Вся первая половина 1924 года прошла в крутой – не на жизнь, а на смерть – борьбе между созданной в Москве Центральной шахматной секцией во главе с Н.Крыленко и Всероссийским шахматным союзом, руководимым ленинградцами С.Вайнштейном, И.Голубевым и П.Романовским. Силы были неравны. Частный, организационно слабый, существующий лишь на членские взносы Союз не мог противостоять натиску мощной государственной организации, возникшей под крылом Высшего совета физкультуры. Союзу не помог даже собственный печатный орган. Верный ленинец, прокурор РСФСР Николай Васильевич Крыленко хорошо знал, что главный бой предстоит на съезде, а съезд, как известно, выигрывает тот, кто его проводит. Съезд проводили москвичи. Ну, а кто возглавлял оргкомитет, догадайтесь сами. Партия была выиграна до ее начала.
Объявив, что «рассматривает шахматное искусство как политическое орудие», новая шахвласть действовала по-большевистски, в жестком наступательном стиле. Повсеместно создавались шахматные секции, поглощая отделения Союза. Уже к маю сопротивление ленинградцев было сломлено. Правление ВШС обратилось с письмом к московским товарищам, в котором «горячо приветствовало начавшуюся работу по созыву съезда», обещало «поддержать Шахматную секцию и предложить съезду соответствующую реорганизацию Вс. шахм. союза» и… просилось в оргкомитет. Товарищи откликнулись просьбой «прислать в Москву одного из своих представителей на 2–3 дня для участия в заседании оргкомитета».
О том, какое значение придавалось съезду, который должен был официально закрепить государственную монополию на шахматы, можно судить по отрывку из передовой статьи, опубликованной в 16-м номере «Шахматного листка» – последнем, на обложке которого значилось «Орган Всероссийского шахматного союза»: «Мы находимся сейчас накануне величайшего шахматного события, которое когда-либо знала не только Советская Республика, но и вообще Россия, а с нею и весь мир. Третий Всесоюзный шахматный съезд, открывающийся 20 августа в Москве, должен положить начало новой эре в развитии шахматного искусства, не только русского, но и международного. Над съездом будет развеваться то же знамя, которое развевается над другими съездами Республики: красное знамя труда, красное знамя пролетарского единения…»
В сущности, всё было решено заранее. Речь шла лишь о форме почетной сдачи. Не потребовалось даже личное участие Крыленко, который как раз накануне съезда убыл в отпуск, оставив «на хозяйстве» своих ближайших помощников – шашиста Василия Руссо (одного из организаторов Олимпиады 1920 года), профсоюзного деятеля (и проблемиста) Семена Левмана и шахматиста Николая Григорьева. Роль «коллективного агитатора и пропагандиста» призван был сыграть начавший выходить как раз в дни съезда двухнедельный шахматно-шашечный журнал «64» под редакторством самого Крыленко.
«ПРОЛЕТАРИЗАЦИЯ ШАХМАТ»
Греков: «20 августа в 8 ч. вечера в помещении б. Охотничьего клуба на Воздвиженке В.Н.Руссо в присутствии около 150 съехавшихся со всех концов СССР делегатов объявил съезд открытым.
| |
«Первым словом В.Н.Руссо было предложение почтить память великого покойного вождя СССР т. В.И.Ленина, отдавшего свой редкий досуг шахматам, вставанием» («64» № 1, август 1924). Странно, но это первое упоминание о смерти Ленине в шахматном журнале (а может, и вообще первое упоминание о нем?). Ни «Шахматы», ни «Шахматный листок» не заметили в январе этого «всемирно-исторического» события, да и в репортажах со съезда промолчали о предложении товарища Руссо.
|
Во вступительной речи он указал, что настоящий съезд, созванный шахм.-шашечной секцией при Высшем совете физкультуры, знаменателен в том отношении, что является началом шахматного строительства в государственном масштабе, которое в свою очередь является следствием признания шахмат новой культурной силой…
После дальнейших приветствий Н.Д.Григорьев огласил письмо уехавшего из Москвы накануне открытия съезда председателя оргкомитета Н.В.Крыленко.
Это программное «Письмо к съезду», чтение которого заняло не менее часа, «64» привел полностью, «Шахматный листок» слегка процитировал, а «Шахматы» только упомянули. В таких пределах плюрализм еще допускался. Но само письмо не оставляло сомнений, что в скором будущем с любым плюрализмом будет покончено. Всем придется сделать выбор. Отсидеться на лужайке «чистого искусства» не удастся никому!
| |
…Два органа, товарищи, взяли под свое высокое покровительство шахматное дело у нас. Это ВЦСПС (Центральный Совет пролетарских профсоюзов) – мощный союз объединенного рабочего класса и Высший совет физкультуры – пролетарский орган, ставящий своей задачей двинуть вперед дело физического и культурного роста рабочих масс. Шахматы есть одно из орудий такого роста и как таковое орудие должно быть нами использовано в тех же целях…
В каждой избе-читальне, в каждом заводском клубе рядом с газетой должны быть шахматы – таков лозунг и девиз, под которым должна вестись работа, и все мы обязаны приложить свои силы в этой области.
Поклонники «чистого искусства» в шахматах на это возразят: «Всё это очень хорошо, всё это верно – но почему мы должны заниматься всем этим. Пусть этим ведают профсоюзы, пусть этим ведает физкультура, дайте нам самим жить нашими шахматами, нашей борьбой, нашей теорией. Дайте нам изучать шахматы, как науку, и не взваливайте на нас еще обузу популяризации азбуки шахмат среди лиц, не умеющих играть»…
Можно понять, конечно, увлечение чистой математикой, можно всецело понимать и ценить такое же увлечение шахматами. Но понять это всё не значит еще простить…
«Иди с шахматами в самую гущу жизни, а не уходи в шахматы от жизни» – так должен съезд сформулировать лозунги практической работы…
И, наконец, последнее. Кастовый дух у патентованных маэстро, с презрением смотрящих на «низших мира сего», склочная мелочная психология цирковых борцов у многих игроков первой и второй категории, мелкое торгашество из-за гонораров, доходящее иной раз до прямого спекулирования своим именем и талантом, встречающееся даже у Grossmeister’ов (неужели намек на Боголюбова, который был на турнире единственным гроссмейстером?!), взаимное подсиживание и зависть – вся эта наносная накипь буржуазного мира, увы, свойственна шахматной среде. Всё это должен каленым железом выжечь наш съезд…
С искренним товарищеским приветом Н.Крыленко
Почетным председателем съезда избирается т. Крыленко; почетными членами президиума: тов. Рыков, Троцкий, Семашко… («Шахматный листок» № 17, сентябрь 1924). |
Утреннее заседание 21 августа началось с доклада С.С.Левмана о принципах работы новой шахматной организации. «Шахматы – не искусство для искусства, а один из элементов поднятия культурного уровня. В этом коренное и принципиальное отличие между нашим взглядом на шахматы и политикой Всеросс. шахм. союза, построенного по типу буржуазных союзов. До сих пор шахматы были голым спортом, кулачным боем на шахматной доске… Мы, распространяя шахматы среди рабочих масс, хотим дать рабочим новое орудие борьбы за культуру, поэтому нам важно не развитие отдельных дарований, не разработка тонкостей теории, но поднятие общего уровня игры. Отсюда практический вывод: один рабочий турнир важнее десятка чемпионатов. Но мы вовсе не хотим оттолкнуть от себя шахматных «спецов»; наша задача – заставить их работать на нас».
| |
Две ключевые фразы этого доклада привел только «64»: «Московская шахсекция первая вступила на путь пролетаризации шахмат» и «Не должно существовать никаких самостоятельных шахматных союзов».
|
Третьим был доклад о работе ВШС председателя его С.О.Вайнштейна. Он осветил историю создания Союза, задачей которого было объединение русских шахматистов. Первоначально Союз защищал идею чистого шахматного искусства, однако уже на прошлогоднем съезде было вынесено знаменательное постановление: не только углублять шахматное искусство, но и распространять его вширь. Сам тот съезд дал гигантский толчок к развитию стихийного движения, наблюдающегося теперь; в этом огромная заслуга ВШС… «Был устроен целый ряд областных состязаний, налажены были сношения с Западом, достигнуто многое в деле развития издательской деятельности. ВШС в тех формах, в каких он существовал, по существу являлся временной организацией, и наша цель была – влиться в какую-нибудь государственную организацию… Мы не отрицаем московской программы, но нельзя зачеркнуть работу Союза, нельзя говорить о ликвидации его – правильнее говорить о его реорганизации»…
На утреннем заседании 22 августа после коротких прений принимаются резолюции по всем докладам. В главных чертах они сводятся к следующему: «Съезд признаёт линию Всесоюзной шахм. секции правильной, но считает, что и ВШС сыграл в свое время положительную роль в деле объединения шахматистов. Однако в настоящее время работа ВШС должна считаться законченной, он должен быть реорганизован и влиться в лице своих отделов в состав местных шахсекций при советах физкультуры…
В основу шахматных объединений должны быть положены кружки при рабочих, военных и студенческих клубах, а также при школах, общежитиях, избах-читальнях. Во главе объединений стоит Всесоюзная шахматная секция.
Съезд выразил пожелание, чтобы во время следующего, 4-го съезда в 1925 году был устроен международный турнир.
В тот же день вечером состоялись собрания участников турниров (помимо чемпионата проводились еще два турнира городов, а также рабочий и военный) и произведена была жеребьевка для распределения пар по турам: 1. В.И.Ненароков (Москва), 2. С.К.Розенталь (Минск), 3. П.А.Романовский (Ленинград), 4. Г.Я.Левенфиш (Ленинград), 5. С.Я.Вильнер (Одесса), 6. Н.Д.Григорьев (Москва), 7. В.И.Созин (Новгород), 8. А.А.Смородский (Тифлис), 9. Ф.П.Богатырчук (Киев), 10. И.Л.Рабинович (Ленинград), 11. Е.Д.Боголюбов (Триберг, Германия), 12. Б.М.Верлинский (Москва), 13. А.С.Сергеев (Москва), 14. С.Н.Фрейман (Туркестан), 15. А.Ф.Ильин-Женевский (Ленинград), 16. А.И.Рабинович (Москва), 17. А.С.Селезнев (Триберг, Германия), 18. Ф.И.Дуз-Хотимирский (Москва).
23 августа началась игра во всех турнирах» («Шахматы» № 8, август 1924).
БОГОЛЮБЧЕНКО И КНЯЗЬ МЫШКИН
Богатырчук: «Приехал я в Москву для участия в третьем Всесоюзном чемпионате уже будучи «капиталистом» (по основной профессии Богатырчук был врачом-рентгенологом и имел в Киеве собственную лабораторию). Три года нэпа уже ясно показали свое благоприятное влияние на внешний облик столицы. Хотя товаров было маловато и их качество оставляло желать много лучшего, они все же лежали на полках магазинов и их можно было купить без карточек. На перекрестках больших улиц появились полицейские (милиционеры), управлявшие движением. Люди стали одеваться много опрятнее, и можно было даже увидеть элегантно одетых. Словом, жизнь начинала брать свое.
В турнире приняли участие мастера Е.Д.Боголюбов и А.С.Селезнев, приехавшие из Германии. Боголюбов еще не принял германского гражданства, решив, очевидно, прежде посмотреть, что и как. Оба новопришельца были безукоризненно одеты, что сразу бросалось в глаза по сравнению с нашим убогим одеянием. Особенно выделялся Боголюбов. Я помнил его еще по Киеву, где он учился в духовной семинарии и был очень скромен и застенчив. Единственное, в чем он был до крайности самоуверен, – что обязательно выдвинется в ряды первых шахматистов мира. Это самовосхваление так не гармонировало тогда с его внешним видом, что мы слегка над ним посмеивались. Теперь уже подшучивать не приходилось. Он вполне обладал присущей славянам способностью к иностранным языкам и, живя в Германии, говорил уже по-немецки, как настоящий немец.
В те времена отели были не по карману Шахматной секции, и нас разместили по частным квартирам. Мы с Боголюбовым и Селезневым жили на квартире у инженера Ю.Г., крупного специалиста в какой-то области, приносившей ему изрядный доход. Они с женой были исключительными хлебосолами с московско-купеческим размахом. Это гостеприимство не вытравила и революция: супруги приняли нас так, как за границей принимают принцев королевской крови.
Наблюдательный и пытливый Боголюбов сразу же разобрался в обстановке в стране. Инцидент со мной открыл ему глаза на многое.
Произошло следующее. Моя жена мечтала о меховой горжетке, и я решил купить ее в Москве. Так как меховых магазинов было мало и цены в них были астрономическими, я, согласно укоренившейся практике, решил купить у частного лица. Через несколько дней, прочитав в газете объявление о продаже нужной мне вещи, я отправился по указанному адресу. Квартира большая, жильцов много, и нужному мне персонажу надо было звонить столько-то раз. Звоню. Дверь открывает какой-то молодой человек и, ни слова не говоря, приглашает войти в комнату, расположенную напротив входной двери. Вхожу, но не понимаю, куда я попал. Комната, по-видимому бывшая гостиная, полна народу. Много детей. Сразу же узнаю, что попал в засаду ГПУ. Ищут какого-то человека, который должен прийти к одному из жильцов. Обилие детей объясняется тем, что в квартире живет учитель музыки, известный детский педагог. Утром детишки отправились к нему на урок, их задержали, за ними вскоре пришли встревоженные мамы и папы, и все вместе они вынуждены были ожидать появления неизвестного преступника.
Вынужден был ожидать и я, хотя продавец горжетки никакого отношения к искомому лицу не имел. У двери сидел какой-то страж из ГПУ, каменное лицо которого показывало совершенно ясно, что ни жалоб, ни расспросов он не приемлет. Знаменитое русское гостеприимство скрасило и тут часы ожидания. Откуда-то появилось кофе с вкусными булочками, и мы утихомирили сосание под ложечкой. Комната все время пополнялась новыми посетителями, но тот, кого ожидали, так и не появился. Моя досада и возмущение усугубились еще и тем, что продаваемая горжетка оказалась ниже всякой критики, ибо была, по-видимому, сделана из меха какого-то домашнего животного.
Но всё на свете проходит, минуло и наше глупое времяпрепровождение. Часа в четыре явилось какое-то начальство, и после тщательного допроса и выяснения наших намерений нам было разрешено отправляться восвояси.
Я опоздал к началу партии на 20 минут, и мои часы шли уже полным ходом. Не шахматисту должен объяснить, что если бы я не явился в течение двух часов, то мне был бы засчитан проигрыш. Но я был разъярен происшедшим и играл столь зверски хорошо, что партию выиграл.
Вечером в дружеской беседе с хозяевами выяснилось, что метод засад в квартирах часто практикуется ГПУ и считается весьма эффективным для поимки «врагов народа». Ну а как с гражданскими правами задержанных, ни в чем не повинных людей, включая малолетних? Читатель, не смейтесь! Интересоваться нарушением этих прав никому из властей и в голову не приходило. Наш Боголюбченко (так его часто называли ввиду украинского происхождения) только почесал в затылке и, вероятно, подумал: «У нас в Германии про такие полицейские меры я не слыхал!» Но ведь всё описанное тут о деятельности ГПУ только цветочки, ягодки будут впереди.
В тот же вечер мне в утешение Алексей Сергеевич Селезнев усладил наш слух своей прекрасной игрой. Сын богатых московских купцов, он получил прекрасное образование, говорил на всех европейских языках и был первоклассным пианистом. По своему незлобивому характеру этот холостяк, оставшийся таковым до самой смерти, очень напоминал князя Мышкина из романа Достоевского «Идиот», причем, как и князь Мышкин, был очень умным человеком. Шахматисты всего мира знают Селезнева по его этюдам, некоторые из них поражают своей гениальностью» (из книги «Мой жизненный путь к Власову и Пражскому манифесту», Сан-Франциско, 1978).
ЭТО ВАМ НЕ НЬЮ-ВАСЮКИ!
Читаешь Богатырчука – и словно переносишься сквозь годы, и сидишь вместе с ним в уютной московской гостиной, наслаждаясь игрой на пианино милейшего Селезнева, а в кресле напротив курит папиросу Боголюбов… и не ведают они, что всем им, кому раньше, кому позже, суждено навсегда распрощаться с родиной и умереть на чужбине. Их имена на долгие годы будут вычеркнуты из шахматной истории страны, и, помню, натыкаясь в юности на фотографию кого-нибудь из них, я подолгу вглядывался в блеклое, размытое изображение, будто оно могло что-то объяснить в судьбе запечатленного там человека…
А знаете, какое удовольствие, листая старые шахматные журналы, вдруг встретить не занудную «профессиональную» статью, а живую репортерскую зарисовку, до краев наполненную реалиями давно ушедшего времени – всеми теми «подробностями жизни», без которых любая история мертва. И шахматная тоже.
Такое чувство я испытал, увидев очерк Бориса Перелешина – популярного тогда фельетониста, который вместе с Ильей Ильфом, Евгением Петровым и Юрием Олешей делал знаменитую «четвертую полосу» в газете «Гудок». Сохранился снимок 1925 года, запечатлевший их всех за работой в редакции, и рукой Ильфа на обороте написано: «Перелешин, гений-самоучка, одиночка».
Судя по тексту, автор был отнюдь не дилетант в нашей игре. Читайте и наслаждайтесь, так смачно о шахматных турнирах давно уже не пишут.
| |
НА ТУРНИРЕ
(Впечатления зрителя)
Охотничий клуб.
Сперва – ряд дымных прохладных комнат, тесная каша из полосатогрудых крепышей, комсомолок в энергичных свитерах, целый жужжащий сероглазый опаленный спортом город. Другие комнаты, где уже поблескивают тусклыми черно-желтыми злыми огоньками шахматы. Самые стройные, выточенные комплекты деревянных фигурок, «чигоринские» фасоны, специальные «стаунтоновские», турнирные, продаются в углу. Прилавки, заставленные до потолка шахматными изданиями.
Стоп.
Соблюдать абсолютное молчание.
Не шаркать ногами.
Энергичная вывеска, жадность толпы, навалившейся на барьер, полная неподвижность и деревянное молчание бойцов за барьером.
Шахматный турнир-чемпионат СССР.
Серьезность происходящей умственной драки налицо. Грандиозность ее – в плакатах и диаграммах.
Эти десять-двадцать людей решительно борются за титул первого шахматиста советского союза (так у автора!).
Но совсем не сразу ощутит любитель, стоя здесь, драматичность и напряженность этой борьбы.
За барьером – академия молчания и неподвижности.
Ходы следуют друг за другом иногда только через 10–15 минут.
Любительская шахматная партия с частым боем фигур и бешеным качанием весов фортуны из стороны в сторону так же мало походит на партию больших шахматистов, как случайная уличная драка (с участием старшего дворника и вызовом постового милиционера) – на великое сражение при Сомме и Уазе.
Здесь все фигуры строятся в лоб, смыкаются в тесные ударные группы, мускулы уходят в плечи, всё на доске ждет, а противники делают какие-то сторонние лавирующие ходы, совершенно непонятные любителю, потому что здесь вся война ведется не за фигуру, и даже не за пешку, и не за позицию, а за какую-то бесконечно-малую часть фигуры или позиции.
Но как мгновенно обрушивается, трещит по швам вся партия, коль скоро эта бесконечно-малая упущена.
И какой труд, какое почти физическое напряжение требуется для выигрыша этого бесконечно-малого преимущества.
Даже гроссмейстеру Боголюбову (над другими столами надписи « маэстро Ненароков» или « маэстро Романовский», или другой маэстро, а над столом Боголюбова – жесткое и отчеканенное: « гроссмейстер Боголюбов»), даже ему в ожидании этой бесконечно-малой нужно навалиться всем корпусом на стол, непрерывно 10 или 15 минут водить и водить глазами по доске, словно обегая каждую фигурку, словно проникая в самую трещину, разделяющую доску пополам, нужно время от времени скосить глаза на тревожно мерцающий у локтя циферблат, сейчас же снова обежать все фигуры глазами, так же, не спуская глаз с доски, нащупать папиросу, сунуть ее не тем концом в рот, сморщиться, перевернуть папиросу, выкурить ее в две затяжки, нащупать пепельницу окурком – и вдруг коротким движением передвинуть фигуру, перевести часы и записать ход.
Но и записавши ход и отбежавши на несколько шагов от стола, нужно глубоко засунуть руки в карманы и сквозь дым папиросы взглянуть на диаграммку своей партии (сонный мальчуган, как только ход сделан, передвигает изображение фигуры на огромной диаграмме, висящей над каждым столом), потом нужно подойти к одному из столиков других участников, бегло взглянуть одним глазом на доску и сразу же надолго уставиться через весь зал всё туда же, на свою диаграмму.
Гроссмейстер – совершенство. Весь, от крупной мужественной головы до тупоносых кубических ботинок, короткий, очень полный человек, совершенно квадратный, совершенно четкий, как все шестьдесят четыре клетки сразу. Движется только прямыми размерными движениями.
Романовский – чемпион СССР 1923 года, с длинными волосами, разделенными пробором, с несравненным лицом фанатика, либерала-преподавателя 60-х годов, беззаветного спортсмена и, во всяком случае, – художника.
Григорьев, тонкий, страшно подвижный, как черный огонь, всегда стремительный, всегда спешит.
Гроссмейстер – страшен. Он смеется одним углом рта, лицо остается каменным, смех вылетает глухими ударами из могучей груди. Одним ухом выслушивает приглашения на сеансы и мычит невнятное согласие или отказ. Боголюбов сравнительно поздно начал играть в шахматы. Возможности его огромны. Лет 15 тому назад в Киеве, будучи еще начинающим шахматистом, проигрывая и Богатырчуку, и другим, Боголюбов, тогда еще не такой толстый, как теперь, серьезно утверждал, что будет чемпионом мира, – а в последний свой приезд в Москву Эмануил Ласкер о Боголюбове витиевато выразился: я провижу на его челе венец чемпиона мира.
Тем временем контрольные часы бесшумно идут. Они призывают гроссмейстера вернуться к его столику. Часы – это судьба шахматиста. Как и всякая судьба, – судьба шахматиста неверна. Большое упущение со стороны устроителей турнира, если механизм этой судьбы недостаточно выверен. К сожалению, почти на каждом турнире приходится сталкиваться с этим явлением. Одни часы спешат, другие отстают. Часы спешили и отставали на нью-йоркском турнире, часы спешат и отстают и на турнире-чемпионате СССР. В партии Селезнев – Сергеев неправильность в ходе часов, как выяснилось позднее, выразилась в 1 ч. 40 м. Если говорить о часах, надо вспомнить и о коврах, которых не было. Шум от передвижения огромной толпы мешал играющим. За это упущение устроители были наказаны прямо-таки со средневековой жестокостью. Они сами поставили себя на всё время турнира на видных местах зала и сами заставили себя истошным голосом взывать – не шаркайте ногами!
Деревянный занавес шестидесяти четырех клеток, отделяющий крупных шахматистов от жизни и замыкающий их в узкий круг шахматных интересов и разговоров, колеблется под ударами извне. Огромная толпа, затаив дыхание, теснится у барьера, взбирается на скамейки, чтобы смотреть на стенные диаграммы. Боголюбов делает ход. Двигает свою маленькую деревянную армию в решительное наступление. Грохот деревянной артиллерии, клубы пыли, ржанье деревянных коней вздымаются до самого неба. В шахматных разговорах мелькают, как молнии, и пропадают имена Гастингса, Нью-Йорка, Триберга. В этом зале Охотничьего клуба создалась атмосфера высокого спортивного напряжения и интереса, свидетельствующая о полном возрождении в СССР в настоящее время высокого шахматного спорта, этого своеобразного искусства («Шахматы» № 9, сентябрь 1924).
|
ЯВЛЕНИЕ БОГОЛЮБОВА НАРОДУ
Голубев: «На горькие мысли наводит нас результат этой встречи европейского профессионализма с лучшими силами нашего любительства, и здесь мы определенно должны признать свое поражение. Не победа Боголюбова – она была вероятна, – а легкость ее и стиль настолько убедительны, что ставят под сомнение прогресс русского шахматного искусства. Не тонкими комбинациями, на что он большой мастер, не упорной борьбой за уступы позиции побеждал Боголюбов своих противников, а лишь одной голой техникой…
Конечно, кроме идеальной техники не последнюю роль играл в этой яркой победе и тот «чемодан» с теоретическим багажом, с которым не расстается маэстро-профессионал и который к тому же еще имеет не одно секретное отделение. Наиболее интересные партии в смысле борьбы – с Романовским, Богатырчуком и Левенфишем – были решены в дебюте, а дальше лишь «оканчивались» в то или другое число ходов. Только один Созин плохо стоящую партию свел вничью. Из полной победы Боголюбова остается лишь сделать соответствующие выводы нашим маэстро, а ему же пожелать, как новому чемпиону СССР, не пятнать трудовое знамя Республики, а добиваться таких же ярких успехов на международных турнирах» («Шахматный листок» № 18, сентябрь 1924).
Боголюбов: «Хотя еще за границей у меня на основании некоторых данных сложилось представление о небывалом подъеме интереса к шахматам в СССР, однако тот интерес, который проявила широкая публика к чемпионату, превзошел самые смелые ожидания; в особенности приятно отметить увлечение шахматами молодежи (нередко почти детей)…
Устройство чемпионата помимо своей прямой цели было полезно и в том отношении, что содействовало развитию интереса к шахматам как у лиц мало знакомых с ними, так и вовсе не играющих… Однако больше всего развитию интереса к шахматам способствует состязание между лучшими представителями шахматного искусства; поэтому всячески следует приветствовать проект устройства в Москве в следующем году международного турнира, в котором, конечно, приняли бы участие и лучшие представители СССР. Я не сомневаюсь, что к участию в таком турнире удалось бы привлечь не только лучших европейских мастеров, но также Эм.Ласкера и Капабланку.
Турнир-чемпионат действительно объединил почти все лучшие русские шахматные силы. Отсутствовали лишь А.А.Алехин и О.С.Бернштейн; последний, впрочем, со времени войны, к сожалению, вообще не выступал.
В отличие от аполитичного Боголюбова, который до поры до времени умудрялся, как ласковый теленок, «двух маток сосать», Алехин, оказавшись за границей, сразу же ясно выразил свое отношение к новой власти, закончив книгу «Шахматная жизнь в Советской России» словами: «Ныне русским шахматистам приходится уповать лишь на случайные шансы и использовать их, разумеется, как можно продуктивнее, пока не случится наконец то событие, которого русская шахматная общественность ожидает с той же горячей надеждой, что и вся честно мыслящая Россия». Читай: крах большевиков. После таких заявлений в Кремле поняли, что Алехин – отрезанный ломоть, и приглашений на турниры ему не посылали…
Из числа кандидатов на первые места с первых же туров выбыл ленинградский маэстро И.Л.Рабинович, которому, однако, благодаря хорошей игре во второй половине турнира все же удалось взять пятый приз.
Не вполне удачно играл и А.С.Селезнев, недавно достигший большого успеха на международном турнире в Остраве Моравской, где ему достался четвертый приз; по-видимому, в этом турнире он не ожидал встретить таких сильных противников. Не в полную силу сыграл и чемпион Москвы В.И.Ненароков, успеху которого мешало плохое состояние здоровья. Однако, несмотря на это, до последних туров он был кандидатом на одно из первых мест и лишь проигрыш некоторым из более слабых противников заставил его довольствоваться сравнительно скромным местом. Между тем по классу игры Ненароков в турнирной борьбе является чрезвычайно опасным противником для всякого. Жаль, что до сих пор он не испытал своих сил на международной арене.
| |
Голубев: «И.Л.Рабинович, представитель «каменного» стиля, которому в эпоху ломки теории приходится особенно трудно, все же с честью выдержал экзамен, а в последней трети турнира сыграл настолько хорошо (5 из 6!), что даже взял 5-й приз. Завидное достижение при плохом начале турнира!
Серое впечатление оставила игра другого заграничного гостя – А.С.Селезнева. Партия, где конечным идеалом с сильным партнером является не возможная победа, а верная ничья, – не может служить образчиком искусства.
Злой рок тяготеет над московским чемпионом В.И.Ненароковым. Обладая, безусловно, высоким стилем, Вл. Ив. как-то сумел наряду с высокими образцами шахматного творчества дать несколько слабо игранных партий с большим налетом апатии, не говоря уже о зевках».
|
Большего можно было ожидать также от А.Ф.Ильина-Женевского, который выказал солидность игры, но играл неудачно, и Н.Д.Григорьева. Последнему иногда вредило переоценивание своего положения, вследствие чего он преждевременно развязывал игру. Григорьев был единственным, кто в партии со мной получил выигрышное положение.
Занявший второе место П.А.Романовский обнаружил большую выдержку и чрезвычайную изобретательность. Если в начале турнира он в нескольких партиях попал в плохое положение, то хладнокровию его и сравнительно высокому классу игры следует приписать то обстоятельство, что он их спас. Я не сомневаюсь, что на международном турнире, если он будет «в форме», ему всегда будет обеспечено хорошее место. Интересный и оригинальный стиль его игры носит отпечаток своеобразной индивидуальности; в этом турнире он проявил излишнее пристрастие к разыгрыванию дебютов по рецепту Рети.
| |
Голубев: «Рассматривая таблицу турнира в сфере СССР, надо воздать должное «зам-чемпиону» П.А.Романовскому. Второе место на Олимпиаде – за Алехиным, чемпионат 1923 г. в Ленинграде и, наконец, 2-й приз теперь – вот математическое право на признание его лучшим внутренним шахматистом СССР. Этого было бы мало, если бы сюда не удалось бы прибавить и того творчества, которое не измеряется числом, а вместе с тем имеет большое значение в оценке индивидуальных качеств».
|
Чемпион Ленинграда Г.Я.Левенфиш выказал большую выдержку. Стиль его игры солиден и уравновешен; это послужит ему залогом успеха на следующих международных турнирах, так как именно эти качества игры являются предпосылкой успеха в борьбе с серьезными противниками. Его игра по стилю напоминает игру Рети и Шпильмана, но у него нет недостатков этих мастеров: излишней горячности Шпильмана, которая испортила ему результаты многих турниров, и чрезмерного пристрастия к позиционной игре Рети. Одновременно с солидностью и уравновешенностью игра Левенфиша отличается также элегантностью; он умеет создавать положения, дающие возможность красивых комбинаций.
| |
Голубев: «Левенфиш – это из тех баловней судьбы, кому Каисса много отпустила. Обладая великолепными тактическими данными, он в проведении плана прямо заматывает своего противника рядом тонких выпадов. Будучи хорошим стратегом и твердо веря в свои творческие силы, Гр. Я. зачастую в создании плана впадает в ошибочную оценку позиции, что и ведет к нежелательному результату. Великолепное знание теории и внимательное ее применение служит ему хорошим подспорьем…»
|
Ф.П.Богатырчук, вместе с которым в Киеве я начал свою шахматную карьеру, уже тогда (1911–1914) был очень опасным противником. На одном из турниров того времени с очень сильным составом он взял 1-й приз; вторым был Избинский, третьим – я, четвертым – Эвенсон. Однако после преждевременной смерти Избинского (1912), затем – моего отъезда из Киева, потом – безвременной трагической кончины тогда уже блестяще проявившего себя талантливого Эвенсона у него не было сильных противников. Тем не менее, несмотря на отсутствие практики, его блестящий комбинационный талант ярко развернулся; проявился и в настоящем состязании в целом ряде прекрасных партий. Несомненно, его шахматное развитие далеко еще не закончено.
| |
Голубев: «Был ряд городов в прежней России, которые имели в шахматном мире свое постоянное лицо. Мы знаем Лодзь с крепкой позицией, Ригу с тонким анализом и Киев с его «атачистым стилем». Боголюбов и Богатырчук – вот лучшие сыны своего родного Киева. Богатырчук за последний год еще более развился и дал перлы по атаке; он приобрел навык в позиционной игре, и лишь только осталась заминка в концах. Избавление от этого недостатка придвинет вплотную Богатырчука к первым двум художникам».
|
Из числа новых шахматистов, не имевших до сих пор звания маэстро, следует отметить Я.С.Вильнера и Б.М.Верлинского, игра которых производит впечатление законченной и солидной силы. В особенности же надо остановиться на В.И.Созине, который, хотя впервые участвовал в подобном серьезном состязании, но сразу же показал хороший класс игры и даже долгое время шел в числе самых первых. Желаю ему благоприятных условий для приобретения опыта и выдержки, которые необходимы даже при наличности дарования.
Неблагоприятно отозвалось отсутствие тренировки на игре старых маэстро Ф.И.Дуз-Хотимирского и А.И.Рабиновича; в особенности же резко сказалось это на игре хорошо известных в довоенное время А.А.Смородского и С.Н.Фреймана, которые за последние 10 лет не только не принимали участия в серьезных состязаниях, но вследствие жизни в глухой провинции были даже почти совершенно отрезаны от общения с шахматным миром. Мало проявили себя в этом турнире С.К.Розенталь и А.С.Сергеев; у них, по-видимому, еще недостаточно опыта, но следует отметить, что во второй половине турнира они играли значительно успешнее, чем в первой.
Ефим Боголюбов |
Петр Романовский |
Федор Богатырчук |
Григорий Левенфиш |
Относительно своего успеха замечу, что считаю достигнутый мною результат для себя крайне лестным, так как уровень силы игры участников был очень высок. В данном турнире я чувствовал себя вполне «в форме», что, к сожалению, могу сказать далеко не о всяком своем выступлении» («Шахматы» № 9, сентябрь 1924).
Богатырчук: «Боголюбов в турнире играл блестяще и, показав явное превосходство над всеми нами, легко завоевал первый приз…
В том же году я услышал о выдвижении нового диктатора – Сталина. Первое время после смерти Ленина партийный режим несколько ослабел, и мы с радостью (увы, преждевременной) следили за борьбой на партийных верхах в «Дискуссионном листке», печатавшемся как приложение к «Правде». В эти годы все еще на что-то надеялись и чего-то хорошего ждали. А между тем Сталин и компания опутывали страну, мысли и сердца людей покрывались всюду проникающей паутиной, подчиняющей нас их воле».
P.S. НЕТ ХУДА БЕЗ ДОБРА
В начале октября Романовский, уязвленный утратой звания чемпиона СССР, вызвал Боголюбова на матч. Суть его витиеватого послания сводилась к следующему: «Опираясь на свои достижения в трех Всероссийских турнирах, я полагаю, Вы не откажете мне в праве просить Вас именно со мною вступить в единоборство и тем самым предоставить, может быть, возможность еще раз: Вам – закрепить звание Чемпиона, полученное Вами на недавно законченном состязании, мне – сохранить полученное в 1923 году звание, которое я был вынужден, благодаря Вашей прекрасной игре, уступить в этом году Вам…»
Лучше бы он этого не делал. Результат поединка не оставил сомнений в превосходстве Боголюбова: +5–1=6 (борьба шла до 6 очков, но первые 4 ничьи не считались). Коллеги по-разному объясняли происшедшее. Голубев утверждал, что «Романовский не матчевый, а лишь опасный турнирный противник», и даже назвал его «маэстро-любителем». Левенфиш в ответ заявил, что критик просмотрел главную причину проигрыша – «перевес в технике игры у его противника». В творческом же отношении Романовский был на высоте: «Ни в одной партии Боголюбов не переиграл его на комбинации, и не потому, что его стиль изменился. Я уверен, что с Рубинштейном и Боголюбов обретет вновь и блеск, и темперамент. Но комбинационное искусство Романовского, что характерно вообще для мастеров русской школы, основанной Чигориным, стоит весьма высоко, и здесь победить его не многим удастся».
Романовский проявил и отменные бойцовские качества. Вчистую проиграв первую половину матча (–4=2), он не пал духом, а продолжал упорно сражаться. Результат второй половины был: +1–1=4. Более того, в состоявшемся следом турнире в Ленинграде он нанес Боголюбову единственное поражение!
…Недаром говорят: нет худа без добра. Неутешительные для советских мастеров итоги чемпионата и матча позволили Николаю Грекову оспорить главный тезис прошедшего съезда о том, что «один рабочий турнир важнее десятка чемпионатов»:
«Существует даже мнение, что шахматы должны быть только средством для поднятия общего культурного уровня. Однако такой взгляд на шахматы противоречит самой сущности их. Шахматы – больше всего искусство; как таковые они открывают возможность безграничных достижений. Это – природа шахмат. В этом очарование их, и в этом же их главная сила как фактора культуры. Если не трактовать их как искусство, то они утратят свое обаяние, выродятся. Поэтому наряду с распространением шахмат вширь – необходима и работа вглубь. Наряду с турнирами для начинающих и для более слабых шахматистов необходимы и показательные турниры, турниры маэстро. Ведь нужна не только ликвидация безграмотности, не только школа первой ступени, – но необходимы и университеты!..
Признание необходимости такой работы в области шахматного искусства даст большее количество серьезных состязаний. Эти состязания не только будут способствовать более глубокому изучению шахмат, но и дадут нашим лучшим шахматистам тренировку, необходимую для роста силы их игры. Такие состязания, дополненные более частыми встречами с западноевропейскими маэстро, будут залогом успехов наших маэстро в будущих их встречах с шахматистами мирового масштаба» («Шахматы» № 12, декабрь 1924).
НЕ В ДЕНЬГАХ СЧАСТЬЕ
Удивительное дело! Сборник партий этого чемпионата тоже не был издан, хотя на съезде все выступающие только и говорили, что о пропаганде шахматного искусства. Может, решили, что для «широких трудящихся масс» такая книжка будет слишком сложна и лишь отпугнет от шахмат, а остальных чего баловать: им и трех журналов хватит, там все лучшие партии турнира все равно опубликованы? Если только начал играть, читай «64» – всё простенько, доходчиво, варианты на ход-два. У солидных игроков выбор: хочешь – выписывай «Шахматный листок», хочешь – «Шахматы». Первый журнал, как и «64», весьма политизирован, заигрывает с властью и вообще «косит под пролетария», второй подчеркнуто академичный, европейского класса, но уровень шахматных комментариев и там и там высок…
Впрочем, чего гадать? Может, кого-то из принимавших решение просто задело, что чемпионом стал не «свой» шахматист, а заезжая звезда из Германии. И рубанул со всей революционной прямотой: «Нечего нам, товарищи, пропагандировать успехи буржуазного гроссмейстера! Пусть сначала докажет, что он наш, советский!»
Как бы там ни было, из 153 партий, сыгранных в чемпионате, сохранилось всего 63. Правда, почти все с подробными комментариями, в основном авторскими. Так что было из чего выбрать.
По традиции открывают подборку три партии, которые высокое жюри – Боголюбов, Ненароков и А.Рабинович – признало самыми-самыми. Правда, о самих призах за красоту ни в одном журнале сведений нет. Как и о призах в турнире; единственное упоминание – в июньском номере «Шахмат»: «Призов будет 4–5; первый приз – 250 руб.» Причина такой скрытности проста: играть «на деньги» считалось буржуазным пережитком. Вот резолюция, принятая на съезде: «Отменить денежные призы во всех состязаниях, организуемых шахсекциями ВСФК, предоставив право Всесоюзной секции разрешать в каждом отдельном случае выдачу денежных призов, когда это будет вызвано необходимостью».
Первый приз за красоту
Боголюбов: «Эта партия, начатая спокойным вариантом, казалась всем зрителям и наблюдавшим ее мастерам обреченной на ничью, но Левенфиш сумел подготовить замечательно красивую, далекую жертву ладьи, завершившуюся блестящим финалом; эта партия по справедливости отмечена, как красивейшая в турнире».
Испанская партия C84
Борис ВЕРЛИНСКИЙ – Григорий ЛЕВЕНФИШ
Комментирует Г.ЛЕВЕНФИШ
1.e4 e5 2.Nf3 Nc6 3.Bb5 a6 4.Ba4 Nf6 5.Nc3 (старинное продолжение, которое ныне считается безобидным и почти не встречается) 5…Be7 6.0–0 b5 7.Bb3 d6 8.d3. Энергичнее 8.Nd5!? с идеей 8…Na5 9.Nxe7 Qxe7 10.d4.
8…0–0 9.Nd5 (лучше 9.a4) 9…Na5 10.Nxe7+ Qxe7 11.Ne1. План белых – подготовить движение пешки «f» – плохо продуман, а выполнение его неудачно, так как затрудняет введение в игру ладьи а1. По-моему, следовало играть на ферзевом фланге, к примеру: 11.Nd2 Nd7 12.a4 Nxb3 13.Nxb3 f5 14.f3 и т.д.
К довольно быстрой ничьей привело 11.Bg5 h6 12.Bxf6 Qxf6 13.Nd2 Bd7 14.f3 Nxb3 15.axb3= (Спасский – Белявский, Тилбург 1981).
11…Nxb3 12.axb3 Nd7 13.f4. Здесь следовало продолжать 13.Be3 f5 14.f3, затем с2-с3 и т.д. Примечательно, что после f2-f4 белые не могут справиться с затруднениями.
13…f5! Открытие линии «f» выгодно только черным, которые скорее могут ввести в игру ладьи. Главное же, удаляя пешку е4, они приобретают колоссальную диагональ для своего слона. Стратегически партия легко понятна, а тактические моменты ее весьма интересны.
14.exf5 Rxf5 15.Nf3. Попытка исправить ошибку. Ничего не давало 15.Qf3 Rb8 16.Qc6 Nc5 с угрозой Bb7; еще хуже 15.fxe5 Rxf1+ 16.Kxf1 Nxe5 17.d4 Bg4 18.Qd2 Rf8+ 19.Kg1 Qf7 и т.д.
15…Bb7! (разумеется, не 15…exf4 16.Nd4, затем B(R)xf4, и белые вне опасности) 16.Bd2. Белые торопятся соединить ладьи, имея в виду ничейную комбинацию. Сразу проигрывало 16.fxe5 Nxe5 17.Nxe5 Rxe5 и затем Re2.
16…exf4 17.Nd4 Rg5 18.Nf3. На этом белые построили свой план защиты. Кажется, будто они отыгрывают пешку или вынуждают ничью повторением ходов.
18…Rg4! (завязка решающей комбинации, грозит 19…Ne5 и Rf8) 19.h3 Rxg2+!! 20.Kxg2 Qg5+ 21.Kh1. Единственный ход (21.Kf2 Qg3+ 22.Ke2 Qg2+ 23.Ke1 Re8+; 21.Kh2 Qg3+ 22.Kh1 Qxh3+ 23.Kg1 Qg4+ 24.Kh2 Ne5).
21…Ne5. Не 21…Qg3 из-за 22.d4, и черные ввиду угрозы d4-d5 не успевают ввести в бой ладью а8. Какая-то галлюцинация! Причем не прошедшая с годами: в книге «Избранные партии и воспоминания» Левенфиш повторяет ту же мысль. Хотя после 22…Rf8! у белых нет спасения: 23.Bxf4 (23.d5 Bxd5) 23…Rxf4 24.d5 Qxh3+ 25.Kg1 Qg3+ 26.Kh1 Ne5 или 23.Qe2 Qxh3+ 24.Qh2 Bxf3+ 25.Kg1 Qg4+ 26.Kf2 Nf6.
22.Qe2. Красивый выигрыш был после 22.Be1 (подготовляя Kh2) 22…Qh5 23.Kg2 Re8!, например: 24.d4 Nxf3 25.Rxf3 Re1 или 24.Bc3 Nxf3 25.Rxf3 Bxf3+ 26.Qxf3 Re2+.
Для полноты картины добавлю 22…Nxf3! 23.Rxf3 Re8 24.Bf2 Re3! 25.Kh2 (25.Bxe3 Qg3) 25…Rxf3 с разгромом.
22…Qg3 23.Qg2 Nxf3! Угрожает 24…Qxg2+ и Nxd2+.
24.Bc3. Единственный способ затянуть партию был 24.Qxg3 fxg3 25.Rxf3 Bxf3+ 26.Kg1, но после 26…g2 эндшпиль, несмотря на разноцветных слонов, безнадежен для белых.
24…Nd4! (финальная комбинация, форсирующая мат) 25.Qxb7 Qxh3+ 26.Kg1 Ne2+ 27.Kf2 Qe3+. Забавная деталь: комментируя партию в «Шахматном листке», Левенфиш в качестве ее финала приводит 28.Ke1 Nxc3#, а вот его примечания в журнале «Шахматы» заканчиваются словами «и мат в 2 хода», то есть 28.Kg2 Qg3+ 29.Kh1 Qh3#. Прямо раздвоение личности…
Второй приз за красоту
Защита Алехина B03
Федор БОГАТЫРЧУК – Илья РАБИНОВИЧ
Комментирует Ф.БОГАТЫРЧУК
1.e4 Nf6 2.e5 Nd5 3.c4 Nb6 4.d4 d6 5.exd6. Наиболее простой способ получить спокойную игру с небольшим преимуществом, которое заключается в затруднениях с развитием ферзевого фланга черных и плохом положении коня на b6. Сам Алехин, напомню, наиболее опасным для черных считал вариант четырех пешек – 5.f4.
5…cxd6. Обычно берут пешкой «е». Сделанный ход сомнительного достоинства, ибо влечет за собой ослабление ферзевого фланга, где белые в любой момент могут получить три пешки против двух. Турнирная практика многократно оспаривала эту несколько абстрактную оценку, но взятие 5…exd6 действительно признано более надежным.
Остается добавить, что Рабинович идет по стопам изобретателя всей этой системы развития (а не одного хода 1…Nf6, как многие думают), московского шахматиста Михаила Кляцкина, который тоже, по словам Ильина-Женевского, «предпочитал брать пешкой «с», открывая линию для ферзевой ладьи».
6.Be3 g6 7.Nc3. Возможно, что лучше было 7.d5 в связи с последующим Bd4. В 90-е годы эту логичную идею стали проводить или сразу – 6.d5 или после 6.Nf3 g6.
7…Bg7 8.Nf3 0–0 9.h3 Nc6 10.Qd2.
10…d5. Черные преждевременно обостряют положение в центре и на ферзевом фланге, что, как видно из дальнейшего течения партии, для них невыгодно. Лучше было 10…Re8, на что последовало бы 11.b3. Но здесь «Фрица» пугает реплика 11…e5!, поэтому он рекомендует за белых 11.d5! Ne5 12.Nxe5 Bxe5 13.a4.
Как же надо было играть черным? Похоже, сохранял равновесие другой удар по центру – 10…e5!
11.c5 Nc4 12.Bxc4 dxc4 13.0–0 Bf5. Как много все-таки зависит от одного хода! В партии Пытель – Гипслис (Люблин 1969) встретилась практически та же позиция – только там вместо 10.Qd2(!) было сыграно 10.Rc1.
Казалось бы, мизерное отличие, но его хватило черным для эффективной контригры: 14.Qa4 (14.d5 Nb4; 14.b3 Bd3) 14…e5! 15.dxe5 Bd3 16.Rfd1 Qe8 17.b3 Nxe5 18.Nxe5 Bxe5 19.bxc4 Qxa4 20.Nxa4 Rfd8=.
14.Rfd1. Заманчиво было и 14.d5.
14…Nb4. Выглядит грозно, но на самом деле ничего черным не дает. Не лучше было и 14…Bd3 из-за 15.b3. Следовало играть 14…Re8. И в случае, скажем, 15.b3 (сильнее сразу 15.d5) 15…b6 16.d5 находится пикантный путь к уравнению:
16…cxb3! 17.dxc6 Qxd2 18.Bxd2 b2 19.Rab1 Bxb1 20.Rxb1 Rac8=.
15.Bh6 b6 16.Bxg7 Kxg7 17.a3.
17…Nd3? В занятии конем этой столь сильной на вид позиции кроется причина проигрыша, так как белые, угрожая все время ходами b2-b3 и g2-g4, успевают создать атаку. Лучше было 17…Nd5, на что могло последовать 18.Qe2 Bd3 19.Qe5+ Nf6 20.c6 с лучшей игрой у белых. Возможно, больше шансов удержать позицию давало в этом случае 18…Nxc3 19.bxc3 Qd5!, и если 20.Qxe7, то 20…Rfe8 21.Qd6 Qxd6 22.cxd6 Red8.
18.c6! Неожиданно и очень сильно. Слабость пешки с6 только кажущаяся, ибо черные не могут играть 18…e6, чтобы помешать ходу d4-d5, из-за 19.g4.
18…Qd6 19.d5 Qf6.
20.Qe3! Жертва пешки, которую черные вынуждены принять, так как в противном случае белые, сыграв 21.Rd2, получат возможность быстро ввести в игру все свои фигуры.
20…Nxb2. Похоже, только это решающая ошибка. Вместо «вынужденного» взятия скептичный «Фриц» предлагает… контржертву: 20…Rad8 (ходом раньше это не проходило из-за 20.Nd4!) 21.Rd2 e6!
И если 22.g4 (22.c7 Rd6!; 22.d6 Rxd6 23.g4 Rxc6 24.gxf5 exf5 с тремя пешками за слона), то 22…exd5 23.gxf5 (23.c7 Rde8) 23…d4, отыгрывая фигуру.
21.Rd4 (ладья занимает здесь прекрасную позицию до конца партии) 21…b5 22.g4 Bd3. Единственный ход. На 22…Bc8 следует 23.Ne4 с выигрышем ферзя.
23.Nxb5 g5 (угрожало Rf4) 24.Ne5! Rfd8 25.f4! (дуаль – 25.d6!) 25…h6.
26.Nd7. Не соблазняясь «пляской на проволоке», которая требовала точнейшего расчета: 26.c7! Re8 (26…Rdc8 27.Nd7 Qa6 28.Qe5+ Kg8 29.d6! или 27…gxf4 28.Qf2! Qg5 29.Qxb2) 27.d6 exd6 28.Nxd6 Re6 29.Qf3 Rf8 30.Ndxf7! Re7 31.Rd6 и т.д.
26…Rxd7 27.cxd7 Rd8. Выигрыш для белых кажется очень трудным ввиду наличия у черных сильной проходной пешки c4 и отсутствия свободы движения у ладьи d4. Но белые находят форсированную комбинацию, дающую им выигрыш.
28.fxg5 hxg5 29.d6! Rxd7 30.Nc7 Kf8.
31.Re1! Выигрывает форсированно: угрожает 32.dxe7+ с выигрышем ладьи. Нельзя 31…exd6 из-за 32.Qe8+ Kg7 33.Ne6+! Плохо и 31…Rxd6 ввиду 32.Nd5 с неотразимой атакой.
31…e6 32.h4! gxh4 33.Rf4 Qg6 34.Qe5 Qh6 35.g5. Черные сдались.
Третий приз за красоту
Французская защита C15
Александр ИЛЬИН-ЖЕНЕВСКИЙ – Александр СЕРГЕЕВ
Комментирует А.ИЛЬИН-ЖЕНЕВСКИЙ
1.e4 e6 2.d4 d5 3.Nc3 Bb4 4.Bd3 c5 5.a3 Ba5 (5…Bxc3+!?) 6.exd5 exd5. На 6…Qxd5 белые выигрывали бы фигуру, продолжая 7.b4 Qxd4 (7…Qxg2 8.Be4) 8.Nge2.
7.dxc5.
7…Bxc3+ (альтернативой было 7…d4 8.b4 dxc3 9.bxa5 Qxa5) 8.bxc3 Qa5 9.Ne2 Nf6. Отыгрывая пешку с5, черные давали бы сопернику после 10.Be3 новый темп для развития атаки.
10.0–0 0–0 11.Be3 (теперь уже черные не могут отыграть пешку без новых жертв) 11…Nc6. Если 11…Nbd7, то 12.Bd4! Nxc5 13.Bxf6 gxf6 14.Nf4, получая сильную атаку на позицию черного короля, например: 14…Nxd3 15.Qxd3 Be6 16.Nh5, угрожая Qg3+.
12.Bd4 Nd7. Какой-то шанс отбиться оставляло разве что 12…Bg4, стремясь разменами ослабить натиск. Теперь же комбинация «а-ля Ласкер» с жертвой двух слонов уже витает в воздухе…
13.Rb1! a6 (если 13…Qxa3, то 14.Ra1 Qb2 15.Qd2, и ферзь потерян) 14.Nf4 Nxd4. На 14…Nxc5 следовало 15.Bxh7+! Kxh7 16.Qh5+ Kg8 17.Bxg7! Kxg7 18.Qg5+ Kh7 19.Nh5 Qxc3 20.Nf6+ Qxf6 21.Qxf6, и белые выигрывают благодаря плохому положению черного короля.
15.cxd4 Nf6 16.Rb6 (отрезая ферзя от королевского фланга и угрожая жертвой на f6) 16…Bg4 17.Qc1 Qa4. Предполагая на 18.c3 сыграть 18…Qd7, возвращая ферзя в центр и защищая все свои слабые пункты. Однако на это следует решающая жертва качества.
18.Rxf6! gxf6 19.Nxd5 Bh5 (ведет к мату) 20.Nxf6+. Черные сдались: 20…Kh8 21.Qh6 Bg6 22.Bxg6 fxg6 23.Qxh7#.
«Произвольную программу» начнем с учебного примера нового чемпиона СССР, в котором его венценосный ферзь набегался, как черный конь в защите Алехина.
Илья РАБИНОВИЧ – Ефим БОГОЛЮБОВ
Комментирует Е.БОГОЛЮБОВ
24…Qd8! 25.Nd1. Белые вынуждены отдать качество, ибо на 25.Rxe6 выигрывает 25…Bxg3! (например: 26.Rxf6 – грозило Nf4+ – 26…Qxf6 27.Qf3 Qg5! 28.Qxd5+ Qxd5+ 29.Nxd5 Rf2+ 30.Kg1 Rxc2), а на 25.Rg5 последует 25…Rf2+.
25…Bxe5 26.dxe5 Rf4! 27.Kh2 Rf1 28.Bd4 b6 29.Rc3 R1f7 30.Nf2 Rc7 31.Rd3.
31…Qg5 (последующее вторжение ферзя решает) 32.c3 Qc1 33.a4 Qb1 34.b4 Qa1 35.Qc2 Qf1! 36.Rd1 Qc4. Здесь возможно было 36…Rxc3 37.Qd2 Rxf2+ (37…Nxg3!), но ход в партии еще убедительнее.
37.Rd3. Препятствуя ходу 37…Rf3. Конечно, у белых уже нет достаточной защиты.
37…Qxb4 38.Ng4 Rf1 39.Qe2 Qb1 40.Bf2 Rc1 41.Qf3 Rh1+. Белые сдались.
Однако у заграничного визитера не всё складывалось так гладко. Особенно во второй половине турнира, когда «утомленный от побед» Боголюбов стал играть с прохладцей и в нескольких партиях лишь с трудом спасся. А за тур до финиша едва не получил мат…
Николай ГРИГОРЬЕВ – Ефим БОГОЛЮБОВ
33.d4!? Попав под позиционный пресс и понимая, что размен ферзей только на руку черным, Григорьев жертвой пешки пытается осложнить игру. И достигает цели!
33…Qxc3 34.Nf3 Qc2+ 35.Kg3 Kf8 36.Nh4 exd4.
37.Qf4? Упуская шанс стать героем турнира, нанесшим единственное поражение Боголюбову: 37.gxf6!! Rh7 38.Qf4! Re8 39.Rxb7 Bxb7 40.Rxb7 Rxe3+ 41.Qxe3! dxe3 42.Ng6+, и мат в два хода. Теперь же дела белых плохи.
37…Re8 38.R1b3 (капитуляция; упорнее 38.Ng6+ Kg8 39.R6b2 Qc3 40.Rb3 fxg5! 41.Qxd4 Qxd4 42.exd4 и т.д.) 38…fxg5 39.Qxg5 Rh6. Красивая компьютерная дуаль: 39…dxe3 40.Rxe3 Rxh4! 41.Rxe8+ Bxe8 42.Qxh4 Qc7+ или 42.Kxh4 Qf2+, забирая ладью b6.
40.exd4 Qd1 41.Nf3 Qf1. Белые сдались.
Вообще, тактических просчетов, просмотров и даже одноходовых зевков в турнире хватало. Рекордсменом стал Смородский, сдавшийся Верлинскому уже на 9-м ходу! Случались и преждевременные сдачи.
Вениамин СОЗИН – Сергей ФРЕЙМАН
25…Rxb4 (рассчитывая поживиться целой фигурой) 26.Rxb4 Bxc3 27.Bb2! Эту блестящую реплику (теперь обе ладьи несъедобны из-за мата на g7) черные явно просмотрели и с досады сразу сдались. Между тем, играя 27…h5! 28.Qg5 f6 29.Qg3 Bxb2 30.Rxb2 Nxf5, они могли еще оказать сопротивление. Например: 31.Qg6 Re5! 32.f4 Qe8 33.Qxe8+ Rxe8 34.Rb6 Nd4 и т.д.
Каждый игрок мечтает воплотить на практике какую-нибудь этюдную или задачную идею. Но не каждому это удается!
Александр ИЛЬИН-ЖЕНЕВСКИЙ – Федор БОГАТЫРЧУК
Комментирует Ф.БОГАТЫРЧУК
44…h5+ 45.Bxh5 Rh8! Любопытное положение: белым нечем двигаться. Например: 46.Bf7 h3! 47.g3 (грозило Rh4#) 47…Rh7 48.Bh5 Rxh5 49.Kxh5 Bxf5 50.exf5 fxg3, и черные выигрывают. Отдалить проигрыш, но не спасти партию можно было, жертвуя качество (47.Rxd7+ Kxd7 48.gxh3).
Видимо, Богатырчук писал примечания по памяти. Иначе бы он заметил, что в конце его варианта сдаться должны не белые, а… черные! После очевидного 51.Kg4 h2 52.Kxg3 обе грозные проходные пешки гибнут. Так что же, комбинация неверна? Вовсе нет, ошибочен только порядок ходов.
Вместо 48…Rxh5? к победе ведет 48…Bxf5+! 49.exf5 fxg3 50.Kxh3 Rxh5+ 51.Kxg3 Rxf5 и т.д.
46.Rh1.
46…h3!! Редкое в практической партии пожертвование пешки. Белые никак не могут ее брать из-за проигрыша фигуры. Ходить у них может одна ладья, в то время как король черных и пешки ферзевого фланга решают исход партии.
47.c3 Kb6 48.b4 c5 49.gxh3 (белые предпочитают быструю смерть) 49…Rg8+ 50.Bg6 Rxg6+ 51.Kh5 Be8 52.Nxe7 Rg1+. Белые сдались.
К сожалению, не блистал на этом турнире известный этюдист Алексей Селезнев. Но лучшие его партии отличались филигранной отделкой.
Алексей СЕЛЕЗНЕВ – Александр ИЛЬИН-ЖЕНЕВСКИЙ
Комментирует А.СЕЛЕЗНЕВ
31.b4! (начало атаки пункта d6) 31…Ne6 32.Rd5! Rc8. Белые грозили 33.bxc5 Nxc5 34.Rxc5. Если 32…Nf4, то 33.Rxc5.
Неужели для журналов мастера комментировали тогда без доски? Во втором варианте промежуточный шах 33…Ne2+ 34.Kf1 Nc3 (вилка!) оставлял белых у разбитого корыта. Думаю, вместо 33.Rxc5? Селезнев имел в виду взятие 33.bxc5, и если 33…Nxd5, то 34.c6! Nb6 35.Qb5 с выигрышем.
33.bxc5 Nxc5 34.Qa3 g6 (чтобы помешать коню вторгнуться на а5) 35.Bb4 (опять грозит Bxc5 и т.д.) 35…Rdc7.
36.R1d2! Очень важный ход, подготовляющий занятие линии «b». Невыгодно было бы сразу 36.Rb1, так как тогда слон b4 оказался бы связанным.
36…Rc6 37.Bxc5 Rxc5 38.Rb2 Qd7 39.Rb4 R8c7. Последней попыткой замутить воду было бы 39…g4!? 40.Nxg4 (40.hxg4 Bh6) 40…Rxc4 41.Rxc4 Rxc4 и т.д. Теперь же у белых явное преимущество.
40.Qb3 Qc6 41.Rb5. Чувствуется рука композитора. Ну как отказать себе в удовольствии построить такую конструкция из тяжелых фигур?!
41…Qa6 42.Rdxc5 (решающий партию заключительный маневр) 42…Rxc5. После 42…dxc5 43.Nd5 и затем движения пешки «а» партия черных также проиграна, но они могли бы оказать более длительное сопротивление.
43.Nd5 f5. Черным нет спасенья. После 43…Rxb5 44.cxb5 грозит вскрытый шах. На 43…Bg7 выигрывает 44.Rb7+ Kg8 45.Nc7 Qxc4 46.Ne6 Qxb3 47.Rxg7+ и 48.ab.
44.Rb7+ Ke6 45.Nc7+ Rxc7 46.Rxc7 Kf6.
47.Qb7! Проще всего: после размена ферзей черные теряют еще пешку. Гораздо менее ясно 47.c5 Be7, так как у них появляются шансы на вечный шах.
47…Qxb7 48.Rxb7 d5 49.cxd5 Bc5+ 50.Kf1 g4 51.hxg4 fxg4 52.Ke2 gxf3+ 53.gxf3. Черные сдались. Это лучшая из моих партий в турнире.
В отличие от несколько суховатых творений Селезнева партии Романовского, как обычно, напоминали корриду. Пускаясь в комбинационные осложнения, он не раз рисковал быть «поднятым на рога», но, как опытный тореро, умудрялся не терять головы даже в самых отчаянных ситуациях.
Соломон РОЗЕНТАЛЬ – Петр РОМАНОВСКИЙ
Комментирует П.РОМАНОВСКИЙ
25.Ng5! Na4. Если 25…fxg5, то 26.Ne6+ Kh6 27.fxg5+ Kh5 28.Qd4! Bg4 29.h3 с выигрышем (еще эффектнее 29.Qxg4+! Kxg4 30.Re4+ Kf3 31.Rae1! Rxe6 32.Rf4#).
26.Nge6+ Bxe6 27.dxe6 Qe7 28.Qc2 Nb6 29.f5 Nh6 30.g4. Азартно сыграно. Сильную атаку сохраняло предварительное 30.h3.
30…Nxg4 31.Qg2 Nh6 32.fxg6 hxg6.
33.Qxb7? Непонятно! Ходом 33.Bb1 белые сохраняли сильнейшую атаку и, во всяком случае, отыгрывали пешку, не упрощая положения (33…g5 34.Qe4).
33…c5 34.Qxe7+ Rxe7 35.Nb5 Ng4! (с двойной угрозой после Ne5) 36.Red1 Rh8! 37.Rxd6 Rxh2 38.b4.
38…Re2? Черные упускают здесь красивый выигрыш. Надо было играть 38…f5!! 39.bxc5 Kf6! 40.cxb6 Reh7 41.e7+ Kg5! 42.Rxg6+! Kf4 43.Rf1+ Kg3 44.Rf3+ Kxf3 45.Nd4+ Kf4 46.Ne6+ Kg3 с неизбежным матом. Всё это было мною рассчитано за доской. Отказался же я от комбинации потому, что считал, что после 38…f5 39.bxc5 Kf6 40.Nd4 Reh7 41.e7+ не могу брать королем пешку е7 ввиду 42.Rae1+ и Rd7+, забыв, что в этом варианте мой конь на b6 еще не взят и шах ладьей на d7 благодаря этому невозможен.
39.bxc5 Nc8 40.Nd4 (не годилось 40.Rd8 R7xe6 41.Rxc8 R6e3!) 40…Re4! 41.Rd7. Любопытный вариант подсказывает «Джуниор»: 41.Rd8 Ne5 42.Nb5 Rxe6 43.Rxc8 Nf3+! 44.Kf2 Re2+ 45.Kxf3 R6e3+ с вечным шахом.
41…Ne5.
42.c6? Просмотр, немедленно губящий партию. Единственным ходом было 42.Rd1 с таким возможным продолжением: 42…Rxd4 43.R7xd4 Nf3+ 44.Kf2 Nxd4 45.Rxd4 Rxe6 и т.д. – даже «мечтать» о выигрыше белые, конечно, не могут.
42…Rxd4! 43.Rxd4 Nf3+ 44.Kf2 Nxd4. Белые сдались.
Все-таки Каисса явно благоволила Романовскому. В предыдущем чемпионате ему повезло в партии с Куббелем, на этот раз тоже спасла от верной гибели. А ведь в итоговой таблице его отделило от Левенфиша и Богатырчука всего одно очко. Представляете, что было бы, не возьми Петр Арсеньевич второй приз? Он не только утратил бы титул сильнейшего «внутреннего» шахматиста СССР, но и лишился бы морального права бросить вызов Боголюбову.
Если вы еще в силах, посмотрите следующую титаническую партию – по общему мнению, она была лучшей в матче за звание чемпиона СССР.
Защита Грюнфельда D90
Ефим БОГОЛЮБОВ – Петр РОМАНОВСКИЙ
Матч за звание чемпиона СССР (м/5), Ленинград 1924
Комментируют Е.БОГОЛЮБОВ и П.РОМАНОВСКИЙ
1.Nf3 Nf6 2.c4 d5. Эта попытка, сделанная впервые Маршаллом против Рети в Нью-Йорке (1924), хотя и увенчалась успехом, однако позиционно она имеет некоторые недостатки, так как черные чересчур рано лишаются возможности иметь пешку в центре (Б.). «Лучше было подготовить d7-d5 ходом c7-c6» (Алехин).
3.cxd5 Nxd5 4.d4. Ход 4.e4, вероятно, также хорош, но обязывает белых вести острую игру (Б.). Алехин, комментируя партию Рети – Маршалл, ставит к ходу 4.d4 вопросительный знак, указывая, что белые «могли бы с выгодой избрать медлительный метод 4.g3 и 5.Bg2 или же сразу занять центр, играя 4.e4 Nf6 5.Nc3 с последующим d2-d4».
4…g6. Маршалл продолжал 4…Bf5, препятствуя 5.e4, что, кажется, более подходит к данному дебюту (Б.).
Эта защита создает трудную партию для черных. Может быть, лучше всего играть 4…Bf5, и если 5.Nc3, то 5…Nxc3 6.bxc3 Qd5! Белым не приносило выгод 5.Qb3, так как черные могут идти на жертву пешки: 5…Nc6 6.Qxb7 Ndb4! и т.д. (Р.). Но ход 6.Qxb7? из разряда «кооперативных»: после 6.Nbd2! Nb6 7.e4 у белых лучшая игра.
Самое странное, что 4…g6 – это сознательный выбор Романовского, который вообще много экспериментировал в те годы. Ведь партия Рети – Маршалл была опубликована в «Шахматном листке» с примечаниями Тарраша, и Романовский не мог не знать его оценки хода 4…Bf5: «Маршалл препятствует теперь ходу е2-е4, укрепляя на долгое время великолепную позицию коня».
5.e4. При коне на с3, как в «нормальной» защите Грюнфельда, черные могли бы сейчас разменять коней и провести программное с7-с5. Теперь же приходится отступать. Всего пять ходов, а Боголюбов уже «обманул» соперника!
5…Nf6 6.Nc3 Bg7 7.h3 0–0 8.Be3. Белые разыгрывают дебют классически, не создавая в своей позиции слабых пунктов. Черные же крайне затруднены в создании плана. Им в буквальном смысле не на что играть (Р.).
8…c6. Другое возможное продолжение – 8…b6, чтобы развить слона с8 (Б.).
9.Qd2 Re8 10.Bd3 Nbd7. Другой план мог состоять в развитии слона на b7 после b7-b6. При открытой линии «с», однако, слабость на с6 могла скоро дать себя почувствовать (Р.).
11.e5! (Б.) Nd5 12.Nxd5 cxd5 13.0–0? Партия черных плоха, но этот ход позволяет им рискованным маневром придать ей остроту с взаимными шансами. Гораздо лучше было сыграть 13.Nh4, чтобы на 13…f6 ответить 14.f4 fxe5 15.fxe5 Rf8 16.Ke2! с последующим Raf1 – атака белых вряд ли отразима (Р.).
Яркий пример субъективности Романовского. Хороший развивающий ход он оценивает знаком вопроса, хотя приводимый им вариант отнюдь не форсирован. Черные не обязаны открывать сопернику линию «f»: лучше 14…Nb6, стараясь закончить развитие.
13…f6! Черные не могут ждать, ибо белые грозили, уведя коня, сыграть f2-f4 (Р.). Необходимый ход, иначе у черных нет контригры (Б.).
14.Bh6 fxe5 (нельзя 14…Bh8 из-за 15.e6 с последующим Bb5 – Б.) 15.Bxg7.
15…Kxg7. Чрезвычайно рискованно было бы 15…e4 из-за 16.Qh6! exf3 17.Bxg6 hxg6 18.Bh8 Kf7 19.Qg7+ Ke6 20.Rfe1+ Kd6 21.Qxg6+ e6 (конечно, не 21…Kc7 22.Rac1+ Kb8 23.Qg3+ и т.д.) 22.Qg3+ Kc6 (если 22…Ke7, то 23.Rxe6+!) 23.Rac1+ Kb5 24.Qd6!, и положение короля черных безнадежно (Б.).
Характерная для Боголюбова некоторая небрежность в примечаниях, которую редко встретишь у Алехина. Компьютер такие ошибки ловит мгновенно.
Вместо 24.Qd6?, что после 24…Qe7! отдает преимущество черным (25.Qc7 a5 или 25.a4+ Kxa4), верно 24.Qxf3 Ka6 25.b4 b5 26.Rc6+ Kb7 27.Rcxe6 Rxe6 28.Rxe6, хотя еще вопрос, есть ли у белых выигрыш после 28…Nb6 или даже 28…Qxh8.
Но главное не в этом.
Вместо 22.Qg3+?! гораздо техничнее 22.Rac1!, не выпуская короля из клетки: 1) 22…Nb6 23.Bf6! Re7 24.Qg5 fxg2 25.Bxe7+ Qxe7 26.Qe5+ Kd7 27.Rc7+; 2) 22…Nf8 23.Qg3+ Kd7 (23…e5 24.Rxe5) 24.Be5!; 3) 22…fxg2 23.Qg3+ Ke7 24.Rxe6+ и т.д.
16.dxe5 Nc5 17.Nd4! Этим ходом черные вынуждаются пойти 17…Ne6 – иначе позиция белого коня на d4 была бы для них слишком опасна (Б.).
Черные вышли из дебюта с несколько худшей игрой, но, во всяком случае, непосредственных опасностей они теперь избежали. Дальнейшая часть партии проходит под знаком борьбы за пункт d4 (Р.).
17…Ne6 18.Ne2. Такое впечатление, что двумя последними ходами белые все-таки выпустили часть перевеса.
18…Rf8. Потеря времени. Конечно, на f8 ладья стоит лучше, чем на е8, но в такой позиции нельзя заниматься позиционной расстановкой фигур. Надо было сразу играть 18…Qb6 19.Kh2 Bd7 (не 19…Nd4 ввиду 20.Bxg6) 20.f4 Nc5! (с угрозой Nxd3 и Bb5) 21.Nd4 (21.Bc2 Bb5) 21…Ne6!, и если 22.Nf3, то 22…Nd4 и т.д. (Р.). Однако вместо 19.Kh2 «Джуниор» советует энергичное 19.a4!? Bd7 (19…a5 20.Bb5) 20.a5 Qc7 21.f4, и с этим трудно не согласиться.
19.f4 Qb6+ 20.Kh2 Nd4? Опять сыграно слабо. Следовало отвечать 20…Nc5, и если 21.Nd4, то обратно конем на e6 (Р.).
Теперь кажется, что черные, защитившись от угрозы f4-f5, могут вывести наконец и слона; тогда их игра не представляла бы затруднений (Б.).
21.Nc3! Этот с виду скромный ход является ключом к позиции черных, так как на естественный ответ 21…Be6 последует 22.Na4! Qc6 23.b3 с угрозой B:g6, а также Rac1 (Б.). Еще сильнее здесь 23.Qb4! Nf5 24.Rac1. К слову, соперник также оценил ход 21.Nc3 восклицательным знаком.
21…e6? Этот и следующий ходы знаменуют собой позиционную капитуляцию. Следовало пожертвовать пешку, играя 21…Bf5 22.Bxf5 (опасно 22.Nxd5 Qd8! 23.Bxf5 Qxd5 с угрозой Nf3+) 22…Nxf5 23.Nxd5 Rad8, – у черных прекрасные шансы на ничью. Они, однако, удерживают пешку и в результате получают позицию, за избавление от которой не жаль отдать «десять пешек» (Р.).
Насчет «прекрасных шансов на ничью» здесь интересно было бы узнать мнение Боголюбова – он слыл хорошим техником. Может быть, Романовский имел в виду упрощающий вариант 24.Rfd1 Rxd5 25.Qxd5 Ne3 26.Qf3 Nxd1 27.Rxd1? Хоть я и был редактором пятитомника Авербаха, но оценить такую позицию не берусь…
22.Rad1 Nf5? Грозило 23.Bxg6, но гораздо сильней было отступить конем на с6, не отдавая белым опорной базы на d4 (Р.).
Если 22…Nc6, то, пользуясь удалением коня черных от королевского фланга, белые начали бы сильную атаку ходом 23.h4 (с последующим Kg3). При случае возможен также маневр Nc3-b5-d6 (Б.).
23.Bxf5! (Б.) Rxf5 24.Ne2 Bd7 25.Nd4. Конь белых снова попадает на d4 – но уже окончательно (Б.).
25…Rf7 26.h4! (Б.) Raf8 27.Rf3. У белых создалась прекрасная стратегическая горизонталь a3-h3, по которой их ладья молниеносно может быть переброшена на любой фланг (Р.).
27…Kh8. Черные под влиянием неудачного исхода борьбы за пункт d4 ведут эту часть боя крайне бессистемно и в несколько паническом духе. Необходимо было сыграть 27…Rc8 (Р.).
28.Rc1 Qd8? (Р.) 29.Kg3! (это лучше, чем 29.g3, поскольку оставляет свободной горизонталь a3-h3 – Р.) 29…Rg8. «Железный друг» настаивает на 29…a5, препятствуя маневру белого ферзя.
30.Qb4 Qb8.
31.Qd6! (Р.) Qe8. Быстро проигрывал размен ферзей: 31…Qxd6 32.exd6 Rc8 (чтобы защититься от Rc7) 33.Rxc8+ Bxc8 34.Rc3 Rf8 (или 34…Bd7 35.Rc7) 35.Rxc8! Rxc8 36.Nxe6 и т.д. (Р.).
32.Rc7 Bc8 33.Rxf7. Здесь большинство сыграло бы 33.Rfc3, что также ведет к выигрышу, ибо позиция белых колоссальна. Ходом в партии, однако, начинается красивая форсированная комбинация, быстро доставляющая белым материальное преимущество (Р.).
33…Qxf7 34.Rc3 Qe8! (Б.). Плохо 34…Rf8 ввиду 35.Kh3!, и нельзя брать на f4 из-за Rf3 (Р.).
35.Rc7! (Б.) Rg7.
36.Nb5! Первый удар. Нельзя 36…Qxb5 ввиду мата в 3 хода. Если же 36…Rxc7, то 37.Nxc7 Qg8 38.Qe7 Qg7 39.Qd8+ Qg8 40.Ne8! с выигрышем (Р.).
36…a6 37.Qc5! Второй сюрприз, на который черным нечего возразить. Грозит Rxc8. На 37…Bd7 последует разрушающее 38.Nd6 (Р.).
37…Rxc7 38.Nxc7 Qf7. Вынужденно, ибо на 38…Qg8 последует 39.Qe7 и далее, как в варианте к 36-му ходу белых. При ответе же 38…Qd8 следует 39.Qd6 Qxd6 40.exd6 Kg7 и получается чрезвычайно любопытный выигрыш фигуры ходом 41.Na8! (Б.).
Этот вариант является последним point’ом задуманной белыми комбинации (Р.).
39.Nxd5 Bd7. Совершенно безнадежно 39…exd5 40.Qxc8+ Kg7 41.e6 Qe7 42.Qd7 Kf6 43.Qxd5 и т.д. (Р.).
40.Nf6 Bc6 41.Qd6 h5 42.Kh3 Kg7. Тяжесть положения черных не столько в том, что у них на пешку меньше, сколько в вынужденной неподвижности ферзя и слона (Р.).
43.g4 Bf3. Если 43…hxg4+, то 44.Kxg4 Kh6 45.Qd8 Qg7 (45…Kg7 46.Kg5) 46.Qd2!, и выигрывают, например: 46…Qc7 47.h5 gxh5+ 48.Kh4 Kg7 49.Qc2 и т.д. (Б.).
44.gxh5 gxh5 (дольше черные могли бы держаться при 44…Bxh5 – Б.) 45.Qd3 Bg4+ 46.Nxg4 hxg4+ 47.Kxg4 Kh6 48.Qd8! (Р.) Kh7. После 48…Qf5+ 49.Kg3 черные не могут избежать размена ферзей: 49…Kh7 50.Qe7+ и т.д., а на движение ферзя по диагонали h7-b1 – 50.Qh8+ Kg6 51.h5+ Kf7 52.Qf6+ и Qg6+ (Р.).
49.Qf6 Qg8+ 50.Qg5 Qc8 51.h5 Qc6 52.Qg6+ Kh8 53.Kg5. Черные сдались.
«Это одна из самых интересных партий матча», – подвел черту Боголюбов и… выиграв еще на пару с Романовским турнир в Ленинграде, укатил к себе в Триберг до следующего чемпионата СССР.
III ВСЕСОЮЗНЫЙ ТУРНИР-ЧЕМПИОНАТ – 1924 год (23.08 – 15.09)
| 1 |
Е.БОГОЛЮБОВ (Триберг) |
|
1 |
1 |
1 |
1 |
= |
= |
= |
= |
1 |
1 |
1 |
1 |
1 |
1 |
1 |
1 |
1 |
15 |
I |
| 2 |
П.РОМАНОВСКИЙ (Ленинград) |
0 |
|
1 |
= |
= |
1 |
1 |
1 |
0 |
0 |
1 |
1 |
= |
1 |
1 |
1 |
1 |
1 |
12.5 |
II |
| 3 |
Ф.БОГАТЫРЧУК (Киев) |
0 |
0 |
|
= |
1 |
= |
1 |
1 |
1 |
= |
0 |
= |
1 |
1 |
= |
1 |
1 |
1 |
11.5 |
III–IV |
| 4 |
Г.ЛЕВЕНФИШ (Ленинград) |
0 |
= |
= |
|
0 |
= |
= |
= |
1 |
1 |
= |
1 |
1 |
= |
1 |
1 |
1 |
1 |
11.5 |
III–IV |
| 5 |
И.РАБИНОВИЧ (Ленинград) |
0 |
= |
0 |
1 |
|
= |
0 |
= |
= |
0 |
1 |
0 |
1 |
1 |
1 |
1 |
1 |
1 |
10 |
V |
| 6 |
Я.ВИЛЬНЕР (Одесса) |
= |
0 |
= |
= |
= |
|
0 |
= |
1 |
1 |
1 |
= |
= |
1 |
0 |
= |
1 |
= |
9.5 |
VI-VIII |
| 7 |
В.НЕНАРОКОВ (Москва) |
= |
0 |
0 |
= |
1 |
1 |
|
= |
1 |
1 |
= |
1 |
0 |
0 |
1 |
= |
0 |
1 |
9.5 |
VI-VIII |
| 8 |
А.СЕЛЕЗНЕВ (Триберг) |
= |
0 |
0 |
= |
= |
= |
= |
|
= |
1 |
0 |
= |
1 |
= |
1 |
= |
1 |
1 |
9.5 |
VI-VIII |
| 9 |
В.СОЗИН (Новгород) |
= |
1 |
0 |
0 |
= |
0 |
0 |
= |
|
1 |
0 |
1 |
= |
0 |
1 |
1 |
1 |
1 |
9 |
|
| 10 |
Б.ВЕРЛИНСКИЙ (Москва) |
0 |
1 |
= |
0 |
1 |
0 |
0 |
0 |
0 |
|
1 |
1 |
1 |
1 |
= |
= |
0 |
1 |
8.5 |
|
| 11 |
Ф.ДУЗ-ХОТИМИРСКИЙ (Москва) |
0 |
0 |
1 |
= |
0 |
0 |
= |
1 |
1 |
0 |
|
0 |
= |
1 |
1 |
1 |
1 |
0 |
8.5 |
|
| 12 |
А.РАБИНОВИЧ (Москва) |
0 |
0 |
= |
0 |
1 |
= |
0 |
= |
0 |
0 |
1 |
|
1 |
1 |
1 |
0 |
1 |
= |
8 |
|
| 13 |
А.ИЛЬИН-ЖЕНЕВСКИЙ (Ленинград) |
0 |
= |
0 |
0 |
0 |
= |
1 |
0 |
= |
0 |
= |
0 |
|
= |
= |
1 |
1 |
1 |
7 |
|
| 14 |
Н.ГРИГОРЬЕВ (Москва) |
0 |
0 |
0 |
= |
0 |
0 |
1 |
= |
1 |
0 |
0 |
0 |
= |
|
= |
1 |
1 |
= |
6.5 |
|
| 15 |
С.РОЗЕНТАЛЬ (Минск) |
0 |
0 |
= |
0 |
0 |
1 |
0 |
0 |
0 |
= |
0 |
0 |
= |
= |
|
= |
1 |
= |
5 |
|
| 16 |
А.СЕРГЕЕВ (Москва) |
0 |
0 |
0 |
0 |
0 |
= |
= |
= |
0 |
= |
0 |
1 |
0 |
0 |
= |
|
0 |
= |
4 |
|
| 17 |
С.ФРЕЙМАН (Туркестан) |
0 |
0 |
0 |
0 |
0 |
0 |
1 |
0 |
0 |
1 |
0 |
0 |
0 |
0 |
0 |
1 |
|
1 |
4 |
|
| 18 |
А.СМОРОДСКИЙ (Тифлис) |
0 |
0 |
0 |
0 |
0 |
= |
0 |
0 |
0 |
0 |
1 |
= |
0 |
= |
= |
= |
0 |
|
3.5 |
|
МАТЧ ЗА ЗВАНИЕ ЧЕМПИОНА СССР – 1924 год (30.11 – 28.12)
| 1 |
Е.БОГОЛЮБОВ (Триберг) |
= |
1 |
= |
1 |
1 |
1 |
= |
0 |
1 |
= |
= |
= |
6 (2) |
| 2 |
П.РОМАНОВСКИЙ (Ленинград) |
= |
0 |
= |
0 |
0 |
0 |
= |
1 |
0 |
= |
= |
= |
2 (2) |
|
суббота, 21.12.2024
