Новочеркасск	Евгений ГЛЕЙЗЕРОВ, гроссмейстер
ЧАСЫ БЕЗ ТОРМОЗОВ

В последнее десятилетие о непрерывно прогрессирующем неуважении к труду шахматистов было сказано многое и многими. В частности, об этом говорилось и в связи с драконовскими правилами, по которым проводился последний чемпионат Европы. Но то, чему мне довелось стать свидетелем на только что прошедшем этапе Кубка России по быстрым шахматам в Новочеркасске, выходит уже за всякие рамки.

Сразу скажу: к тому, что обычно называют “организацией турнира”, претензий нет. Организаторы выполнили все свои обязательства по отношению к приглашённым участникам, турнир проводился в большом, просторном зале, всё прочее также было на достойном уровне. Кроме одной "мелочи”…

Организаторы сочли возможным проводить соревнование весьма высокого уровня (почти 30 гроссмейстеров!) с использованием нелицензированных ФИДЕ часов “Phileon”. Часы эти обладают многими замечательными особенностями. Начнём с того, что добавка времени (а турнир проводился с контролем 15 минут на партию плюс добавка 10 секунд на ход, начиная с первого) на них осуществляется не после сделанного хода, а лишь после ответа соперника. Что само по себе противоречит правилам. Но если бы только это…

Часы “Phileon”, как я имел возможность убедиться лично, отличаются исключительной ненадёжностью. В любой, совершенно непредсказуемый, момент они могут просто перестать реагировать на нажатие кнопки. То есть ты делаешь ход, нажимаешь на часы – а твоё время продолжает идти. Для того чтобы читатель смог оценить масштабы безобразия, докладываю, что мне или моим соперникам приходилось останавливать часы и обращаться по этому поводу к судье в 5 партиях из 11 (!!!). Для сравнения: в десятках турниров, сыгранных мной на цифровых часах прежде, такого не происходило ни разу.

Но в моих партиях нам с партнёрами хотя бы удавалось поправить дело – заменить неисправные часы и продолжить борьбу. Хотя каждый шахматист понимает, что эта процедура, во время которой противники имеют возможность обдумывать позицию, уже сама по себе резко нарушает нормальное течение борьбы – особенно в быстрые шахматы. А что же происходило, если в момент очередного “зависания” часов у одного из соперников оставалось 2-3 секунды?

Правильно, просрочка времени. Ведь заметить “аварию" и остановить часы уже было невозможно просто физически! И, разумеется, таких случаев в турнире было множество. Главный судья, многоопытный Михаил Витальевич Крюков, решал эту проблему очень просто – никакие претензии после падения флажка не принимаются! Я не настолько хорошо знаю правила рапида, чтобы с уверенностью судить о том, соответствует ли этот подход букве Правил, но то, что он противоречит их духу, для меня очевидно. Ведь поражение засчитывается шахматисту безо всякой мыслимой вины с его стороны, что само по себе является невероятным абсурдом, чтобы не сказать проще и грубее – издевательством. Издевательством не только над конкретным игроком, у которого по факту крадут рейтинг (а во многих случаях и деньги!), а над самим духом и смыслом спортивной борьбы. С чем бы это сравнить? Ну вот представьте себе, что во время футбольного матча хулиган швырнул с трибуны бутылку, попал игроку в голову, и того унесли с поля. А судья при этом не разрешает произвести замену, оставляя пострадавшую команду вдесятером. Нелепость, скажете вы, в футболе такое невозможно! В футболе – разумеется. А в шахматах, как видите – вполне.

Чтобы не быть голословным, приведу конкретный случай, оказавший серьёзное влияние на итоги турнира. А именно партию Улыбин – Понкратов, игравшуюся в 10-м туре. В этот момент у обоих соперников было по 6,5 очков из 9, так что партия, как понимает читатель, имела большое спортивное значение. В середине поединка, когда гроссмейстер Михаил Улыбин уже играл “на секундах”, его часы внезапно прекратили реагировать на внешние раздражители, и на них высветился “минус”. Надо отдать Павлу Понкратову должное – в этот момент он повёл себя по-джентльменски, подтвердил полную невиновность соперника в “просрочке времени”, часы были заменены и партия продолжена. Но и на новых часах через пару десятков ходов произошло то же самое! Однако на этот раз гроссмейстер Понкратов, имевший к тому времени тяжёлую, вероятно, проигранную позицию, счёл возможным потребовать засчитать сопернику поражение. Что и было незамедлительно оформлено главным судьёй.

Не вдаваясь в моральные оценки, отмечу лишь полную абсурдность ситуации. Выходит, что решение о том, была просрочка времени или нет, зависит от мнения соперника! И это при том, что в обоих случаях имелась масса свидетелей, могущих подтвердить, что Улыбин нажал на кнопку часов своевременно, до истечения отведённого на обдумывание времени.

В итоге описанных событий Понкратов успешно разделил первое место, а Улыбин, сочтя для себя оскорбительным далее играть по подобным издевательским “правилам”, просто выбыл из турнира (кстати, первый случай такого рода в его четвертьвековой профессиональной практике).

Что можно сказать по этому поводу? Если и этот беспрецедентный случай (я имею в виду не конкретную партию, а всю ситуацию в целом) не будет иметь последствий, если всё, как обычно, будет спущено на тормозах – это будет означать, что шахматисты обречены окончательно превратиться в бесправных “терпил”, по отношению к которым допустимо всё, что угодно, а Шахматы – в скверную клоунаду. Вспоминаются известные пушкинские слова: “Я могу быть подданным, даже рабом, но холопом и шутом не буду и у царя небесного”. Коллеги, не дайте превратить себя в шутов и холопов!

Вскоре после публикации этой заметки на адрес редакции поступило письмо, в котором свое видение ситуации изложил Павел Понкратов.

Интересное произведение. С одной стороны, не могу не согласиться с тем, что часы «Phileon» очень невысокого качества: очень требовательны к четкости нажатия на кнопку; когда остается меньше 10 секунд, может произойти отказ техники, не переключатся, даже если бить по ним… Вот только комментарий этот написать меня вынудило не желание еще раз подтвердить то, что давно известно, а прокомментировать все-таки игровую ситуацию, случившуюся в моей партии с Михаилом Улыбиным. Первый раз просрочка произошла в сложной игровой позиции, где черные (которыми играл автор этих строк) владели игровой инициативой и думали, стоит ли уклоняться от повторения позиции. Я мог зафиксировать просрочку, что было бы правильным с точки зрения правил быстрых шахмат (хотя бы потому, что обязанность следить за часами возложена на игроков), мог предложить ничью, и мог попросить судью вернуть противнику какое-то время, что уж совсем противоречило правилам. Я попросил вернуть 16 секунд (мне показалось, что последний раз я видел на часах противника 6 секунд + 10-секундная добавка). После замены часов и возвращения «потерянного» времени игра продолжилась, и белые заиграли быстро и сильно, я же допустил несколько неточностей и вынужден был перейти в ничейный эндшпиль без качества, но с двумя пешками, где спустя несколько ходов, когда белые начали повторять позицию для выигрыша времени, предложил ничью, которая была встречена молчаливым отказом (!?). «Не вдаваясь в моральные оценки, отмечу лишь», что это заставило меня вспомнить, что правила для всех едины и что поговорка «homo homini lupus est» не потеряла своей актуальности. В дальнейшем я сделал еще ошибку, и конечная позиция моя действительно близка к проигранной. Была ли вина моего противника в просрочке (немного переведу – отказ ли это техники либо просто банально слабое нажатие на кнопку) – судить не берусь, да и в целом мне это было неважно, когда я принимал конкретные решения.

Касательно «издевательских правил». Никто не заставляет оставлять себе 1-2 секунды, а обязанность следить за показаниями лежит на плечах заинтересованных лиц – то бишь игроков.

Касательно того, что после падения флага все зависит от мнения противника – в блоге Александра Ткачева как раз разъяснялось, что судья не имеет права опираться на мнение зрителей, так что с точки зрения правил претензий к судье нет. (И опять-таки повторюсь… а как определить подручными средствами – падение флага: отказ техники или промах игрока?)

И напоследок несколько риторических вопросов автору заметки. Если цель была показать проблемы, то почему ситуация с партией показана весьма однобоко и очень эмоционально? Не потому ли, что гроссмейстера Улыбина и гроссмейстера Глейзерова связывает многолетняя дружба?! И почему, если гроссмейстер Глейзеров считает, что я повел себя некрасиво и низко (а судя по эмоциональной окраске, с которой он описывает событие, так и есть), он не подошел ко мне и не сказал этого в лицо?

В статье Глейзерова есть еще несколько тезисов, с которыми я не вполне согласен, но, поскольку лично они никого не задевают, если Евгению Эммануиловичу станет интересно, я выскажу их приватно.