Исаак Липницкий: звезды и тернии

Весной нынешнего года в одесском издательстве ВМВ вышла книга киевских авторов Николая Фузика и Алексея Радченко об их талантливом земляке Исааке Липницком. Предлагаем вашему вниманию фрагмент из книги, специально для публикации на ЧессПро  сделаны небольшие правки и дополнения (последние помечены как N.B. – nota bene, «заметки на полях»).

 

Трудный путь книги к читателю

В череде последних лет жизни Исаака Оскаровича Липницкого 1956 год стоит особняком. Именно в этом году читатели впервые смогли познакомиться с его книгой «Вопросы современной шахматной теории», которая стала главным итогом его творческого пути, можно даже сказать, прижизненным памятником.

Любопытно отметить, что процесс создания этой книги представлял собой не столь уж редкое явление в мире творчества, когда замысел автора, не успев еще толком материализоваться, вдруг выходит из-под контроля своего создателя и начинает диктовать свои «правила игры». Хрестоматийным примером может служить история написания английским писателем Д.Джеромом его знаменитой повести «Трое в одной лодке, не считая собаки». Одно из лучших юмористических произведений мировой литературы первоначально задумывалось как вполне серьезный познавательный большой очерк о Темзе – ее истории, достопримечательностях и пейзажах, украшающих ее берега. А для оживления повествования и «связок» между различными частями произведения Джером собирался написать несколько юмористических вставок. С них-то он и начал свою работу, которая его настолько захватила, что эти «вставки» как-то быстро и незаметно составили целую книгу. Правда, вспомнив о первоначальном замысле, Джером с трудом сочинил около десятка серьезных фрагментов, но редактор журнала, в котором впервые печаталась повесть, почти все их безжалостно выбросил...

Подобная ситуация сложилась и с книгой «Вопросы современной шахматной теории». Как читателям уже известно из вступительного слова Е.Лазарева, первоначальный замысел Липницкого был достаточно скромен – написать монографию о защите Рагозина, которую он неоднократно применял на практике и о которой в 1953 году успел опубликовать большую теоретическую статью («Шахматы в СССР», №№ 9–10, 1953). Однако маэстро счел необходимым основную часть предварить вступлением об общих законах шахматной игры, чтобы в дальнейшем их иллюстрировать конкретными дебютными вариантами. В итоге «вступление» и стало основным содержанием книги, а вторая ее часть «Защита Рагозина» – вспомогательным иллюстративным материалом.

Эта книга, написанная живым литературным языком, как-то незаметно и сразу завладевает вниманием читателя, а многочисленные яркие примеры запоминаются с ходу. Рискнем высказать также свое субъективное ощущение: через всю книгу красной нитью проходит одна важная ее концептуальная особенность. При чтении многих, в том числе и очень хороших шахматных книг, у читателя нередко возникает иллюзия, что достаточно лишь соблюдать законы игры, изложенные автором, пунктуально следовать его рекомендациям – и путь к спортивным вершинам сразу станет гораздо короче. Липницкий же в своей книге раз за разом дает понять: нет никаких универсальных законов и рекомендаций, есть лишь ориентиры, но для различных позиций они могут быть совершенно разными. Помните реплику Сени Вайсберга, так восхитившую мастера, что тот под ее впечатлением переделал целый раздел книги? «Почему вы пишете, что в некоторых критических позициях не действуют никакие шахматные законы? Ведь если не действуют одни законы, значит, действуют другие!». А для того, чтобы понять, какие именно законы действуют в данной позиции, какому компасу в каждом конкретном случае следует доверять, у шахматиста есть только один выход: думать, думать и думать. И еще учиться, конечно.

N.B. Об эпизоде с репликой Семена Вайсберга внимательные читатели ЧессПро уже знают из опубликованной в свое время статьи «Берта Вайсберг. Полузабытая семикратная».

В рецензии на сайте chesscafe.com ее автор Стив Гольдберг пишет: «Снова и снова Липницкий призывает читателей не принимать на веру слепо все, что они видят и слышат. Хотя многие из основных принципов, как он подчеркивает, хорошо известны («контроль над центром», «захват инициативы», «разработка и следование плану»), он постоянно предупреждает своих читателей, что надо всегда учитывать специфику той или иной позиции. Каждое правило имеет исключение, и проницательный игрок должен понимать, когда принять, а когда отклонить то или иное правило.

В сжатом виде подход Липницкого может быть сформулирован следующим образом: “Всегда спрашивай, всегда исследуй и думай самостоятельно!”».

Очень точно отозвался об этой книге и Анатолий Карпов в своем предисловии к русскому изданию 2007 года: «Она поразительно, фантастически небанальна. Пролистайте и прочтите наугад две любые страницы – и Вы убедитесь в этом сами. Есть книги – добросовестные компилятивы, чьи авторы тщатся убедить в том, что дважды два равно четырем, а Волга впадает в Каспийское море. А есть книги, которые будят мысль. Такая книга перед Вами».

Американский писатель и педагог, а также автор множества запоминающихся афоризмов Уильям Артур Уорд однажды написал: «Посредственный учитель излагает. Хороший учитель объясняет. Выдающийся учитель показывает. Великий учитель вдохновляет». Думается, Исаак Липницкий в своей книге главной своей целью ставил (возможно, даже и подсознательно) не столько научить, сколько вдохновить читателя на изучение «прекрасного и яростного мира» шахмат.

Шестикратная победительница и многократный призер чемпионатов Ленинграда и Санкт-Петербурга Елена Быстрякова, по ее признанию, лишь совсем недавно (благодаря новому изданию) познакомилась с этой книгой, которая сразу же захватила ее целиком – как игрока и как тренера:

«И познаете истину, и истина сделает вас свободными» (Иоанн, 8:32). Наверное, эти слова лучше всего подходят, если вести разговор об Исааке Липницком, посвятившем поискам шахматной истины свою недолгую жизнь. Его путь оборвался рано, но осталась Книга, которую читали и продолжают читать как откровение тысячи шахматистов во всем мире.

Новые времена не отменяют существующий порядок вещей: казалось бы, теперь так просто стало уходить все дальше в чащобу дебютной теории, действуя компьютером как бензопилой – плохо только, что само по себе подобное занятие не имеет ни цели, ни смысла. И наоборот, куда труднее научиться самостоятельно думать и понимать мысли других, однако именно в этом и состоит истинное призвание шахматиста, залог его дальнейших успехов. И мне, как тренеру, представляется уместным начинать занятия «по Липницкому» уже с первого разряда – не торопясь, внимательно разбирая оставленные нам Мастером уроки стратегии и позиционной игры».

Позволим себе не согласиться с другими словами двенадцатого чемпиона мира: «Судьба этой книги сложилась куда счастливее, нежели судьба ее автора». Не зря ведь шотландское издательство, выпустившее англоязычную версию книги, анонсировало ее как «утраченный шедевр советской шахматной литературы». Впрочем, и сам Карпов несколькими строчками выше все же констатирует: «Судьбу книги Исаака Оскаровича Липницкого «Вопросы современной шахматной теории» при всем желании не назовешь счастливой».

Впервые книга увидела свет в Киеве. По советским меркам, тираж ее был мизерным – «всего» 15 тысяч экземпляров (заметим в скобках, что полвека спустя тираж ее переиздания в российской серии «Шахматный университет» составил 3,5 тысячи), и она почти моментально стала библиографической редкостью. Что с того, что журнал «Шахматы в СССР» (№ 11, 1956) поместил благожелательную рецензию М.Бейлина под заголовком «Нужная книга»? Широкие круги любителей шахмат если и знали о ней, то большей частью понаслышке.

Книга и ее автор внезапно вынырнули из забвения в конце первого десятилетия нынешнего века, когда «Вопросы современной шахматной теории» выдержали сразу несколько переизданий – для начала на русском (2007) и английском (2008) языках. Похоже, что последнее послужило толчком к дальнейшему победному шествию книги по книжным полкам и умам шахматистов всего мира – в 2009 году она увидела свет на немецком языке, а в 2012 году – на испанском. Правда, нынешний вид книги отличается от первоначального издания. Не считаем себя вправе судить, пусть решают специалисты, насколько оправданным было решение при переиздании полностью изъять вторую часть «Защита Рагозина», заменив ее подборкой лучших партий автора. Впрочем, еще рецензент самого первого издания (1956 года) М.Бейлин считал, что объединение в одной книге столь разнородных частей «носит искусственный характер. По существу, перед нами две самостоятельные работы, которые было бы целесообразнее издать отдельно» («Шахматы в СССР», № 11, 1956). Но вторая часть тоже не осталась забытой: Владимир Барский в своей монографии «Защита Рагозина» (2012) не только достойно отобразил вклад киевского мастера в изучение этого дебюта, но даже в качестве вступления счел наиболее уместным поместить главу «Как изучать конкретный дебют» из книги Липницкого.

Как-то разом вдруг вспомнили, что рекомендации Липницкого упоминали в своих трудах такие разные чемпионы мира, как Михаил Ботвинник и Роберт Фишер, а сама книга, по словам Карпова, «широко известная в узких кругах», заняла почетное место на книжной полке многих гроссмейстеров и тренеров. Но вот какая огромная армия шахматистов за прошедшие полвека оказалась обделенной, упоминалось гораздо меньше. Автор еще одной из англоязычных рецензий (которая приведена ниже) уверен: шахматы на Западе сегодня выглядели бы совсем по-другому, если бы английский перевод книги увидел свет на полстолетия раньше. Но может, и советские шахматы тоже были бы иными, стань эта книга широкодоступной еще полвека назад?

Кстати, о Фишере. Оказывается, о его знакомстве (если не сказать больше) с этой книгой свидетельствует не только упоминание о ней в его собственной книге «Мои 60 памятных партий». Откликнувшись на нашу просьбу разыскать какие-нибудь дополнительные свидетельства «взаимоотношений» Великого Бобби с Исааком Липницким, американский библиофил Яков Зусманович неутомимо «лопатил» свою необъятную коллекцию биографической шахматной литературы (более 10 тысяч единиц!) до тех пор, пока не наткнулся на воспоминания Джона Коллинза «Мои семь шахматных вундеркиндов» (1975), в числе которых был и Фишер.

Книга воспоминаний Дж. Коллинза «Мои семь шахматных вундеркиндов» (предоставлено Я.Зусмановичем)

В главе, посвященной Фишеру, автор книги, в частности, пишет:

«Бобби, вероятно, читал – и даже более, чем «читал», скорее, пережевывал и переваривал – больше шахматных книг и журналов, чем кто-либо другой... Язык не был препятствием. С самого начала, с помощью Регины (матери) он использовал книги на голландском, английском, немецком, русском, испанском и сербохорватском языках. Одной из первых книг, которую он читал, перечитывал, носил с собой, была «Вопросы современной шахматной теории» И.Липницкого, содержащая скрупулезный анализ защиты Рагозина».

За прошедшие десятилетия, особенно с приходом компьютеров, процесс совершенствования шахматистов высшей квалификации очень сильно изменился. Поэтому, конечно, нет ничего удивительного в оценке книги Липницкого экс-чемпионом мира ФИДЕ Александром Халифманом с высоты сегодняшнего дня: «Очень интересное ретро! С точки зрения развития общей шахматной культуры и понимания эволюции идей прочитать ее, конечно, интересно и познавательно. Но вот с точки зрения утилитарной пользы – сомневаюсь. Слишком многое устарело за полвека. И это касается не только конкретных вариантов. Однако констатация этого факта, конечно, вовсе не означает какого-либо пренебрежения к книге или ее автору».

Да, сегодня к услугам шахматистов имеется множество более новых книг (не говоря уже о других новейших средствах – базах данных, аналитических движках и т.п.). Но так ли уж ново их содержание? Когда выходил в свет русский перевод прекрасной книги Джона Нанна «Секреты практических шахмат» (2009), издательство попросило автора предисловия Марка Дворецкого дополнить для русскоязычных читателей перечень рекомендованной Нанном литературы для совершенствования. Один из лучших тренеров современности исполнил поручение с присущей ему исключительной добросовестностью, посвятив этой теме шесть страниц, среди которых можно найти и такие строки: «В области миттельшпиля все лучшие книги, имеющиеся на русском языке, довольно старые... Безусловной классикой являются труды Нимцовича. Вспоминается «Теория жертвы» Шпильмана, потом на ту же тему вышла небольшая книжка Шамковича «Жертва в шахматах». Хорошую брошюру «Типовые позиции миттельшпиля» написал Борис Злотник. Недавно переиздана замечательная книга Исаака Липницкого «Вопросы современной шахматной теории» – о связи дебюта с миттельшпилем».

Однако наиболее теплый и содержательный отзыв после выхода в свет английского издания оставил на сайте chessvibes.com голландский шахматист, проживающий ныне в испанской Барселоне, Арне Молль (Arne Moll). Автор этой подробной рецензии в настоящее время позиционирует себя следующим образом: «Когда-то честолюбивый шахматный юнец, изучавший русскую литературу, ныне Арне – “наполовину отставной” энтузиаст шахмат, работающий в сфере финансовых услуг, ведущий шахматные колонки и пишущий рецензии на шахматные книги в своем блоге в свободное время».

Сам Арне весьма одобрительно отнесся к идее поместить его рецензию в нашей книге, что мы с удовольствием и делаем. Этот вдохновенный панегирик вполне заслуживает того, чтобы привести его целиком.

«Худшему обращению зачастую подвергаются лучшие книги. Потребовалось более 25 лет, прежде чем великий роман Михаила Булгакова «Мастер и Маргарита» впервые увидел свет. Но это ничто в сравнении с 52 годами, которые прошли, пока книга Исаака Липницкого «Вопросы современной шахматной теории» была переведена на английский. Сейчас она вышла в современной редакции в издательстве Quality Chess. Можно сказать без преувеличения, что шахматы Запада выглядели бы совершенно по-другому, будь эта книга доступна раньше.

Исаак Липницкий родился в 1923 году в Киеве, нынешней столице Украины. Он был сильным советским шахматистом в 1950-е гг., но, к сожалению, умер от лейкемии в 1959 г. Его «Вопросы современной шахматной теории» были изданы в Советском Союзе в 1956 году. Читая эту книгу, легко понять, почему, согласно легенде, Бобби Фишер учил русский язык - именно для того, чтобы прочесть ее (Более того, согласно другой легенде, юный Бобби не просто читал эту книгу с помощью матери, а еще и постигал по ней тонкости русского языка! – Авт.). Она по-прежнему современна.

И в самом деле, эта книга мне постоянно напоминает «Секреты современной шахматной стратегии – развитие после Нимцовича» Джона Уотсона, современную классику, которая была написана в 1998 г. и принесла Уотсону несколько наград. В действительности же много “современных” тем за 40 лет до этого уже обсуждались Исааком Липницким. Более того, Липницкий приводит примеры из исторических партий, которые означают, что слово “современный”, вынесенное в название книги Уотсона, следовало бы пересмотреть. В главе «Захват центра с флангов» Липницкий иллюстрирует то, что Уотсон в 1998 г. назвал «новой взаимосвязью флангов с центром». Цитируя Нимцовича, который говорил, что «ходы пешками в начальной стадии партии допустимы лишь тогда, когда они в той или иной мере способствуют захвату центра или логически с ним связаны», Уотсон замечает, что «ныне эти принципы не являются столь довлеющими».

Звучит вполне резонно, и нам достаточно вспомнить Алекса Шабалова с его 7.g4!? в меранском варианте славянской защиты (после 1.d4 d5 2.c4 c6 3. Nf3 Nf6 4. Nc3 e6 5.e3 Nbd7 6. Qc2 Bd6 – Н.Ф.), чтобы понять, насколько изменилось положение вещей. А изменилось ли? В 1956 г. Липницкий писал:

«То, что ударом в центре легко удается опрокинуть атаку противника на фланге – общеизвестно. Но до сих пор в тени оставалась обратная зависимость между центром и флангами. Между тем, зачастую дебютное наступление на фланге это не только и не столько операция чисто местного значения, а завуалированная форма атаки центра неприятельской позиции».

Чеховер – Пирц (Москва, 1935 г.)

 

15...g5! 16.Nxd4 Nxe5 17.Bc2 Qb6! 18.Ba4+ Ke7 19.Re1 Bg7!

Не выглядит ли это для вас в высшей степени современным? Как полагает Липницкий, «Чрезвычайно любопытная позиция. Белый король укрыт на фланге, черный находится в центре. У белых в игре пять фигур, у черных – четыре. Несмотря на это, положение белых очень трудное». Эту главу Липницкий завершает следующими пророческими словами: «Дебютная фланговая атака, как средство борьбы за центр, несомненно, имеет большое будущее».

Таким образом, Липницкий был одним из первых авторов, которых с теоретической точки зрения на некоторые события, мы сегодня называем “современными”. (Между прочим, сам Нимцович в практической игре гораздо менее строго следовал своим теоретическим догмам – на которых, в основном, фокусирует внимание Уотсон – как показал Реймонд Кин в своей книге 1974 года «Арон Нимцович: переоценка».)

В книге содержится еще множество примеров “футуристического” свойства. Многие из них можно найти в любой серьезной книге по шахматной стратегии. В главе о принятии конкретных решений Липницкий приводит следующую знаменитую позицию.

Керес – Рихтер (Мюнхен, 1942 г.)

Действительно, эта позиция также приведена и в «Секретах современной шахматной стратегии» – в главе «Королевская власть в наши дни», посвященной современным идеям о том, как следует обходиться с собственным королем. Ход черных 11...Kd7!!, как упоминает Липницкий, удостоился похвалы Алехина, отметившего, что «он лишает фланговую атаку белых всякого смысла». (По-видимому, творческие способности Рихтера не пострадали от условий, в которых игралась настоящая партия).

В своей книге Липницкий уделяет много внимания дебюту. Иногда обсуждаемые идеи сегодня уже не актуальны, но даже в этих случаях ему удается сообщить что-то полезное. Поразительно, сколь многие из упоминаемых им дебютов по-прежнему очень популярны, такие как славянский гамбит или знаменитый вариант Ботвинника в том же дебюте. И даже если конкретные варианты уже не представляют существенного интереса, Липницкий всегда дает несколько ценных замечаний о данной позиции. Вот хороший пример:

Липницкий – Поляк (Киев, 1955 г.)

Если вы поищете эту позицию в своей базе данных (а это испанская партия с ходами 5.0-0 d6 6.Bxc6+ bxc6 7.d4 exd4 8.Nxd4 c5), то наиболее известной партией, в которой она встретилась, была Смыслов – Ботвинник (11-я партия матча, Москва, 1954 г.). Смыслов сыграл 9.Nf3 и не получил ни малейшего преимущества. Автор пишет: «Ходы 9.Ne2 и 9.Nf3 рассматриваются в дебютных справочниках. Однако в обоих случаях черные по сути не испытывают никаких дебютных затруднений. Неужели белые не могут осложнить задачу черных?

А что если вместо отступления коня осуществить активный маневр? 9.Nc6! Qd7 10.Na5! Конь с a5 блокирует ферзевый фланг черных и не выпускает слона на запланированное поле b7. Трудно фианкеттировать и другого слона: на 10...g6 последует 11.e5!».

Интересно, что первая партия в моей базе с ходом 9.Nc6 относится к 1963 году. Липницкий опять оказался явно впереди своего времени (к тому же, в 1955 году он еще раз применил этот вариант в партии с Игнатьевым – Н.Ф.).

 Действительно, 9.Nc6 недавно применил люксембургский гроссмейстер Альберто Давид, подтвердив, что идея Липницкого по-прежнему весьма и весьма жизнеспособна.

Книга Липницкого является также предшественником очень хороших книг Марка Дворецкого и Артура Юсупова по совершенствованию в шахматах. Его глава «От позиций критических к позициям определившимся» является прекрасным примером подхода к шахматному анализу, о котором я всегда думал, что это “типичный Дворецкий”. Липницкий придает большое значение тщательному анализу партий, уделяя особое внимание так называемым “критическим позициям”.

Элисказес – Авербах (Стокгольм, 1952 г.)

Эта партия очень подробно проанализирована Липницким. Хотя текущая позиция (после хода белых 14.d5) все еще остается очень неясной, «цель анализа состоит в том, чтобы прийти к позиции, которая носила бы уже не критический, а определившийся характер». Сначала Липницкий дает общий анализ позиции, в основном словесный. Партия продолжалась: 14...Nb4 15.Qb1 b5 16.Bb3 a5 17.0-0 a4 18.Bxb4 axb3 19.Bxd6 cxd6 20.f3 g5 и белые получили лишнюю пешку и хорошие шансы на победу. Липницкий сначала интересуется, почему черные не сыграли 18...Bxb4, и показывает, что это и в самом деле для них лучшее продолжение. В результате он приходит к выводу, что 17.0-0 было не сильнейшим ходом и предлагает 17.a3!, который он разбирает вплоть до получения “определившейся” позиции с перевесом у белых. Этот вывод дает основание автору вернуться к позиции на диаграмме и уточнить, не явился ли ошибкой уже 13-й ход черных 13...Qf6-f5. Читатель видит, как автор все время уточняет оценку позиции, приходя все к новым и новым выводам. Как раз это и является путем современного шахматного аналитика – подобно тому, что исповедуют в своих книгах Дворецкий и Джон Нанн. В конце концов я заметил, что в позиции после 16-го хода черных “Рыбка” действительно считает сильнейшим 17.a3!, хотя справедливость требует отметить, что и 17.0-0 после подробного компьютерного анализа выглядит не так уж и плохо.

Вне всяких сомнений, «Вопросы современной шахматной теории» являются одной из лучших шахматных книг всех времен. На мой взгляд, она ставит под сомнение всю западную концепцию «современных» шахмат, показывая, что многие идеи уже существовали в Советском Союзе в 1950-е гг. и раньше. Книга полна ясных, легких для понимания примеров, написана неброскими словами, но при этом дает кристально-чистое объяснение шахмат. Если не принимать во внимание некоторых устаревших оценок отдельных дебютных вариантов, книга выглядит так, словно написана в прошлом году. Или где-то в будущем».

Добавим к этому, что замысел книги родился, по меньшей мере, еще в 1952 году. Свидетельством тому явилось неотправленное (из-за отпавшей необходимости) письмо Лазарева Липницкому, которым Ефим Маркович однажды любезно поделился с нами. К сожалению, вопросом о времени его написания пишущий эти строки озаботился лишь после кончины Ефима Марковича, но киевский международный арбитр, кандидат в мастера Олег Товчига по некоторым упомянутым в нем деталям помог установить, что это был январь 1953 года. Среди прочего, в письме были и такие размышления:

«Главное различие между защитой Рагозина и защитой Нимцовича принципиальное. Защита Нимцовича самостоятельно не возникала. Сначала она фигурировала лишь как один из вариантов новоиндийской защиты, изобретенной тем же Нимцовичем, идея которой – давление на пункт e4 без d7-d5 (так, кажется, высказывался Нимцович), и ход Bb4 подчинялся этой цели.

Защита же Рагозина возникла не на идеях защиты Нимцовича, т.к. ход d7-d5 уже сделан, а на идеях Чигорина в славянской защите – провести e6-e5, воспрепятствовав предварительно ходу e4. Здесь уже ход Bb4 не связан с главной идеей прямо, он играет вспомогательную роль – воспрепятствовать предварительно ходу e4».

Так что дарственная надпись на титульном листе была отнюдь не только данью вежливости. Правда, 23-летний Лазарев едва не разрушил эту идиллию их отношений, когда рискнул посягнуть на святое. Напомнив старшему коллеге об огромном объеме проделанной черновой работы, он, набравшись смелости, полюбопытствовал, может ли претендовать на какую-то часть гонорара. Этот робкий вопрос встретил неподдельное возмущение мэтра: «Да ты должен благодарить судьбу за одну только возможность работать со мной и чему-то научиться!». Впрочем, скорее всего, Исааку Оскаровичу просто не хотелось признаваться, что весь гонорар ушел на возвращение долгов (о чем в нашей с ним переписке рассказал международный мастер ИКЧФ Борис Шкурович-Хазин)…

Книга Липницкого «Вопросы современной шахматной теории» с дарственной надписью ее автора Е.Лазареву (из архива Е.Лазарева)

Будни шахматного мастера

Книга наконец была издана, а жизнь шла своим чередом. Как читатель уже знает, свои знания и опыт Исаак Оскарович передавал менее искушенным шахматистам отнюдь не только на бумаге. Вот в переводе с украинского характерная зарисовка тех лет, принадлежащая перу Лазарева и помещенная в многотиражке Киевского государственного университета им. Т.Шевченко 10 февраля 1956 года.

 

После встречи с шахматным мастером

За рядом широких столов, подобных своей формой букве «П», сидят шахматисты университета. Между столами ходит человек с золотой медалью чемпиона СССР на груди. Мастер спорта СССР И.Липницкий, игрок сильнейшей в стране сборной команды «Спартак», по очереди подходит к каждой доске и, задумавшись, делает очередные ходы.

Это проходит сеанс одновременной игры в шахматы. Особенно ожесточенная борьба продолжается возле досок, за которыми играют студенты Кондратский, Пеньковский и Щербина. Возле них собралось немало «болельщиков».

И вот горячая спортивная борьба закончилась. Трудно пришлось мастеру, хотя против него играли большей частью просто «любители», и лишь несколько шахматистов имели разряд. В двух партиях мастеру пришлось сложить оружие. Заслуженной победы добились студент 2-го курса геологического факультета, шахматист 2-го разряда Кондратский и студент 5-го курса химического факультета Пеньковский. Собравшись в тесный кружок, опытный спортсмен и молодые шахматисты тепло разговаривают о шахматном спорте, об интересных вопросах шахматной теории и истории.

– Я очень доволен встречей с университетскими шахматистами, – говорит мастер. – В их игре можно увидеть много оригинальных современных идей. И как радуют случайные на первый взгляд, но в действительности тонко и глубоко продуманные комбинации. Жаль только, что не хватает шахматистам университета теоретической подготовки, и много отличных ходов, найденных «интуитивно», часто сводились на нет последующей поверхностной игрой.

Мы думали ограничиться небольшой зарисовкой об интересной шахматной встрече, но последние слова мастера заставили подумать: а действительно, разве нельзя организовать шахматный спорт у нас так, чтобы из нашей талантливой молодежи вышли знаменитые шахматисты? Чтобы подобные массовые мероприятия проводились не от случая к случаю, а систематически. А у нас есть четыре кандидата в мастера и больше сорока перворазрядников! Соревноваться и проводить соревнования им негде. Не удивительно, что наши студенты могут наблюдать ожесточенные шахматные сражения... на подоконниках.

Наши шахматисты по праву считаются сильнейшими среди вузовских коллективов города. Но кафедра физвоспитания и спорта и спортивные бюро факультетов еще мало делают для дальнейшего роста спортивного мастерства шахматистов, не создают надлежащих условий для их работы.

Нужно решить и давно назревший вопрос об устройстве товарищеских соревнований нашей шахматной команды с командами других университетов страны.

N.B. Как удалось неожиданно узнать после выхода книги, упомянутый в заметке Виктор Павлович Кондрацкий (именно так правильно пишется его фамилия) и по сей день проживает в Киеве. Об этом мне сообщил его младший двоюродный брат, уроженец Киева гроссмейстер Владимир Охотник. Кстати, именно старший брат впервые приобщил к шахматам будущего гроссмейстера. Естественно, я не мог упустить возможности встретиться и пообщаться с Виктором Павловичем, который рассказал, что всегда был болельщиком Липницкого, особенно когда тот представлял Украину во всесоюзных соревнованиях. Книга «Вопросы современной шахматной теории» до сих пор занимает почетное место в библиотеке Виктора Павловича, хоть он и давно отошел от серьезной игры. Что же касается партии в сеансе, то Липницкий проиграл ее грубой ошибкой, подставив ферзя. «Я совсем не хотел такой победы и предложил даже Исааку Оскаровичу взять ход назад, но тот решительно отказался: «Спорт есть спорт!».

Последняя яркая вспышка

В 1956 году не только вышла в свет книга, принесшая (хоть и с огромным опозданием) мировую известность своему автору. Отлично сложились дела и на турнирном фронте.

В начале года Липницкий наконец смог завоевать никак ранее не дававшийся ему титул чемпиона Киева. Ближайший конкурент Владислав Шияновский отстал на очко. Позади также остались Э.Гуфельд, А.Замиховский, М.Усачий, И.Погребысский и другие. Об этом достижении Теплицкий вообще нигде не упоминает. Впрочем, оно и не удивительно – из центральных изданий один только «Шахматный бюллетень» (№ 7, 1956) поместил подборку партий турнира без указания его итогов, которые удалось обнаружить лишь в газете «Радянський спорт» за 27 апреля 1956 года.

Вскоре последовал еще один успех. После нескольких тщетных попыток Липницкий сумел повторить свое достижение 1949 года и снова стать чемпионом республики. Таблицу этого турнира в печати найти не удалось. Но оказалось, что ее в своей коллекции имел уже известный читателю киевский международный арбитр Олег Товчига, увлекшийся в последние годы сбором материалов по истории украинских шахмат.

Рассказывает А.Хавин:

«Борьба за звание чемпиона Украины свелась к «дуэли» между ведущими мастерами республики Банником и Липницким. Оба мастера были в хорошей спортивной форме. Им удалось пройти турнир без поражений и значительно опередить ближайших соперников.

Вначале лидерство захватил четырехкратный чемпион УССР Банник. Липницкий в первом туре должен был бороться за ничью в партии с молодым представителем Николаевской области Романовским. Во втором туре Липницкий выиграл пешку у Ратнера, но упустил выигрыш. Однако в дальнейшем он играл более уверенно и одержал подряд шесть побед.

В 15-м туре Липницкий встретился с Банником, который отставал от него на очко. Партия проходила в напряженной спортивной борьбе и представляет теоретический интерес.

Инициатива была на стороне Банника, но Липницкий точно защищался, и в день доигрывания была зафиксирована ничья. В последних четырех турах Липницкий набрал 3 очка и удержал первое место (15 очков из 19). На очко от него отстал Банник. Третье место занял Макаров (12 очков), четвертое – Романовский (11,5), пятое – Замиховский (11). Победители турнира завоевали право участвовать в полуфинале первенства СССР» («Шахматы в СССР», № 10, 1956).

Липницкий во время первенства Украины 1953 года

Но ни в полуфинале, ни в каком-либо другом значимом турнире Исааку Оскаровичу сыграть уже было не суждено. Вскоре заболевание резко обострилось, и победа в первенстве УССР 1956 года явилась достойным завершением его карьеры игрока. Липницкому было всего 33 года – возраст самого что ни на есть расцвета, особенно по тем временам. И кто знает, каких спортивных вершин и скольких шахматных шедевров или хотя бы просто поучительных партий недосчитались сам маэстро и огромная армия любителей шахмат по причине роковой болезни, которая остаток отведенного срока вела уже на месяцы? Лишь незадолго до смерти прекратил Липницкий сотрудничать с журналом «Україна». Из разнообразных материалов, которые он готовил для этого журнала с 1951 по 1958 гг., вполне можно было бы и сегодня составить «вкусную» книжку для развлекательно-познавательного чтения любителям шахмат.

Впрочем, свою последнюю турнирную партию Липницкий сыграл значительно позже. Об этом рассказал Лазарев в заметке в одной из киевских газет, вырезку из которой в семейном архиве уже после смерти Ефима Марковича нашла его вдова Татьяна Федоровна. В декабре 1958 года в Киеве проходило командное первенство города среди спортивных обществ. Липницкий лишь однажды сел за доску – против Юрия Сахарова, когда его родной «Спартак» встречался в принципиальном матче с «Авангардом». Исаак Оскарович не только выиграл эту партию, имевшую определенное теоретическое значение, но и успел ее прокомментировать. С примечаниями Липницкого она и появилась в «Шахматах в СССР» (№7, 1959) рядом с некрологом...

Чувствуя, что для практической игры сил уже не хватает, Липницкий почти полностью переключился на литературную работу. Последняя его статья «Внимание – диагональ a1-h8!» появилась во втором номере журнала «Шахматы в СССР» за 1959 год, примерно за месяц до кончины. Были у Исаака Оскаровича и другие замыслы. Как вспоминал в своих мемуарах Бейлин, «Последний раз я видел Липницкого в издательстве «Физкультура и спорт» в Москве. Он работал над новой книгой. Выглядел хорошо. Но задуманной работе не суждено было появиться в свет». По свидетельству Теплицкого, киевский мастер начал собирать материалы о «шахматном автомате» венгерского изобретателя Кемпелена, чтобы написать о нем книгу (отзвуки этого замысла слышатся в его небольшой статье «Может ли играть машина?» в №2 журнала «Україна» за 1958 г.). Он мечтал также написать художественное произведение на шахматную тему. Не успел... 25 марта 1959 года Исаак Оскарович Липницкий отправился в бессмертие...

Исаак Липницкий (из архива С.Воронкова)

Визит к герою повествования

Как уже упоминалось, идея написания книги, посвященной памяти киевского мастера, у Алексея Радченко возникла в первой половине 2013 года, когда уже после первого общения с Л.Якир и Е.Лазаревым стало очевидным, что в книге Теплицкого «Исаак Липницкий (Бат-Ям, 1993, 2008) многое осталось «за кадром». Тем не менее, именно она была избрана нашим основным ориентиром, начиная с самого первого абзаца:

«Если пройдете по главной аллее знаменитого Байкового кладбища в Киеве шагов двести – до небольшой старой церквушки – и свернете направо, то увидите скромный памятник из трех плит розового гранита. Надпись на одной из них гласит, что здесь похоронен известный шахматный мастер, теоретик, педагог и журналист Исаак Оскарович Липницкий».

Столь заманчиво простое описание подвигло нас с Алексеем Павловичем «обозначить» начало работы и поклониться герою предстоявшего повествования. Но попытка потерпела провал – сколько мы ни «поворачивали вправо» в указанном месте, нам никак не удавалось увидеть обещанного памятника. Когда же мы попытались обратиться в контору кладбища, нам категорически ответили, что с посетителями, не являющимися родственниками усопшего, разговаривать будут только при наличии официального письма-ходатайства от какой-нибудь организации. И мы эту идею сначала отложили до лучших времен, а потом и вовсе забыли.

После этого прошло четыре с половиной года. Не стало Алексея Павловича, но книге после ряда приключений удалось выкарабкаться на финишную прямую. Тем не менее, я до самого последнего времени периодически любопытствовал у Гугла, не появилось ли в интернете новых материалов о Липницком. Иногда они появлялись с самой неожиданной стороны. Так, например, на сайте chessgames.com коллекция партий пополнилась поединком Липницкий – Неккерман (Берлин, 1946), причем, с указанием имен обоих противников: Isaac Lipnitsky – Michael Neckermann. Более того, коротенькое (4 фразы) изложение биографии американца на этом сайте изложено формулировками, подозрительно смахивающими на те, что и в нашей переписке с Аланом Мак-Гоуэном. На мой вопрос, не посылал ли Алан информацию о Неккермане на сайт, он ответил, что не знает, кто это сделал, но «возможно, это был кто-то из Маршалловского шахматного клуба», поскольку Алан обращался к ним с просьбой подтвердить, действительно ли этот шахматист играл с Липницким в Берлине в 1946 году. Администраторы же сайта мой вопрос об источнике этой информации и вовсе оставили без ответа.

N.B. В соответствующем разделе книги, где рассказывается о службе Липницкого в Германии после окончания войны, приводится партия Липницкий – Неккерман из товарищеского матча между командами советской и американской военных администраций, после чего сделана попытка выяснить хоть какие-то подробности биографии противника Липницкого. Детальнее об этом можно прочитать в книге или в отрывке из нее, опубликованном на израильско-белорусском сайте.

Впрочем, в этом они оказались отнюдь не оригинальны. Администрация сайта http://шахматистам.рф тоже не отреагировала, когда я поинтересовался, откуда у них в «Энциклопедии игроков» в подборке партий Липницкого оказалась и партия Липницкий – Лазарев (Киев, 1959), завершившаяся разгромом черных уже на 17-м ходу. К сожалению, на момент этой находки Ефима Лазарева уже не было с нами, а его вдове Татьяне Федоровне об этой партии ничего не было известно. А ведь если эта партия действительно имела место, да еще в указанное время, то она была сыграна совсем незадолго до ухода Липницкого из жизни. Тогда легко объясняется и откровенно вызывающая постановка дебюта черными – Лазарев не столько стремился к победе, сколько хотел доставить тяжелобольному другу удовольствие от игры…

N.B. После выхода книги в свет любитель шахматной истории Станислав Суханицкий из г. Лубны Полтавской области сообщил, что информацию для этого раздела «Экциклопедии» поставляет кандидат в мастера Геннадий Обухов из Приморского края. Он же прислал и упомянутую партию. К сожалению, Геннадий Николаевич не указал первоисточника, о чем можно только пожалеть, поскольку нынче его вспомнить затрудняется. Так что вопрос о достоверности этой партии до конца еще не закрыт, хотя, по словам Обухова, сомнительными источниками он никогда не пользовался.

Но всё это происходило несколько раньше. А в этот раз, во время последнего поиска, мое внимание привлекла небольшая страничка в рунете по адресу http://sport-strana.ru/lipnickij-isaak-oskarovich/ , где помимо короткой справки о Липницком оказалась и фотография его могилы. Это навело на мысль повторить давнюю попытку – ведь теперь я получил не только представление, как выглядит сам памятник, но заодно и прекрасный ориентир в виде бюста на высоком постаменте на заднем плане.

Вторая попытка была предпринята 14 октября. На этот раз компанию мне в погожий осенний день составила жена, тоже заинтригованная поисками. Ради спортивного интереса мы поначалу решили снова действовать самостоятельно, ориентируясь на указания Теплицкого. И вновь безрезультатно, хотя неоднократные попытки «свернуть направо» мы делали как от самой Вознесенской церкви, так и в некотором отдалении от нее. Из этого, в конце концов, было сделано два вывода:

1. Описание Теплицкого является не столько дополнением к путеводителю по Байковому кладбищу, сколько лирическим вступлением;

2. Без помощи работников кладбища нам не обойтись.

Пришлось вернуться к центральному входу и обратиться в контору. На этот раз меня встретили куда более лояльно (не потребовалось даже заранее припасенного письма-ходатайства на бланке Федерации шахмат Украины). И все же, радоваться оказалось рано, поскольку в архивной книге 1959 года нужная запись никак не хотела находиться. Но тут пришел на помощь найденный в интернете упомянутый снимок могилы, на котором отчетливо видна и надгробная плита дочери Липницкого. Работница конторы немедленно отыскала книгу от 2000 года, а в ней – нужную запись и сообщила: «Участок 8а». И, предупреждая мой следующий вопрос, добавила: «А рядов и мест у нас на кладбище нет – ищите по всему участку!».

Снова мы отправились на поиски. Оказалось, что искомый участок находится не возле церкви, а несколькими десятками метров дальше. И все равно трудно даже представить, сколько времени пришлось бы искать, обследуй мы все захоронения подряд, но фотография из интернета оказалась настоящим подарком судьбы. Минут через двадцать мы нашли то, что искали.

Надпись на памятнике И.Липницкого: «Липницкий Исаак Оскарович. 25.VI.1923 – 25.III.1959. Шахматный теоретик и практик, журналист, мастер спорта СССР по шахматам». Ниже: «Дорогому, незабвенному сыну, отцу, мужу, брату».

Как видим, этот клочок земли стал последним пристанищем не только Исаака Оскаровича, но и его жены и дочери.

Здесь же был найден ответ на прозвучавший ранее вопрос о «паспортном» имени Ляли Лещинской, а также сделана поправка к Теплицкому, назвавшему в своей книге дочь Исаака Оскаровича Лилианой. Впрочем, не исключено, что первоначально она и была Лилианой, но впоследствии это имя каким-то образом укоротилось.

Но удачная находка снова не только дала ответы на старые вопросы, но и породила новые, поскольку внутри ограждения оказалось не три могилы, а четыре!

Как знать, может, я не слишком утруждал бы себя в поисках ответа на вопрос, на каком основании здесь покоится Израиль Борисович Ципенюк, и кем он вообще приходился семье Липницких. Впрочем, наиболее вероятными представлялись два варианта ответа – либо это какой-то непрямой родственник Липницкого, либо же второй муж Лещинской. Можно, конечно, было бы снова наведаться в контору кладбища и попробовать поинтересоваться. Но поскольку особой срочности этот вопрос для меня не представлял (вряд ли он имеет прямое отношение к судьбе самого Липницкого), то я решил это сделать при удобном случае, когда снова окажусь в тех местах.

Но любопытство брало свое. Поиск во всемирной паутине несколько неожиданно (для меня, во всяком случае) показал, что Израиль Борисович был весьма известным киевским адвокатом. Позабавила и получившая распространение в сети небольшая реплика киевского журналиста и политолога Виталия Портникова от 2015 года, во время резкого обострения российско-турецких отношений:

«В 1967 году, по окончании Шестидневной войны, началось повальное переименование советских Израилей.

Большинство решило, что Израиль – это Илья, кто-то из Израилевичей стал Ильичом, прямо как Ленин. В юридической консультации, где работала моя мама, Израилем остался один Израиль Борисович Ципенюк, выдающийся киевский адвокат. И мне казалось, что все эти переименования – давно забытый кошмар. И вот настал ноябрь 2015 года.

Руководитель знаменитого еврейского «Хора Турецкого» Михаил Турецкий сообщает, что задумывается не только о переименовании коллектива, но и о смене фамилии. Думает взять фамилию жены. Круг замкнулся».

Портников моментально откликнулся на мое послание в Фейсбуке, но о женитьбе Ципенюка ничего не слышал: «Когда я знал его, он был одинок». Возможно, что я и здесь поставил бы точку или, в лучшем случае, поджидал бы удобной оказии для нового визита в контору Байкового кладбища, если бы не Стелла Берестецкая (проживающая в США родственница Липницкого), активно интересующаяся всеми своими потенциальными родственниками. Когда я прислал ей фотоотчет об этой экспедиции, она тут же разыскала в интернете адрес и телефон по бывшему месту проживания Ципенюка, а заодно и его соседей, и настоятельно попросила связаться и разузнать максимум подробностей. От соседей я категорически отказался (как-то не находилось особого желания обзванивать один телефон за другим и каждый раз долго объяснять причины своего звонка), но на будто бы бывший телефон Ципенюка все же позвонил. Собеседница на другом конце провода, к счастью, оказалась весьма любезной и сообщила, что интересующий меня человек проживал хоть и не в этой квартире, но в этом же доме, только в другом подъезде. Из этого дома он съехал в 2001 году после смерти падчерицы, а гораздо раньше умерла и его красавица-жена.

Для пущей уверенности я снова обратился к Виталию Эдуардовичу с просьбой помочь подтвердить полученные сведения. Он через посредников вывел меня на давнюю знакомую коллегу Ципенюка, проживающую ныне в США, и та подтвердила: да, Израиль Борисович был женат на красивой женщине по имени Ляля, давно уже умершей. После ее смерти Ципенюк продолжал заботиться о падчерице: часто ее навещал в психиатрической больнице им. Павлова (вот что, видимо, имел в виду Теплицкий, упоминая о «печальном будущем» Лианы), носил ей передачи. Отношения в семье были самые теплые…

Так завершился очередной (но последний ли?) виток «ребусов» и их разгадок…