Владимир Барский

Очередь в саду Тюильри. Очередь на шахматный турнир. Говорят, первые зрители пришли чуть ли не в 10 утра, а минут за 40-50 до пуска часов своими глазами видел, что любителей собралось уже несколько десятков. К началу тура зал, рассчитанный человек на 200, был заполнен до отказа, а изрядный хвост остался еще на улице. Люди стоят полчаса, час – весело переговариваются друг с другом, улыбаются. Они пришли на праздник, по которому явно соскучились!

Войдя в волшебный шатер, зрители раздеваются в гардеробе, получают наушники, занимают свободные места в зале и ждут выхода главных героев. Фотографы настраивают технику, делают первые пробные снимки. Одним из первых на сцене появляется Александр Грищук, приветствует главного судью Бориса Наумовича Постовского. На всякий случай интересуюсь:

– Саша, выходишь на замену?

Весело улыбается в ответ:

– Нет, буду комментировать.

И уходит в комментаторскую рубку, где его уже дожидается Дирк Ян тен Гюзендам, главный редактор New in Chess. В первый день Грищук комментирует на английском, а на русском – Илья Смирин, друг Андрея Филатова еще по минскому институту физкультуры, и Генна Сосонко. Есть и третья трансляция – на французском, под руководством Янника Пеллетье. Проходя в зал, зрители надевают наушники, выбирают язык и слушают рассказ гроссмейстеров. Либо могут остаться в холле и послушать Пеллетье живьем.

Тем временем Борис Постовский делает замечание тренеру Дин Лижэня за то, что его подопечный пришел на игру без галстука.

Чемпион Китая быстро спускается со сцены, берет у тренера недостающий предмет туалета и быстро приводит себя в соответствие с дресс-кодом, прописанным в контракте.

Других «нарушителей» в первый день замечено не было. Правда, один из самых уважаемых участников уже после начала игры, когда отведенное на фотографирование время закончилось, стал жаловаться, что в галстуке ему как-то неуютно, душновато. И получил разрешение продолжить игру без него.

Фотографировать со вспышкой можно первые десять минут. И до начала игры, естественно. Лоран Фрессине, улыбаясь, смотрит в зал и посылает воздушный поцелуй. У сцены среди других зрителей стоит его жена Эльмира Скрипченко и фотографирует мужа.

Ему в первом туре предстоит играть черными со своим соотечественником Максимом Вашье-Лагравом. Французы не стали слишком настойчиво мучить друг друга и к 25-му ходу нашли аккуратное повторение ходов. На пресс-конференции Лоран показал несколько симпатичных вариантов, которые им с Максимом пришлось посчитать за доской. В целом сложилось впечатление, что Фрессине оказался чуть лучше подготовлен в дебюте и уверенно решил проблему черного цвета.

Вскоре на встречу с журналистами пришли Петр Свидлер и Борис Гельфанд.

Гроссмейстер из Питера, как правило, рассказывает трогательные истории о том, что он ничего не знал в дебюте, либо всё перепутал уже на пятом ходу, а тут он неожиданно признался, что позиция после 26-го хода стояла у него дома за час до партии.

Правда, тут же добавил, что добраться до этой позиции ему следовало пораньше, а так на глубокое изучение (хотя, казалось бы, куда уж глубже?) ему не хватило времени:

– Не каждый день позиция, которую ты смотришь, встречается до 26-го хода включительно. И я решил: если дойдем до этого эндшпиля, то я примерно представляю, что куда идет – разберемся! Но Боря сделал два очень точных хода – 26…Rh5, создавая угрозу Rf5xf3 и f7-f5, и после 27.Be2 - 27…Rc8. В этот момент я потратил примерно 40 минут и понял, что не вижу никаких перспектив для игры на победу. Дома мне казалось, что какой-то минимальный перевес у белых должен быть, а за доской чем дольше я смотрел на эту позицию, тем меньше понимал, в чем он заключается. В итоге я сделал ход 28.cxb5, который объективно борьбу прекращает. Что можно сказать в заключение? Двигаем вперед теорию, но, к некоторому моему разочарованию, наши с Борисом анализы совпали.

Борис Гельфанд добавил:

– Партия показывает, как изменились шахматы со времен Алехина. Тогда была возможность творить за доской, находить такие идеи, как 14…h4, 15…Nxh2, 16…Nd4 во время игры.

14...h4 15.Bxh4 Nxh2 16.Kxh2 Nd4.

А сейчас такие ходы надо знать заранее, чтобы не проиграть партию. Приходится проделывать огромный объем работы дома, хотя интереснее было бы находить всё это за доской.

А потом состоялась первая сенсация: Дин Лижэнь, который накануне, да и перед началом тура выглядел робким студентом в окружении мэтров, красиво разгромил второго по рейтингу шахматиста мира Левона Ароняна. Армянский гроссмейстер пассивно разыграл дебют и получил крайне неприятную, стесненную позицию. Но потом сумел «подкрутить». По признанию китайского чемпиона, он просмотрел маневр 28…Nc3, после чего игра заметно обострилась.

Играя 35.Be5, белые собирались форсировать ничью вечным шахом, но при ближайшем рассмотрении оказалось, что черные беззащитны. В подтверждение своих слов Дин Лижэнь продемонстрировал симпатичный 10-ходовый вариант, в конце которого белые при помощи промежуточных шахов съедают неприятельскую пешку на пороге превращения. Он прекрасный счетчик, этот скромный молодой человек из Поднебесной!

35.Be5 Nd5 36.Nxd5 exd5 37.Bxg7 Kxg7 38.Qg5+ Kf8 39.Qf6 Kg8 40.Qg5+ Kf8 41.Qf6 Kg8 42.Re1.

42...axb4

42...h6 43.Re3 Kh7 44.Re7 Rxe7 (44...Rf8 45.Qf5+) 45.dxe7 Rg8 46.Qxf7+ Kh8 47.e8Q Rxe8 48.Qxa7 c3 49.Qf7 Re1+ 50.Kh2 c2 51.Qf6+.

43.Re5 h6 44.Rh5 Qxa3 45.Qxh6 f6 46.Qxf6 Черные сдались.

Ваш корреспондент задал, наверное, не совсем удачный вопрос: какие у Дин Лижэня любимые партии Александра Алехина, и тот снова засмущался – ответил, что видел их не так много. Может быть, и вовсе не видел – какое это сейчас имеет значение? Он провел красивую комбинацию, которую в былые времена назвали бы алехинской. А как назовут сегодня: гудиневской, рыбкинской? Не суть важно; главное – что зрители получили удовольствие от красивой игры!

Владимир Крамник в первом туре выиграл партию, не побоимся этого сравнения, в стиле Крамника! И прочитал об этом лекцию минут на 25. Из этой лекции следовало, что белые с самого начала стремились получить позицию с минимальным перевесом, а черные, которыми руководил Никита Витюгов, всячески пытались обострить игру. Например, на 15-м ходу Витюгов нашел неожиданную, довольно нестандартную жертву фигуры, компенсация за которую была не столь уж очевидна. Однако Крамник эту компенсацию разглядел и жертву отклонил. Вскоре черные предприняли еще одну попытку завязать ближний бой, но Крамнику удалось продолжить борьбу на дистанции. Внешне на доске не происходило больших событий, однако оставшиеся за кадром сложнейшие варианты требовали большой счетной работы, и вскоре черные попали в цейтнот. По мнению Крамника, после 25-го хода черные действовали не слишком удачно, и после контроля их позиция стала уже тяжелой. Хотя последний шанс Никита упустил на 47-м ходу – вместо 47…Qb4 значительно упорнее было 47…Qa3 48.a7 Kh7. И Крамник стал увлеченно демонстрировать красивейшие, неожиданные ресурсы за обе стороны в этой внешне простой позиции, то и дело повторяя фразу «All of a sudden…» (пресс-атташе турнира Марк Глуховский попросил Владимира вести рассказ по-английски). И впрямь неожиданно, богом забытый слон g6 то и дело в вариантах выскакивал на е4, уничтожая важную пешку, задерживая проходную «а» и создавая угрозы белому королю. А потом новый неожиданный поворот сюжета, и слон плачет в своей клетке, а пешка триумфально становится королевой. Красивая, увлекательная игра – шахматы, когда о ней рассказывают такие Мастера, как Владимир Крамник.

Или Майкл Адамс – еще один герой первого тура, обыгравший черными чемпиона мира Виши Ананда. Светилась от счастья его жена Тара, да и сам Майкл то и дело счастливо улыбался.

Они с Виши – давние принципиальные соперники, герои нокаутов, где индийский кудесник всегда оказывался немного успешнее. Но эту партию чемпион играл, как показалось, довольно непоследовательно: вначале «подсушил» игру, снял напряжение в центре и разменял ферзей, потом вдруг стал искать осложнений и позволил сопернику получить сильную встречную игру. Адамс доказал, что техника у него по-прежнему на высочайшем уровне, убедительно выиграв окончание, которое многие специалисты очень долго считали практически ничейным.