ШАХМАТНАЯ ГАЛЕРЕЯ ХУДОЖНИКА РАДЛОВА

Продолжение. Часть 1

Ник. Радловкер (белые) – Капаблинкер (черные). Рисунок Бориса Антоновского.

 

Начнем знакомство с самого художника. Вот он за шахматной доской, с сигаретой во рту, небрежно закинув ногу на ногу, играет с приятелем – об этом говорит шуточная подпись: Ник. Радловкер (белые) – Капаблинкер (черные). Узнать «приятеля» я не смог, а вот автограф автора рисунка разгадал. Это известный карикатурист Борис Антоновский, с которым Радлов работал еще в «Новом Сатириконе», а потом в журнале «Бегемот», где Николай Эрнестович заведовал художественной частью и подружился с Михаилом Зощенко. Это был чудесный тандем: Зощенко сочинял подписи к рисункам художника, Радлов иллюстрировал рассказы писателя.

Именно в «Бегемоте» напечатан самый ранний из известных мне шахматных шаржей Радлова (№ 11, декабрь 1924). Жаль, что я не знал о нем, когда выпускал первое издание «Шедевров и драм» (2007), – этого великолепного рисунка очень не хватало в книге (в издании 2022 года досадный пробел устранен).  Для сравнения привожу его, как потом и некоторые другие шаржи, в двух видах: авторский оригинал и печатный вариант, чтобы нагляднее была видна «внутренняя кухня» шаржевого дела.

 

Шарж из архива Н.Радлова (1924)

Журнал «Бегемот» (№ 11, декабрь 1924)

 

Матч между двумя чемпионами СССР – Ефимом Боголюбовым (он жил в Триберге, но с родиной не порывал) и Петром Романовским закончился триумфом Боголюбова, который в 1925-м подтвердит свое звание, а потом сыграет два матча на первенство мира с Алехиным. Но играть он их будет уже как представитель Германии. В конце 1926 года, не получив, как советский подданный, визы на въезд в Италию для участия в турнире, Боголюбов пришлет письмо Крыленко, в котором заявит о выходе из советского гражданства, после чего будет лишен звания чемпиона СССР и изгнан из рядов краснозвездных шахматистов!

 

      

Петр Романовский (1929), фрагмент фото из Музея шахмат России. Справа Ефим Боголюбов (1925). Судя по прическе, возможно, именно этот снимок, оказавшийся в архиве Н.Радлова, был для художника «источником вдохновения»

Отыскать шарж помогла карандашная надпись: Бегемот. На двух других оригиналах был указан еще и номер журнала, так что оставалось только «угадать» год.

Это-то нетрудно: «Бегемот» выходил всего четыре года. Куда труднее было «угадать» смысл шаржей. Особенно первого. Я не мог взять в толк, что означают эти фигуры на фоне шахматной доски и лежащая внизу «пешка» в платочке?.. Увидев обложку искомого номера (№ 42, 1927), понял, что зря старался. «“Неправильное начало”, или Жертва пешки за две фигуры»! И пояснение: «Ревизией РКИ выяснено, что под флагом рационализации аппарата в учреждениях идет нелепая сокращательная чехарда: увольняют уборщиц и на их место по соображениям протекционизма принимают секретарей, машинисток и т.д., и т.д.». Только Радлову, наверное, могло прийти в голову выразить такую тему с помощью шахматных образов!

 

      

Шарж из архива Н.Радлова. Справа – обложка «Бегемота» (№ 42, 1927)

 

Идею второго шаржа (№ 49, 1927) тоже объяснила подпись: «Читатели забрасывают нас письмами. Какими шахматами играли Капабланка с Алехиным? Даем снимочек. После 948-й партии, отложенной на 40-м ходу. Фигуры слегка пообносились». Да, матч в Буэнос-Айресе, длившийся два с половиной месяца, установил рекорд по количеству партий (34!), побитый только полвека спустя в матче Карпов – Каспаров. Обилие ничьих утомило самых горячих болельщиков, карикатуристы изображали игроков с гротескными бородами, а одна из подписей гласила: «Мы боимся, что они умрут, прежде чем кончат матч». Шахматные фигуры тоже, как видите, были на последнем издыхании…

 

Шарж из архива Н.Радлова

 

В журнале «Бегемот» (№ 49, 1927) фигуры были раскрашены.

 

Еще два рисунка также нашлись благодаря надписи на оригинале: «Веч. Красн.» Это вечерние выпуски ленинградской «Красной газеты», приложением к которой был «Бегемот». Оба опубликованы в номере за 20 августа 1925 года в разгар чемпионата СССР. Одесский мастер Яков Вильнер и чемпион Москвы Александр Сергеев закончили турнир в середке, но первый мог чувствовать себя именинником: он одолел самого Боголюбова!

 

Вечерний выпуск ленинградской «Красной газеты» (20 августа 1925).

 

Впрочем, славен Вильнер отнюдь не этим «подвигом». В 1919 году, будучи писарем Одесского ревтрибунала, он спас от расстрела Александра Алехина, арестованного местной ЧК по обвинению в связи с деникинской контрразведкой. Узнав о приговоре буквально за несколько часов, Вильнер послал телеграмму главе Украинского Совнаркома Раковскому с просьбой спасти Алехина. К счастью, тот слышал о гениальном шахматисте и немедленно по прямому проводу связался с Одесской ЧК. Той же ночью Алехин был освобожден…

 

                  

Яков Вильнер. Шарж из архива Н.Радлова. Справа фото из журнала «64. Шахматы и шашки в рабочем клубе» (№ 11, 15 июня 1925).

 

Что касается Сергеева, то Боголюбов предсказывал ему «блестящие успехи в области шахматного искусства». Однако занятость научной работой (он был инженером-электриком; впоследствии доцент Московского энергетического института, лауреат ордена Ленина) не позволила в полной мере раскрыться его шахматному таланту.

 

                          

Александр Сергеев. Шарж из архива Н.Радлова, справа фото из Музея шахмат России (1925).

 

Бонусом мне стал шарж (в номере за 27 августа 1925), которого не было среди оригиналов. Алексей Селезнев – один из самобытнейших шахматных композиторов: его этюды поражают своей виртуозностью! Из мемуаров Федора Богатырчука (это имя нам еще встретится): «Сын богатых московских купцов, он получил прекрасное образование, говорил на всех европейских языках и был первоклассным пианистом. По своему незлобивому характеру этот холостяк, оставшийся таковым до самой смерти, напоминал князя Мышкина…»

 

Алексей Селезнев. Вечерний выпуск «Красной газеты» (27 августа 1925).

 

В отличие от Вильнера и Сергеева, хорошей фотографии Селезнева нет. Вы спросите, зачем они вообще нужны? Ответ я нашел в «Бегемотнике» (Ленинград, 1928) – симпатичной книжке о всех сотрудниках журнала: «Автобиографиям предпосланы шаржи. Очень просим не пугаться – в натуре сотрудники гораздо красивей и симпатичней. Лысых почти нет. Но художники такой уж скверный народ: дай им приличное лицо – и мигом изуродуют: нос вытянут, хвост пририсуют. Для сравнения рядом с шаржами помещены подлинные фотографии».

Следующие пять шаржей объединяют неприметные, но важные детали, позволяющие дедуктивным методом вычислить, откуда они. Игроки сидят за доской – значит, это турнир. Все они ленинградцы – значит, это чемпионат города. На двух шаржах сзади написано «Физ. Туризм» – значит, они из книги, выпущенной издательством «Физкультура и туризм». Есть сборники только двух таких чемпионатов. И уже в первом («Первенство Ленинграда 1932 г.») находим все эти шаржи! А вдобавок еще один, на котором, если вглядеться, те же отметины: размер (10,5 см) и штамп «спешно» вместо привычного нам «срочно».

Рассмотрим шаржи в том же порядке, как они расположены в книге. Начнем с пары Савицкий – Лисицын.

 

Савицкий – Лисицын (1932). Шарж из архива Н.Радлова.

 

Успех в этом турнире открыл Леониду Савицкому путь в чемпионат СССР 1933 года. Шахматная пресса не скупилась на похвалы: «Не нужно быть пророком, чтобы предсказать молодому мастеру, с головокружительной быстротой перенесшемуся из турнира на 5-ю категорию в турнир на первенство СССР, большую шахматную будущность». Но увы: вскоре после своего второго чемпионата (1934/35) 24-летний мастер умер от хронической болезни сердца… Вспоминает ленинградский шахматист Соломон Готгильф:

«Быстро взбегаем по некрутым ступенькам трехэтажной гостиницы. На верхней площадке задержка, и внезапно – характерный, мучительный, астматический хрип прорезает тишину. Это настолько неожиданно, что невольно озираешься по сторонам, не веришь, чтобы так дышать, хватаясь за сердце, вынужден был этот цветущий мальчик, всегда живой, веселый, радующий и бодрящий всех окружающих.

– Что с вами, Лёня?

– У меня сердце никуда не годится. Совсем испорчено. Мне приходится очень беречься, небольшая простуда может меня надолго уложить в постель.

Минуту спустя всё забыто. Снова шутки, смех, снова Лёнины словечки, им самим изобретенные…»

 

Леонид Савицкий. Фото из журнала «Шахматы в СССР» (№ 8, 1935).

 

А вот Георгию Лисицыну предстояла долгая жизнь. В 1933 году он станет чемпионом Ленинграда, призером чемпионата СССР и войдет в число сильнейших советских мастеров. Известный теоретик, литератор, автор книг… На склоне лет Михаил Ботвинник поведал о том, как помог коллеге выбиться в мастера (дело было в чемпионате СССР 1931 года):

«В последнем туре я мог уже проиграть партию – на итоги турнира это не влияло. Подходит ко мне перед партией Г.Лисицын: “Миша, не сделаете ли вы со мной ничью? Тогда я получу звание мастера…” Я уже в те времена с уважением относился к Лисицыну и решил сделать ничью, но, чтобы не было пересудов, ясного ответа не дал.

В партии, несмотря на упрощение позиции, белые все же сохраняли некоторый перевес. Во время обдумывания очередного хода слышу вдруг трагический шепот перепуганного Лиса: “Миша, что вы делаете?!” Тут я не выдержал и, улыбаясь, пожал новоиспеченному мастеру руку».

 

Георгий Лисицын (1939). Фото Н.Волкова. Из архива Я.Нейштадта.

 

Продолжение следует