Вейк-ан-Зее. Репортаж	Юрий ВАСИЛЬЕВ, «СЭ», специально для СhessPro
ЗОННЕНБОРН И БЕРГЕР

В последнем туре была сыграна важная партия Ананд - Крамник. Важная для Ананда в свете борьбы за 1-е место. И важная для Крамника в свете предстоящего осенью матча. Неприятно ведь будет начинать матч после поражения. Скорее всего, это была последняя их встреча в классике перед борьбой за мировую шахматную корону.

За российского гроссмейстера приехали поболеть французские музыканты. Один из них - молодой - известный исполнитель. А рядом, седовласый, его менеджер. Мне трижды называли фамилию исполнителя. К сожалению, не запомнил.

Седовласый блестяще говорит, по-моему, на всех языках мира. По-русски - тоже. В течение всей партии он с чувством, толком, расстановкой говорил:

- Ай-яй-я-яй !

Потом еще раз.

- Ай-яй-яй-я-яй!

Пресс-центр на секунду замирал. Ждали важного сообщения. Но следовало чуть подлиннее:

- Ай-я-яй-я-яй-я-яй!

А исполнитель молчал.

Позиция Крамника в этот момент не нравилась седовласому.

Не нравилась она и Крамнику. Он мне сказал потом: проигрывал.

Но все обошлось. Крамник отстоял "русские бастионы".

После того, как Левон и Магнус отбились от наскоков - соответственно Юдит Полгар и Тимы Раджабова, их пригласили в пресс-центр и усадили за стол.

Их расспрашивали про турнир, они отвечали крайне общо.

Магнус запомнился тем, что сказал: собираюсь в этом году прибавить 50 пунктов рейтинга. Вероятно, прибавит. Забегая несколько вперед, замечу, что Крамник высказался так в нашей с ним беседе:

- Пока не Ананд, но потенциал не меньше. Года два-три еще можно будет с ним играть. А потом будет тяжело...

Потом к Ароняну направился один из организаторов супертурнира в Бильбао и дал ему некий конверт с приглашением на заключительный турнир "Большого шлема". Состоится он в испанском Бильбао в сентябре этого года. Играть в нем будут победители четырех турниров: Вейка, Линареса, Софии и Мехико-сити. Сроки известных турниров традиционные. А турнир в Мехико состоится в июне.

Состав мне не известен. Это забота организаторов. Единственное требование: турнир должен быть не ниже 19-й категории.

И тут сразу прояснилась разница между Левоном и Магнусом. Левону дают конверты, дают фигурки из металла, а Магнусу - ничего. Только нахваливают и аплодируют.

А все почему? А потому, что некие страшные дядьки Зоннеборн и Бергер придумали дьявольскую вещь: умножать очки соперников на ваши очки и по получившейся сумме определять, кто первый, а кто второй в очереди на турнир в Бильбао (призовой фонд на 6 человек – 400 000 Евро). Двоих будут приглашать дополнительно. Судя по тому, что организаторы из Бильбао весь гороховый вечер крутились возле Папы-Карлсена, возникла невольная догадка: пригласят и Магнуса. К тому времени у него должно быть порядка 2760 на рейтинговом счету, даже если он не выиграет Морелию-Линарес, Софию и все остальное, что белеется и чернеется. Даже в этом случае его пригласят.

Крамник его назвал в нашей беседе "шахматным Федерером", который скоро будет разрывать все турниры. Очень может быть, нас ждет сплошная "федереризация".

Крамник уцелел, мы послушали последнее "ай-я-яй!" и пошли на награждение и закрытие.

Перед этим я поговорил с Левоном, Тимой и Леко.

Левон, как обычно, отшучивался. Про Магнуса сказал: "Хорошо играет парнишка. Но партии у него неровные. Еще расти и расти".

Леко сказал, что рад, что удалось выиграть две партии. И хотя Мамедьяров сдался в позиции, где еще можно сопротивляться, ОК! - позиция у Леко была в принципе выигранная.

Тима сказал, что после прошлогодней победы здесь он настраивался, естественно, только на новую победу. Но, к сожалению, пол-очка не хватило. В этом году у него очень напряженный график: играет везде. Будет бороться только за 1-е место. Сначала Морелия-Линарес, потом Баку - в апреле будет грандиозный супертурнир (14 участников) - стартует Гран При ФИДЕ, через два дня после окончания турнира в Баку - турнир в Софии. Летом Мехико. В сентябре - Бильбао. Тима не сказал, но я догадался: какой-то 20-категорник он обязательно выиграет. К гадалке ходить не надо.

Во всяком случае, в этом не сомневается Тимин покровитель Магир Мамедов, который приехал поддержать Тиму на двух последних турах.

Магир дружен с Генной Сосонко. Я их сфотографировал на церемонии награждения.

Церемония награждения проходила традиционно, зрители сидели за длинными столами и поглощали гороховый суп, запивая его пивом и сухим вином. На сцене награждали и говорили речи. Был, как обычно, говорливый старичок, сосед Генны, с которым он беседует о старом времени. Старичку почти 100 лет, он играл во всех фестивалях, начиная от царя Гороха.

Левона наградили изящной вещицей из металла. Магнус аплодировал Левону. Аплодировали и Зонненборн с Бергером.

Наградили и Любомира Любоевича.

Настоящий фурор вызвала большая ваза, которую привез Анатолий Карпов. Он вручил ее главной устроительнице "Коруса".

Та просто зашлась от восторга!

Да, ваза впечатляет.

- От Фонда Мира? - поинтересовался я у Карпова.

- Нет, от меня лично, - сказал великий чемпион.

Было съедено много гороха.

Выпито много пива.

Оркестр наяривал веселые мелодии.

Было весело.

Потом в зале погасили свет и устроили лазерное шоу.

А потом вышел директор фестиваля, человек с большим красным лицом, пригласил всех в Вейк-ан-Зее на следующий год и сказал: "До свидания".

Вышли мы на ветер, и Игорь Бурштейн попросил меня сделать фото на память.

Я сделал, что мне трудно, что ли?

Бурштейна и Баха вы, наверное, узнали. А в светлом плаще – большой любитель шахмат, бывший глава МВД Карелии, генерал Дмитрий Михайлов.

- Он наш друг, – сказал Бурштейн.

- Чей "наш"? - спросил я.

- Наш, шахматистов, - сказал Бурштейн.

Друг шахматистов – мой друг!

Последнее фото из Вейк-ан Зее я сделал сегодня утром.

Папа-Карлсен покидал отель, с ним была пухлощекая сестренка Магнуса.

- А где Магнус? - спросил я.

- Магнус еще спит, - сказал папа-Карлсен.

Я хотел спросить, а что он будет делать, когда проснется?

Но, наверное, как-нибудь без меня разберутся, подумал я и ничего не спросил.

Меня ждали велосипеды у вокзала.

Прощай, Вейк!