Рассказ Евгения Свешникова дополняет фотогалерея Владимира Барского

В Интернете меня часто называют латвийским шахматистом, а в Латвии все считают российским. Интересна история, как я переехал жить в Ригу.

Впервые судьба связала меня с Латвией почти полвека назад, в далеком 1966 году. На чемпионате СССР среди школьников, который проходил во Владимире, в матче Россия – Латвия против меня играл парень по фамилии Лебедев. Я разыграл свой любимый вариант, который тогда еще был безымянным, и выиграл черными в 20 ходов очень симпатичную партию. Гроссмейстеру Игорю Захаровичу Бондаревскому, опекавшему в том турнире российскую команду, партия очень понравилась, и он окрестил вариант «челябинским». Ну, не называть же его по имени 16-летнего мальчишки? Так челябинский вариант связал меня первой тоненькой ниточкой с Латвией!

1968 год, Юрмала. Я играю за сборную России в товарищеском матче против Латвии. Такие матчи мы играли ежегодно: то они к нам приезжали, то мы к ним (вообще-то, мы к ним чаще, поскольку и в Риге, и в Юрмале всегда было очень хорошо!). И еще, помимо матча, я месяц провел на сборах в Юрмале, жил в одном домике с легендой российских шахмат Рашидом Гибятовичем Нежметдиновым. Много чаю было с ним выпито, много позиций проанализировано. Особенно запомнилось, что мы несколько недель анализировали окончание «ладья и слон против ладьи». С тех пор у меня неплохие познания в этом сложном эндшпиле; даже удалось однажды выиграть такую позицию у тогдашнего чемпиона мира ФИДЕ Александра Халифмана.

1975 год, Рига. В центре города рядом со знаменитым Домским собором, в здании, где раньше находилась биржа, проходит Спартакиада народов СССР. Мне удалось показать абсолютно лучший результат – 7,5 очков из 8; мы конкурировали с Ноной Гаприндашвили, но у нее оказался чуть хуже процент набранных очков – 8 из 9. На той Спартакиаде состоялся знаменитый матч Россия – Москва: столичная сборная, которую возглавляли чемпионы мира Тигран Петросян и Василий Смыслов, проиграла 0,5:8,5 (я выиграл у Бориса Гулько). После этого Василий Васильевич выдал крылатую фразу: «Главное – сохранить людей!»

В 1976 году я ездил в Венесуэлу на чемпионат мира среди студентов. Тренером нашей команды был Анатолий Авраамович Быховский, а руководителем делегации – председатель шахматной федерации Латвии Вильямс Вильгельмович Канеп, который был к тому же министром здравоохранения республики. Канеп очень любил Таля, опекал его; а у Миши, как известно, медицинские проблемы всегда стояли очень остро. На чемпионат мы летели через Нью-Йорк. Вся команда разбежалась смотреть город, а я остался вместе с Вильямсом Вильгельмовичем – мне было неудобно пожилого человека оставить в одиночестве. Вообще, мы относились друг к другу с уважением и симпатией.

Через несколько месяцев в Москве в ЦДКЖ проходил чемпионат страны. Я тогда не выиграл у Таля с лишней ладьей, и вообще был доволен, что партия завершилась вничью; об этом эпизоде я как-то рассказывал на страницах «64». Миша Таль всегда был моим кумиром; с ним и его женой Гелей у меня сложились хорошие отношения. И вот после чемпионата мне поступает предложение от Гели (Миша при этом присутствует и поддакивает): переехать в Латвию и стать спарринг-партнером Таля! У меня тогда только что родилась дочь, и у нашей семьи только одна комната в семейном общежитии в Челябинске, а в Риге мне предлагают четырехкомнатную квартиру – вероятно, ее сумел «пробить» Канеп. Я немного растерялся от такого неожиданного предложения, поблагодарил и попросил время на обдумывание. Из Челябинска меня не хотели отпускать, пообещали дать квартиру от завода «Полет». Помогло то, что через два месяца в составе сборной СССР я стал чемпионом Европы: тогда и челябинский спорткомитет выделил однокомнатную квартиру, и завод «Полет». Мы обменяли две однокомнатные квартиры на одну трехкомнатную; для меня этот вариант был гораздо лучше, чем 4 комнаты в Риге. Я ведь вырос в Челябинске, у меня там были друзья, родственники. Хотя Латвия мне очень нравилась, я часто ездил туда на турниры.

Вскоре на мое место в четырехкомнатную рижскую квартиру въехал Владимир Багиров и стал работать с Талем; переезд спас Багирова от трагических событий 1988 года в Баку. А я неожиданно стал тренировать Леву Полугаевского, которому до этого помогал Багиров; получается, мы совершили такой вот «обмен»! Прошли годы, и мы похоронили в Риге и Михаила Нехемьевича, и Владимира Константиновича…

А в 1985 году я приехал в Ригу на чемпионат СССР и – нашел здесь свою вторую жену! Она побывала со мной на Урале, была согласна переехать в Челябинск, но мне эта идея не очень нравилась, поскольку там оставалась моя первая семья. Мы решили переехать в Москву, ведь у моей мамы была там двухкомнатная квартира. Но прописаться у родной мамы мне так и не удалось; суд с Моссоветом – это вообще отдельная история. В результате мне пришлось поехать в Ригу, к теще. Московская власть меня буквально «выдавила» в Латвию!

Так что вот уже 29 лет я живу в Риге, но связи с Челябинском не теряю. И если меня заставят выбирать, за какую команду играть, то конечно же – Россия для меня роднее! А в каком рейтинг-листе находиться, мне лично всё равно; взносы я плачу в обе федерации. Не думаю, что я кому-то наврежу, если буду играть в чемпионате Латвии среди мужчин и в чемпионате России среди ветеранов.

Рассказ гроссмейстера
записал Владимир Барский