+ 43.Kc4 Ne7 со страшными матовыми угрозами.
41...Qe1+ 42.Kc4 Qxa5 43.Bc3 Qf5 44.Qb8+ Kh7 45.a5 Qxf3 46.Qc7 Nxg3. Видмар писал, что пешки здесь не имели значения, важны были поля, на которых они стояли!
47.Kb4 Nf4 48.Ka3 Ne6 49.Qe5 Ne4 50.Bb4 Qd3 51.Ka4 Nd4 52.Qd5 f5! «Разнервничавшийся Алехин стал шарить в пустой пачке в поисках сигареты. Я протянул ему свою, но он был не в состоянии ее взять. Тогда я просто воткнул сигарету ему в зубы и сам зажег ее. Прежде чем сделать ответный ход, он три раза затянулся. В этот момент он был лишь тенью демонического Алехина».
53.Qc4 Qd1 54.Ba3 Qa1 55.a6 Nc3+ 56.Kb4 Nc2+ 57.Kc5 Qxa3+ 58.Kb6 Ne3. Белые сдались. Конец, по Видмару, «дикой симфонии». Он говорил, что с Алехиным спокойно играть нельзя!
29 января 1927. Над гамбургским портом свинцовые облака. Видмар и Нимцович ждут маленького корабля для переезда на огромную «Вестфалию», на которой поплывут на турнир претендентов в Нью-Йорк. Именно так: один из главных организаторов маэстро Мизес сообщил Видмару, что это будет турнир претендентов.
«Нимцович был живой и нервный чрезмерно. Все ему мешало – погода, ожидание, отъезд из Европы, путешествие через бурный океан. Чтоб его отвлечь, я стал рассказывать о кривизне пространства. Он сам был сильно искривленная душа и был доступен для всего необычного. Сначала прерывал меня замечаниями – серьезными и не очень, но потом стал внимательно слушать. Не помню, как мы добрались до нашей каюты. Следующий день был солнечный, и мы, закутанные в пледы, сидели на палубе и далее размышляли о кривизне пространства и души.
Ходы Нимцовича всегда были искривлены! Я в молодости считал кривые ходы ловушечными и лживыми. Но потом понял, что мощный дух искривляет свое пространство, у него нет этих прямых линий, которые знает пустая голова. Нимцович с огромной проницательностью видел связь своей игры с эвклидовой геометрией. Он научил нас тому, что мы все чувствовали, но не сформулировали в виде правила: централизация – это основа всего! Не обязательно централизованная фигура должна прямо попадать – важно контролировать центр!»
Фрэнк Маршалл - Милан Видмар
Нью-Йорк 1927
Славянская защита D13
1.d4 Nf6 2.Nf3 d5 3.c4 c6 4.cxd5 cxd5 5.Nc3 Nc6 6.Bf4 e6 7.e3 Bd6. Бывают дебютные катастрофы и у великих: 7...Be7 8.Bd3 0-0 9.0-0 a6 10.Rc1 Bd7 11.Ne5 Rc8 12.a3 Na5 13.Qf3 b5 14.Qh3 Nc4?? (14...g6) 15.Nxd5 g6 16.Nxe7+ Qxe7 17.Bxc4 Rxc4 18.Rxc4 bxc4 19.Bg5 1-0 Фридман – Видмар, Уйпешт 1934.
8.Bxd6 (8.Bg3) 8...Qxd6 9.Bd3 0-0 10.0-0.
10...e5! Видмар не любил ждать и терпеть недостаток пространства. Его великий учитель Тарраш говорил: «Кто боится изолятора, тот не должен играть в шахматы!»
11.Nb5 Явно более сдержанно и классически играл Лилиенталь: 11.dxe5 Nxe5 12.Nxe5 Qxe5 13.Be2 Be6 14.Bf3 Rfd8 15.Qd4 Qxd4 16.exd4 Rac8 17.Rac1 Rc4 18.Ne2 Rdc8 19.Rxc4 Rxc4 20.Rc1 Rxc1+ 21.Nxc1 Kf8 22.Kf1 Ke7 23.Ke2 Kd6 24.h3 Bf5 25.Nb3 Be4 26.Nd2 Bxf3+ 27.Kxf3 Ng8 28.Ke3 Ne7 29.Kd3 Ng6 30.g3 f6 31.Nf1 Ne7 32.Ne3 g6 33.Nd1, ничья, Лилиенталь – Видмар, Уйпешт 1934.
11...Qe7 12.dxe5 Nxe5 13.Rc1. Правильным позиционным решением, гарантирующим минимальный перевесик, было 13.Nxe5 Qxe5 14.Nd4 Bd7 15.Qb3 b6 16.Rac1 Rfc8 17.Bb5.
13...Bg4! Такая связка всегда неприятна. Маршалл возлагал надежды на активность ладьи на 7-й горизонтали.
14.Rc7?! (осторожнее 14.Be2) 14...Qd8. Еще острей и сильнее было 14...Qb4.
15.Rxb7 Nxf3+ 16.gxf3 Bh3 17.Re1.
17...Ne4! Теперь ясно, что черные перешли в наступление. Белый король попадает под неприятные удары.
18.f4 Qh4. Очень неплохо было 18...Nc5 19.Bb1 (проигрывает 19.Rc7 Nxd3 20.Qxd3 a6) 19...Nxb7 20.Qh5 g6 21.Qxh3 Qb6 22.Qf1 Nd6. Однако Видмар предпочитает атаку.
19.Bxe4 dxe4 20.Nd4 Rac8 21.Rb5? Предварительное 21.Qe2 позволяло удержать позицию.
21...Rc1! Этот простой, но красивый удар просмотрел великий тактик Маршалл.
22.Rg5 Rxd1 23.Rxd1 Bg4 24.Rc1 h6. Белые сдались.
У Видмара в институте был шахматный столик из Нью-Йорка-1927 с автографами Капабланки и Алехина. Когда Смыслов посетил его в 1955 году, то профессор затребовал и его подпись. Смыслов сказал, что ему неудобно соседствовать с чемпионами. На что профессор махнул рукой и сказал: «Скоро сам станешь!»
Василий Васильевич вспоминал, как Видмар выговаривал ему за то, что русский язык слишком засорен иностранными словами. «Ну вот скажи, как будет – «победитель турнира»?» Смыслов, не моргнув глазом: «Првак!» На что профессор: «Врешь! Чемпион!» Знал много, провести на мякине его было непросто.
Милан Видмар - Макс Эйве
Карлсбад 1929
Индийская защита А48
Видмар играл в трех из четырех карлсбадских турниров под командой советника Титца. На таком приятном курорте игра у него не очень шла. На первый турнир он вообще не хотел ехать, но хитрый Титц написал директору фирмы Elin инженеру Францу Пихлеру, чтобы тот повлиял на своего сотрудника. И это подействовало!
1.d4 Nf6 2.Nf3 g6 3.Bg5. По словам Видмара, уже в те времена все знали, что Эйве великий теоретик, и потому он решил избрать простую стратегию.
3...Bg7 4.Nbd2 c5 5.e3 b6 6.Bd3 Bb7 7.0-0 h6 8.Bf4 d6 9.c3. Поверхностный и автоматический ход, не следовало допускать размен слона. Верно 9.h3.
11...0-0! «Я думал, что этот ход невозможен, но Эйве был очень сильным тактиком».
12.Rad1. Правильная централизация. Вся тактика в пользу черных: 12.Bxg6 c4 13.Nxc4 d5 или 12.dxc5 dxc5 13.Bxg6 Bd5 14.c4 Bxf3 15.Qxf3 fxg6 16.Qxa8 Qxd2.
12...Nc6 13.Bb1. Опять не проходит 13.Bxg6 Na5.
13...cxd4 14.cxd4 e6. Выигрыш пешки 14...Nxd4 15.Nxd4 Bxd4 16.Bxg6 Bxb2 17.Bb1 приводил к серьезному ослаблению короля черных.
15.Ne4 Ne7 16.Qa3 Nf5 17.Rd2 Qe7 18.Ng3 Nxg3. Солиднее было не брать на g3; 18...Rfc8.
20.g4! Теперь будет постоянно грозить какое-нибудь вскрытие позиции.
20...Rc7 21.f5 exf5 22.gxf5 g5 23.Re1 Qf6 24.h3 Rac8 25.Rdd1 Rc4. Видмар опасался предварительного размена защитника пешки d4 – 25...Bxf3 26.Qxf3 Rc4. Но лучше всего выглядело 25...Re7.
27.Nd2!! Восклицательные знаки – Видмара. Конь грозит очень неприятными прыжками.
27...Qd4+. Явно лучше было 27...Rd4 28.Ne4 Qe5.
28.Kh1 Qxd5? Отдает инициативу белым. Правильно 28...Rc1! 29.Rxc1 Rxc1 30.Rxc1 Qxd2 31.Rg1 Bxd5.
29.Be4 Rxe4 30.Nxe4 Qxf5 31.Nxd6 Bxg2+ 32.Kxg2 Rc2+ 33.Kh1 Qf4 34.Re8+ Bf8 35.Rxf8+ Kxf8 36.Nf5+ Kg8.
37.Qf8+!! Одна из самых известных и красивых жертв ферзя в поединках на высшем уровне.
37...Kxf8 38.Rd8# «Партия была исключительно напряженной. Я сразу выскочил из отеля «Империал» на свежий воздух. Меня успокоила длительная прогулка в темноте среди зелени. Кто не играл в крупных турнирах, тот не знает, какие они трудные и утомительные».
Видмар был настоящим воспитателем молодежи, имел перед войной настоящую школу в кафе «Европа». Мастер Антон Прейнфалк (умерший в феврале этого года на 100-м году жизни!) вспоминает, что Видмар разыгрывал с ними интересные дебютные и миттельшпильные позиции и потом обсуждал, как лучше играть в этих положениях. В трудные времена спасал своих студентов от итальянских оккупантов. После войны югославский министр говорил ему: «Ваши ученики, инженеры-электрики – как армия: все слушают только вас!».
Одна из самых интересных книг, написанных шахматистами – «Мой взгляд на мир» (1935). Видмар пишет во вступлении:
«Философия, физика, химия и биология трудятся веками дать нам картину мира. Я хотел написать, что вижу я. В 1922 г. на вступительной лекции в Люблянском университете я толковал об обманчивой внешней стороне законов природы и даже сказал, что их попросту нет! Через 3 года великий де Бройль удивил мир квантовой механикой, которая уничтожила детерминистический взгляд на мир. В шахматах я нашел доводы в пользу состава мира из частичек-квантов, а также удивительные примеры для понимания пространства и времени, природных законов, борьбы случайности с разумом. В описании тяжелых вещей я был намеренно поверхностен, но повторения необходимы. Связи, которые имеют все вещи в мире, многообразны и похожи, поэтому все повторяется».
 |
|
 |
|
 |
|
Книги Видмара по электротехнике издавались и в СССР. Как известно, Советы никогда никому не платили! Но когда Видмар в Москве в 1948 году поднял этот вопрос, ему не могли отказать. Советы решили за книги дать Видмару машину «Москвич». Однако начался конфликт Сталина и Тито, и профессор получил свой «Москвич» лишь в 1956 году. Кстати, Видмар – первый гроссмейстер, водивший автомобиль. Он у него был с 1928 года, когда профессор работал в университете и возглавлял две маленькие фирмы в разных концах Любляны.
Даже будучи в возрасте, Видмар сохранял практическую силу. В 1937 году в Манхэттенском клубе сыграл матч в блиц с одним из сильнейших игроков мира Решевским и взял верх – 3,5:2,5. В 1952 году, когда ему было 67, победил на турнире в Базеле, опередив Эйве. В жизни у него тогда было золотое правило, которому его научил знаменитый венский врач доктор Норден. Когда 50-летний Видмар приехал к нему на консультацию по поводу плохого самочувствия, тот сказал: «Дорогой мой, не могу помочь тому, кто к 50-летию не является сам себе врачом».
Следующие три фото – с турнира 1961 года в Бледе, последнего, на котором Видмар был арбитром.
 |
|
 |
С Кересом, Доннером и Пахманом |
 |
С Геллером и Талем |
Хосе Рауль Капабланка – Милан Видмар
Лондон 1922
Здесь Видмар записал ход. Во время приятельского обсуждения отложенной позиции с Капабланкой он сказал, что, скорее всего, сдаст партию без доигрывания. Доигрывали в 20.00, зал Central Hall был полон. Видмар прогуливался и ждал Капабланку, чтобы сдаться, но того все не было и не было. Подошел директор турнира и сказал, что сейчас у Капы упадет флаг. Тут Видмар вспомнил, что Капа слабо говорил по-французски, а они беседовали на этом языке (вообще же до второй мировой войны языком общения мировой шахматной элиты был главным образом немецкий). Предположив, что Капа плохо его понял, Видмар побежал к столику и на последних секундах успел сдать партию. Этот джентльменский жест англичане в 1936 году в Ноттингеме провозгласили самым красивым ходом в истории английских шахмат! Интересно, как реагировали бы наши современники на аналогичную ситуацию?