В начале апреля мне довелось побывать в Японии по приглашению известного шахматного энтузиаста Жака-Мари Пино и Сёги Ренмей. Жак-Мари – большой любитель шахмат и приличный кандидат в мастера, переехал в Японию 30 лет назад из Франции. И все эти годы пытается оживить (а если совсем честно, создать) шахматную жизнь в Японии. При его непосредственном участии в Японию приезжали многие сильные гроссмейстеры, но, увы, дальше лекций и сеансов дело не шло.

Не шло, в общем-то, по вине японской ассоциации шахмат, которая никак не поддерживала эти инициативы и ограничивалась проведением минимального числа турниров официального календаря.

Однако на этот раз, благодаря авторитетной поддержке Ёсихару Хабу – многократного Мейджина (читай чемпиона мира) по сёги и весьма приличного шахматиста (под 2400), попытку шахматной революции удалось вывести на новый уровень, подключив Ассоциацию Сёги (в дальнейшем Сёги Ренмей). Сёги Ренмей – очень сильная организация, поддерживаемая правительством и спонсорами. В замечательном четырехэтажном особняке Ренмея в центре Токио кипит работа и игра. На первом этаже – продажа самих сёги, книг, сувениров, различных атрибутов, еженедельной газеты (24 полномасштабные полосы каждую неделю!) и ежемесячника – увесистой книжицы в 256 страниц. Второй этаж отдан огромной игровой. Там сражаются и дети, и взрослые, проходят сеансы одновременной игры, игра с гандикапом против профессионалов... Кстати, в сёги игра с форой не считается чем-то зазорным, и очень часто профессионалы дают даже сильным любителям серьезную фору, к примеру, ладью и слона – две сильнейшие фигуры. При этом фора по времени непопулярна и практически не применяется. Третий этаж – деловой: офисы руководства и огромный делопроизводственный отдел, живо напомнивший мне картинку из “Служебного романа”. Забавно, что во время нашего визита удалось застукать одного дядечку, который в рабочее время, не поверите... играл в сёги онлайн. Однако стоило начальству войти в комнату, на экране сразу появилась рабочая картинка...

Ну и на четвертом этаже нечто вроде небольшого музея, а также комнаты для профессионалов – там проходят не самые значимые турниры.

Эмиль Сутовский и Ёсихару Хабу

Встреча с руководителями Ренмея была очень обещающей – дело в том, что Сёги Ренмей, достигнув очень большого охвата в Японии (по их данным, регулярно в сёги играют около 10 миллионов японцев, и эта цифра не сродни нашим 607 миллионам – далее расскажу, почему она внушает доверие!), стремится к популяризации традиционной японской игры за пределами страны. И в этом плане сотрудничество с АШП может оказаться для них весьма полезным. В то же время, руководство Ренмея согласилось помочь с привлечением спонсорства на шахматный турнир АШП – конечно же, из всех форматов японцев заинтересовал АШП Голден Классик. Правда, они немного разочаровались, узнав, что 5 игровых часов – не каждому, а в сумме. Но, когда узнали, что после этого партия откладывается и будет продолжена, то снова понимающе закивали головами.

Несколько слов о руководстве: Президент федерации, Коиджи Танигава, не из функционеров и не из аристократов – последние 30 лет он входит в число сильнейших игроков Японии. Он носит титул пожизненного Мейджина - это звание присваивается тому, кто сумел 5 раз победить в матче за высший титул (необязательно подряд). За всю историю игры насчитывается лишь 19 сёгистов такого уровня (а после второй мировой войны, когда установилась четкая система, лишь шестеро игроков достигли этого почетнейшего звания). Танигава до сих пор периодически выступает, хотя конечно, административные обязанности требуют своего. Исполнительный директор, Мастер Аоно, как уважительно называют его сами японцы, благородных кровей и вхож в высшее японское общество. Кроме того, у самого Мастера Аоно 9-й профессиональный дан - высший из всех возможных в профессиональном сёги, и он до сих пор изредка принимает участие в турнирах. Ну и, конечно, Мейджин, Ёсихару Хабу – лицо Сёги. Формально он не входит в руководство федерации, но его авторитет чрезвычайно высок. В Японии его знают все. Он желанный гость в ток-шоу и рекламах, его узнают на улице (когда мы фотографировались у здания Сёги Ренмея, на нас направили свои мобильники еще трое случайных прохожих)! Хабу – удивительно доброжелателен и непосредствен, представить Карлсена или Каспарова, ведущих себя столь же просто и естественно, попросту невозможно. А еще он очень любит шахматы и задал мне много вопросов, свидетельствующих о неподдельном интересе и глубоких знаниях.

Итоги переговоров дают все основания надеяться на проведение первого сильного шахматного турнира в Японии уже ближе к концу этого года, а пока поговорим о том, что представляет собой японская шахматная сцена. Увы, шахмат тут практически нет. Есть шахматные клубы в отдельных городах (а в Токио их несколько), но отсутствие турниров и мало-мальской поддержки привели к тому, что древняя, мудрая, склонная к анализу японская нация оказалась на обочине шахматной жизни, а появляющиеся талантливые дети довольно быстро бросают нашу игру. Тем приятнее было увидеть очень способных детишек, особо выделю Каи Тацуми и Юто Отаву, отлично проявивших себя на сеансах в Токио и Осаке.

Юто Отава

Каи Тацуми

Надеюсь, что АШП совместно с Сёги Ренмеем удастся столкнуть эту гору с места и запустить маховик – и тогда уже японской шахматной ассоциации придется подключиться.

Так что такое сёги? Это и любимая настольная игра японцев, и уважаемый вид деятельности.

Но не Спорта. Быть может, одна из причин, по которой японцам удалось сохранить популярность сёги, – это тот факт, что они не стремились ничего менять, не старались возвеличить спортивную составляющую, а видят в сёги мудрую древнюю игру, смесь творчества и философии. Временами где-то напоминающую гессевскую “Игру в бисер”. Но самое удивительное, что люди действительно следят за сёги. В дни моего визита как раз стартовал Мейджин (фактически матч на первенство мира), в котором вызов Хабу бросил претендент Намеката. Система отбора на матч достаточно сложна – но многие японцы ее хорошо изучили, ибо начиная с 1947 года она остается неизменной. Нам бы так... И еще одна вещь, которой стоило бы поучиться руководителям шахматного мира – на красочной церемонии открытия, проходившей в банкетном зале знаменитого токийского отеля Чинзансо, после всех речей под гром аплодисментов (а в зале было человек 600), вышел старейший профессиональный игрок в сёги, который накануне матча объявил о завершении карьеры в возрасте 75 лет. Так вот, Хабу преподнес ему букет, низко поклонился, а ветеран произнес речь и официально открыл Матч.

Сам Матч проходит весьма необычно для нас. Он состоит из 7 партий, но длится более 2 месяцев.

Каждая партия длится по 2 дня: в первый день партнерам дается по 5 часов на размышление. Во второй день то же самое, но в конце еще есть «боёми». Кстати, видимо, Фишер и Бронштейн подсмотрели идею боёми у японцев, которые используют добавление с незапамятных времен (раньше судьи просто отсчитывали его). В сёги время не добавляется – просто после того, как время истекло, каждый раз на ход есть минута (иногда полминуты). Партии длятся долго, в матчах такого уровня в первый день борьба заканчивается крайне редко. Быстрых сёги практически не существует, хотя в турнирах и матчах не самого высокого уровня практикуется, хм, ускоренный контроль, по 4 часа на партию (опять-таки с “боёми” минута на ход, по истечении этого времени). Даже дома, когда японцы садятся играть блиц, они ставят себе по 15-20 минут.

Продолжительность партий их не смущает: Японское Интернет-ТВ Нико-Нико ведет прямой эфир для своих премиум-подписчиков. Так вот, первую партию матча просмотрело порядка полумиллиона пользователей (на пике около 150.000 одновременно). Кроме того, главный государственный канал NHK делает включения в первый день игры и ведет двухчасовую прямую трансляцию во второй. В роскошной демонстрационной комнате во время партии присутствует несколько сотен зрителей, внимающих комментариям приглашенных экспертов. Японцам это не кажется архаичным или скучным, даже при том, что они не видят непосредственно игроков, только видеокартинку. Как не кажутся архаичными ритуалы перед началом матча – мне выпала честь быть приглашенным в святая святых – матч играется в небольшой комнатке, где во время игры присутствуют только арбитр и секретарь, а перед началом и в первые 15 минут игры два десятка человек с благоговением наблюдают за происходящим.

Партии матча играются раз в десять дней – уже много лет, одна из партий подобных матчей проходит за границей (чаще всего на Гавайях).

Заработки ведущих игроков в сёги сравнимы с ведущими шахматистами – может быть, у участников матчей на первенство мира по шахматам они повыше, но у игроков второй шахматной десятки заметно ниже. При этом сильнейшие профессионалы сёги играют за год лишь 20-30 партий (матчи и нокаут-турниры), и практически никто не чурается регулярно давать сеансы и читать лекции и иногда даже тренировать. Все профессиональные игроки сёги (а их около 150) получают зарплату от Ренмея, причем стать профессиональным игроком очень трудно – там установлена жесткая квота (насколько я понял, сейчас только 4 человека в год могут получить профессиональный дан, при этом те, кто не сумели дорасти до профессионального уровня до 25 лет, уже не могут стать профессионалами!). Такой вот суровый отбор.

Параллельно существует и женская профессиональная лига сёги со своими данами и строгой системой отбора, при этом разница в силе игры между сильнейшими мужчинами и женщинами больше, чем в шахматах. Недавно полька Каролина Стычинска стала первой не-японкой, способной играть наравне с женщинами-профессионалами, однако у мужчин такая ситуация в обозримом будущем не предвидится. Уровень японских профессиональных игроков сёги неизмеримо выше европейских и азиатских коллег.

Окончание следует