ChessPro

После ухода Каспарова из шахмат все тут же бросились искать нового мессию. Махнули рукой на Крамника, по привычке не поверили в перспективы Леко, устали ждать чего-то особенного от Морозевича и Иванчука, решив с облегчением, что «промежуточным» королем станет Виши Ананд. Подлил масла в огонь и сам Гарри, дав индийцу почти отеческий наказ: я, мол, ухожу, а ты остаешься за главного – ты теперь главный «динозавр». Удивительным образом из этого «списка» почему-то выпал болгарский гроссмейстер Веселин Топалов.

А ведь именно он сумел сравняться с Каспаровым в последнем для него профессиональном турнире, именно он нанес Великому чемпиону последнее в его карьере (в этих обстоятельствах не столь уж важно – какое) поражение. Да, Топалов играет (и побеждает) не так часто, как это делает Ананд, но в его игре нет и следа той легковесности, которой частенько грешит блестящий индус. Зато есть страсть и желание отдаваться борьбе на все сто – именно в этом, на мой взгляд, Веселин является куда более надежным продолжателем «каспаровской линии», чем кто-либо другой в нынешней элите. Да и кривая результатов болгарина медленно, но верно (в последнее время, скорее, стремительно) идет вверх. По итогам года он впервые поднялся на третью строчку мировой табели, а спустя три месяца еще более упрочил свое положение, вплотную подобравшись к Ананду. А оттуда недалеко и до 2800!
Что больше всего поражает в 30-летнем Топалове, так это его прежняя фантастическая преданность шахматам. Он может отыграть семичасовую партию (почти не вставая с места), а потом, несмотря на естественное утомление, еще столько же анализировать ее с противником, пытаясь докопаться до истины. У него, в отличие от других, не бывает коротких ничьих и передышек – он в каждой партии заряжен на борьбу и выкладывается на полную катушку. А большинство его поражений – от чрезмерного желания победить; сухое равенство угнетает его, вызывает внутренний, чисто игроцкий протест, и Веселин порой теряет объективность.
На фоне общей зажатости игроков примечательна его открытость и какая-то юношеская непосредственность. Не было случая, чтобы он отказал в интервью или автографе; его голос всегда слышен в пресс-центре, где Топалов частенько «со звоном» анализирует чужие партии или просто с кем-нибудь болтает (практически на любом языке). В разговоре, особенно когда Веселин заводится, его иногда можно поймать на противоречиях (думаю, у вас будет такая возможность, если вы внимательно прочтете этот текст), но зато можно не опасаться уклончивости и недомолвок: он просто не умеет быть неискренним!
Как и с его менеджером Данаиловым, интервью с Топаловым оказалось несколько растянутым по времени. Большая его часть была сделана в Вейк-ан-Зее, где болгарина постигла жестокая неудача (он занял третье место, хотя по ходу турнира казалось, что идет на первое), затем последовали неизбежные вопросы после Линареса и Монако – в аккурат перед Софией…

– Веселин, тебе не бывает обидно оттого, что, часто лидируя в турнирах и показывая весьма содержательную, в сравнении с другими, игру, вдруг из-за какой-нибудь нелепой случайности упускаешь первое место, как, например, было в Вейк-ан-Зее?
– Сыграв в своей жизни несчетное количество турниров, я принимаю их результаты достаточно спокойно. Больше не мучаю себя вопросами о том, что кто-то заслужил свой результат, а кто-то нет: раз не занял первого места, значит, приложил недостаточно сил. Никто не приезжает на турнир с целью проиграть все партии, каждый стремится к максимуму, а поэтому чаще всего места распределяются вполне закономерно. Мы люди, и мы совершаем ошибки!
Что касается конкретно Вейк-ан-Зее, то турнир получился очень интересным. Я не жалею, что проиграл какие-то «ненужные» партии, – только рад, что играл здесь. И играл хорошо.
– И все-таки, нет ощущения, что допускаешь многовато «детских» ошибок для игрока твоего уровня?
– Да, верно. Но это подразумевает сам стиль моей игры – я даю шансы соперникам, заставляю их раскрываться. Согласись, что при всем при том побед у меня гораздо больше, чем поражений… Те шахматы, в которые я играю, требуют полной концентрации, цена хода здесь вырастает в несколько раз: одна ошибка – и партия катится под откос. Когда нахожусь в хорошей форме, совершаю их меньше, что ключевым образом влияет на результат.

2002. Дортмунд. Только что
закончился финальный матч
Леко – Топалов 2,5:1,5

Скажем, в Ливии чувствовал себя отлично – и все позиции, которые мог выиграть, выиграл (да уж: результат Веселина в первых кругах – 9,5 из 10 говорит сам за себя. – Е.А.), но в Линаресе или Вейк-ан-Зее сталкиваешься с другим уровнем сопротивления…
– Хочешь сказать, что не занимаешься «самокопанием», не пытаешься предотвратить ошибки, повторяющиеся из турнира в турнир?
– Я не живу вчерашним днем. Это не значит, что я не меняюсь, не ищу причины ошибок, чтобы больше их не повторять, но это далеко не главное в моем самосовершенствовании.
– Судя по тому, как ты провел заключительную часть последнего Линареса, догнав Каспарова, можно подумать, что ты человек без нервов! Что помогло проявить такое упорство в безнадежной, казалось бы, турнирной ситуации?
– На самом деле мне было нечего терять – никакой разницы между вторым и третьим местом не вижу. Это помогло. Так получилось, что я играл белыми с Касымжановым сразу после того, как он уступил Ананду и находился явно не в форме. Потом подумал: почему бы не поиграть с Вальехо в равной позиции?! Он тоже выглядел сильно уставшим – и я выиграл без особых проблем. А в последнем туре против Каспарова играть было уже очень легко. Когда противник понимает, что в любой момент его устраивает ничья, играть в полную силу нелегко…
– На какой стадии изменения собственного характера, стиля находишься сейчас?
– Последние несколько лет я очень плотно работал над шахматами – давно так не занимался. Меня подхлестнула совместная работа с Русланом Пономаревым. Я существенно поднял рейтинг и даже изменил мотивацию! Жаль, конечно, что не состоялся его матч с Каспаровым, но тот год оказался для меня весьма плодотворным. Судя по нашим с Русланом текущим результатам, такое чувство, что не я тренировал Пономарева, а он меня…

2001. Московский «нокаут»
оборвался для Веселина в
1/8 финала (из-за Широва)...

– Не думаешь, что на 30-м году жизни достиг своего пика в шахматах, найдя золотую середину между привычной для тебя агрессивностью и плотностью игры?
– Не стал бы говорить о пике, но подъем очевиден. Почти десять лет назад у меня был резкий скачок вверх – тогда выиграл несколько сильных турниров, пару раз даже обгонял Каспарова, а потом что-то сломалось. Мне сейчас даже трудно объяснить что: чувствовал себя нормально, а игра не шла… Потом было время, когда я довольно редко играл. Да, сейчас, наверное, удается показывать наиболее стабильную и сильную игру, чем когда-либо.
– Нет страха перед тем, что опять может пойти что-то не так?
– Надеюсь, этого больше не произойдет. Мне, как уже говорил, удалось поднять мотивацию и побороть некоторые слабости, над исправлением которых безуспешно бился годами. Даже физически ощущаю себя сейчас лучше, чем когда-либо. Видимо, долго – что называется, на износ – работая с Русланом, увеличил свою сопротивляемость перегрузкам.
– Мог бы попробовать беспристрастно сравнить себя прежнего, обыгравшего Каспарова на Московской олимпиаде-94, и сегодняшнего? Что в тебе изменилось?
– Главное отличие в возрасте. Что бы я сейчас ни говорил, энергия в 30 лет уже не такая, как в 20; впрочем, и в старики записываться пока рано. Что изменилось в лучшую сторону? Конечно, за эти десять лет я стал намного опытней, лучше разбираюсь в шахматах и… лучше понимаю свои сильные и слабые стороны, а также силы и слабости своих противников.
Тогда, 20-летним мальчишкой, я никого и ничего не боялся, считал, что могу обыграть кого угодно. С годами становишься объективней, прежде всего к самому себе. Например, я понимаю, что являюсь одним из лучших игроков мира, но отнюдь не сверхгением, и мне, как бы я этого ни хотел, не удастся переписать «книгу рекордов» в шахматах. Я не Каспаров и не Фишер, у меня не получится выиграть семь подряд, как Гарри в Вейк-ан-Зее в 1999 году, или громить всех под ноль в претендентских матчах (да их сегодня и нет).

Веселин всегда ищет истину...

Хотя это не значит, что не стоит пытаться повторить или даже превзойти их достижения!
– Иными словами, понял, что у тебя есть планка, выше которой не прыгнешь?
– А вот это ни в коем случае! Если приходишь к такому выводу, смиряешься, то на профессиональной карьере можно поставить крест. Я спортсмен, а цель любого спортсмена – суметь превзойти себя. Сделать невозможное возможным! Надо много работать и всегда находить для себя мотивацию для этой работы, проще говоря, стать более амбициозным.
– В январе ты впервые попал на третью строчку рейтинг-листа ФИДЕ, вклинившись между Анандом и Крамником. Этот факт как-то изменил твое отношение к себе?
– Это третье место довольно символическое (после Линареса оно стало уже отнюдь не символическим. – Е.А.). Раньше мне вообще казалось, что нет никакой разницы: второе, шестое, четвертое… Главное, что не первое. Сейчас кажется, что разница все-таки есть: гораздо лучше быть в рейтинге третьим, чем пятым! То, что я переместился на третью позицию в рейтинг-листе, говорит не о каких-то локальных успехах, а о том, что повысился мой общий уровень игры.
Подумаешь, обогнал в рейтинге Крамника или Леко на пару очков. Главное, теперь я чувствую, что нисколько не уступаю, но даже превосхожу их. Я хорошо подготовился к Ливии, хорошо там играл – это дало плоды. Так что могу сказать, что почти горжусь своим местом.

2002, Москва. Веселин Топалов
– секундант Пономарева на его
победном на матче с Иванчуком

– В последние годы, говоря о рейтинге Каспарова, отмечали, что он держит его благодаря тому, что редко садится за доску. А отчего у тебя случаются длительные перерывы в практических выступлениях? Мало приглашений, не устраивают условия?
– Приходится с сожалением признать, что мне 30 лет и я уже не могу играть по 20 турниров в год. Пришло время, когда я должен не переезжать с турнира на турнир, а показывать настоящие результаты! Исходя из этого, не могу позволить себе сыграть просто так: не получилось, и ладно. Мы с Сильвио, как настоящие профессионалы, экономически сориентированы, поэтому играю в каждом турнире только с какой-то конкретной целью. Нас может прельстить либо некая большая цель, либо щедрое финансовое предложение. Чаще – первое.
Например, я пропустил уже две олимпиады. Просто не вижу смысла участвовать в них. Когда тебе 20 – это одно: масса новых впечатлений и шанс встретиться с сильными соперниками, с которыми вряд ли скоро сыграешь в одном турнире. Сейчас я предпочту хороший коммерческий турнир тому, чтобы две недели вкалывать в тяжелых условиях почти «за просто так».
В прошлом году я сыграл в Вейк-ан-Зее, Линаресе, Монако, на чемпионате мира ФИДЕ в Ливии и в показательном матче в быстрые шахматы с Анандом в Софии. Был еще довольно полезный матч-турнир, где я, Пономарев и Карякин сражались против компьютеров. Нет ни одного случайного турнира! Я не играл просто для того, чтобы поддерживать форму.

Пономарев – чемпион мира ФИДЕ с Илюмжиновым

– То есть не делишь турниры на главные и второстепенные?
– А не бывает второстепенных турниров: в каждом должна быть цель! Назови хоть одно соревнование, на которое Каспаров вышел бы с целью «разогреться». Разогреваться надо дома. Не хочу и не буду играть только ради того, чтобы играть, – я не шахматный наркоман.
– Но в тот же Линарес, наверное, едешь все-таки с другими чувствами? Какой бы ни была турнирная атмосфера, сколько бы зрителей ни было в зале, – это особый турнир…
– Да, я отлично представляю, что Линарес – самое большое «шоу». Там каждый участник показывает свои лучшие идеи – и это влияет на шахматную моду на целый год вперед!
– Каспаров в свое время выиграл 10 супертурниров подряд. Каждый раз, выходя на бой с «особой целью», что ты имеешь в виду? Доказать что-то себе, шахматному миру?!
– Каждый игрок оценивает себя по-разному. Проанализировав свои выступления в последнее время, пришел к выводу, что имею шансы выиграть практически любой турнир, в котором участвую. И что если я нахожусь в хорошей форме, действительно могу сокрушить любого противника. В прежние времена далеко не всегда у меня было подобное ощущение (и требуемые для этого силы). Мои результаты повышают амбиции и, соответственно, наоборот!

Чем не реклама «Coca-Cоla»?

– Сейчас в шахматах ощущение «размытости» иерархии: результаты Каспарова в последние два года снизились (а после Линареса, казалось бы, восстановившись, он и вовсе объявил об окончании профессиональной карьеры), что при наличии сразу нескольких чемпионов мира по разным версиям делало ситуацию совсем неясной…
– Хочешь спросить, к чему стремиться в такой ситуации? Думаю, со всех точек зрения (прежде всего – коммерческой) было бы неплохо стать чемпионом мира по какой-нибудь из версий. С другой стороны, если за твоим титулом ничего нет (ты не входишь в число сильнейших шахматистов мира, не выигрываешь турниры), теряется его реальное значение. Он превращается в фикцию. Мне было бы трудно носить титул, не являясь одним из лучших в мире.
Конечно, когда Крамник в 2000 году выиграл у Каспарова, он стал обладателем безусловного титула: он победил сильнейшего шахматиста мира и на какое-то время сам с полным правом мог считаться лучшим. Но после того как прошел год и Владимир не выиграл ни одного турнира, он утерял моральное право считаться чемпионом. О последних его результатах я вообще не говорю. Это удивительно, но лучший игрок по результатам в настоящее время – Ананд – не носит никакого титула и не участвует ни в одном из розыгрышей первенства мира.
В конце концов, чемпион – это человек, который выиграл чемпионат. Поэтому вопрос, что важнее – официальный титул или общественное признание, остается для меня открытым. В идеале хотелось бы объединить и то и другое. В Ливии я предпринял попытку завоевать титул.
– И проиграл в полуфинале Касымжанову в быстрые шахматы… Плохой регламент?
– Проиграл, потому что хуже играл данный конкретный матч. Регламент здесь ни при чем – я не считаю, что «нокаут» чем-то хуже прежнего «претендентского» розыгрыша, в котором чемпион сразу имеет преимущество в очко! Это считается справедливой системой?

Топалова и Данаилова не представить друг без друга!

Система, по сути, не имеет никакого значения. Я знал и Крамника, и Ананда до того как они становились чемпионами мира: не могу сказать, что обладание титулом как-то изменило их к лучшему. Виши, будучи чемпионом мира ФИДЕ, набрал «–4» в Дортмунде, о том, как играет Крамник, мы уже говорили. Люди не меняются – они остаются прежними!
Думаю, для всех было бы лучше, если бы существовала одна, причем простая, система розыгрыша первенства мира, – вот тогда можно было бы строить иерархию и спорить, кто важнее.
– Что, на твой взгляд, мешает создать эту единую и простую систему?
– Главная ошибка состоит в том, что шахматисты сперва хотят создать какую-то систему, а потом пытаются ее продать спонсору. Серьезные компании поступают по-другому: они в первую очередь изучают рынок, выясняют его потребности и только потом производят товар. Почему-то ФИДЕ (или любая другая шахматная организация) подсовывает спонсорам готовое решение, даже не интересуясь: а может быть, спонсору такая система совсем невыгодна?!
– Мне кажется, ФИДЕ и не хочет ничего менять, ее устраивает диктат: что им удобно, то и сделали. Захотели – назначили чемпионат мира в Ливии, хотя отлично знали, что не смогут обеспечить участие израильских и американских шахматистов. Как потом выяснилось, лишились гораздо большего числа игроков, поскольку многие отказались ехать к Каддафи в знак солидарности с «отказниками». Кстати, когда отправлялся в Триполи, не было ощущения, что в чем-то предаешь корпоративные интересы?
– Перед турниром мы звонили в болгарский МИД и спрашивали, считают ли они необходимым отказаться от участия. Нам ответили, что было бы очень важно сыграть, поскольку у Болгарии и Ливией существует политический конфликт, а мое участие могло бы улучшить отношения между нашими странами (бойкот только ухудшил бы их). Что же касается корпоративной солидарности, то, повторяю, мы делим турниры на престижные и денежные. Чемпионат в Ливии с общим призовым фондом в миллион долларов был для нас чисто коммерческим стартом (в кулуарах же решили, что Топалов поехал из принципа: «отомстить» за Пономарева, лишенного чемпионского титула. – Е.А.).
Не считаю для себя необходимым оправдываться перед кем-то за Ливию, хотел бы только заметить: среди участников Пражского объединительного цикла «невинных» нет! Каждый из них в какой-то момент что-то сказал или сделал, что я не считаю правильным…

«Ну, понимаешь...»

Лучший способ разрешения всех конфликтов – не пытаться поймать на слове друг друга, а сесть за шахматную доску и в честной борьбе выяснить, кто сильнейший в мире!
– Хорошо, а у тебя не было ощущения неудобства перед Пономаревым после Ливии?
– К тому моменту прошел почти год, как ФИДЕ лишила Руслана звания чемпиона. На самом деле я… Когда Руслан отказался от Ливии, у него было условие, что мы должны последовать его примеру. Потом, если вспомнить, при каких обстоятельствах Пономарев оказался экс-чемпионом, не проиграв ни одной партии… Словом, на мой взгляд, не стоило мудрить: надо было назвать турнир в Ливии Кубком мира – и спокойно играть в шахматы.
Думаю, если бы я взял первое место в Триполи, был бы хорошим «наследником» Пономарева. Чтобы снять все вопросы, скажу, что сам Руслан болел за меня. Но… не получилось.
– Мог бы объяснить, что сломалось в твоем «механизме» в матче с Касымжановым?
– После трех ничьих у меня был шанс выиграть партию, а с ней и матч. Однако я выпустил его и в рапиде играл уже плохо… Что ж, бывает – не думаю, что этот проигрыш такая большая трагедия. Если рассматривать турнир в целом, я в 14 партиях набрал «+9» – с таким результатом выиграл бы любой турнир. Но таков «нокаут», и я знал, что возможно всё.
– Не было трагедии, даже когда остановил часы и понял, что турнир закончен?
– Конечно, в первый момент было очень обидно и тяжело. Вместе с тем я отлично понимал, что Триполи стал одним из лучших турниров в моей карьере. Скорбеть я не стану.
– Деньги, возможность завоевать корону… Но, сдается мне, для тебя гораздо важнее был другой «приз» – возможность получить матч с Каспаровым! Так ведь?
– И тогда Руслан готовил бы меня?! Не скрою, у меня была высокая мотивация, особенно когда узнал, какая бурная реакция в Болгарии на мою игру. Вспомни, за месяц до нашего турнира состоялось женское первенство мира – и чемпионкой стала Стефанова. Только представь, что творилось бы, если бы оба чемпионских титула оказались в Болгарии!

Не все всегда идет гладко...

А матч с Каспаровым, если бы он, конечно, состоялся, безусловно, был бы для меня очень интересен. Но что говорить о том, чего не случилось. Я проиграл Касымжанову – всё, точка.
– Каспаров во время Вейк-ан-Зее распространил «Открытое письмо к ФИДЕ», в котором написал, что у него сердце обливается кровью, когда он смотрит на этот турнир, не имея возможности сыграть в нем. А как ты справляешься с эмоциями, когда по той или иной причине Сильвио не удается договориться и ты остаешься дома?
– Никак. Такое время от времени случается. Я должен понимать, что уже давно не являюсь самым молодым игроком элиты… Как показывает практика последних лет, незаменимых в шахматном мире нет! Тот же Каспаров последнее время играл по одному турниру в году (в Линаресе), и ничего, воспринимали спокойно, никто об этом не кричал на каждом углу. Да, я – один из лучших игроков, но мне могут найти замену в любом турнире. Никто никому ничего не обязан! Я нахожусь еще в лучшей ситуации, чем другие, поскольку у меня есть менеджер, который отстаивает мои интересы. Но даже Сильвио не всегда удается договориться: то у организаторов нет денег, то они считают, что я слишком много запрашиваю…
– Не обидно было пропустить исторический «Матч нового века»?
– Честно говоря, это меня не очень взволновало. Глядя со стороны, у меня не возникало ощущения, что это какое-то историческое событие. Конечно, интересно, но не более того. Я не думаю, что он оставил в истории такой же след, как матчи СССР – Остальной мир в 1970 и 1982 годах. Жизнь становится динамичней, и люди забывают о том, что было вчера, не говоря уже о том, что было несколько лет назад. Тем более что играли-то в быстрые шахматы.
– Если бы, представь, твоя шахматная карьера закончилась прямо сейчас, что в первую очередь вспомнил бы «на пенсии»?

Веселин Топалов –
прирожденный оптимист!

– Для начала скажу, что никогда не жалел, что стал профессиональным шахматистом. И мне повезло играть на высшем уровне в очень интересное время. Я застал еще сильно играющего Карпова, разумеется, Каспарова, а за ним – Крамника, Ананда, Иванчука, Леко…
Говорят, наше поколение оказалось обделенным талантами. Я так не считаю, скорее наоборот! Кроме того, большинство сильных игроков были еще и неординарными личностями!
– А если говорить о турнирах… Мог бы назвать свою лучшую десятку?
– Попробую перечислить. Самыми важными выступлениями для меня стали: 1) выигрыш чемпионата мира «до 14» в Пуэрто-Рико; 2) Линарес-94 – мое первое выступление в турнире такого уровня; 3) олимпиада в Москве – во-первых, это был мой первый турнир наций, во-вторых, я победил Каспарова; 4) Амстердам-96 – супертурнир, в котором разделил первое место с Гарри; 5) Новгород-96 – первое место в турнире XIX категории; 6) Леон-98 – матч в «продвинутые шахматы» с Каспаровым; 7) Лас-Пальмас-96 – турнир XXI категории, в котором участвовали все сильнейшие игроки мира; 8) Дортмунд-02 – отборочный турнир чемпионата мира (Веселин уступил в финале Леко. – Е.А.); 9) Триполи-04 – чемпионат мира ФИДЕ; 10) наконец, Линарес-05 – снова дележ первого места с Каспаровым.
– Все три турнира, когда ты побеждал Гарри (Москва-94, Амстердам-96 и Линарес-05), оказались в этом списке. Лестно, что стал последним, кто обыграл Каспарова?
– Да, последняя победа над ним в Линаресе была очень важна. Такие результаты приносят большую популярность. С шахматной точки зрения, вряд ли стоит гордиться той партией – с обеих сторон было многовато ошибок. Но, несмотря ни на что, буду помнить ее всю жизнь!
– Какие чувства испытал, услышав, что Каспаров покидает профессиональные шахматы? Можешь ли представить нашу игру без него?!
– Надеюсь, что он все-таки вернется. Очень тяжело жить без шахмат, особенно если играешь в них так хорошо, как Каспаров! Однако, вопреки общему мнению, не считаю, что интерес к шахматам в связи с его уходом снизится. Раньше, когда он создавал общественные объединения (ГМА, ПША и т.д.), его уход был бы тяжелым ударом для шахмат. Но не сейчас…
– Скажи, за те 10–15 лет, что ты играешь в шахматы, они сильно изменились?
– Да, очень сильно. Тому есть несколько объяснений. Прежде всего, их изменили компьютеры, они отсекли большой пласт позиций, раньше считавшихся вполне «игровыми».
– А не стали шахматы менее интересными для тебя? Творчества в них всё меньше…
– Это правда. С другой стороны, появилось много новых возможностей: компьютеры, интернет… Раньше мы месяцами могли ждать партий какого-то турнира,

2004, Триполи. Момент истины для Топалова...
Веселин в первых пяти турах набрал 9,5 из 10,
а затем уступил Касымжанову в полуфинале...

а сейчас их можно получить сразу по окончании тура. Опять же, отпала необходимость возить с собой чемодан книг, да и уровень компьютерного анализа заставил критично взглянуть на многие «непреложные» законы шахмат. Конечно, компьютер убивает креативность человека, но, по-моему, шахматы настолько многообразны, что на наш век хватит неопределившихся позиций.
– Но, надо понимать, шахматы твоей юности тебе нравятся больше?
– Безусловно. Но это особенность каждого поколения – считать, что оно лучше предыдущего. Я не исключение. Так что не стоит говорить о том, какие шахматы были «лучше», – это типичная ностальгия. То же самое происходит сейчас и в футболе, и в боксе – да везде…
– Что ж, не буду тогда просить сравнить себя с шахматистами прошлого. Но ты никогда не пытался сравнить себя с игроками своего поколения?
– Поскольку наши карьеры еще не закончились, делать какие-то выводы еще рано. Конечно, навскидку Крамник с Анандом пока достигли больше остальных, но мы еще поборемся.
– Но тебе льстит, что ты считаешься одним из самых ярких шахматистов?
– Это приятно, но ведь я далеко не единственный. Есть Морозевич, Широв, Иванчук, Полгар… Рано ставить себе памятник; я один из них, а что будет в конце, посмотрим.
– Принято считать, что стиль – это человек. Ты очень агрессивен за доской, но похож ли Топалов-шахматист на Топалова-нешахматиста?
– Не думаю, что вне шахмат я – большой творец. Никаких иных серьезных достижений, которыми можно было бы гордиться, у меня нет. Так что сравнивать невозможно.
– В целом ты доволен своей сегодняшней жизнью?
– Вполне… Мне трудно это сформулировать, но кажется, что я живу «правильно». У меня очень полноценная, насыщенная жизнь, я очень рад, что не замкнулся на 64 клетках.
– Чем занимаешься, когда свободен и не надо готовиться к соревнованиям?
– У меня много занятий. Я увлекаюсь спортом, а кроме того, у меня много друзей – как в Болгарии, так и в Испании: провожу с ними столько времени, сколько могу.
– В чем секрет твоей многолетней дружбы и сотрудничества с Сильвио Данаиловым?
– Нас объединяет взаимное и сильное желание достичь успеха! Когда есть победы, строить отношения очень легко; когда уровень игры снижается, становится труднее… Не скажу, что у нас абсолютная идиллия, – бывало, мы и ссорились. Но нас всегда объединяла общая цель.
– И последнее. Тебе уже 30, по идее пора задумываться о семье, о детях…
– Я понимаю это и совершенно точно не собираюсь всю жизнь только играть в шахматы. Однако пока нет конкретного человека, не о чем и говорить. Думаю, время у меня еще есть.

Последние турниры

Чемпионат России
СуперФинал

Крамник - Fritz

Мемориал Таля

Топалов - Крамник

Томск. Высшая лига

Майнц

Россия - Китай

Все материалы
ChessPro

Веселин ТОПАЛОВ:
«Пришло время показывать настоящие результаты!»

2002. Дортмунд. Только что
закончился финальный матч
Леко – Топалов 2,5:1,5

2001. Московский «нокаут»
оборвался для Веселина в
1/8 финала (из-за Широва)...

Веселин всегда ищет истину...

2002, Москва. Веселин Топалов
– секундант Пономарева на его
победном на матче с Иванчуком

Пономарев – чемпион мира ФИДЕ с Илюмжиновым

Чем не реклама «Coca-Cоla»?

Топалова и Данаилова не представить друг без друга!

«Ну, понимаешь...»

Не все всегда идет гладко...

Веселин Топалов –
прирожденный оптимист!

2004, Триполи. Момент истины для Топалова...
Веселин в первых пяти турах набрал 9,5 из 10,
а затем уступил Касымжанову в полуфинале...