ПАХМАН – БОГАТЫРЧУК
Сицилианская защита B95
Прага, май 1944
Комментирует Л.Пахман

Сицилианская защита лучше всего подходит ярко выраженному оборонительному стилю игры знаменитого гроссмейстера. Ее тенденция к сохранению пешек на начальных позициях и открытию линий на ферзевом фланге выгодна черным с точки зрения борьбы в эндшпиле, что вынуждает белых к насильственным действиям. Но каждая порывистая атака ведет к серьезным ослаблениям, что ухудшает эндшпильные перспективы. В большинстве вариантов сицилианки происходит одно и то же: либо белые выигрывают с помощью атаки, либо проигрывают в позиционном бою на ферзевом фланге.

1.e4 c5 2.Nf3 d6 3.d4 cxd4. Точнее 3...Nf6, и после 4.dxc5 Nxe4 5.cxd6 у черных два пути к достижению лучшей игры: 1) 5...Qb6 6.Qd4 Qxd4 7.Nxd4 Nxd6; 2) 5...Nxd6 6.Bf4 Nc6! 7.Nc3 e6 8.Qd2 f6! 9.0-0-0 e5, и если 10.Nb5, то 10...Bg4!

На 3...Nf6 лучше всего 4.Nc3, сводя игру к главному варианту (весь курсив в партии мой. – С.В.).

4.Nxd4 Nf6 5.Nc3. Можно было и 5.f3. Но эта система приводит обычно к трудной позиционной борьбе, а именно этого я хотел избежать.

5...a6. Сыграно с целью уклониться от атаки Кереса. На 6.Be2 черные могут играть 6...e6 или избрать вполне приемлемую для них систему Опоченского из его партии c Локвенцом (Прага 1943): 6...b5 7.Bf3 e5!

Белые решили здесь забыть о всякой теории и играть по своему разумению. Их первый ход – общий со знаменитой атакой Рихтера (у нас ход 6.Bg5 обычно связывают с именем Раузера).

6.Bg5 e6 7.Qf3. Неожиданный ход, поскольку загораживается пешка «f». Целей у него две: 1) предупреждается b7-b5; 2) готовится длинная рокировка.

Сейчас основной ход здесь – 7.f4, а на 7.Qf3 теория рекомендует 7...h6! 8.Bh4 Nbd7.

7...Be7 8.0-0-0 Nbd7? Первая ошибка. На угрозу 9.е5 следовало отвечать 8...Qс7 с возможностью в дальнейшем перейти ферзем на с6.

9.Be2 Qc7.

Грозит 10...b5, и на 11.е5? последует 10...Bb7.

10.Qg3! Чтобы в случае 10...b5 путем 11.Bxb5 axb5 12.Ndxb5 и Nxd6+ получить три пешки за фигуру с лучшей игрой.

10...0-0 11.h4 Kh8. Необходимо, чтобы на 12.h5 иметь возможность 12...h6.

12.f4 Nc5. Здесь я ожидал 12...b5. План Богатырчука полностью соответствует его выжидательному стилю игры.

13.Bf3 Bd7 14.e5. Белые первыми переходят демаркационную линию в самой выгодной точке.

14...dxe5 15.fxe5.

15...Ng8. Сразу после партии я указал противнику на свой замысел: 15...Bc6 16.Nxc6 bxc6 17.exf6!! Qxg3 18.fxe7 Rg8 19.Rd8 h6 20.Rxa8 Rxa8 21.Rd1!, и белые выигрывают.

Проверим: 21...Nb7! 22.Rd8+ (хуже 22.Bxc6 hxg5 23.Bxb7 Qe3+!) 22...Rxd8 23.exd8Q+ Nxd8 24.Bxd8 e5!, и, хотя у белых достаточная компенсация за ферзя (три фигуры), после 25...f5 и е5-е4 гибнет пешка g2 и без потерь черные пешки не остановить.

Но белые могли свернуть раньше: 20.Rhd1! Nb7! 21.Bxc6 – тоже с тремя фигурами за ферзя, но в более выгодной для них ситуации. А поскольку и черные имеют в запасе вариант 19...Qc7! 20.Rhd1 f6, то замысел Пахмана при правильной игре вел, вероятно, к ничьей.

16.Bf4 Rfd8 17.h5 h6. Вынужденным ослаблением черные дают атаке белых конкретную цель.

18.Rhe1? Сыграно механически с оглядкой на часы. Ход 18.Rd2 экономил целый темп, равно как и 18.Qf2.

18...Be8 19.Qf2. Подготавливает движение пешки «g».

19...Rd7. Упуская момент для активизации коня: 19...Nf6! 20.g4 Nh7 и Ng5. Теперь же черные попадают в полосу затруднений.

20.Rd2 Rad8 21.Red1 Bf8. При взгляде на позицию не может не возникнуть сомнений в корректности плана черных.

22.g4 Ne7 23.Qe3! Грозит b2-b4, что сразу не проходило ввиду 23...Nb3+.

23...Qb6! Единственная хорошая защита. Попутно прикрывается пункт h6, который обстреливается фигурами белых.

24.g5 Nf5! Как верно рассудили черные, плохо было 24...Rxd4 25.Rxd4 Nf5 26.Rxd8! Nxe3 27.Rxe8, и за ферзя белые получают много материала.

25.Nxf5 exf5. Гораздо упорнее 25...Rxd2 26.Rxd2 Rxd2 27.Qxd2 exf5 и т.д.

26.gxh6 gxh6. Вот так положение! Дыра на f6 и слабость на h6 – чем это может кончиться?

«Рыбка» в полном отчаянии! Но Богатырчук, судя по всему, не унывает...

От приезда Богатырчука в Прагу сохранился только этот снимок. Возможно, потому, что д-р Бачинский – единственный, кому удалось тогда сделать ничью! Фото из книги Ю.Семенко «Шахи в Украiнi» (Мюнхен, 1980). Экземпляр этого редкого издания любезно предоставил для съемки известный киевский мастер и шахматный литератор Ефим Лазарев. Взгляните на текст справа: «Следующим успехом В.Бачинского был матч из восьми партий с украинским мастером, чемпионом СССР 1927 года по шахматам Ф.Богатырчуком. Матч закончился вничью» (??). Ошибка тем более странная, что Семенко ссылается на книжку Пахмана и даже приводит в сноске ее точное название!

27.Nd5 Qe6 28.Kb1. Грозит 29.Nf6 с полным удушением. У черных есть единственная возможность.

28...Ne4! 29.Bxe4 fxe4 30.Qxe4. Не будь я опьянен победным настроением, непременно избрал бы солидное 30.Nf6 с легким выигрышем, например: 30...Rxd2 31.Rxd2 Rxd2 32.Qxd2 (32.Qxe4! Qxf6 33.exf6) 32...Bg7 33.Nxe8 Qxe8 34.Qd5 и т.д.

30...f5! 31.Qf3 Bf7 32.c4 Qc6. Неожиданно черные активизировались и за пешку получили контршансы. Но все же позиция их короля остается плохой, и это позволяло белым эффектно завершить партию: 33.e6!! Bxe6 34.Be5+ Bg7 35.Qf4! Bxe5 36.Qxe5+ Rg7 37.Rg1 Rdg8 38.Rdg2 или 33...Qxe6 34.Re2 Qc6 35.Be5+ и т.д. Что помешало белым в конце партии? Ответ прост: часы! О дальнейших ходах, которые были сделаны в темпе блица, лучше помолчать.

33.Qc3? Be6! 34.Qb3?? b5! 35.cxb5. Двух вопросительных знаков заслуживает, скорее, этот ход (35.Qc3!?): если предыдущий упустил победу, то этот – ничью!

35...axb5 36.Qc3 Qb7?? Последний контрольный ход, посчитали черные (похоже, они тоже были в цейтноте). Фигуру, конечно, мог взять только тот, кто всё и всегда видит.

У белых же в бланке была написана цифра 35, и потому они сделали ход и нажали кнопку часов.

37.Ne3?? Правильно было 37.Nf6, и партия белых выиграна.

На самом деле проиграна: 37...Rxd2 38.Bxd2 b4!! 39.Qe3 (39.Qc2 Bxa2+) 39...Qa6 или 38.Rxd2 Qh1+ 39.Qc1 Bxa2+!

Теперь же наступает обидный финал.

37...Qe4+ 38.Nc2 Rxd2. С ужасом белые замечают, что 39.Rxd2 нельзя ввиду 39...Qh1+.

39.Bxd2 Rc8. Фигура теряется, а потому белые сдались.

Титульный лист, как и вся книжка Пахмана, напечатан на обычной пишущей машинке.

По словам Богатырчука, Прагу он тогда посетил по приглашению местных шахматистов: «Я давно хотел побывать в этом историческом городе и поэтому согласился приехать. Приняли меня шахматисты с исключительным радушием, и я до сих пор сохранил об этом визите самые лучшие воспоминания… Проигравший мне тогдашний чемпион Праги Л.Пахман вел себя по отношению ко мне вполне дружелюбно, хотя даже и в то время он не мог не знать о причинах моего бегства из СССР.

Поэтому несколько неожиданным для меня явился резкий выпад (Пахмана. – С.В.) против моего письма в редакцию журнала “Чесс”, о котором будет идти речь позже. Правда, я был поражен тогда прокоммунистическими настроениями в среде чешской интеллигенции. Польские интеллигенты (покинув в сентябре 1943 года Киев, Богатырчук почти год прожил в Кракове. – С.В.) тоже ждали большевиков, но по украинской пословице: “Пусть черт, только б иной!” Они не могли забыть, что демократическая Польша погибла благодаря сговору Сталина с Гитлером. Чехи от мала до велика ждали большевиков, как манны небесной. Все, с кем я говорил, включая сравнительно крупных капиталистов (к примеру – владельца нескольких многоэтажных домов), не могли понять, по какому праву коммунисты могут отнять собственность. Все разговоры о терроре они тоже считали пропагандой либо были убеждены, что у русских коммунизм плохой, потому, что они, дескать, азиаты, а вот у нас, европейцев, коммунизм будет хорошим.

От этой святой простоты излечивает только собственный опыт. Теперь, надо полагать, чехи от своих иллюзий навсегда излечились» (из книги «Мой жизненный путь к Власову и Пражскому манифесту», Сан-Франциско, 1978).

ЧАСТЬ 2. ПРЕСТУПЛЕНИЕ И ПОКАЯНИЕ

Рассказ о «пражской гастроли» Богатырчука был – как вы, надеюсь, уже поняли – всего лишь прелюдией к появлению на сцене Людека Пахмана (Ludek Pachman), который призван был открыть Западу «истинное лицо» бывшего чемпиона СССР и тем самым поставить жирную точку в полемике, разразившейся на страницах журнала «Chess» осенью 1949 года после публикации там письма Богатырчука под названием «Шахматы красной пропаганды» (см. часть 1 «Левак левака видит издалека»).

Действительно, в книге «Мой жизненный путь…» Федор Парфеньевич признаёт, что «наиболее красноречивым и, на первый взгляд, убедительным явилось письмо чемпиона Чехословакии Людека Пахмана (оказавшегося членом коммунистической партии)», и добавляет: «Привожу его полностью в моем переводе». Однако, как и в случае с первым письмом Богатырчука в «Chess», его «перевод» оказался далек от оригинала, напоминая местами вольный пересказ (хотя в смысловом отношении довольно точный). Пришлось это письмо, как и следующее, переводить практически заново… Вообще, переводов на этот раз хватало, и здесь уместно будет поблагодарить всех тех, кто помог мне в этом нелегком деле: Якова Зусмановича (Yakov Zusmanovich) из Калифорнии и пражанку Татьяну Плисецкую (английский язык), москвича Андрея Елькова (чешский), киевлянина Николая Фузика (украинский). Ну а немецкий худо-бедно поборол сам…

Шахматы и коммунизм
Ответный удар чешского чемпиона!

Л.ПАХМАН – Б.ВУДУ

Дорогой м-р Вуд!

В № 6–8 вашего журнала вы опубликовали письмо бывшего хорошо известного чемпиона Украины Богатырчука. Я и другие чехословацкие мастера виделись с м-ром Богатырчуком в Праге в 1944 году и имеем теперь все основания сомневаться как в его словах, так и в его порядочности. Тогда он нам сказал, что не эмигрировал из Советского Союза. Ему якобы было приказано остаться в госпитале, когда немцы оккупировали Киев, для оказания помощи раненым, и он, по его словам, как специалист и шахматный чемпион не имел особых трудностей с немцами в своей научной и шахматной деятельности. Спустя несколько месяцев мы могли убедиться в ложности этих утверждений. М-р Богатырчук был в штабе печально известного квислинга генерала Власова (генерал Видкун Квислинг, основатель и «фюрер» фашистской партии в Норвегии, содействовал захвату страны Германией, затем возглавлял прогитлеровское правительство Норвегии и после войны был расстрелян; его имя стало синонимом предательства. – С.В.). Это значит, что он сделался изменником своей родины во время войны, а таких наказывают в Англии с максимальной строгостью. Ненависть изменника, сделавшего ставку на нацистов и проигравшего, очевидна в опубликованном в «Chess» письме, состоящем из лжи и полуправды.

Этот автограф украшает экземпляр книги «Восемь партий гроссмейстера Богатырчука», принадлежащий московскому шахматному библиофилу Владиславу Новикову. Судя по немецкому написанию (Bohatyrtschuk), автограф был сделан еще во время войны или во время пребывания Богатырчука в качестве ди-пи на территории Германии (1945–49). Публикуется впервые.

М-р Богатырчук утверждает, что все выдающиеся советские шахматисты являются профессионалами. Он забывает, что многие мастера с мировым именем были награждены за выдающиеся заслуги. Он закрывает глаза на тот факт, что Ботвинник редко участвует в турнирах, так как ему не позволяет этого работа в качестве ученого. Конечно, это правда, что некоторые мастера заняты организацией и популяризацией шахмат в широких массах, что требует полного рабочего дня. Это правда, что за такую организационную работу им хорошо платят, на одном уровне с работниками культуры. Не мешало бы сравнить этот факт с практикой, обычной для западных стран, где шахматные чемпионы обеспечены не так хорошо. Один хорошо известный французский мастер периодически и надолго остается без работы. Не потому, что он не хочет работать, а потому, что его увольняют всякий раз, когда он хочет участвовать в турнире. Хорошо известный чемпион Ейтс умер в ужасающей бедности, как и многие другие. Советские чемпионы работают на благо всех и вознаграждаются за это, в то время как шахматные чемпионы Запада часто вынуждены подрабатывать игрой на деньги в кафе.

М-р Богатырчук говорит, что шахматы служат «орудием красной пропаганды». Пусть он объяснит тогда, почему советские игроки так мало участвуют в международных турнирах, а главное внимание уделяют развитие шахмат у себя дома? Еще более смешным выглядит утверждение, что шахматы используются как средство отвлечения народа от политики. Шахматы – прекрасное обучающее средство для развития логического и точного мышления, необходимого для решения политических проблем. Широко известно, в том числе и на Западе, что в Советском Союзе больше, чем в любой другой стране мира, каждый гражданин политически грамотен и занимает активную жизненную позицию. Этот факт часто используется в антисоветской пропаганде, но, как мы видим, платные агенты-провокаторы готовы без колебаний утверждать обратное, если это им выгодно.

М-р Богатырчук достигает, однако, кульминации в своей лжи, когда утверждает, что советские шахматисты буквально принуждаются государством и партией к игре в шахматы, и рассказывает, как его упрекали за победу над Ботвинником. А это значит – согласно другим утверждениям в том же письме, – что в Советском Союзе люди, вопреки их желанию, вынуждены вести комфортную жизнь с жалованьем университетского профессора! Что касается второго утверждения, то оно просто смешно, если вспомнить, например, турнир в Гронингене, где Ботвинник был разбит Котовым. Отнюдь не выглядит, что результат партии «может быть объяснен не самым благоприятным для Котова образом». Гроссмейстер Котов вскоре был избран членом Московского Совета.

Я не особенно удивлен клеветнической ложью, содержащейся в письме Богатырчука. Во время войны его измена была оплачена нацистами, сегодня он служит лакеем у тех, кто заказывает антисоветский бред в надежде развязать новую войну. Как говорится: «Чей хлеб ты ешь, того и песни поёшь». Другой герой антисоветского крестового похода – Кравченко – может по крайней мере льстить представителям Запада, заявляя, что он «выбрал свободу». (Виктор Кравченко, член советской закупочной комиссии, в 1944 году сбежал в США и вскоре выпустил книгу «Я выбрал свободу», где впервые сообщил миру о Голодоморе начала 30-х и показал репрессивную сущность советского режима. – С.В.) Вряд ли Богатырчук решится заявить то же самое, потому что он выбрал «свободу» гитлеровского нацизма. Мы, однако, удивлены тем, что подобное письмо появилось в органе британских шахмат. Я убежден, что большинство британских шахматных любителей рассматривают шахматы как средство для достижения понимания и дружбы между народами мира. Публикация же таких писем, как это в «Chess», определенно не способствует данной цели. Старая британская традиция «слушать любое мнение» должна рассматриваться в соответствии со словами британского премьер-министра Эттли: «Демократия – да, фашизм – нет!»

Искренне Ваш,
Л.ПАХМАН,
Прага, 22 декабря 1949
«Chess», февраль 1950

Если вспомнить, какой бранью поливали Бориса Пастернака «на собраниях трудящихся» после присуждения ему в 1958 году Нобелевской премии («озлобленная шавка», «лягушка в болоте», «паршивая овца», «свинья под дубом»…), то Богатырчук еще легко отделался! Хотя почерк один и тот же…

«Вслед за этой мало приличной попыткой г-на Пахмана прочитать журналу лекцию о правилах демократического поведения» Федор Парфеньевич привел в своей книге отклики из Польши и Бухареста, с которыми читатель уже знаком по первой части статьи. «Хотя два приведенных кратких письма дают г-ну Пахману лучший ответ, чем пространная риторика, я все же посчитал нужным тоже ответить».

Шахматы и политика

Ф.БОГАТЫРЧУК – Б.ВУДУ

Дорогой сэр!

Мне прекрасно известно, чья рука водила пером м-ра Пахмана в письме из февральского «Chess»: у меня 25-летний опыт жизни в так называемом «раю рабочих и крестьян». Исторической трагедией было то, что я и тысячи других, ушедших на Запад в военные годы, вынуждены были бежать к одному головорезу, чтобы спастись от другого. Бог и совесть по-прежнему остаются нашими единственными руководителями и судьями.

Федор Богатырчук: «Я никогда не продавал свои взгляды и никогда не буду этого делать!»

М-р Пахман пишет, что я был в штабе Власова. «Это значит, что он сделался изменником своей родины во время войны». До тех пор пока не будет проведено объективное и правдивое демократическое расследование фигуры Власова, никто не имеет права называть его изменником и объявлять всякого, кто имеет противоположные политические взгляды, «изменником», «фашистом», «поджигателем войны» и т.д.; и не просто объявлять, а казнить и отправлять противников в концентрационные лагеря, будь то в военное или мирное время. Нацисты использовали имя Власова, чтобы прикрыть многие из своих собственных грязных дел. Но один факт из его военной биографии известен: это было в Праге, м-р Пахман, когда, разгромив немецкие войска СС, он спас вашу столицу от уничтожения. (Победа далась нелегко: за двое суток ожесточенных боев в Праге и окрестностях, с 6 по 8 мая, власовские части потеряли убитыми и тяжелоранеными 500 солдат и офицеров. – С.В.)

Я впервые встретил Власова в октябре 1944 года, когда прибыл в Германию. Я увидел в нем стойкого политического противника кремлевской клики и, как и многие другие обычные люди – ученые, писатели, врачи, общественные деятели, рабочие, крестьяне и т.д., поддерживал его и разделял его взгляды. Я вовсе не стыжусь этого, a наоборот, горжусь этим!

М-р Пахман пишет, что моя деятельность против Советов может быть легко объяснена хорошей оплатой со стороны нацистов и «поджигателей войны». Он не будет отрицать, что, как профессор университета, практикующий врач и шахматный чемпион Украины, я мог бы вести вполне комфортную жизнь в СССР. М-р Вуд знает, как хорошо мне сейчас платят «поджигатели войны», ибо может подтвердить, что пару месяцев назад я не мог продолжить подписку на «Chess», будучи в стесненном финансовом положении. Я никогда не продавал свои взгляды и никогда не буду этого делать!

Мне очень жаль, что такой талантливый человек и блестящий шахматист, как Пахман, написал такое письмо. Возможно, он ослеплен тенденциозными и напыщенными заявлениями советских лидеров. У меня нет сомнений, что через какое-то время его надежды растают как дым и он увидит уродливую сущность тоталитарного государства. И если вы, м-р Пахман, тогда последуете примеру многих честных чехов и прилетите на Запад, пожалуйста, приезжайте ко мне. Я разделю с вами мою скромную пищу и помогу вам найти свое место в нашей подлинно демократической стране.

М-р Пахман просит меня объяснить, «почему советские мастера так мало участвуют в международных турнирах, а свое главное внимание обращают на развитие шахмат у себя дома». Вскоре после войны состоялось несколько таких поездок не только шахматистов, но и других спортсменов. Но после того как некоторые из них (я вспоминаю двух известных чехословацких теннисистов) предпочли не возвращаться домой, такие поездки были прекращены. Кроме того, разве в интересах Кремля позволять своим гражданам видеть привлекательность жизни в капиталистических странах?

М-р Пахман пишет, что «в Советском Союзе больше, чем в любой другой стране мира, каждый гражданин политически грамотен и занимает активную жизненную позицию» и «шахматы – прекрасное обучающее средство». Своими словами он только подтверждает мое убеждение, что в Советском Союзе шахматы превратились в инструмент большой политики.

«Упрек за победу над Ботвинником» не означает быть уволенным или не быть выбранным в Совет. Это всего лишь неприятно. Но если в тоталитарном государстве вас когда-нибудь обвинят в каком-нибудь «преступлении» против режима, вам могут напомнить об этой неприятной детали. Все эти упреки не забыты и внесены в «досье» МВД, имеющееся на каждого советского гражданина.

Искренне Ваш,
Ф.БОГАТЫРЧУК, д-р мед.
Канада, 17 февраля 1950
«Chess», март 1950

«На этом наша полемика тогда и закончилась, – пишет Богатырчук в своих мемуарах. – Вспомнить мне о ней довелось только через 17 (точнее, 18. – С.В.) лет в связи с событиями, разыгравшимися после оккупации Чехословакии войсками стран Варшавского договора, в которых главную роль играла Красная армия…

Как известно, при оккупации было свергнуто “либеральное” правительство Дубчека, стремившееся “придать коммунизму человеческое лицо”. В числе приверженцев правительства Дубчека был и член компартии, гроссмейстер Людек Пахман.

Поскольку он не смирился и продолжал открыто протестовать против иностранного вмешательства во внутренние дела Чехословакии, то Пахмана подвергли воздействию пролетарского “правосудия”, импортированного из СССР. Он был арестован и посажен в тюрьму, где с ним обращались по советским образцам, стремясь вынудить признание в совершенных им злодеяниях. Не добившись от Пахмана ни сознания, ни раскаяния, его через год, полуживого, выпустили из тюрьмы, лишили чехословацкого гражданства, объявили врагом народа и выслали в Западную Германию зализывать свои партийные раны.

В августе 1974 года газеты принесли известие о новом развитии событий: шахматный клуб Золингена, членом которого состоял гроссмейстер Пахман, отказался допустить его к участию в международном турнире, организованном клубом. Сделано это было потому, что советские мастера выразили свое нежелание играть с изменником и врагом народа.

Опять пришлось Пахману, в знак протеста, выйти из состава членов клуба, но дело его от этого не улучшилось и не улучшится, конечно, до тех пор, пока наш злополучный гроссмейстер не “раскается в своих ошибках” и не возвратится в лоно “самого справедливого в мире пролетарского отечества”.

Во всяком случае, я от своего приглашения Пахману – приехать ко мне в Канаду – не отказываюсь и по-прежнему обещаю сделать всё, что в моих силах, чтобы помочь ему найти свое место в нашей свободной стране».

Чуть дальше в книге написано: «До сих пор, однако, я ответа от него на мое последнее письмо не получил. Очевидно, ему еще не всё ясно».

На самом деле Пахману, как оказалось, уже давно было «всё ясно»! Вскоре после выхода книги «Мой жизненный путь…» Богатырчук получил-таки ответ на свое письмо. Интересно, что он почувствовал, прочитав на конверте фамилию отправителя: Людек Пахман. Радость, удовлетворение, горечь?.. И, возможно, усмешка скользнула по его губам при виде слов: «Международному гроссмейстеру по шахматам, профессору Ф.П.Богатырчуку». Забавный вышел кульбит: в 1944-м Пахман именовал его прославленным гроссмейстером, в 1950-м рьяно выступал в ФИДЕ против присвоения ему этого звания, и вот опять – гроссмейстер…

Напомню, из-за жесткого противодействия советской стороны канадцам удалось добиться для Богатырчука лишь звания международного мастера, хотя ежу понятно, что шахматист, который выигрывал чемпионат СССР и четырежды занимал в них третье место, может быть только гроссмейстером! Правда, как я случайно узнал, сам Федор Парфеньевич даже звание международного мастера воспринял как удачу. «Мне Корчной написал, что на заседании ФИДЕ в 1956 (1954! – С.В.) году мы оба получили звание международных мастеров, – пишет он 18 февраля 1979 года Эдуарду Штейну (пресс-атташе Корчного на матче в Мерано и автор рецензии на книгу Богатырчука). – От наших благодетелей я и этого не ожидал, ибо я сам читал в “Шахматы в СССР” в статье о Романовском, что он один был победителем в чемпионате 1927 г.». К слову, тот чемпионат вышел боком Петру Арсеньевичу: у нас мало кто знает, что в лютом желании насолить «власовцу» был принесен в жертву Романовский – вместо него последним, 25-м обладателем высшего титула стал тогда Земиш!

Ответить на письмо Богатырчука 1950 года Пахман отважился только через 29 лет! Публикуется впервые.

Письмо Пахмана, датированное 26 января 1979 года, было напечатано на его фирменном бланке с девизом понизу (на немецком языке), актуальным до сих пор: «Порядочные люди всех стран, соединяйтесь!» Вы спросите, откуда оно у меня? От дочери Богатырчука, Тамары Федоровны Елецкой (Dr. T.F.Jeletzky), которая еще в 1991 году передала нам с оказией в редакцию «Шахмат в СССР» экземпляр книги «Мой жизненный путь…» После того как я – впервые в Советском Союзе! – напечатал в журнале отрывки из книги Богатырчука, у нас с ней завязалась переписка. И однажды я с радостью прочитал: «Вкладываю копию письма Л.Пахмана, о котором писала раньше (это то, что я пока нашла). Оригинал по-немецки. Прилагаю перевод, который, очевидно, сделал мой отец».

Да, перевод наверняка принадлежит самому Богатырчуку – у меня много его статей 40–50-х годов, отпечатанных на той же старенькой пишущей машинке «Favorit», которую он привез с собой в Канаду. Теперь этот уникальный документ перед вами. Я лишь сверил текст с немецким оригиналом и внес необходимые уточнения.

Перевод «покаянного» письма Пахмана, сделанный самим Федором Парфеньевичем. Публикуется впервые.

Л.ПАХМАН – Ф.БОГАТЫРЧУКУ

Глубокоуважаемый господин профессор!

Господин Ю.Семенко из Мюнхена прислал мне оттиск вашей статьи, большая часть которой посвящена нашей полемике 1951 года (скорее всего, речь идет о главе из книги «Мой жизненный путь…» – С.В.). Так как я не имею вашего адреса, я прошу господина Семенко переслать вам это письмо.

Разрешите мне уточнить, что в своей статье вы помянули только малую часть моего жизненного пути. Вы не знаете того, что уже в 17 лет я в первый раз сидел в тюрьме гестапо по делу о «подстрекательстве к антигерманской демонстрации», где я подвергался допросу в течение многих недель. Вы можете себе представить, что это было не слишком приятно. В результате я стал «радикализированным» и уже весной 1943 года оказался – в подполье – марксистом и коммунистом.

В то время Советский Союз рассматривался нами, как большая надежда – наш освободитель! Мы не имели ни малейшего представления о том, что преступления национал-социалистов являются лишь вторыми по величине (после большевиков. – С.В.) массовыми убийствами в истории человечества. Власовская армия была для нас просто изменниками, так как мы не знали, через что прошли ее офицеры и солдаты, так же как и не знали ничего о вашем личном опыте. Перемена в моем мировоззрении началась уже вскоре после нашей полемики. В 1952 году (после больших политических процессов в Чехословакии) я отказался от всех политических должностей и решил посвятить себя исключительно шахматам (в 1954-м Пахман стал международным гроссмейстером; он семикратный чемпион Чехословакии и участник пяти межзональных турниров. – С.В.). Конечно, это было половинчатым и трусливым решением – но до 21 августа 1968 года (дата оккупации Чехословакии. – С.В.) я продолжал верить, что в один прекрасный день социализм сможет стать другим. Что для меня означало 21 августа – а это был настоящий «момент истины», – я могу вам лучше всего показать следующей цитатой из моего открытого письма Яношу Кадару от 2.IX.1968 (письмо было опубликовано рядом немецких газет и прочитано мною по «Deutsche Welle» на многих языках, включая русский, в конце сентября 1968 года):

«В эту августовскую ночь мне внезапно стало ясно, что дело не в различии во мнениях, не в реформах, а в беспощадной борьбе против лжи, которая именуется социализмом с целью прикрыть свои истинные цели, эгоистические великодержавные интересы и ментальность царизма. Я принял решение до конца моей жизни бороться против этой лжи».

Глубокоуважаемый господин профессор, вы можете легко убедиться, что это обещание не было пустыми словами и что я его выполняю! Можете поверить, что я никогда не доставлю этим господам удовольствия, как вы написали в своей статье, «раскаяться в своих ошибках» (любопытно, что цитата приведена по-русски: «raskaetsja v svojich oschibkach». – С.В.). Эти господа знают, что такого они от меня не дождутся. Вначале они меня в течение 16 месяцев не только допрашивали, но и хотели принудить к «самокритике». Из заключения я вышел фактически полумертвым, укороченным на 3 см из-за тяжелой травмы позвоночника, однако духовно обновленным. Тотчас по выходе из тюрьмы я вернулся к церкви, а немного позже публично (в интервью для Associated press) объяснил причины моего полного отказа от марксизма. Это привело к моему повторному аресту, осуждению на два года тюрьмы и затем к тому, что я должен был покинуть родину.

На этом моя «борьба против лжи, именуемой социализмом», конечно, не закончилась. Лучшим доказательством тому являются яростные нападки против меня в последнее время не только в чехословацкой, но и в советской прессе. Недавно передовица партийной газеты «Rude pravo» даже обвинила меня в убийстве, утверждая, будто бы я «инсценировал, организовал и подготовил» самосожжение Яна Палаха. На самом деле я никогда не знал Яна Палаха (чешский студент, совершивший 16 января 1969 года самосожжение на Вацлавской площади в Праге в знак протеста против оккупации Чехословакии. – С.В.).

Пожалуй, вам хватит этого краткого описания моего личного опыта, чтобы понять, что объявленный мне Советами «шахматный бойкот» – всего лишь мелочь, которую я не принимаю всерьез.

Что еще я должен сказать о нашей тогдашней полемике? Не совершает ошибок только тот, кто ничего не делает, кто не выступает в защиту своих убеждений. Я уже сто раз признал свои ошибки. О том, что я изменил свое мнение о Власовской армии, я также не раз публично говорил и писал, после того как узнал от Солженицына истинную историю этой армии.

Только одна мысль успокаивает меня при воспоминании о временах моих заблуждений: подобные полемики я вел тогда исключительно с людьми, находящимися в безопасности, и не повредил никому из тех, кто жил в нашей системе. Именно поэтому теперь в изгнании я встречаю людей, у которых должен просить прощения за мои тогдашние высказывания. Это я хочу сделать и в данном случае.

Когда в своем ответе на мою статью в «Chess» вы предложили мне свою помощь в случае приезда в Канаду, я воспринял это как насмешку. Только позднее я понял, что вы пригласили меня всерьез, что это было проявлением вашего благородного характера и истинного человеколюбия.

Глубокоуважаемый господин профессор, в Канаду я не перееду, поскольку эта страна слишком далека от главной борьбы нашей эпохи, в которую я и впредь хочу вносить свою скромную лепту. Я должен это делать, так как в этом единственное настоящее «искупление» моих прошлых ошибок и заблуждений.

Несмотря на это, я хочу от всего сердца поблагодарить вас за ваше повторное приглашение. Я надеюсь, что мы с вами еще встретимся лично. Если вы приедете в Европу, то будете для нас самым желанным гостем. Иногда я также бываю в «Новом Свете»: в конце марта буду участвовать в открытом турнире в Лон-Пайне и не позднее весны 1980 года я вместе с женой намереваюсь предпринять длительное путешествие в Америку. Если бы вы изъявили желание, я бы хотел вас посетить и еще раз лично извиниться. При этом я твердо убежден, что у вас такое же мнение, как и у меня, что хотя прошлое не следует забывать, так как оно является для нас важным уроком, но все же прошлое не должно препятствовать тому, чтобы мы сражались за будущее вместе.

Я вам желаю благословения Господня, много здоровья и счастья!

Ваш Л.ПАХМАН

Впервые это письмо (в английском переводе) опубликовал украинский историк-эмигрант Юрий Семенко (Jurij Semenko) в статье «Примирение спустя тридцать лет». Символично, что местом публикации стал тот же журнал «Chess» (апрель 1980), где когда-то развернулась полемика между Пахманом и Богатырчуком. Символично и то, что предисловие к книге Семенко «Шахи в Украiнi» (Мюнхен, 1980) написал… Людек Пахман!

Но до сих пор оставалось загадкой: ответил ли Богатырчук на письмо Пахмана? В статье Эдварда Уинтера (Edward Winter) «Пахман, Богатырчук и политика», опубликованной в 2003 году на его сайте (www.chesshistory.com/winter/extra/pachman.html), об этом ни слова. Мне тоже пока не посчастливилось найти это письмо: в той части архива Богатырчука, которой я располагаю, копии не оказалось. Однако я точно знаю, что ответ был! Более того, о его содержании мы можем судить… сразу по двум письмам Богатырчука к Эдуарду Штейну.

В уже цитировавшемся выше (от 18 февраля 1979 года) Федор Парфеньевич пишет: «Чуть было не забыл – в начале февраля я получил письмо от Пахмана, в котором он признаёт, что не понимал сущности ОДНР (Освободительное движение народов России. – С.В.) и того несчастья, которое несет большевизм народам мира. В моем ответе ему я просил его разрешения на публикацию его письма, но ответа пока не получил. Если он разрешит, я немедленно вышлю вам копию письма». А вот второе письмо (не удивляйтесь обращению «Эммануил Алексеевич»: Эдуард – это литературное имя Штейна):

Это письмо из архива Э.Штейна, хранящегося в Центре русской культуры Amherst College в США, любезно прислал профессор кафедры славистики Стенли Рабинович. Публикуется впервые.

Важная деталь: если Богатырчук получил разрешение на публикацию, значит, было еще одно письмо Пахмана!

Готовя статью, я решил внимательно просмотреть письма Тамары Федоровны – а вдруг чего-то упустил за давностью лет? И точно: открываю конверт, а там вместе с копией письма от 26 января 1979 года лежит… копия другого письма Пахмана, датированного 19 февраля того же года. И как я не заметил его раньше?! Хотя нет, конечно, заметил; но тогда, в середине 90-х, я еще мало знал о полемике с Пахманом (только из книги Богатырчука) и, вполне вероятно, не обратил на письма особого внимания, тем более что немецким владею не ахти как. К тому же оба письма внешне так похожи друг на друга, что немудрено было и спутать. Тамара Федоровна, если помните, пишет: «Вкладываю копию письма…», то есть она тоже приняла два письма за одно!

О существовании второго письма Пахмана шахматным историкам до сих пор не было известно, так что любителям сайта Chesspro повезло: вы – его первые читатели.

Тот самый конверт, в котором оказалось неизвестное письмо Пахмана!

Если первое письмо Пахман начал словами: «Глубокоуважаемый господин профессор!», то второе уже: «Глубокоуважаемый, любимый господин профессор!» Публикуется впервые.

Л.ПАХМАН – Ф.БОГАТЫРЧУКУ

Глубокоуважаемый, любимый господин профессор!

Большое спасибо за ваше дружеское письмо. Извините, что я отвечаю вам по-немецки. Это не потому, что русский язык мне несимпатичен (ведь это язык Пушкина, Солженицына и др.; Ленин, Сталин, Брежнев – всего лишь производственная травма этой нации!), а по чисто технической причине: u menja niet maschinka s azbukoi – а мой почерк не более разборчив, чем у врачей.

Естественно, вы можете опубликовать содержание моего последнего письма. В нем нет ничего тайного. Вы правы, что я заставил вас слишком долго ждать этого письма. Но сперва мне потребовалось очень много времени, чтобы вообще одуматься. Потом в Чехословакии наступили четыре тяжелых года, из них почти половина в двух тюрьмах; потом эмиграция на Запад, и на Западе началось активное время моей жизни. Каждый год у меня примерно 150–200 публичных выступлений, демонстраций, конференций, докладов, кроме того, с момента отъезда я сочинил 11 новых книг… не описываю уже всего другого, что я здесь делаю. Я много раз думал о вас, но у меня не было вашего адреса, и я всегда откладывал письмо на потом – и за это я также должен теперь еще раз извиниться!

Меня бы очень обрадовало, если бы мы могли встретиться лично. Мы с женой хотим весной следующего года предпринять большое турне по Америке (прежде всего в качестве учебной поездки, однако в двух американских университетах мне предстоит также прочитать лекции на тему марксизма), и, если мне будет позволено, Оттаву включат в программу этой поездки. Господина Прентиса (президент Канадской шахматной федерации. – С.В.) я знаю лично очень хорошо, пожалуйста, передайте ему от меня привет!

Корчной в настоящее время в Бразилии, но как только он вернется в Цюрих, я с ним поговорю и дам ему ваш адрес.

Чтобы вы могли убедиться, что я не скрываю от общественности свои «грехи молодости», я велю послать вам из Лондона (Faber-Verlag) английское издание моей книги «Checkmate in Prague» («Шах и мат в Праге». – С.В.) и одновременно с этим письмом отправлю вам две мои записные книжки – к сожалению, они опубликованы не на английском, а только на немецком, испанском, французском и итальянском языках. Но я предполагаю, что вы свободно говорите по-немецки – поэтому пишу вам и это письмо на любимом немецком вместо моего плохого английского!

Желаю вам много здоровья, энергии и во всем благословения Господня и с радостью ожидаю нашей встречи в следующем году!

Л.ПАХМАН

P.S. В случае если вы предпримете поездку в Европу, ваш длительный визит нас бы очень обрадовал – гостевая комната для друзей в нашем маленьком доме всегда готова!

Примечательно, что в книге «Шах и мат в Праге», вышедшей за несколько лет до того, как Пахман написал в Оттаву, о Богатырчуке ни слова…

Ответил ли Богатырчук на это письмо, неизвестно. В марте 1979 года Пахман играл на турнире в Лон-Пайне, но никаких сведений о его визите в Оттаву нет. Может, ему не удалось включить Оттаву в программу поездки, а может, Богатырчук не дал добро на встречу. Все-таки ему шел уже 87-й год, и лишние волнения были ни к чему…

Последнее «прости» своему бывшему противнику Людек Пахман смог сказать через пять лет – в некрологе, опубликованном в западногерманской газете «Die Welt» (5 октября 1984), где он вел шахматную колонку (цитируется по журналу «Украiнська земля» № 11, 1984):

«4 сентября в Оттаве на 92-м году жизни скончался международный мастер проф. Ф.Богатырчук, один из сильнейших украинских шахматистов всех времен. В 30-е годы он принадлежал к лучшим шахматистам Советского Союза – между прочим, он трижды победил будущего чемпиона мира, который уже тогда входил в международную элиту, гроссмейстера М.М.Ботвинника. Этого успеха Богатырчук достиг, будучи любителем. Как превосходный медик, он добился всеобщего признания также на своей второй родине – в Канаде.

Его жизнь была бурной. В Первую мировую войну какое-то время он был интернирован как участник шахматного конгресса в Мангейме. Вскоре был отпущен на Родину. После Октябрьской революции работал для национальной Украинской Народной Республики. Во Вторую мировую войну он был арестован гестапо как руководитель Украинского Красного Креста, но все же примкнул позднее в качестве украинского представителя к “Комитету освобождения” ген. Власова.

Во время нашей встречи летом 1944 года в Праге (он обыграл меня в захватывающей партии) Богатырчук выразил свое неприятие национал-социализма, но предостерег меня одновременно от коммунистической идеологии. Десяток с лишним месяцев спустя (на самом деле лишь весной 1949 года. – С.В.) ему удалось покинуть Европу. Еще в 1949 году он завоевал второе место в чемпионате Канады и входил в канадскую олимпийскую дружину.

Лишь две ничьи посчастливилось сделать М.М.Ботвиннику против этого своего “кошмарного противника”. Им сопутствовали три победы украинского мастера.

БОГАТЫРЧУК – БОТВИННИК
Чемпионат СССР, 1927

1.e4 e6 2.d4 d5 3.Nc3 Bb4 4.e5 c5 5.Qg4!? Kf8? Только спустя некоторое время было найдено правильное возражение – 5...Ne7!

6.Nf3 cxd4 7.Nxd4 Qa5 8.Bd2 Nc6 9.a3 f5. Ошибочно 9...Nxe5? из-за 10.Nxe6+!

Сильнее 10.Qg3!, выигрывая фигуру (весь курсив в партии мой. – С.В.).

10.Qf4 Nxd4 11.Qxd4 Bc5 12.Qf4 Qd8.

13.Na4! Be7 14.g4! Nh6 15.Rg1 Nf7. На 15...Bd7 следовало 16.0-0-0! Bxa4 (16...g5!=) 17.Qxa4 (17.gxf5! Nxf5 18.Qxa4, теперь же позиция ничейна!) 17...Nxg4 18.Rxg4 fxg4 19.Qxg4 Kf7 20.Bh3 Qd7 21.Rg1 g6 22.Rg3 с сильной атакой.

16.gxf5 exf5 17.Qd4 Be6 18.Nc5 Qb6? Также после 18...Bxc5 19.Qxc5 Kg8 20.0-0-0! позиция белых лучше.

19.Nxe6+ Qxe6.

20.0-0-0! Qxe5 21.Qxe5 Nxe5 22.Bc3 d4. После 22...Bf6 23.Rxd5 была бы потеряна также пешка f5.

23.Bxd4 Bf6 24.Bg2 g6 (24...Nc6 25.Bxf6 gxf6 26.Bxc6 bxc6 27.Rd6 и т.д.) 25.Bxb7 Rb8 26.Bh1 Kg7 27.Bxa7 Rbc8 28.b3 Rhe8 29.Bd4 Re7 30.Kb1 Ng4 31.Bxf6+ Kxf6 32.Rd2 Rce8 (32...Nxh2? 33.f3) 33.Bc6 Re2 34.Rxe2 Rxe2 35.a4! Ke5 36.Rd1 Nxf2 37.Rd5+ Ke6 38.Rd8 Ne4 39.a5 f4 40.Bxe4. Черные сдались.

Эта партия принесла проф. Богатырчуку звание чемпиона СССР – вместе с П.Романовским.

Я чрезвычайно рад, что был знаком с этим высокоинтеллигентным, сердечным человеком. К сожалению, его поведение и взгляды я понял значительно позже».

Браво, Людек: лучше поздно, чем никогда! Ты был искренен в своей фанатичной борьбе за идеалы сталинского социализма, но, прозрев, ужаснулся содеянного – качество, крайне редкое для истинных большевиков. Гонимый болью и стыдом, сжигаемый острым желанием искупить свои грехи, ты ринулся в борьбу за идеалы Пражской весны «против лжи, которая именуется социализмом», и сполна заплатил по счетам: тюрьмами, голодовками, высылкой из страны, подорванным навсегда здоровьем. Больше того: ты нашел в себе мужество лично покаяться перед каждым, кому в свое время причинил зло. Твоя судьба – словно немой укор всем тем, кто упорствовал в своей идеологической дурости до конца дней, считая высшей доблестью «не изменять принципам», даже если эти принципы оказались преступными. Так и померли, никого не простив и ни в чем не раскаявшись…