ChessPro

Как и во всяком городе, стоящем на берегу моря, погода в Вейк-ан-Зее меняется с калейдоскопической быстротой. Кажется, еще вчера с неба приятно улыбалось солнышко и горизонт был девственно чист, а сутки спустя серые тучи так плотно переплелись с неспокойным морем, что только по барашкам волн и можно было определить, где небо разделяется с землей. А еще сложилось чувство, что странные события, происходящие в нынешнем турнире, теснейшим образом связаны с местной погодой. Пока непонятно ровным счетом ничего!

Казалось бы, перед стартом мы имели вполне сформировавшееся представление о том, кому здесь предстоит принимать лавры, а кому – исполнять роль подносчиков патронов. Имелась также небольшая группа товарищей, чье будущее виделось в легкой дымке неизвестности. А тут вдруг такая «каша». Невнятная форма Ананда и апатия Крамника, горячее нетерпение Топалова и холодное спокойствие Адамса, объективность Леко вкупе с жутким «психофизическим» состоянием Морозевича со Свидлером… Понимаю жестокое разочарование Каспарова, которому ФИДЕ поставило подножку и не пустило его в турнир: Гарри мог бы уверенно возглавить эту «революцию» и в очередной раз выехать на броневике!
Понятно, слишком многое скрыто от посторонних глаз, и с помощью фотокамеры далеко не всегда нащупаешь ту самую «серьмягу». Но что-то сделать, безусловно, удалось.

Начну, пожалуй, с главного героя и, наверное, главного трагического персонажа последних дней – Веселина Топалова. Признаться, когда выпытывал у Ткачева-Нострадамуса всю правду о будущем участников турнира, больше всего удивился, когда он не назвал Топалова в числе возможных победителей Вейк-ан-Зее. Накануне Веселин черными буквально разорвал Брусона – и наверняка был полон решимости продолжать в том же духе. Влад мотивировал свой ответ «сложной» жеребьевкой болгарина. Что он имел этим в виду? Обе партии с главными конкурентами (Анандом и Леко) ему предстояло играть белыми, а кроме того, ждали встречи с такими «хлебосольными» противниками, как Полгар и Соколов…

Перед партией с Анандом Топалов пришел в зал самым первым из участников. Поболтал с судьями и организаторами (самый главный даже пообещал Веселину бутылку шампанского, если он выиграет у Ананда), выпил чашечку чаю, первым же вышел на сцену, примерился к центральному столику, полистал бюллетень. Чувствовалось, он настраивается на самый серьезный бой. Но едва появился Ананд, на ходу разматывавший длинный, такой непривычный для него шарф, как уверенность Веселина странным образом куда-то улетучилась.

Исчезла улыбка, он стал неуверенно смотреть по сторонам, а когда записывал ходы, неизменно глядел исподлобья на соперника. И, не получив ничего по дебюту в железобетонной русской партии, с видимым облегчением перекочевал в пресс-центр, где провел часть вечера.

Разглядывал на мониторах позиции и шутливо бросал журналистам: «Вот бы мне сегодня получить какую-нибудь из этих позиций!» Дождавшись Пономарева, Топалов вместе со своим менеджером Сильвио Данаиловым отправился на поиск подходящего ресторана.

На другой день улыбка с лица Веселина не сходила вообще. Он галантно поздоровался со своей соперницей, позировал фотографам, потом также с улыбкой отправил вперед свою пешку «d». А спустя несколько часов раскрасневшийся от волнения Сильвио вместе с простыми любителями, сгрудившимися у «бойниц», с ужасом наблюдал, как его подопечный без двух фигур пытается организовать хотя бы видимость контригры. И как прямо из рук уплывают надежды на долгожданное первое место – учитывая характер игры, «+4» практически становились пропуском на первую ступеньку пьедестала. Добавить к этому, что в тот же день сокрушительное поражение от Грищука потерпел Пономарев, и станет понятным, почему болгарско-украинскую «бригаду» больше никто не видел. Но… еще не всё потеряно.

Если лидеру турнира Топалову, как говорится, «по штату» положено притягивать внимание публики и журналистов, то вот интерес к Морозевичу совершенно иного рода и куда более живой. Ну, не понимают люди, как может кто-то проиграть подряд пять партий, а потом, как ни в чем не бывало, словно начать новый турнир, в котором для него по-прежнему не существует авторитетов. Понятно, и в первой половине турнира Саша в любой партии не помышлял ни о чем другом, кроме победы, но тогда ему фатально не везло, а теперь наконец начало «срастаться». И соперники – даже самые сильные из них – кинулись в панику, не в силах предугадать маршруты, по которым двигаются фигуры Морозевича…

Нет ничего необычного в том, что москвич идет против течения. Всё дело в том, как он это делает: такой запредельной собранности, такой страсти в глазах мало у кого увидишь!

О его настрое говорит такой хотя бы эпизод. Закончив показывать журналистам победную партию против Соколова (за которую удостоился специального приза), Морозевич услышал из зала вопрос: «Как вы оценили бы свою игру в турнире?» Саша внимательно обвел собравшихся взглядом и после секундной паузы проговорил: «Думаю, турнир еще не закончен!»

И на следующий день едва не учинил экзекуцию Леко. Что больше всего радовало, так это то, что он, похоже, полностью восстановился – по крайней мере, психологически: не был угрюм и полностью закрыт для внешнего мира, а даже улыбался и шутил перед партией.

А вот на лице Петера всю партию беспрестанно играли желваки, и он, кажется, ни разу не встал из-за столика. «Команда Леко» – жена Софа и тесть Петросян выглядели особенно озабоченными, хотя Аршак постоянно приводил «успокаивающие» варианты: мол, бывает и хуже…

Думаю, что Петеру без такой массированной и доброжелательной «группы поддержки» было бы в Вейк-ан-Зее очень тяжело (и главное, грустно). А так – есть откуда черпать энергию, есть для кого играть. Говоря о его выступлении в Вейк-ан-Зее, эксперты соревнуются друг с другом в превосходных эпитетах, отмечая, что никто другой не показывает здесь такой цельной – без единого провала – игры. Видно, что Петер нашел свою «нишу», полностью сосредоточившись на шахматах, даже не размышляя о политике или своем месте в шахматной истории.

Как говорит Петросян, позиция Леко предельно простая: «Если есть турниры – надо постараться хорошо в них сыграть, будет возможность участвовать в первенстве мира – пробиться там как можно выше! Это позволяет высвобождать нервную энергию и направлять ее в нужное русло…» Похоже, такая позиция начинает приносить свои плоды. Как бы тяжело ни пришлось Петеру в партии с Морозевичем, он устоял – и после «отката» Топалова возглавляет турнирную таблицу! Сметать пылинки с его доски теперь придется кому-то другому.

Пока что явно не Ананду. Виши – философ, он никогда не «заморачивается» по поводу происходящего в его жизни. Ну, происходит и происходит… Да, оказался не в самой лучшей форме, не выигрываются позиции, которые раньше доводил до логического конца с закрытыми глазами, выскальзывают из тисков всегдашние его «клиенты». И что с того?

Не стоит резать вены и заворачиваться в саван. И, самое главное, не стоит пороть горячку и пытаться переломить судьбу. Чтобы злодейка, как в знаменитом «Ва-банке», не показала тебе «ухо от селедки», надо просто немножко подождать. В конце концов, до финиша еще достаточно времени, а стартовая позиция Виши, скажем мягко, отличается от стартовой позиции Морозевича – и одна-две победы практически гарантируют ему одно из первых мест.

Вот Ананд и не спешит. Лучезарно улыбается, без всякой дистанции общается с публикой и является постоянным гостем пресс-центра. Скорее, даже его непременным атрибутом (неужели при этом он еще и в турнире успевает играть?). О том, что Виши в данный момент на сцене, говорит только одинокая фигурка его жены Аруны с всегдашней книжкой в руках.

Как только индиец освобождается от своих прямых обязанностей, первым делом он присаживается за компьютер и смотрит последние новости. Сперва – о себя любимом на каком-нибудь шахматном сайте; в том числе и на ChessPro.ru: «Смысла написанного пока не понимаю, но читать кириллицу умею!» – гордо заявляет Виши (он вообще полиглот: английский, немецкий, теперь – испанский, на котором со скоростью пулемета общается с Топаловым). Вслед за шахматами идут политика, события из Индии и спорт. Когда глаз Ананда задерживается на какой-нибудь симпатичной мордашке на экране, а значит, делать ему уже больше нечего, он бросает красноречивый взгляд на Аруну, и они идут прогуляться. Через какое-то время возвращаются снова. И так несколько раз на дню, пока всё не заканчивается.

В отличие от Виши, Крамника в пресс-центре не бывает вообще. Судя по вымученной улыбке и по длине партий, боли по-прежнему не отпускают Владимира – и, сыграв очередную партию, он, похоже, спешит в отель. Отлеживаться. Тяжело смотреть и чертовски обидно.

Его класса более чем достаточно, чтобы держать соперников на расстоянии, но о том, чтобы побеждать всех подряд, занять первое место в Вейк-ан-Зее, увы, сегодня вряд ли можно говорить. «Какой турнир, выиграть бы хоть одну партию, – говорил Крамник, «извиняясь» за ничью белыми с ван Вели. – Теперь все так усилились в дебюте!» Но такое чувство, что думал в этот момент Володя совершенно о другом: как побыстрее попасть в отель…

Еще один человек, на публике практически не проявляющий никаких эмоций, хотя это, скорее, идет от характера, – Адамс. Перед началом каждой партии Микки устраивает устрашающую клоунаду недовольства своей позицией в духе Каспарова, видимо, просто разминая замерзшие мышцы гуттаперчевого лица, но в остальном остается совершенно невозмутим.

Если партия не отняла у него много сил (такая, например, как ничья с Крамником), Микки может заглянуть в пресс-центр, нацепить непривычные очки и в духе английского юмора пошутить с секундантами других участников над их подопечными…

Думает ли Адамс о том, что при чуть большем желании, чем видится со стороны, мог бы и выиграть этот турнир (скажем, довести до победы партию против Пономарева)? Не знаю. Подозреваю, что сам Микки не очень хорошо знает ответ на этот вопрос. Во всяком случае, когда брал у него большое интервью, Адамс весьма аккуратно обходил вопрос о том, что при должном подходе мог бы добиться и большего в шахматах. «Да, возможно, – задумался он. – Но был бы я тогда так же доволен своей жизнью, как сейчас?»

Не может до конца найти себя и Грищук. Чувствуется, Саша играет с огромным запасом, но ему никак не удается полностью показать весь свой огромный потенциал.

И блестящая победа над Пономаревым (для демонстрации которой Саше не хватило комплекта пластмассовых фигур – пришлось перевернутым слоном изображать второго белого ферзя) соседствует у него с невнятным поражением от хорошего друга Свидлера…

Еще один рывок, и Грищуку покорятся большие высоты. Вот только готов ли он к этому рывку? Внешне ничто не выдает в нем большого напряжения: Саша легко переносит неудачи (а вот среди российских журналистов установился настоящий траур, когда Грищук уступил своему же, Свидлеру: мы не оставляли надежды, что москвич еще «впишется» в борьбу за первые призы) и спокойно принимает победы… К тому же в Вейк-ан-Зее у него есть своя «группа поддержки» – неплохо выступающая в турнире «C» Наташа Жукова (что уж говорить, если ее изображениям посвятили целую колонку фотогалереи официального сайта турнира).

По-прежнему остаются загадкой истинная сила и возможности Брусона. С одной стороны, хрупкий кубинский паренек прекрасно держится среди завсегдатаев элитных турниров, после победы над Соколовым снова выйдя в «плюс». С другой – не оставляет ощущение, что в партиях с более сильными соперниками Ласаро не думает ни о чем, кроме как «соскочить», не выказывая ни малейших агрессивных устремлений. Шорт с Морозевичем «премировали» его по очку за прилежность; даже Соколов, скатившийся на последнее место, лелеял надежду за счет Брусона поправить свое турнирное положение. Не вышло…

И вот сидит Ласаро – маленький, неразговорчивый – эдаким неразгаданным сфинксом Вейк-ан-Зее.

Вот бы столько же везения или, как бы лучше выразиться, – безвестности Свидлеру! Он бы тогда всем показал, где раки зимуют. Самые уничижительные оценки своей игре Петр, как правило, дает сам – и чтобы ощутить всю «глубину падения» петербуржца, достаточно было несколько минут постоять рядом при разборе его победной партии против Грищука.

Похоже, Петя подхватил у Морозевича «вирус серийности» и вдобавок, такое чувство, до сих пор никак не может прийти в себя после матча Крамника с Леко. Сколько тогда было отдано нервной энергии, одному Богу известно, но сразу за бесподобно отыгранной олимпиадой на Свидлера, как из рога изобилия, посыпались неудачи. А старт в Вейк-ан-Зее был просто катастрофой, но… кажется, Петр потихоньку стал выбираться из этой ямы. В глазах появился знакомый хитрый прищур, в движениях размашистость – осталось добавить ее в игру!

Очень колоритным в Вейк-ан-Зее получился хвост… Хвост? Может, хвостик у Полгар? М-да, о Юдит, вернувшейся в большие шахматы, можно писать только в превосходной степени. Заметно, что ей не хватает энергии и свежих идей, но зато жажда борьбы у нее в крови.

Что ни говори, а вот так с ходу, после более чем годичного перерыва безболезненно войти в такой турнир – задача архисложная, и Юдит практически всегда очень серьезна. Ни улыбки, ни жеста… Она практически ни с кем не разговаривает, даже победа черными над лидером Топаловым, кажется, не вызвала у нее ни малейшего всплеска эмоций. Не до этого.

Удивительно, но, к сожалению, уже привычно наблюдать Пономарева под «ватерлинией». Внешне Руслан никак не переменился за последние несколько лет, что я его не видел, но, видимо, политические баталии вытянули из него столько соков, что куда-то исчезли (будем надеяться, не навсегда) его удивительная пробивная сила и непоколебимая уверенность в себе.

Сейчас это «обычный», очень сильный гроссмейстер, который может обыграть многих, но при этом может многим и проиграть (особенно в принципиальных вариантах). Яркие тому подтверждения – три боевые «сицилианки» против Топалова, Ананда и Грищука, в которых Пономарев сумел набрать… ноль очков. На воле, на упорстве Руслан набирает очки, но, согласитесь, это совсем не то, чего ждут от самого молодого в истории чемпиона мира ФИДЕ.

Честно играют свои роли Шорт, ван Вели и Соколов. Старина Найдж тут своего рода «разводящий», человек, который своим присутствием должен был создать определенный колорит турниру, и он несколькими неожиданными победами и поражениями его создал. Люк, наконец-то задумавшийся о «стратегии надежности», дает возможность местным шахматистам преисполняться гордости: оказывается, голландский чемпион может запросто делать ничьи черными с сильными мира сего! То, что ван Вели пока не выиграл ни одной партии, у них не вызывает ни малейшего смущения – зато проиграл только одну, а не восемь. Что до Ивана, то… должен же кто-то занимать последнее место в таком турнире. Вначале казалось, что босниец постепенно разыграется, он же, напротив, поймал темп «раннего» Морозевича.

Продолжение следует...

Последние турниры

Чемпионат России
СуперФинал

Крамник - Fritz

Мемориал Таля

Топалов - Крамник

Томск. Высшая лига

Майнц

Россия - Китай

Все материалы
ChessPro

Особенности «национального» климата