«КУБАНСКИЕ КАЗАКИ»

Как живешь ты, великая Родина Страха?
Сколько раз ты на страхе возрождалась из праха!..
Мы учились бояться еще до рожденья.
Страх державный выращивался, как растенье.
Р.Рождественский. «Страх»

Этот чемпионат СССР пришелся на год, в котором у страны окончательно снесло крышу не только в угаре борьбы с космополитизмом, но и на густо унавоженной к тому времени почве культа личности. Помыслы миллионов людей словно воплотились в невысоком рябом человеке в кителе, который с трубкой в руках по-хозяйски расхаживал по Кремлю в своих мягких сапожках, хищно поглядывая с его зубчатых стен на весь мир. Газеты и радиоэфир соперничали в частоте упоминания его имени, точнее партийной клички, от которой у одной половины страны захватывало дух в пароксизме восторга, а у другой (как всегда в России, гораздо меньшей) сводило скулы от бессильной ненависти. И никто не знал, что очень скоро этим двум Россиям предстоит встретиться, чтобы уже никогда не полюбить друг друга…
Как вы уже поняли, это был год 70-летия «гениального продолжателя дела В.И.Ленина, руководителя большевистской партии и советского государства, вождя трудящихся всего мира – Иосифа Виссарионовича Сталина». Именно так, с придыханием, полагалось величать «лучшего друга физкультурников», в том числе в журнале «Шахматы в СССР», юбилейный, 12-й номер которого я процитировал (статья «Великий вождь и учитель – наш СТАЛИН»). Подготовка к всенародным торжествам началась задолго до юбилея (21 декабря), и можно только удивляться, что во всех 20 номерах бюллетеня «XVII шахматный чемпионат СССР» не оказалось не только ни одного портрета Сталина, но даже его имени!
И это при том, что с разных концов необъятного Советского Союза, а также из братских стран в Кремль к юбилею вождя поступило около 100 000 подарков. По словам очевидцев, этот нескончаемый поток напоминал подношение даров божеству. Под экспозицию, которая открылась 22 декабря и продлилась до смерти Сталина, были отданы залы Музея революции и Музея изобразительных искусств. Среди подарков нашлось место и шахматам.

Ю.Разумовский: «К этому дню приурочил свой подарок и тульский оружейник В.В.Соколов. Он подарил художественно выполненные шахматы, посвященные победе русского народа над псами-рыцарями на Чудском озере. Шахматы подарил и рабочий-стахановец мебельной фабрики имени Молотова из гор. Минска Г.Л.Лебедев. Его шахматы сделаны из нескольких тысяч кусочков дерева различных пород. Рабочие завода “Карболит” (Орехово-Зуево) прислали в подарок товарищу Сталину шахматный столик с доской и фигурами, сделанными из органического стекла» («Шахматы в СССР» № 12, 1949).

Все известные писатели и поэты ощущали необходимость «откликнуться» на юбилей. Даже Анне Ахматовой, ошельмованной вместе с Михаилом Зощенко в скандальном докладе Жданова (1946), пришлось срифмовать откровенный панегирик, начинавшийся так: «Пусть миру этот день запомнится навеки, пусть будет вечности завещан этот час. Легенда говорит о мудром человеке, что каждого из нас от страшной смерти спас…» Ничего не попишешь: в тоталитарном государстве почти у каждого художника рано или поздно случается свой «Батум».
Да что художники! Такое впечатление, что и первое в СССР испытание атомной бомбы 29 августа 1949 года под Семипалатинском тоже было приурочено к юбилею. Конечно, никаких подробностей не сообщалось, но сам факт резко повысил в народе чувство самоуважения и его влюбленность в вождя. Кстати, действие романа А.Солженицына «В круге первом», кто помнит, происходит в декабре того же года и начинается со звонка советского дипломата в американское посольство с сообщением о том, что «на этих днях в Нью-Йорке советский агент Георгий Коваль получит в магазине радиодеталей важные технологические детали производства атомной бомбы». Разоблачить звонившего помогают заключенные инженеры, работающие в «шарашке» – спецтюрьме МГБ.
Ужас и отчаяние наполняют страницы не только знаменитого романа, но и дневник вроде бы вполне свободного человека – заведующей кафедрой античных языков Ленинградского университета Ольги Фрейденберг, двоюродной сестры Бориса Пастернака. Ее записки были частично опубликованы в книге «Борис Пастернак. Переписка с Ольгой Фрейденберг» (Нью-Йорк – Лондон, 1981), вошедшей в объемистый том переписки поэта, изданный в Москве в перестроечном 1990 году. Каково же было мое удивление, когда я не отыскал в нем нужного фрагмента, относящегося к августу 1949-го… Ох, уж эта советская цензура! К счастью, у меня сохранился ксерокс первоисточника.

О.Фрейденберг: «По всем городам длиннотелой России прошли моровой язвой моральные и умственные погромы.
Люди духовных профессий потеряли веру в логику и надежду. Вся последняя кампания имела целью вызвать сотрясенье мозга, рвоту и головокруженье. Подвергают моральному линчеванию деятелей культуры, у которых еврейские фамилии.
Нужно было видеть обстановку погромов, прошедших на нашем факультете: группы студентов снуют, роются в трудах профессоров-евреев, подслушивают частные разговоры, шепчутся по углам. Их деловая спешка проходит на наших глазах.
Евреям уже не дают образования, их не принимают ни в университеты, ни в аспирантуру.
Университет разгромлен. Все главные профессора уволены. Убийство остатков интеллигенции идет беспрерывно. Учащаяся молодежь, учителя, врачи, профессора завалены непосильной бессмысленной работой. Всех заставляют учиться, сдавать политические экзамены, всех стариков, всех старух.
Ученых бьют всякими средствами. Снятие с работы, отставки карательно бросают ученых в небытие. Профессора, прошедшие в прошлом году через всенародные погромы, умирают один за другим. Их постигают кровоизлиянья и инфаркты…»

Кто-то скажет: ну и какое отношение имеет всё это к шахматам, а тем более к чемпионату СССР? Самое прямое. Отец Давида Бронштейна, арестованный в последний день 1937 года и актированный в 1944-м по болезни из лагеря (он там и глаз потерял, и сердце надорвал), жил сначала в ссылке в Казахстане, а затем снимал комнату под Подольском – в крупных городах ему было жить запрещено. Иногда приезжал в Москву к сыну.

Бронштейн: «Он не понимал, что происходит в стране. Да все, по-моему, ничего не понимали... Отец хотел найти в Москве кого-нибудь из старых друзей по работе. Я с трудом его отговорил, потому что тогда многих уже стали забирать по второму кругу. А он придет с мамой в кафе, выпьет рюмку водки и давай рассказывать в голос: “У нас в лагере...” Она вся дрожит, просит говорить потише, а он спокойно: “А что тут такого?” Жалко, конечно, его... Господи, что я мог для него сделать? Да ничего не мог...
Ходил я и “наверх”, пытаясь помочь отцу. В то время московский совет “Динамо” возглавлял генерал-лейтенант КГБ Соломон Мильштейн, страстный поклонник спорта. Мне передали, что он очень доволен, что я стал чемпионом Москвы. Тогда я решился: позвонил ему и попросил о встрече. “Приходи”, – коротко ответил он. Генерал встретил меня в кителе на голое тело, приветливо улыбаясь: “Ну что, какое дело?” – “Я пришел попросить, чтобы вы помогли моему отцу”. – “А что с ним?” – “Его арестовали в 37-м году”. – “Где он сейчас?” – “В Москве”. Генерал изменился в лице и тихо переспросил: “В Москве?” – “Да”. – “Жив?!” – “Да”. – “Так что же ты от меня хочешь?! Выслать его на 101-й километр?” – еле слышно прошептал он. Я все понял и сказал: “Спасибо”» («Шахматы в России» № 5–6, 1996).

Ни в «Шахматах в СССР», ни в турнирном бюллетене вы не найдете и отголоска тех драм, что происходили тогда в стране. Всё благостно и пристойно, все участники чемпионата озабочены лишь тем, чтобы сыграть партию, достойную передовой советской шахматной школы, и занять призовое место. Если и случаются какие-то конфликты и драмы, то только на шахматной доске… Что тут сказать? Пересмотрите на досуге фильм «Кубанские казаки», он снимался как раз в 1949 году!

СКВОЗЬ СИТО ОТБОРА

Прочитав в статье Василия Панова (см. главку «Размышления на экваторе») о том, что «все наши гроссмейстеры, за исключением чемпиона мира, должны были и могли играть в полуфиналах», я удивился. Если «должны были», то почему почти все дружно уклонились от выполнения долга? Оказалось, что Панов (возможно, сбитый с толку участием двух гроссов в одном из полуфиналов) поспешил выдать желаемое за действительное: «демократизация» случится только в следующем цикле! Об этом я узнал из сборника «XVII первенство СССР по шахматам» (1952), традиция выпуска которых возобновилась после длительного (с 1939 года) перерыва: «Решением Всесоюзного комитета по делам физической культуры и спорта всем гроссмейстерам, кроме чемпионов мира и СССР, предлагается теперь выступать в полуфинальных турнирах, а раньше они имели право играть непосредственно в финале».
На сей раз число полуфиналов было увеличено до четырех, и из каждого выходило по три победителя. Всего в них приняли участие 2 гроссмейстера, 44 мастера и 26 «наших лучших кандидатов в мастера, по силе игры превосходящих среднего западноевропейского мастера. Столь сильных отборочных соревнований не знает ни одна страна мира» (Ботвинник).
Ленинградский полуфинал: 1–2. Бондаревский и Тайманов – по 10,5 из 17; 3. Левенфиш – 10; 4. Копылов – 9,5; 5–8. Загорянский, Кузьминых, Тарасов и Уфимцев – по 9 и т.д.
Тбилисский полуфинал: 1. Геллер – 11,5 из 17; 2. Петросян – 11; 3. Холмов – 10; 4–5. Новотельнов и Чистяков – по 9; 6–9. Гречкин, Иливицкий, В.Макогонов и Эбралидзе – по 8,5 и т.д.
Вильнюсский полуфинал: 1–3. Микенас, Сокольский и Фурман – по 11,5 из 17; 4. Банник – 11; 5–6. Бастриков и Бывшев – по 10; 7. Чеховер – 9,5; 8. Симагин – 9 и т.д.
Московский полуфинал: 1. Аронин – 11 из 17; 2–3. Гольдберг и Люблинский – по 10,5; 4–5. Кан и Моисеев – по 10; 6–7. Алаторцев и Е.Поляк – по 9,5; 8. Фридштейн – 9 и т.д.

Ботвинник: «Примерно лет двадцать назад шахматисты моего поколения начали завоевывать позиции, до тех пор безраздельно занятые “старой шахматной гвардией”. Это полезно напомнить в связи с успехами молодежи в только что закончившихся полуфиналах. Среди победителей, получивших право участвовать в финале чемпионата страны, мы находим имена молодых шахматистов Геллера, Петросяна, Тайманова, Холмова, а также Аронина, Люблинского, Копылова и Фурмана, которых тоже следует отнести к молодежи.

Холмов: «Большое впечатление произвела на меня игра кандидата в мастера Геллера. Это – зрелый шахматист, обладающий высокой техникой эндшпиля. Его теоретические познания также высоки. Молодой мастер Петросян играет исключительно легко. В его игре, возможно, нет еще необходимой глубины, но он искусно разбирается в тактических осложнениях» (бюллетень «Четыре полуфинала», 5 июля 1949).
Левенфиш: «Копылов – обладатель весьма незаурядного и оригинального шахматного дарования. Пока его игра носит чисто тактический характер. Если Копылову удается создать подходящую ситуацию на доске, то он в середине игры может оказаться опасным для любого противника» (там же, 18 июня). 
Дуз-Хотимирский: «Можно с уверенностью сказать, что в Вильнюсе Фурман подтвердил свой высокий класс. Мне его игра напоминает игру М.М.Ботвинника в прежние годы.
Отличное знание дебютов и понимание шахмат, искусное использование позиционных промахов противника, а иногда и глубокие комбинационные замыслы характеризуют игру этого способного мастера» (там же, 14 июля).

Характерно, что в группу победителей не вошли такие испытанные в “шахматных боях” мастера, как Алаторцев, Кан, Лисицын, Макогонов и Чеховер. У этих шахматистов, неоднократно выступавших в чемпионатах СССР и в международных турнирах, на этот раз не хватило спортивной выдержки.
Однако не все представители старшего поколения отступили под напором молодежи. Гроссмейстер Бондаревский, мастера Микенас, Сокольский и Гольдберг выдержали напряженную борьбу и добились того, что вошли в группу победителей. Особого внимания заслуживает успех гроссмейстера Левенфиша, который в 60-летнем возрасте смог в полную силу провести соревнование на столь длительную дистанцию…

Микенас: «После сравнительно долгого перерыва я в третий раз буду участвовать в чемпионате СССР. Конечно, на крупный успех я не надеюсь, но постараюсь играть в острокомбинационном стиле. Когда-то я был “грозой гроссмейстеров”, сейчас стал “грозой кандидатов в мастера” – неужели не вернутся былые времена?!» (там же, 20 июля).
Дуз-Хотимирский: «Сокольского я знаю с 1926 года, когда в Пензе познакомился с ним – мальчиком, поразившим меня своим шахматным дарованием. Поэтому я всегда радовался его успехам, а добивался он их неоднократно. К сожалению, бывали у него и жестокие провалы, что можно объяснить только плохим состоянием здоровья» (там же, 14 июля).

Из числа молодых шахматистов одним из наиболее одаренных является Тайманов. Своим успехом в ленинградском полуфинале он доказал, что его неудача в XVI чемпионате СССР была случайной. Общее внимание привлек успех студента Одесского университета Геллера… Первое место в тбилисском полуфинале позволяет думать, что одаренный мастер может стать одним из лучших шахматистов страны.

Мастера он получил только за победу в полуфинале и в Москву приехал, будучи еще формально кандидатом в мастера: приказ о присвоении звания подписали буквально накануне жеребьевки!

Геллер: «Я вырос на традициях советской шахматной школы. Большое влияние оказали и оказывают на меня партии Чигорина, Алехина, Ботвинника, Смыслова, Бронштейна. Своему успеху в Тбилиси в большой мере я обязан им» (там же, 3 июля).

Хорошо играют Петросян и Холмов. Фурман также очень талантлив. Молодой ленинградский мастер поразил всех в XVI чемпионате, где он занял третье место. Некоторые полагали, что это лишь случайный успех. Сейчас Фурман своей игрой в Вильнюсе доказал, что его третье место в чемпионате страны не было случайностью» (бюллетень «Четыре полуфинала», 1 июля 1949).

ТАКОГО ЧЕМПИОНАТА ЕЩЕ НЕ БЫЛО!

Из прессы: «Вечером 15 октября состоялось открытие XVII шахматного чемпионата СССР. В зале заседаний Комитета по делам физической культуры и спорта при Совете Министров СССР собрались участники турнира, члены судейской коллегии, представители шахматной общественности и печати.
Заместитель председателя Комитета Д.В.Постников объявляет XVII чемпионат СССР открытым.
– В этом крупнейшем соревновании, – говорит тов. Постников, – участвуют девять гроссмейстеров, недавно получивших звание международных гроссмейстеров, и победители недавно проведенных полуфиналов. Турнир вызывает большой интерес не только в нашей стране, но и во всем мире…

Заметили: на дворе еще 1949 год, а говорится о «недавно получивших звание международных гроссмейстеров», хотя датой присвоения этого звания везде (включая энциклопедический словарь «Шахматы») указывается 1950-й? Ошибки здесь нет. Международные звания учредил конгресс ФИДЕ в Париже (1949), и уже тогда стало ясно, кто отвечает установленным требованиям, но официально звания были присвоены только на конгрессе в Копенгагене (1950).

Затем главный судья В.А.Гоглидзе ознакомил участников с положением о чемпионате и с регламентом. Победителю присваивается звание чемпиона СССР, он награждается золотой медалью, дипломом первой степени и призом. Занявший второе место награждается серебряным жетоном, дипломом второй степени и призом. Вышедший на третье место получает бронзовый жетон, диплом третьей степени и приз. Занявшие четвертое, пятое и шестое места получают свидетельство Комитета.
Если первое место поделят двое участников, то между ними будет разыгран матч из шести партий. Если же первое место поделят трое или более участников, тогда вопрос о чемпионе страны будет решен в двухкруговом матч-турнире.

Явное эхо прошлогодней истории, когда Бронштейну с Котовым «предложили сыграть матч за звание чемпиона СССР», но в итоге пришлось вручить золотые медали обоим. Регламент был обычным: два тура, день доигрывания, снова два тура, день доигрывания – и день отдыха.

В заключение была проведена жеребьевка (курсивом выделены гроссмейстеры): 1. С.Фурман (Ленинград), 2. А.Сокольский (Львов), 3. Н.Копылов, 4. М.Тайманов (оба – Ленинград), 5. В.Рагозин (Москва), 6. В.Люблинский (Московская обл.), 7. А.Котов, 8. В.Смыслов, 9. С.Флор (все – Москва), 10. Е.Геллер (Одесса), 11. П.Керес (Таллин), 12. А.Лилиенталь (Москва), 13. Л.Аронин (Московская обл.), 14. Т.Петросян (Ереван), 15. В.Микенас (Вильнюс), 16. Г.Гольдберг (Ленинград) 17. Д.Бронштейн (Москва), 18. Г.Левенфиш (Ленинград), 19. И.Болеславский (Свердловск), 20. Р.Холмов (Вильнюс)» (бюллетень «XVII шахматный чемпионат СССР», 18 октября 1949).
 

Гоглидзе: «По моему глубокому убеждению, XVII чемпионат – самый сильный из всех чемпионатов СССР. Очень жаль, что мы не видим среди его участников крупнейшего шахматиста современности – чемпиона мира М.М.Ботвинника, который из-за занятости научной работой не может выступить. К сожалению, не играют также А.Толуш, острая, комбинационная игра которого всегда вносит оживление в борьбу, и И.Бондаревский. Но зато все остальные выдающиеся шахматисты встречаются в этом чемпионате…
Мне довелось участвовать во втором Московском международном турнире 1935 года. Там играли Ботвинник, Капабланка, Ласкер, Флор и другие. И все же я считаю, что нынешний чемпионат сильнее по своему составу, чем это выдающееся соревнование.

Чеховер: «Мне довелось пять раз выступать в первенствах страны, мною были тщательно изучены и материалы других первенств, и я смело могу утверждать, что столь сильного чемпионата еще не было» (там же, 5 ноября).

Кто может выйти победителем – сказать трудно. Но бесспорно, что Бронштейну и Котову нелегко будет отстаивать завоеванное в прошлом году почетнейшее звание чемпиона СССР» (там же, 22 октября).

ПРОГНОЗ ОТ ФЛОРА

У прогнозов Сало Флора, как и изобретателя этого жанра Савелия Тартаковера, не было цели что-то точно предсказать. К чему риск «попасть пальцем в небо», когда можно просто позабавить публику, да и самому насладиться игрой ума? Конечно, в их шутливых намеках всегда имелось рациональное зерно, но… Поэтому читатели данного фельетона (написанного после 9-го тура), думаю, менее всего задавались вопросом, насколько прозорлив окажется автор, отвечая на вынесенный в заголовок вопрос: «Кто же будет чемпионом?»

Флор: «В этот самый актуальный вопрос я хочу внести некоторую ясность, хотя, конечно, точного ответа дать не могу. Ясно только одно: плох тот гроссмейстер, который не хотел бы быть первым. Наши гроссмейстеры – люди скромные. В глубине души каждый из них надеется, что именно он должен стать чемпионом страны…
Чемпионы СССР Бронштейн и Котов. Оба часто доказывали, что умеют побеждать и отдельно и вместе. В крайнем случае они и на этот раз согласны повторить прошлогодние результаты.
Болеславский. Неужели он опять будет “только” вторым? Это, конечно, было бы неплохо. Но когда-нибудь должен же удаться большой прыжок со второго на первое место.
Керес. В XV чемпионате он играл солидно и убедительно и стал чемпионом СССР. В XVI чемпионате и матч-турнире на первенство мира он слишком много “мудрил”. “Хватит!” – говорит Керес. Пожалуй, на очереди снова успех.
Смыслов. Его положение самое незавидное. Теоретически второй шахматист мира должен стать чемпионом страны. Вообще-то да. Но на практике дело не так просто. Шахматисты шестой части мира сильнее, чем шахматисты всего остального мира, вместе взятые. Если Василий Васильевич победит, все скажут: ну, правильно, так и полагалось. В случае же победы другого Смыслов подведет сам себя. Но это еще полбеды. Он подведет неисчислимое количество своих поклонников, которые уверены в его победе. Да, именно Смыслову надо особенно стараться!
Левенфиш. “Неплохо было бы, если бы я их немного побил. Мне не нравятся все эти разговоры о старом, о старейшем. Неужели не успеют меня назвать стариком, когда мне будет, как Мизесу, 90 лет? В шестом туре Вадим Синявский пришел к выводу, что я проиграл Котову потому, что тот моложе меня на 24 года. В седьмом туре я выиграл у Смыслова. Очевидно, потому, что я старше его на 30 лет!”
Лилиенталь. Конечно, он бы всем “показал”, если бы всё было нормально. Но ненормальность заключается в том, что Лилиенталь несколько месяцев назад бросил курить. Роль некурящего ему пока что мешает. Этот турнир будет, видимо, серьезной подготовкой для Лилиенталя-некурильщика перед турниром в Будапеште. Кстати, из 11 наших гроссмейстеров теперь только два курящих – Бондаревский и Рагозин. Может быть, и они бросят курить из солидарности с большинством?
Рагозин. Общественное положение – международный гроссмейстер, вице-президент ФИДЕ, тренер Ботвинника, редактор журнала “Шахматы в СССР” – просто обязывает его к творческим и спортивным успехам. На днях один любитель на турнире спросил меня:
– Люблю Рагозина за его оригинальную игру. Скажите, гроссмейстер, если Рагозин смог помочь Ботвиннику стать чемпионом мира, почему он не может помочь самому себе стать чемпионом СССР?
Вопрос вполне резонный. Но и мой ответ был довольно очевиден. Видите ли, “кое-что” зависело также и от Ботвинника!
Флор. Трудно жить только воспоминаниями о прошлом. Мне позарез нужен успех. Как хочется выиграть! И как не хочется проиграть! А как мне (вместе с вами, уважаемый читатель) надоели ничьи! Что делать, что делать? Помогите, дорогие болельщики!..
Было бы, конечно, невежливо не выслушать также мнение мастеров. Думаю, что не нужно предоставлять слово каждому в отдельности. Все одиннадцать заявляют в один голос: “Ну, и «весело» было бы, если бы на первом месте оказался кто-то из нас. Вряд ли так будет, но во всяком случае некоторым из гроссмейстеров мы уже на старте испортили настроение. И мы уверены, что внесем еще разные сюрпризы в таблицу!”» (турнирный бюллетень, 1 ноября).

«ПЕРВЫЕ БУРИ»

Это название репортажа Б.Галича, знакомого нам по прошлому чемпионату. Каюсь, но тогда я поленился всерьез копнуть интернет и написал, что это – «скорей всего, тоже псевдоним». На самом деле Борис Галич оказался популярным журналистом. Его коллега по «Известиям», писатель Дмитрий Мамлеев, вспоминал Галича как «газетного аса». Столь же высоко оценил его Иван Дроздов в своей книге «Унесенные водкой (о пьянстве русских писателей)»: «Работая в “Известиях”, дружил с Борисом Галичем, Евгением Кригером, Юрием Феофановым – они в то время были маститыми, известными журналистами. И пили помногу, но знали ту черту, где нужно было остановиться. Кригер и Галич пьяными в редакции не появлялись, а Феофанов и в сильном подпитии шел в редакцию». Кстати, по словам Дроздова, настоящая фамилия Галича была Галачьянц.
Не знаю уж, что тому причиной, но других репортажей Галича на сей раз в турнирном бюллетене не оказалось. Пара куцых «заметок зрителя» не компенсировала потерю, как и рубрика «Наша анкета» (опробованная еще в бюллетене «Четыре полуфинала»), в которой участники и гости турнира из номера в номер делились мыслями о ходе борьбы. Скрашивали впечатление фотографии, редкие шаржи и столь же редкие вирши крокодильца Якова Быланина. Строки, посвященные попытке Копылова поймать Левенфиша на полузабытый вариант итальянской партии, наверняка понравились Григорию Яковлевичу:

Что ново здесь для Копылова,
Для Левенфиша уж не ново.
Все ухищренья королей,
Слонов, ферзей, ладей, коней
Хранит он в памяти своей
От Ромула до наших дней.

Те репортажи Галича я, помнится, назвал «оазисами живого слова». Об этом можно сказать так же, и единственное, чего по-прежнему недостает, – юмора, но с ним тогда в стране вообще было худо…

Б.Галич: «Центральный дом культуры железнодорожников – ЦДКЖ – всё чаще в шутку называют в Москве ЦДКШ, расшифровывая последнюю букву словом “шахматистов”. Надо думать, что железнодорожники на это не посетуют: гостеприимные хозяева, они открыли “зеленую улицу” для крупнейших шахматных турниров последних лет. Здесь происходил XVI чемпионат СССР. Здесь игрался увлекательный матч дружбы Москва – Будапешт… И здесь же сошлись сейчас двадцать сильнейших в сильнейшей шахматной державе мира.

Третий тур выходит из дебюта. Ничто еще не предвещает острейшей борьбы, которая разгорится на финише чемпионата…

Неудивительно, что этот светлый белокаменный зал, полукругом охватывающий сцену, уже стал привычен и как-то по-домашнему уютен для москвичей – любителей мудрой и древней, но нестареющей и юной увлекательной игры. Здесь всё приятно глазу: и разлинованный в шахматную клетку потолок, откуда из плафонов льется мягкий свет, и открытые горизонтали удобных кресел, и пышная красота живых осенних цветов, не отцветающих в этом зале, как лучшие “вечнозеленые” комбинации в шахматах.
Удивительней, пожалуй, другое: почему устроители турнира так безрадостно и нелюбовно оформили подъезд здания, где происходит крупнейшее событие в шахматной жизни страны. Фасад погружен в темноту, нет ни одной лампочки у входа, и единственный плакат, извещающий о турнире, приходится читать лишь с помощью уличных фонарей. Чувствуется, “огонька” у организаторов не хватило.
Но это, так сказать, замечание в скобках. Маленький комментарий к “плохому ходу”.
Вернемся скорее в зал, где “каждый вечер в час назначенный” закипает острая, волнующая борьба. Здесь огня хватает, он согревает сердца любителей, горячит их кровь, оттачивает мысль. Ведь играют, творят за доской не только те двадцать, что склоняются над доской, – играют, придумывают комбинации, находят “лучшие ходы” и все присутствующие в зале, следящие за партиями по демонстрационным доскам. Этим-то особенно приятна здешняя атмосфера всеобщей заинтересованности, всеобщего посильного участия в событиях, происходящих на сцене.
– Зря Микенас пожертвовал качество, – взволнованно шепчет сосед справа.
– Чепуха, надо смотреть глубже, – так же сдавленно говорит, оборачиваясь, зритель из переднего ряда.
– Уж не вы ли видите дальше Котова! – вызывающе шипит обиженный.
– Поживем – увидим, – примирительно доносится спереди.
– То-то же! – грозно говорит сосед справа, хотя, собственно, нельзя понять, какое удовлетворение получил он от столь философического вывода.
Собственно, “доброму совету” никто и не следует: все комбинируют, вступают в схватки, разгадывают тайные замыслы гроссмейстеров, и нет, конечно, большего удовольствия для любителя, когда Смыслов или Керес делает предсказанный им, любителем, ход.
– Что я вам говорил! – произносит он с наслаждением, чуть свысока поглядывая на приверженца иных продолжений.
И тогда снова раздается скептическое:
– Поживем – увидим!..
Вот мы живем и видим: первые туры прошли в напряженной борьбе – хорошее предзнаменование, правильное начало, какие бы дебюты ни разыгрывались на досках. На этот раз зрители не ощутили прошлогоднего холодка раскачки. Наоборот, сразу почувствовали “бряцание мечей”, и первый король был повержен в рекордный срок – на пятидесятой минуте, на тринадцатом ходу (Петросян проиграл Котову). Правда, король поскользнулся сам и упал почти “без помощи” противника, но что попишешь, надо держаться тверже на ногах, особенно когда делаешь первые ходы.
Самоуверенность молодости – качество хорошее, если им не злоупотреблять. Оно лучше самоуспокоенности “маститых”. Но самое главное, чтобы уверенность не перешла в растерянность. Искусство побеждать очень многим обязано умению переносить горечь поражения. В этом проявляется воля больших шахматистов, и лучший тому пример – нынешний чемпион мира. Он всегда усиливал свою игру после редких и весьма относительных неудач в своей шахматной карьере.
Не беда, что Петросян и Геллер потерпели поражения в первых двух турах. Лишение двух очков, конечно, неприятная потеря. Но гораздо хуже – потеря боевого духа, душевного равновесия. И поэтому двум самым молодым участникам турнира хочется пожелать внутреннего спокойствия. Пускай каждую очередную партию они рассматривают, как единственную, которую им довелось играть в Москве. Не так важно, сколько будет очков – у молодежи всё еще впереди! – гораздо важнее, сколько произведений шахматного искусства они создадут, какими новыми интересными замыслами, свежими решениями порадуют они поклонников неисчерпаемо-глубокой и прекрасной игры.

Шесть из восьми участников матча Москва – Будапешт снова вышли на сцену ЦДКЖ, чтобы принять участие в финале XVII чемпионата СССР

А Смыслов, Котов, Керес, Лилиенталь и другие гроссмейстеры – ведь всё это первая шеренга лучших шахматистов мира, претендентов на матч с Ботвинником (Бронштейн пока «за кулисами»: из-за болезни он впервые выйдет на сцену только в 4-м туре). Проигрывать им не зазорно, зато выигрыш у них почетен как свидетельство крупного успеха.
В этом отношении положение гроссмейстеров трудней. Если гроссмейстер выигрывает, говорят: “Это естественно!” Если же он проигрывает, то с обидным сочувствием вздыхают.
Такую неприятность пришлось уже перенести Котову. Когда он выиграл у Петросяна, никто не поставил ему это в большую заслугу. Когда же на следующий день он сам попал в трудное положение и в конце концов вынужден был сдаться Микенасу, скептики не преминули заметить: “Да, вот так фунт!”
Видимо, не фунт, а пуд соли надо съесть, чтобы стать закаленным турнирным бойцом, когда выдержка делается железным законом шахматиста. И все же можно только от души приветствовать тех участников, кто не боится риска проиграть в своем неуклонном стремлении к победе.
Наступательная активная тактика в борьбе давно стала характерной чертой советского шахматного стиля. Чигоринское начало – дух атаки нашел достойных продолжателей у целой плеяды блестящих мастеров нашего времени. Осуществилась мечта основоположника русской школы: нашей Родине принадлежит не только индивидуальное, но и коллективное первенство мира.
Из четырнадцати участников “турнира претендентов”, который начнется весной в Будапеште, восемь будут представлять Советский Союз. Семь из них (кроме заболевшего Бондаревского) играют в начавшемся чемпионате. Конечно, к игре их приковывается наибольшее внимание. И пока они оправдывают ожидания. Василий Смыслов уже порадовал нас глубокими, оригинальными, содержательными партиями, все тонкости которых, видимо, еще раскроют перед нами комментаторы. Болеславский, вызвавший в первый день упреки в излишнем миролюбии, уже во втором туре удовлетворил вкусы самых “кровожадных болельщиков”, разгромив в 25 ходов Копылова. Керес зажал Геллера мертвой хваткой, не дав напористому одесситу “ни охнуть, ни вздохнуть”. Даже обычно “взаимно вежливые” Флор и Лилиенталь устроили на этот раз “штормовую погоду” на доске и доставили много удовольствия зрителям острой, красивой партии.
Пока что, следовательно, у нас, любителей, нет особых претензий к участникам. Курс, по-видимому, взят правильный – на наибольшее число результативных партий.
– Так держать! – вот всё, что можно пожелать сильнейшим.
И если за окном стоит сейчас прекрасная, безоблачная осень, то в просторном доме на Комсомольской площади нам хочется ощущать поток непрерывных шахматных бурь, смерчей и вихрей, которые – мы ничего не будем иметь против – достигнут к концу турнира двадцатибалльной силы. Потому что именно в таких бурях – не станем скрывать – любители шахмат ищут и находят покой истинного наслаждения» (турнирный бюллетень, 22 октября).

РАЗМЫШЛЕНИЯ НА ЭКВАТОРЕ

Радует, что идея привлекать к написанию отчетов о турах разных авторов прижилась. Созвездие имен даже поярче, чем в прошлогоднем бюллетене. И если среди мастеров одни «зрители»: П.Романовский, А.Толуш, В.Алаторцев, Л.Абрамов, Г.Лисицын и т.д., то среди гроссмейстеров – участники турнира Левенфиш, Бронштейн, Котов и Болеславский!
Но вот незадача: помочь в создании целостной картины турнирной борьбы эти отчеты не могли. Описания партий были подробны и профессиональны, однако не хватало взгляда на происходящее как бы с высоты птичьего полета. К счастью, редакторы бюллетеня учли этот «недостаток» и попросили Василия Панова оценить положение дел после 10-го тура, что он блестяще и исполнил (курсивом в скобках я привел количество очков).

Панов: «Половина турнира прошла, а лидера всё еще нет, если подразумевать под этим участника, намного оторвавшегося от остальных, участника, чья победа почти несомненна.
Учитывая вероятные результаты еще не оконченных партий, в группу лидеров следует отнести гроссмейстеров Кереса (7), Котова (6,5), Болеславского (6) и Смыслова (6). Все они, не в пример прошлым соревнованиям, начали турнир под флагом острой, напряженной творческой борьбы, и эта тактика является вполне оправданной.
В самом деле, если ничья дает пол-очка, то она же и отнимает пол-очка. Если ничья является “половинкой победы”, то она же является и “половинкой поражения”. Поэтому нет никаких оснований предпочитать тактику осторожного продвижения вперед путем немногочисленных побед и многочисленных ничьих. Даже приверженец подобного рода спортивной тактики, осторожный и опытный турнирный боец гроссмейстер Флор ряд партий на старте провел в ярком, боевом стиле и достиг хороших результатов (6,5). Наоборот, надо отметить, что те участники, которые попробовали избрать такую, казалось бы, надежную тактику, только обесценили свои возможности. Серии ничьих Люблинского (3) и Аронина (5), предложение Арониным ничьей Кересу в явно лучшем положении, соглашение на ничью Петросяна и Холмова при полной доске фигур являются досадными “опечатками” всякого творчества и особенно вредны молодым шахматистам.

Дебютант чемпионата Виктор Люблинский. Справа Лев Аронин и Василий Смыслов. На втором плане Андрэ Лилиенталь и Григорий Левенфиш (стоит)

В целом процент ничьих оказался таким же, как в XVI чемпионате: 45 процентов (в XV, напомню, было 49). Я уж собирался пропеть хвалу «антиничейному бунту», поднятому тогда Б.Галичем в турнирном бюллетене, но потом решил глянуть на динамику и посчитал процент ничьих в XIV чемпионате. Лучше бы я этого не делал – 35!! До таких «антиничейных» высот наши чемпионаты вряд ли уже поднимутся…

Пускай лидеры чемпионата понесли отдельные поражения в результате того, что они взяли курс на сложную, насыщенную, обоюдоострую борьбу. Это только свидетельствует о высоком классе чемпионата, сильном составе участников, в подавляющем большинстве также избирающих путь осознанного творческого риска взамен бесцветных ничьих, столь характерных для зарубежных соревнований. И именно потому, что подобная тактика себя полностью оправдывает в творческом и спортивном отношениях, выявился не один лидер, а несколько, а борьба за почетное звание чемпиона СССР, по-видимому, будет продолжаться до самых последних туров.
Поучителен анализ партий Кереса. Последние годы его стиль игры претерпевал некоторый кризис. Чувствовалось, что этот большой мастер блестящих атак и далеко рассчитанных комбинаций старается искусственно перевести свой красочный стиль на рельсы сухой, сугубо рационалистической позиционной игры. В результате его партии порой заставляли забывать о победителе крупнейших международных турниров и XV чемпионата СССР, о Кересе – победителе экс-чемпиона мира Эйве, бывшем в пору их матча в полном расцвете сил.

Но уже первые партии XVII чемпионата показали, что эстонский гроссмейстер вновь “нашел себя”. Эффектная победа в 20 ходов над Микенасом (4), боевые партии против Геллера и Лилиенталя (3,5) показывают, что Керес – в своей лучшей форме. Даже его поражение в партии против Бронштейна, в основном объясняющееся исключительно неудачно разыгранным дебютом, свидетельствует о большой цепкости защиты, о больших ресурсах и изобретательности в миттельшпиле.

Керес: «После первых семи туров у меня было 5,5 очка и казалось, что мне удалось преодолеть свой творческий кризис. Но, увы, дальнейшее течение турнира показало, что это не так. Я играл неровно, победы чередовались с поражениями» (из книги «Сто партий», 1966).
Уже в 11-м туре он проиграет Фурману и уступит лидерство Котову…

Можно ли назвать не вполне удачным старт Смыслова и Котова, учитывая, что они оба также не избежали поражений? Несомненно, что проигрыши этих гроссмейстеров свидетельствуют не о каком-либо упадке их дарования, а прежде всего о высоком классе других участников чемпионата. Но сказались и другие причины.
Поражение Котова, например, в партии против Микенаса в немалой степени объясняется неудачным выбором скомпрометированного дебюта. Гамбит Стаунтона издавна считается сомнительным началом и особенно не подходит к стилю Котова, прекрасно владеющего инициативой, способного часами терпеливо вести трудную защиту, но лишь при том условии, если имеются скрытые контршансы.
Ошибочной мне представляется дебютная тактика Смыслова и отчасти Болеславского, с редким постоянством применяющих черными одни и те же варианты. Система Смыслова в защите Грюнфельда принесла ему в прошлом немало славных побед и сама по себе лишена принципиальных недостатков, так же как и система Болеславского, связанная с продвижением е7-е5 в сицилианской защите. Но постоянное применение одно и того же варианта, хотя бы и очень хорошего, является принципиальной ошибкой. И не только потому, что противник заранее в курсе того, что его ожидает, но и потому, что привычные, испытанные многократно схемы в конце концов начинают сковывать фантазию, стратегическую выдумку их изобретателя и приучают его мысль к творческому однообразию. Именно этим объясняется то, что модные, применяемые десятки лет варианты внезапно, без всякой видимой причины сдаются в архив, а спустя некоторое время благополучно воскресают для турнирной практики. Шахматы требуют свежести и непрестанного обновления!
Надо надеяться, что Смыслов учтет опыт своих партий с Левенфишем (4) и Фурманом (4,5), где оба его противника, не пытаясь опровергнуть, подобно своим предшественникам, систему Смыслова по существу, сумели все же доказать, что этот вариант потерял “опасность новизны”. (Проигрывать тоже надо уметь: Смыслов проиграл только эти две партии – и обе удостоились призов за красоту!)
Любопытно, что Болеславский уже не так часто применяет свою излюбленную систему развития и начал разнообразить свой репертуар.
Превосходный старт Болеславского во многом объясняется его участием в недавно закончившемся чемпионате общества “Большевик”, где гроссмейстер во встречах с опытными мастерами и молодежью сумел вовремя отточить свое шахматное вооружение. То же можно сказать о Левенфише, победа которого в полуфинале намного подняла его боевой дух и веру в себя.

Бондаревский: «Начиная с 1937 года я регулярно участвую в чемпионатах СССР и на этот раз впервые оказался из-за болезни среди зрителей. Я с удовольствием и большим интересом наблюдаю за ходом турнира… Наиболее последовательную и логичную игру в первой половине чемпионата показал Болеславский. Это проявилось во всех его партиях, проведенных им без заметных оплошностей» (турнирный бюллетень, 3 ноября).
Романовский: «С большим удовольствием я слежу за партиями П.Кереса и А.Котова. Но особенно сильное впечатление на меня производит игра моего старого соратника и сотоварища гроссмейстера Г.Левенфиша, который на старте показал, как надо играть» (там же, 28 октября).

В связи с этим невольно хочется остановиться на высказывании Котова, опубликованном в № 2 “Бюллетеня”. “Между серьезными соревнованиями, – пишет Котов, – у нас проходит продолжительное время. В связи с этим П.Керес, например, ни разу не выступал после XVI чемпионата СССР. Некоторые же гроссмейстеры за весь этот год выступали лишь в командной встрече против венгерских шахматистов. Нельзя ли в дальнейшем чаще проводить крупные турниры, в которых могли бы играть и гроссмейстеры?”
Известно, что все наши гроссмейстеры, за исключением чемпиона мира, должны были и могли играть в полуфиналах чемпионата СССР, где участвуют все мастера и талантливейшие представители молодежи. Многие гроссмейстеры по тем или иным причинам уклоняются от участия в полуфиналах и в других соревнованиях вроде чемпионатов Москвы или чемпионатов спортивных обществ, дающих исключительно благодарные возможности для творческого самосовершенствования. Мне кажется, что в этом чемпионате сказалась теневая сторона подобной недооценки полуфинальных и иных соревнований. Те гроссмейстеры, которые не последовали примеру Левенфиша, Болеславского, Флора (участвовавшего в том же чемпионате “Большевика”), нанесли большой урон собственной тренировке, не шлифуя непрестанно свой талант во встречах с противниками самых разнообразных стилей. Несомненно, что если бы в полуфиналах Смыслов встретился с Фурманом, Лилиенталь – с Петросяном, Котов – с Сокольским (5), то в чемпионате они совсем иначе подошли бы к встрече с этими противниками, имели бы более четкое представление о них и не потерпели бы поражений.
Участие наших лучших шахматистов в полуфиналах и в других, даже не особенно “крупных” и “серьезных”, соревнованиях приносило бы пользу и этим испытанным бойцам, и встречающейся с ними молодежи.

Сокольский: «Сейчас я отмечаю два радостных события в моей шахматной жизни – участие в сильнейшем по составу XVII чемпионате СССР и выход в свет моей книги “Современный шахматный дебют”, над которой я работал на протяжении трех последних лет.
Теперь о самом турнире. Для меня бесспорно, что это соревнование послужит переломным моментом в смысле продвижения молодежи к шахматным высотам, занятым до сих пор средним поколением (выделено мной. – С.В.). Особенно хорошо играют Геллер и Тайманов» (там же, 30 октября).

А молодежь растет не по дням, а по часам! Если она учится, то и у нее есть чему поучиться. После неудачного старта, вызванного в известной степени естественным “страхом перед именами” и непривычкой к столь опасным противникам, молодые мастера показывают свой растущий от тура к туру класс.
Начавший турнир с двух поражений, Геллер вплотную приблизился к группе лидеров (6,5). Наравне с ним идут Тайманов (6) и Холмов (5,5), уже в прошлом чемпионате показавшие солидную, разностороннюю игру. И даже деморализованный исключительно неудачным стартом Петросян в партии против Лилиенталя блеснул сильной игрой (3).
Можно с уверенностью предположить, что вторая половина турнира пройдет при еще большем натиске молодежи. (Добавлю: Копылов и Рагозин – по 4,5, Гольдберг – 3,5.)

Озадачив Холмова вариантом 1.e4 e5 2.Nf3 Nc6 3.Bb5 f5, Давид Бронштейн наблюдает за реакцией соперника

Говоря о молодежи, нельзя не остановиться на вызывающих недоумение результатах ее талантливейшего представителя – чемпиона СССР гроссмейстера Бронштейна (5,5). Серия бесцветных ничьих, порой при доске, полной фигур (как в партиях против Котова и Флора), правда, завершилась проведенной в остром стиле победой над Кересом, но также и проигрышем в теоретически ничейной позиции Смыслову (ладья и слон против ладьи).
В игре Бронштейна чувствуется непонятная вялость и пассивность, столь несвойственные его яркому стилю. Даже в партии с Кересом Бронштейн, быстро добившись подавляющего преимущества, недостаточно четко его использовал.
Чем объяснить отсутствие творческого энтузиазма и характерных для стиля Бронштейна воли к победе и темперамента, которые он проявлял на межзональном турнире в Стокгольме и в XVI чемпионате СССР?
Возможно, что здесь сказалась некоторая недооценка чемпионата СССР в связи с предстоящим турниром претендентов в Будапеште. Кое-где еще можно слышать высказывания о том, что чемпионат СССР является неким преддверием и тренировкой лучших советских шахматистов для указанного пролога к борьбе за мировое первенство.

Начало злополучного для Бронштейна поединка со Смысловым… Кстати, заметили: он стоит в той же позе, что и в партии с Холмовым?

На самом деле чемпионат СССР является не только крупнейшим и ответственнейшим отечественным соревнованием, но и крупнейшим соревнованием мира, по сравнению с которым любой другой турнир выглядит как состязание второго ранга. В сущности, только чемпион СССР имеет моральное право оспаривать первенство мира, так как трудно представить себе чемпиона мира, играющего хуже чемпиона СССР. Замечательная победа Ботвинника в матч-турнире сильнейших мировых шахматистов увенчала длинную цепь его побед в международных соревнованиях и в чемпионатах СССР. Недаром Международная шахматная федерация достойно оценила исключительное значение чемпионатов СССР при присвоении званий международных гроссмейстеров и международных мастеров.
Можно не сомневаться, что Бронштейн не захочет уступить без борьбы почетное звание чемпиона СССР и на финише покажет свойственные его выдающемуся таланту творческую дерзость, многогранность и блеск» (турнирный бюллетень, 3 ноября).

ТОЛКОТНЯ В ЛИДЕРАХ

Как же не хватает живых, динамичных репортажей Бориса Галича!.. Хорошо еще, что один из героев тех битв оставил воспоминания. Читая сейчас его ностальгические строки, словно погружаешься в незабываемую атмосферу послевоенных чемпионатов…

Бронштейн: «В те годы да и позднее считалось, что советские чемпионаты являются сильнейшими турнирами в мире (кстати, это относилось и к полуфиналам). К тому же цель участия в чемпионате существенно отличалась от сегодняшней установки на максимум очков. В те времена шахматы были видом интеллектуального зрелища, где публика ждала от участников ярких произведений шахматного искусства. Обычно мы играли на сцене театральных и концертных залов при большом стечении публики. Турнир длился примерно месяц, в неделю игрались четыре партии (контроль времени был 2,5 часа на 40 ходов), два дня отводилось на доигрывание отложенных партий и только один день оставался на отдых. Всё это было утомительно для участников, но зато очень интересно для зрителей.
Партии начинались в пять вечера, и вскоре зал наполнялся любителями шахмат, которые могли следить за партиями по большим демонстрационным доскам. Зрители получали большое удовольствие, наблюдая одновременно за поединками лучших игроков мира. Во время туров в фойе устраивались сеансы одновременной игры, выступали с лекциями гроссмейстеры и мастера. Обязательно выходил специальный бюллетень с партиями каждого тура, во многих газетах печатались отчеты о ходе турнира. Кроме того, о результатах тура можно было узнать из выпусков последних известий по радио, а сразу после полуночи передавался специальный шахматный радиовыпуск. Это показывает, насколько популярны в обществе были тогда шахматы и шахматисты!
Хотя играть в такой обстановке всеобщего внимания было очень приятно, задача шахматистов от этого легче не становилась. Даже те из участников советских чемпионатов, чьи имена не были широко известны в мире, тоже являлись очень сильными игроками, и победить их было нелегко. Тогда еще не было компьютеров, все мы полагались только на собственные силы. Мне довелось участвовать в более чем двадцати чемпионатах СССР, и в каждом из них мне удалось создать несколько красивых партий, заслужив аплодисменты зрителей. Напомню, что в тех турнирах были весьма скромные призы (денежных вообще было всего три, да и те курам на смех: 300, 200 и 100 рублей!), поэтому главной наградой за высокое место могла стать поездка на зарубежный турнир, что в то время было большой удачей» (из книги «Ученик чародея», 2004).

Флор: «В чемпионате после 13 туров создалось очень любопытное положение: лидер турнира – гроссмейстер Котов, но непосредственно за ним идет целая группа участников, из которых каждый стремится и может догнать лидера. В такой исключительно напряженной обстановке начинается финиш турнира» (турнирный бюллетень, 10 ноября).

– Уж финиш близится, а лидера всё нет!.. –
Сказал один. Ему, однако, строго
Второй на это возразил в ответ:
– Зато здесь много боевых побед.
Вот потому-то лидера и нет,
Что лидеров в турнире много!
Як.Быланин

Гоглидзе: «Не только гроссмейстеры Котов, Керес, Болеславский, Смыслов, Флор, Бронштейн, но и молодые мастера Холмов, Тайманов, Фурман и даже впервые участвующий в чемпионате СССР, только что получивший звание мастера Геллер имеют шансы завоевать золотую медаль чемпиона СССР» (там же).

Тайманов: «Наибольшее впечатление производит на меня Болеславский – мне импонирует его содержательная, целеустремленная игра. Считаю, что Болеславский наряду с Котовым, Смысловым и Бронштейном претендент на почетное звание чемпиона страны…
Я ехал на турнир с нелегким чувством. Дело в том, что 12 октября я сдавал последний экзамен в аспирантуру Ленинградской консерватории, а 14, 15 и 16 октября состоялись мои концерты. Поэтому, между прочим, я не смог поспеть к первому туру чемпионата.

Из заметки в журнале «Огонек» (ноябрь 1949) Эмиля Брагинского, знаменитого в будущем кинодраматурга и «по совместительству» большого любителя шахмат:
«Это было перед началом первого тура шахматного первенства. Чемпион Одессы Ефим Геллер сидел за доской и с горечью думал о том, что сегодня ему суждено проиграть. И не только сегодня, но и завтра. Так не повезло! Ему, только что получившему звание мастера, приходится сразу же встречаться подряд с двумя гроссмейстерами: Кересом и Лилиенталем. Стараясь не волноваться, Геллер взял пешку и двинул ее на два поля вперед
В это же время пианист Марк Тайманов взял первый аккорд. Он выступал в Ленинграде на шопеновском концерте в зале Дома ученых. В этот день в Москве на демонстрационной доске Тайманов – Бронштейн первый ход так и не был сделан.
В зале шахматного чемпионата раздались аплодисменты. Это Керес выиграл у Геллера. Раздались аплодисменты и в зале Дома ученых: Тайманов блестяще исполнил балладу Шопена.
Никто из зрителей, строя прогнозы на будущее, не называл в числе победителей чемпионата ни 24-летнего Геллера, ни 23-летнего Тайманова…»

Таким образом, у меня совсем не было свободного времени для шахматной подготовки. Тем не менее в 14 турах я набрал больше очков, чем во всем прошлогоднем чемпионате, к которому я, кстати сказать, особенно сильно готовился. Это объясняется, по-видимому, тем, что в этом году я не утомлен от шахматных занятий, играю со свежей головой…» (там же, 12 ноября).

Смыслов: «Никогда еще не доводилось мне наблюдать такую острую и напряженную борьбу на финише, как сейчас. Объясняется это, по-видимому, тем, что участники турнира, вошедшие в группу лидеров, не смогли все время играть на высоком уровне, – у них были иногда промахи, ошибки. В результате ни один из лидеров не смог оторваться от остальных.
По-моему, такое напряжение сохранится до последнего тура, тем более что в последние турнирные дни предстоят встречи лидеров между собой» (там же, 13 ноября).

Перед 16-м туром гонку возглавлял Котов (10,5) – «желтая майка» лидера вот уже пять туров плотно сидела на нем. Следом, отставая на полколеса, мчались сразу трое: Смыслов, Бронштейн и Геллер (по 10). За ними поспешали Керес с Болеславским (по 9,5) и Тайманов (9)… Лидер мог смениться в любом туре. Предвосхищая события, острил Як.Быланин: «и, финишируя гурьбой, лидируют наперебой»!

Болеславский: «В 16-м туре все взоры зрителей, судей, демонстраторов и даже многих участников были устремлены на партию лидеров – Котова и Геллера. Молодой одесский мастер, начавший турнир с двух поражений, развил в дальнейшем такой темп, что к моменту этой встречи уже принимал активное участие в борьбе за первое место. Результат этой партии мог сильно повлиять на исход турнира: в случае победы Котов значительно укреплял свое положение лидера, а Геллер в случае выигрыша обгонял своего грозного противника…
Был разыгран известный вариант староиндийской защиты. После размена в центре на доске началась обычная маневренная игра, которая прервалась на 15-м ходу. Геллер неожиданно пожертвовал фигуру. Внешне эта жертва не казалась опасной, черные не отыгрывали фигуру и не получали немедленно атаки на короля. Но через несколько ходов выяснилось, что позиционный расчет Геллера был далеким и, по-видимому, правильным… Заключительную часть партии Геллер провел чрезвычайно сильно» (там же, 15 ноября).

Гоглидзе: «Самая жестокая борьба на шахматной доске не отражалась на дружеских, подлинно спортивных отношениях между участниками. С приветливой улыбкой Керес, проиграв или выиграв, пожимал руку своему противнику по окончании партии. Фурман, сделав ход, пошел искать своего противника, ушедшего со сцены, чтобы у того не пропадало время. Котов во время партии с Геллером сказал: “Вот это настоящая игра!”» («Шахматы в СССР» № 1, 1950).
В конце тура корреспондент провел в зрительном зале анкету на тему: кто будет чемпионом страны? Голоса распределились так: Геллер – 4, Смыслов и Котов – по 3. Веру в Бронштейна, видимо, подорвала его короткая ничья с Болеславским. Один из опрошенных прямо заявил, что «практически отпали от борьбы за первое место Керес и Бронштейн». С Кересом еще понятно – он проиграл, но Бронштейн-то, несмотря на ничью, сохранял хорошие шансы: Геллер и Смыслов – по 11, Бронштейн и Котов – по 10,5, Тайманов и Болеславский – по 10, Керес – 9,5…
В 17-м туре вся «великолепная семерка» синхронно сыграла вничью. Труднее всего эти полшага дались лидерам. Их кровопролитная схватка протекала очень нервно.

Алаторцев: «Бывают схватки боевые, они остаются в памяти шахматистов на долгие годы!..
Белыми играл Геллер. С первых же ходов стало ясно, что о ничьей не может быть и речи. А еще спустя некоторое время позиция на доске стала необыкновенно сложной – настолько, что даже “авторитеты” порой расходились во взглядах…
Смыслов завладел инициативой и блокировал пешки белых на королевском фланге. Преимущество гроссмейстера стало очевидным… Что же произошло дальше? На 23-м ходу Смыслов неожиданно снимает блокаду с пешки f4. Геллер тут же ее жертвует и получает свободу действий для своих фигур.
Перелом в партии наступил после того, как гроссмейстер допускает вторую ошибку. Теперь уже инициатива переходит к белым, фигуры их оживают с молниеносной быстротой. Над позицией короля черных нависла угроза мата. Отражая угрозы, Смыслов отдает качество. Но уже через ход мастер жертвует коня, и снова король гроссмейстера оказывается под опасной атакой двух белых ладей…
Партия откладывается. Удастся ли Смыслову создать контригру ладьей и двумя конями на короля Геллера или король белых найдет надежное пристанище?» (там же, 18 ноября).

ФАНТАСТИЧЕСКАЯ РАЗВЯЗКА!

Котов: «О том, что 18-й тур является решающим в борьбе за первое место, можно было узнать, не входя в турнирное помещение. Толпы зрителей, жаждущих “лишнего билетика”, осаждали Центральный дом культуры железнодорожника, жадно ловили информацию из турнирного зала и с охотой объясняли ход борьбы непосвященным “новичкам”.
В турнирном зале вполне понятное напряжение и оживление. Всё внимание устремлено на две партии: Смыслов – Керес и Флор – Геллер. Оба лидера обязаны выиграть, чтобы сохранить лидерство в турнире, но у обоих грозные, опытные противники.
Геллер выиграл в этом чемпионате несколько сложных, комбинационных партий. Может быть, поэтому Флор решил, что его лучший шанс – быстрейший переход в эндшпиль. Он в староиндийской защите уже на 8-м ходу разменял ферзей, возлагая надежды на свою прославленную технику. Но игра Флора в создавшемся эндшпиле была неузнаваемой…
Хуже сложились дела у Смыслова. Дебют не принес ему ощутимого преимущества, если не считать несколько лучшего расположения фигур. Керес защищался сильно и изобретательно. Атака на слабые белые пешки ферзевого фланга дала ему инициативу, а вскоре привела и к выигрышу пешки. Однако на доске сложилось ничейное соотношение сил: две пешки против трех на одном фланге при ладьях…
Неудачно провел свою партию с Бронштейном мастер Сокольский. Получив по дебюту явное преимущество, он в дальнейшем запутался и проиграл пешку. Выиграть отложенный эндшпиль нелегко. (Бронштейн справился с этой задачей!)
С удивлением смотрели зрители на игру Котова в партии против Лилиенталя. Они не понимали, почему хорошо развитые белые фигуры покидали свои превосходные позиции и возвращались в первоначальные положения. Когда почти все белые фигуры оказались на 1-й и 2-й горизонталях, Котов потерял еще вдобавок пешку. Угрожала быстрая катастрофа. Но в этот момент неточно сыграл Лилиенталь…» (там же, 20 ноября).

Итак, диспозиция перед финальным туром определилась: Геллер – 12,5, Бронштейн и Смыслов – по 12, Болеславский, Котов и Тайманов – по 11,5, Керес и Фурман – по 10,5… Назревала сенсация, какой наши первенства не видывали с 1939 года: молодой мастер с первой же попытки мог стать чемпионом СССР! В том, что Геллер белыми сделает ничью с Холмовым, мало кто сомневался, и интрига, по общему мнению, заключалась лишь в том, сможет ли Бронштейн или Смыслов (или оба сразу) выиграть свою партию и вмешаться в спор за золотую медаль…

Романовский: «Тур еще не начался, а зал уже до отказа наполнен зрителями, пришедшими последний раз “поболеть” за своих любимцев. Появление на сцене Смыслова, Геллера, Котова, Бронштейна встречается аплодисментами!
Геллер, возглавивший после победы над Флором в 18-м туре турнирную таблицу, имеет уже многих почитателей среди молодежи. Его смелая, инициативная игра “всегда на выигрыш” действительно подчас приятно радует.
И поэтому очень ответственной и особенно трудной была роль партнера Геллера в последнем туре – молодого Холмова. Первые же ходы показали, что литовский мастер прекрасно понял свою ответственность и тщательно подготовился к встрече с опасным противником. В испанской партии на ход 3.Bb5 Холмов избрал старинный ответ 3…Nd4. Скоро выяснилось, что выбор оказался сравнительно удачным. Геллер после партии признался в том, что ему не были знакомы некоторые варианты, внезапно создающие для черных хорошие перспективы контратаки…
Неплохим шансом для Холмова явилось и то психологическое обстоятельство, что Геллер, не желая удовлетвориться “синицей в руках”, которая, кстати, тоже еще не была им поймана, пытался погнаться за “невидимым журавлем”. Так, Геллер отказался от 18.Bxf6, что, несомненно, упрощало ему защиту, и на 26-м ходу ринулся ходом f2-f4 в головоломные осложнения. Именно с этого момента игра Холмова стала чрезвычайно точной и уверенной. Его не смутили даже аплодисменты, раздавшиеся в зале после того, как Геллер оставил под ударом коня. Литовский мастер смело пошел навстречу опасным намерениям противника…
Победу Холмова зрители приветствовали столь бурно, что на некоторое время было прервано дальнейшее течение тура (там же, 22 ноября).

Пикантную историю, рассказанную Холмовым на склоне лет, надеюсь, читатель не сочтет «очернительством» советской шахматной школы:
«Перед последним туром было у меня пятьдесят процентов очков, и должен был я играть черными с Геллером. А тот, на удивление всем, лидировал, опережая Смыслова и Бронштейна на пол-очка, и в случае победы занимал чистое первое место. И вот приходит ко мне перед партией Микенас, мы дружили с ним тогда, и говорит, что Бронштейн предлагает какую-то сумму, не помню уж сейчас какую, если я Геллеру не проиграю. Думаю, он сумму меньшую назвал, чем Бронштейн сулил, Микки ведь хитрый был жук (смеется). Но я тогда не только Геллеру не проиграл, но даже и выиграл!» (из книги Г.Сосонко «Диалоги с шахматным Нострадамусом», 2006).

Гоглидзе: «Смыслов и Бронштейн, не торопясь, делали ходы в партиях с Лилиенталем и Копыловым, видимо, больше интересуясь борьбой Геллера с Холмовым, чем положением на своих досках. Определившееся преимущество Холмова послужило для них сигналом к решительным действиям. Бронштейн, сочетая позиционный нажим с комбинационными угрозами, получил активную позицию, затем неожиданно пожертвовал коня, создав сильную атаку. Копылову ничего не оставалось, как возвратить коня обратно, оставшись без пешки. Вскоре он вынужден был расстаться со второй пешкой и сдал партию.
Смыслову пришлось решать очень трудную задачу, играя черными с таким опытным турнирным бойцом, как Лилиенталь. Противник долгое время удерживал равновесие. Однако он не смог устоять против нарастающего давления и отдал качество, а при доигрывании потерпел поражение» («Шахматы в СССР» № 1, 1950).

Из прессы: «Вечером 21 ноября в ЦДКЖ состоялось закрытие чемпионата. К 8 часам вечера зрительный зал был заполнен гостями. Появление на эстраде участников встречается аплодисментами.
Главный судья В.Гоглидзе рассказал о ходе турнира, привел данные о спортивных итогах. Смыслов и Бронштейн пришли к победе различными путями. Смыслов в середине турнира потерпел два поражения, но мобилизовал свою волю и достиг успеха. Бронштейн в первой половине ограничивался большей частью ничьими и только благодаря блестящему финишу стал одним из победителей.
– 15 декабря, – говорит Гоглидзе, – между победителями начнется матч из шести партий, который и определит, кто из них будет носить звание чемпиона страны.

Под аплодисменты зрителей Смыслову и Бронштейну вручаются дипломы первой степени (медали – золотую и серебряную – им вручат после матча). Разделившие 3-е и 4-е места Геллер и Тайманов получают бронзовые жетоны и дипломы третьей степени. Поделившие 5, 6 и 7-е места Болеславский, Котов и Фурман награждены свидетельствами» (турнирный бюллетень, 26 ноября).

Исход сражения отсрочен.
Погас в турнирном зале свет.
Чемпионат уже окончен,
А чемпиона… все же нет.
Кто будет новым чемпионом?
Тут ни к чему тирады слов.
В ближайшем будущем его нам
Покажет матч Бронштейн – Смыслов.
Як.Быланин

Ага, как же! Ни 15 декабря, ни позже никакой матч так и не начался. Причем без объяснений: за весь 1950 год в журнале «Шахматы в СССР» об этом ни строчки. О матче словно забыли!.. Его следы удалось обнаружить только в турнирном сборнике (1952):

«К сожалению, этой встрече между Смысловым и Бронштейном, которая, безусловно, была бы необычайно интересной, не пришлось осуществиться. Непосредственно после окончания XVII первенства страны ведущие советские гроссмейстеры занялись подготовкой к ответственному турниру претендентов на звание чемпиона мира.
Встреча была перенесена на осень 1950 года. Однако и в новый срок ей не суждено было состояться в связи с участием Смыслова в международном турнире в Венеции и подготовкой Бронштейна к состязанию с чемпионом мира М.Ботвинником.
Всесоюзный комитет по делам физической культуры и спорта удовлетворил ходатайство Президиума Всесоюзной шахматной секции об отмене дополнительного соревнования между победителями XVII первенства СССР. Приказом комитета гроссмейстерам В.Смыслову и Д.Бронштейну присвоено звание чемпионов СССР по шахматам на 1949 год и каждый из них награжден золотой медалью первой степени».
Какая жалость, что они тогда не сыграли матч! Второго такого шанса судьба им не предоставила. И нам остается только фантазировать, сколько ослепительных искр мог бы высечь поединок двух шахматистов высшего уровня с такими разными стилями…

ЛЕВЕНФИШ О ПОБЕДИТЕЛЯХ

Левенфиш: «Состав первенства был исключительно сильным. Кроме Ботвинника, Бондаревского и Константинопольского, в нем участвовали все сильнейшие шахматисты страны. И тем не менее, в первую десятку победителей не попали пять международных гроссмейстеров. Вряд ли кому могло прийти в голову до начала турнира, что судьба первого приза будет зависеть от исхода партии последнего тура Геллер – Холмов.

Успехи молодых мастеров вполне закономерны. В стране Советов молодежь имеет все возможности для развития своих талантов в науке, технике, искусстве и также в шахматах. В то время как США и Англия за последние 15 лет не выдвинули ни одного крупного мастера, в СССР их число измеряется десятками.
Но даже в обстановке непрерывного формирования молодых способных кадров первое выступление одесского студента Е.Геллера на всесоюзной арене следует признать исключительным по неожиданности и по его блеску. В истории советских шахматных соревнований весьма редки такие взлеты – от кандидата в мастера чуть-чуть не в чемпионы СССР. Но дело не только в цифровых результатах. Геллер дал ряд превосходных партий против Болеславского, Котова, Левенфиша, Рагозина, Флора, Фурмана, в которых он показал выдающееся тактическое дарование, тонкое понимание позиции, хорошую технику концов игр и давно не виданную энергию и стремительность. Добавим к этому задор молодости, веру в свои силы и выдержку. Несомненно, у Геллера блестящие перспективы в будущем, особенно если он вылечится от излишней самоуверенности, которая стоила ему золотой медали чемпиона.

Геллер: «Турнир дал мне много ценного. Теперь мне стали ясны мои недочеты. Главный из них – недостаточно высокая техника реализации преимущества. Устранением этого недостатка я теперь и займусь» (турнирный бюллетень, 26 ноября).
Бронштейн: «Игра одесского мастера очень активна. В каждой партии он стремится к обострению, к атаке, не останавливаясь перед материальными жертвами. Обладай Геллер большим опытом, он предвидел бы крайнее напряжение последнего тура. Мы со Смысловым обязаны были играть на выигрыш, он же мог спокойно стремиться к ничьей. Но и в последней партии с Холмовым поставил задачу во что бы то ни стало добиться победы – и проиграл» (там же, 22 ноября).

Перехожу к фактическим победителям первенства. После матч-турнира на первенство мира шансы Смыслова расценивались весьма высоко, и начало чемпионата оправдывало эту оценку: Смыслов в первых пяти турах потерял только пол-очка. Но неправильная тренировка и стандартный дебютный репертуар послужили причиной двух поражений. Смыслов, однако, не растерялся и из последних восьми партий выиграл пять при трех ничьих.
Стиль игры Смыслова подкупает своей глубиной и многогранностью. Стратегические замыслы чередуются со смелыми атаками и умелой защитой. Смыслов виртуозно разыгрывает окончания.
Бронштейн исключительно работоспособен. Его познания в теории дебютов огромны и накапливаются с каждым годом. Бронштейн много работает и над углублением своего стиля. Раньше он был шахматистом резко агрессивного характера. Сейчас он успешно ведет чисто позиционную борьбу, не боится защиты трудных позиций и цепко держится за выигранную пешку. К сожалению, Бронштейн не уделяет достаточно внимания физической культуре и, опасаясь переутомления, вяло провел первую половину турнира.

Гоглидзе: «Во второй половине турнира Бронштейн как будто переродился. Он выиграл четыре партии подряд, а затем после двух ничьих – еще две партии. Любопытно, что чемпион СССР на протяжении всего турнира ни разу не был в числе лидеров и стал лидером лишь по окончании последнего тура… Это уже не первый случай в практике Бронштейна. В Стокгольмском межзональном турнире он лишь в предпоследнем туре сравнялся с Л.Сабо и в последнем туре вышел на первое место. В прошлом, XVI всесоюзном первенстве он начал турнир серией ничьих и во второй половине шаг за шагом догонял далеко оторвавшегося Котова. Даже в XIV чемпионате он вышел на третье место лишь в последнем туре, в котором все его конкуренты проиграли, а он выиграл» («Шахматы в СССР» № 1, 1950).

Поражение Геллера в последнем туре дало возможность Тайманову догнать его и набрать первый гроссмейстерский балл. Своим успехом Тайманов обязан улучшению защиты. Он свел вничью ряд трудных позиций. Там, где противники допускали ошибки, Тайманов точно реализовывал преимущество. Улучшилась техника Тайманова в окончаниях.

Тайманов: «Мне удалось провести турнир очень ровно. Я проиграл всего лишь одну партию – Фурману. Между прочим, Фурман остается для меня самым “страшным” противником – я неизменно ему проигрываю» (турнирный бюллетень, 26 ноября).
Бронштейн: «Тайманов обладает большим дарованием. Но прежде он играл иногда легковесно, недооценивая замыслов противника. Сейчас он устранил этот существенный недостаток и играет очень сильно и ровно» (там же, 22 ноября).

Болеславский ровно провел весь турнир, и только проигрыш в последнем туре лишил его третьего приза. В Болеславском не убавилось изобретательности, прибавилось весу и солидности, но по-прежнему он страдает излишним миролюбием.
Котова многие надеялись вторично видеть чемпионом, и он действительно был близок к первому призу. Его смелая, напористая игра завоевала симпатии зрителей. За четыре тура до конца он шел на первом месте. Но Котов не выдержал трудной обстановки борьбы. Потерпев поражение от Геллера, он уже не смог оправиться и в трех партиях на финише набрал одно очко (в последнем туре его подвело желание любой ценой выиграть у Аронина).
Фурман неудачно начал турнир и после 10-го тура был на одном из последних мест. Зато потом он, наравне со Смысловым, показал рекордный результат – 7 очков из 9! Фурман – превосходный знаток начал и тонко умеет реализовать достигнутое преимущество. Его стиль весьма агрессивен. Хуже идут дела у Фурмана, когда он попадает в незнакомое по дебюту положение».

«СТАРИЧКИ» И ДЕБЮТАНТЫ

Левенфиш: «Если “крепыш” Котов сдал в самом конце, то Керес после 10-го тура, когда он возглавлял турнир, стал неузнаваемым. В последних девяти турах он не набрал 50 процентов. В такой ситуации и восьмое место не является неуспехом.

Гоглидзе: «Эстонский гроссмейстер обладает большими комбинационными способностями, но часто играет в несвойственном ему сухом позиционном стиле. В этом турнире Керес выиграл несколько хороших партий, но наряду с этим допускал непонятные просмотры. Кересу надо пожелать, чтобы он не падал духом после поражения. Укрепив свои волевые качества и с большей энергией борясь за победу, Керес в любом турнире будет одним из главных претендентов на первое место» («Шахматы в СССР» № 1, 1950).
Главный судья как в воду глядел: следующие два чемпионата СССР выиграет Керес, причем оба раза – единолично!

Неудачи “старичков” пошли на пользу Аронину, поправившему свои дела. Способный Холмов после 12-го тура шел наравне с Бронштейном и Таймановым, но три поражения на финише отбросили его на 9–10-е места.
Если посмотреть на нижнюю половину таблицы, то получается любопытная картина. Вы найдете там трех дебютантов – Копылова, Люблинского и Петросяна, результат которых для первого раза следует признать вполне удовлетворительным. Остальные – сорокалетние “старички” и автор этих строк. Все они явно не выдержали напряжения длительной и трудной борьбы. В последних 10 турах Левенфиш и Рагозин набрали по 2,5 очка, Флор – 3, Гольдберг – 3,5, Сокольский – 4, Микенас – 4,5 и только один Лилиенталь – 5 очков.

Гоглидзе: «Флор впервые за свою турнирную практику проиграл три партии подряд и в итоге набрал менее 50 процентов… Его выбил из колеи незаслуженный проигрыш Люблинскому (в 14-м туре) в тот момент, когда гроссмейстер не имел ни одного поражения и был в группе лидеров.
У Рагозина и Лилиенталя на первом плане стоит творческая сторона в каждой отдельной партии. Но они порой забывают, что шахматы имеют и другую сторону – спортивную.
Левенфиш, испытанный турнирный боец, дважды бывший чемпионом СССР, не выдержал тяжелой турнирной борьбы. Он играл в полную силу первые 3–4 часа, а на пятом часу игры допускал промахи…
Сокольский и Микенас – не новички в состязаниях. Они принадлежат к числу шахматистов атакующего стиля. В этом турнире даже некоторые лидеры потерпели от них жестокие поражения, например Котов, который проиграл обоим.
Копылов набрал 8 очков. Для первого выступления как будто неплохо. Но он может достичь большего, если избавится от некоторой вычурности в игре… Игра Люблинского очень суха. Он постоянно избирает одни и те же дебюты, что является тормозом для его дальнейшего развития» (там же).

Мне кажется, что, наряду с бесспорным ростом молодежи, здесь сказались и недостатки организации соревнования. Ботвинник давно уже высказал мнение, что финал следует разыгрывать в составе не более 16 участников. Но если уж устраивать длительные чемпионаты, то следует обеспечить участникам оптимальные условия для игры. Как стадион “Динамо” отвечает за хорошее качество футбольного поля при розыгрыше ответственных матчей на первенство страны, так и организаторы всесоюзных шахматных первенств, и в первую очередь шахматный отдел Всесоюзного комитета, должны отвечать за правильную организацию зрительного зала. Популярность шахмат возрастает с каждым годом, и первенства привлекают тысячи зрителей. Следует продумать такую организацию соревнований, чтобы участникам были обеспечены тишина, свет, тепло и чистый воздух.
Турнир дал немало интересного в области теории. Некоторые партии представляют образцы подлинного шахматного искусства. Но сильнейшая в мире советская шахматная школа может и должна давать их больше» (из сборника «Шахматы за 1947–1949 гг.», 1951).

ВЕРДИКТ ЧЕМПИОНА МИРА

Ботвинник: «10 лет назад в Ленинграде происходил XI чемпионат СССР. В турнире принимал участие совсем молодой шахматист, только что завоевавший звание мастера, А.Котов. Многие опытные участники чемпионата посматривали на него как на “легкую добычу”… Однако, к общему удивлению, неопытный новичок обогнал ряд прославленных мастеров и чуть-чуть не завоевал звание чемпиона СССР.
Иногда история повторяется. Успех Е.Геллера в XVII чемпионате поразил всех: еще в прошлом году скромный кандидат в мастера Геллер выступал в составе команды Украины на первенстве союзных республик в Ленинграде. Правда, и тогда к нему относились с опаской, что не помешало ему выиграть все шесть партий из шести сыгранных. Далее последовало выступление на полуфинальном турнире в Тбилиси, где Геллер занял первое место и завоевал звание мастера.
Успех Геллера в чемпионате окончательно определился на финише турнира. Проявив в решающих встречах с А.Котовым, В.Смысловым и С.Флором лучшие свои качества – изобретательность, неистощимую фантазию и крепкие нервы, – он набрал в этих трех партиях 2,5 очка, что и обеспечило его успех в турнире.
Хотя прошлогодние победители – Д.Бронштейн и А.Котов – добились различных успехов, но все же они оба поддержали свой престиж. Не следует забывать, что в прошлом чемпионате не было ни Смыслова, ни Болеславского, ни Геллера…
Однако с творческой стороны они вряд ли могут быть довольны своими результатами. В начале турнира совсем как-то стушевался Бронштейн: после 11 туров он имел всего лишь 6 очков. Особенно неприятна для гроссмейстера Бронштейна партия со Смысловым, где Бронштейн умудрился проиграть теоретически ничейный эндшпиль. Однако в последних турах он набрал 8 очков из 9 возможных (точнее, 7 из 8).
Наоборот, Котов длительное время играл с большим подъемом и 16-му туру был лидером соревнования. Потерпев поражение в партии против Геллера, в партии, где Котов определенно стоял на выигрыш, он деморализовался и отпал от борьбы за первенство.
В.Смыслов и раньше играл хорошо, но все ждали, когда же он начнет играть еще лучше? Пора же взять первое место в чемпионате СССР! И вот в этом турнире он оправдал общие надежды. Еще одно усилие – и Смыслов сумеет двинуться дальше.
И.Болеславский, к сожалению, начинает незаметно сдавать свои прежние позиции. В последних чемпионатах он неизменно занимал вторые места. Теперь же тридцатилетнего гроссмейстера начинает “обходить” молодежь… Следует играть с прежней энергией – и прежние успехи вернутся.
Молодой М.Тайманов также добился большого успеха. Талант его вне всякого сомнения, и он в силах добиться еще лучших результатов.
После поражения в турнире памяти М.И.Чигорина в 1947 году гроссмейстер П.Керес до сих пор не может восстановить былую форму. Мастеру Фурману хоть и не удалось повторить прошлогодний результат (3-е место), но он может утешаться тем, что оказался наравне с такими прославленными шахматистами, как Котов и Болеславский.
Давно чемпионат СССР не вызывал к себе столь большого интереса. Да это и понятно: спортивная борьба носила весьма напряженный характер, много было сыграно остроумных, блестящих партий. Но дело еще и в том, что в апреле будущего года в Будапеште начинается отборочный турнир кандидатов на матч с чемпионом мира. Для советских гроссмейстеров это была серьезная проба сил перед ответственным испытанием. В общем XVII чемпионат продемонстрировал дальнейший рост советского шахматного мастерства, так что у советских шахматистов нет оснований для тревоги – советские гроссмейстеры должны успешно выступить и на международном турнире в Венгрии» («Огонек», ноябрь 1949).

ЕСТЬ НА ЧТО ПОСМОТРЕТЬ

Так бывает: посетуешь на трудности с выбором партий, а в следующем чемпионате тебе р-раз – и опять списочек призовых творений, да еще с кандидатским шорт-листом в придачу. А главное – с подробной «объяснительной запиской» самого Михаила Ботвинника в журнале «Шахматы в СССР», а затем и в сборнике «XVII первенство СССР по шахматам» (1952), почему та или иная партия, представленная на суд высокого жюри во главе с чемпионом мира, чего-то удостоилась или не удостоилась.
На три приза «имени великого русского шахматиста М.И.Чигорина за лучшие партии» было 11 кандидатов, и, я считал, 11 примеров уже у меня в кармане. Не тут-то было! Партии Флор – Котов и Керес – Левенфиш забраковал сам Ботвинник, партия Тайманов – Аронин не показалась мне (35-ходовая реализация лишней пешки), а вот за партии Сокольский – Котов и Рагозин – Копылов пусть краснеет компьютер. Я же не виноват, что они, как и некоторые другие симпатичные на вид примеры (взять хотя бы потрясающий по накалу поединок 17-го тура Геллер – Смыслов), не прошли «проверку железом»: слишком много ошибок и в самих партиях, и в комментариях. Особенно обидно за Копылова, вынесшего на суд жюри сразу три партии. Даже Михаил Моисеевич, пожурив их за отсутствие «цельности» и иные огрехи, признал все же «весьма интересными», поскольку «во всех трех партиях Копылов добился победы путем жертвы качества», благодаря чему они «представляют отчасти и учебный интерес». Что ж, в качестве компенсации обещаю познакомить с творчеством Копылова в рассказе о 19-м чемпионате, где он победил Ботвинника, Кереса и Петросяна!
Как вы уже поняли, мои надежды сэкономить время и силы на стадии отбора рухнули, и снова пришлось, кашляя и чертыхаясь, лезть в первоисточники, покрытые пылью «давно минувших дней». Из 190 сыгранных партий в турнирном бюллетене, журнале и сборнике «Шахматы за 1947–1949 гг.» с комментариями набралось 55, причем лучшие печатались по два-три раза. В турнирном сборнике было и того больше – 83! Кроме того, десятки партий (в основном, правда, вариации старых примечаний) таились в книжках «избранного»… Короче, процесс отбора затянулся, хотя ставку я, как обычно, делал на турнирный бюллетень и журнал, где комментарии в наибольшей степени отражали то, что игрок видел и считал во время партии… В какой-то момент я сообразил, что с этим делом, как с ремонтом: закончить нельзя, можно только прекратить. И прекратил.

ПЕРВЫЙ ПРИЗ ЗА КРАСОТУ

Официальное название призов, напомню, – «за лучшие партии», но «за красоту» не только привычнее, но и было больше по душе самим лауреатам. Левенфиш: «Партия удостоилась первого приза за красоту». Котов: «Партия получила специальный чигоринский приз за красоту»… Так что пусть будет – за красоту!
Ботвинник: «Система Смыслова не виновата в неудачном исходе партии для ее автора. Достаточно было бы черным сыграть 17…Qd7!, разряжая напряжение в центре (после 18.dxc6 bxc6 черные всегда имели бы в резерве ход e7-e6, прикрывающий диагональ a2-g8), и у них была бы вполне удовлетворительная игра. Тем интереснее проследить, с каким мастерством белые развили сильнейшую атаку на позицию черного короля, используя несколько медлительный маневр черных Nb6-d7-f6 (а дебютный маневр Nf6-d7-b6, очевидно, опровергнуть не так просто!). Левенфиш провел партию с блеском, простотой и энергией».
Партия стала классической и подробно прокомментирована в «Курсе дебютов» В.Панова и Я.Эстрина и в монографии М.Ботвинника и Я.Эстрина «Защита Грюнфельда».
А теперь – сюрприз! В книге Левенфиша «Избранные партии и воспоминания» (1967) я с удивлением прочел: «От казанской шахматистки-художницы Г.И.Сатониной я даже получил альбом, озаглавленный “Шахматная поэма”. В нем в стихах и картинах воспроизводится ход борьбы в партии». Как бы эти картины украсили статью! Однако ни Игорь Бердичевский, ни Мурад Аманназаров, ни Влад Новиков (наши крупнейшие шахматные библиофилы) о таком альбоме не слыхали… К счастью, при встрече с Мурадом я уточнил, что речь идет о партии Левенфиш – Смыслов, и тут он вспомнил еще об одном коллекционере, у которого вроде бы хранится этот рукотворный альбом! Дело в том, что Галина Сатонина сама делала такие альбомы, и количество экземпляров исчислялось единицами. Один такой раритет и впрямь оказался в коллекции Анатолия Зиновьевича Злобовского, который любезно предоставил несколько иллюстраций для этой статьи.

Защита Грюнфельда D99 ЛЕВЕНФИШ – СМЫСЛОВ Комментирует Г.Левенфиш 1.d4 Nf6 2.c4 g6 3.Nc3 d5 4.Nf3 Bg7 5.Qb3 dxc4 6.Qxc4 0-0 7.e4 Nfd7. «Более правильным порядком ходов является 7...Bg4 и лишь затем 8...Nfd7, поскольку в ряде вариантов нет необходимости переводить этого коня на b6» (Ботвинник). 8.Be3 Nb6 9.Qb3 Nc6 10.Rd1 Bg4. Последние четыре хода черных являются основой варианта Смыслова. Черные уже рокировали и вывели все легкие фигуры. У белых зато пешечный центр. Удастся ли черным подорвать его? 11.d5 Ne5 12.Be2 Nxf3+. Я считаю этот размен преждевременным и предпочел бы сразу 12...Qc8. 13.gxf3 Bh5. Хуже 13...Bh3 14.Rg1 Qc8 15.f4 Bd7 16.h4 e6 17.h5 с сильной атакой (Бондаревский – Рагозин, Сальтшобаден 1948). 14.f4. «Теперь ясен стратегический замысел белых: оставив короля в центре, они начинают пешечный штурм на королевском фланге, подготовляя также переброску туда своих тяжелых фигур» (Панов, Эстрин). 14...Bxe2 15.Nxe2 Qc8. В партии Лилиенталь – Бронштейн (Сальтшобаден 1948) последовало 15...Qd7 16.h4 c6 17.h5 cxd5 18.hxg6 hxg6 19.Bd4! с сильными угрозами. Ход 15...Qc8 является поэтому «последним словом техники», но, как показывает настоящая партия, также имеет свои недостатки. Позже установили, что хорошо прямолинейное 15...c6!? 16.dxc6 Qc7 17.cxb7 Qxb7 , например: 18.Nc3 Bxc3+ 19.Qxc3 Qxe4 или 18.f3 Rfc8 =. 16.Rc1! «Сильнее было сразу 16.f5 , так как белым все равно не удается воспрепятствовать ходу с7-с6» (Панов, Эстрин). 16...c6. Не проходило 16...Qg4 17.Rxc7 Qf3 18.Ng3 Rac8 19.Rxe7 Nc4 20.Qd1 , и белые сохраняют материальный перевес. В своей книге Левенфиш снял вариант, видимо, заметив, что после 20...Qg2! с идеей 21.Qe2 Bf6 22.Rxb7 Bh4 белым плохо. Сильнее 19.Bxb6! , но и черные могут усилить игру: 17...Qg2! 18.Ng3 Rac8 (19.Bxb6 axb6 20.Qxb6? Bd4 -+) 17.f5! Правильное продолжение атаки. Гораздо слабее h2-h4-h5 (17.h4 Qg4). 17...Nd7. Принимать жертву пешки весьма опасно. Например: 17...gxf5 18.Rg1 Kh8 19.Bd4 Bxd4 20.Nxd4 Rg8 21.Ke2 fxe4 22.dxc6 bxc6 23.Qxf7. Но последний ход – смерти подобен: 23...Qa6+! 24.Ke3 (1-й ряд недоступен) 24...Qd3+ 25.Kf4 Rgf8 , и белые без ферзя. После же 23.Rxg8+ Qxg8 24.Qg3 ситуация скорее в пользу черных. «Позиция на диаграмме подверглась детальному анализу, – читаем в книге Левенфиша. – На 17...gxf5 белым следует продолжать 18.Bd4! Например: 18...Bxd4 19.Nxd4 fxe4 20.dxc6 bxc6 21.Rxc6 Qd7 22.Rh6! , и взятие коня ведет к мату, а на 22...Kh8 следует 23.Rg1 (с угрозой 24.Qg3) 23...Rg8 24.Rxh7+ Kxh7 25.Qxf7+ Kh6 26.Rxg8 Rxg8 27.Nf5+ Kg5 28.h4+ Kg4 29.Ne3+ Kxh4 30.Qxg8 , и белые должны выиграть». Но 23...Rg8 компьютер с гневом отметает, настаивая на ходе 23...Rac8 , забракованном Левенфишем из-за 24.Rg5 , «и черные беззащитны». А вот и нет! После 24...Rc1+ 25.Ke2 f6! 26.Rgh5 Rf7!! на доске ничья, хотя тропинка к ней крайне узка – любой шаг вбок гибелен для обеих сторон: 27.Qxf7 Qg4+ 28.f3! exf3+ 29.Kd3! Rd1+ 30.Kc2! Rd2+! (финальный штрих) 31.Kxd2 Qxd4+ 32.Kc2 Qe4+ с вечным шахом. Впрочем, как мы уже знаем из предисловия к партии, все эти мучения излишни (17...Qd7!). «Смыслов не почувствовал остроты момента и, сохраняя напряжение в центре, решил возвратить своего коня на королевский фланг. Это и явилось первопричиной проигрыша» (Ботвинник). 18.Rg1. «Теперь у белых очевидный перевес, так как все фигуры противника занимают пассивные позиции» (Ботвинник). 18...Kh8. Стремясь уйти от связки и по вертикали, и по диагонали. Если 18...Qc7 , то 19.fxg6 hxg6 20.Rxg6 fxg6 21.d6+ . На 18...Ne5 белые ответят 19.Bd4! Kh8 20.Qc3 f6 21.Bxe5 и т.д. (21.f4! Nf7 22.fxg6 +-). 19.fxg6 hxg6. Явно плохо 19...fxg6 из-за ослабления пункта е6. Например: 20.Nd4 Ne5 21.f4 Ng4 22.Ne6 Nxe3 23.Qxe3 Rf7 24.f5! gxf5 25.Rxg7 Rxg7 26.Qd4 Qg8 27.Ke2 Rf8 28.Rg1 Rff7 29.dxc6 bxc6 30.exf5 h6 31.Rg6 Kh7 32.Rxh6+ Kxh6 33.Qh4 #. Такие длинные варианты без шахов редко бывают верными: упорнее как 23...Rf6! с идеей 24.f5 Qb8 25.fxg6 Rxe6 26.dxe6 Qxh2 , так и 27...Qf7! с идеей 28.Rg1 Rag8. 20.Bd4! Белые хотят уничтожить единственную фигуру, прикрывающую короля, и кроме того подготавливают переброску второй ладьи на королевский фланг. 20...Nf6. 21.Rc3! Начало далеко рассчитанной комбинации. Черные вынуждены принять жертву пешки, так как грозит 22.Rh3+ Kg8 23.dxc6 bxc6 24.Rxg6. 21...Nxe4. «В случае 21...Nh5 22.Rh3 Bxd4 23.Qf3! Qxh3 24.Qxh3 белые также выигрывали без труда» (Ботвинник). После 23...Bg7! 24.Rxh5+ Kg8 выиграть могут только черные, а вот 23.Nxd4! (вместо «эффектного» 23.Qf3?) действительно «выигрывало без труда». 22.Rxg6! fxg6 23.Rh3+ Kg8. После 23...Qxh3 24.Qxh3+ Kg8 25.Qe6+ теряется конь е4. 24.dxc6+ e6. Не спасает 24...Rf7 25.cxb7 Qd8 26.bxa8Q Qxa8 27.Bxg7 Kxg7 28.Rh7+ Kxh7 29.Qxf7+ Kh8 30.Nf4. 25.cxb7 Qc6 26.bxa8Q Rxa8. В результате всей операции белые выиграли пешку. В довершение беды атака белых не ослабевает. 27.Bxg7 Kxg7 28.Qe3! «Соль комбинации. Нельзя 28...Rh8 из-за 29.Qd4+ . Ответ черных вынужден» (Панов, Эстрин). 28...Nf6 29.Nd4 Qh1+ 30.Ke2 Qd5. На 30...Re8 решает сразу 31.Nf3! с неотразимой угрозой 32.Qh6+ и 33.Ne5+. 31.Nxe6+. 31...Kg8. Не спасало и 31...Kf7 32.Ng5+ Kg8 33.Qb3! , переходя к «жизненной прозе» в виде окончания с двумя лишними пешками. Черным как будто удалось уйти от непосредственной опасности, и они угрожают даже посредством 32...Re8 выиграть фигуру. 32.Rh8+! Новая неприятность. Ладью нельзя брать, так как следует мат в два хода. 32...Kf7 33.Ng5+ Kg7 34.Rxa8. Черные сдались. После 34...Qxa8 35.Qe7+ теряется конь. ВТОРОЙ ПРИЗ ЗА КРАСОТУ Ботвинник: «Эта партия оставляет очень хорошее впечатление. Правда, позиция была такова, что белые не могли форсировать события, но они играли весьма тонко. Особенно хорош маневр h3-h4-h5xg6, который обеспечил централизованное положение белого коня. Комбинация же белых – она не состоялась в партии, ибо черные решили проиграть другим путем, – хотя и не вполне оригинальна, но в данной ситуации эффектна, свежа и хорошо замаскирована». Славянская защита D36 КОТОВ – РАГОЗИН Комментирует А.Котов 1.d4 d5 2.c4 e6 3.Nc3 c6 4.Nf3. Мне не хотелось играть острокомбинационную позицию против Рагозина. Только поэтому я отказался от славянского гамбита 4.e4 dxe4 5.Nxe4 Bb4+ 6.Bd2 Qxd4 7.Bxb4 Qxe4+ 8.Be2 , который я считаю вполне корректным и, во всяком случае, не более рискованным, чем другие гамбиты. 4...Nf6 5.cxd5. Так играл М.Ботвинник против М.Эйве в матч-турнире на первенство мира. Гроссмейстер В.Рагозин, как известно, был тренером Ботвинника в чемпионате мира и, конечно, «имел отношение» к данному варианту. Я не удержался от соблазна предложить Рагозину самому защищаться против системы с 5.cxd5. 5...exd5 6.Qc2 (препятствуя ходу 6...Bf5) 6...Nbd7. Рагозин избирает обычную систему развития, характерную для карлсбадского варианта. Пожалуй, это правильно, так как избранное Эйве в вышеупомянутой партии развитие слона на g7 привело к тому, что чернопольный слон не имел там перспектив. 7.Bg5 Be7 8.e3 0-0 9.Bd3 Re8 10.0-0 Nf8 11.Rab1. Приступая к «традиционной» атаке b2-b4 и а2-а4. 11...Be6. С этого хода Рагозин становится на неправильный путь. Он только отражает атаку белых на ферзевом фланге, не предпринимая активных действий на королевском. В итоге черные вскоре лишаются контригры и вынуждены выжидать событий. Правильным было 11...Nh5 или 11...Bg4. 12.b4 Rc8 13.Na4 Ne4 14.Bxe7 Rxe7 (энергичнее 14...Qxe7) 15.Nc5 Nxc5 16.Qxc5. 16...b6? Здесь сказался боевой дух гроссмейстера Рагозина. Ему вдруг надоело думать только о защите, и он решил перейти в контратаку на ферзевом фланге. И все же объективно такой ход ошибочен, ибо создает вечную слабость на с6. Правильно было 16...а6. 17.Qc2 Qd6 18.Rfc1 g6 19.Rb3 Nd7 20.h3 Nb8. Очень пассивно. Необходимо было 20...c5 21.bxc5 bxc5 22.dxc5 Nxc5 23.Rc3 с преимуществом белых, хотя успешная защита позиции черных вполне возможна (23...Rec7 24.Nd4 Bd7). 21.a3 Bd7 22.Rc3 Be8. Преимущество белых очевидно. Следующим тонким маневром белые обеспечивают своему коню поле е5. 23.h4! В соответствии с основным позиционным принципом: «Сковав фигуры противника на одном фланге, следует провести удар на другом». 23...a6 24.h5 Ra7. Эта позиция ладьи послужит мотивом для интересной комбинации белых. Лучше было 24...Kg7 (или 24...Rec7). 25.hxg6 hxg6 26.Ne5 a5. Ведет к быстрому проигрышу. При пассивной защите предстояла еще долгая и упорная борьба, но все-таки черные, на мой взгляд, не в состоянии защищать ослабленный ферзевый фланг и одновременно предупредить развитие опасной инициативы на королевском фланге – f2-f4-f5 и т.д. 27.b5! Начало самой красивой комбинации, какую мне когда-либо удавалось создавать на шахматной доске. На естественное 27...c5 последовало бы ошеломляющее 28.dxc5!! Qxe5 (28...bxc5 29.Rxc5) 29.cxb6! Rxc3 30.bxa7!! Rxc2 31.Rxc2! Редкая позиция. Белая пешка, совершив маршрут d4-c5-b6-a7, неизбежно превращается в ферзя, причем три черные фигуры не могут этому воспрепятствовать! В «Избранных партиях» (1962) Котов уже не утверждает, что эта комбинация – самая-самая в его карьере, но гордо отмечает: «Партия получила специальный чигоринский приз за красоту». 27...Rac7. Зачастую противники не дают возможности проводить красивые комбинации и предпочитают просто остаться без пешки. Впрочем, в данной партии об этом не приходится сожалеть, так как в дальнейшем происходит еще одна «комбинационная буря». 28.bxc6 Kg7. Если 28...Nxc6 , то 29.Bb5! Например: 29...Nxd4 30.Rxc7 Rxc7 (не лучше 30...Nxc2 31.Rxc8 Nxa3 32.Rxe8+ Kg7 33.Bd3) 31.Qxc7 Nxb5 32.Qxd6 Nxd6 , выигрывая. 29.Qb1! Подготовляя заключительную атаку на пункт f7. 29...Nxc6 30.Qxb6 Rb8 31.Qxb8! В сочетании с 34-м ходом это продолжение приводит к решающей атаке на короля черных. 31...Nxb8 32.Rxc7 Qxa3 33.Bxg6! Вот когда сказался маневр h2-h4-h5! 33...Nc6. Кажется, что попались белые – у них под ударом несколько фигур. Но логический ход событий неумолим. 34.R1xc6! Bxc6 35.Rxf7+ Kh6 (если 35...Kh8 , то 36.Bh7 и 37.Ng6+) 36.f4! Qxe3+ 37.Kh2. От 38.Rh7# нет удовлетворительной защиты. 37...Qxe5 38.fxe5. Черные сдались. ТРЕТИЙ ПРИЗ ЗА КРАСОТУ Ботвинник: «Эта партия особенно интересна тем, что она проходила в острой борьбе за инициативу. Белые очень дальновидно воспользовались промахом черных в дебюте (что привело к оттеснению черного коня на край доски) и, временно жертвуя пешку, добились сильной атаки. Неотразимая атака, созданная белыми на черного короля с помощью всех фигур (слона е6, коня f4, ладьи с3 и ферзя b2), весьма эффектна. Глубокая партия». Она также прокомментирована в монографии «Защита Грюнфельда». Защита Грюнфельда D88 ФУРМАН – СМЫСЛОВ Комментирует С.Фурман 1.d4 Nf6 2.c4 g6 3.Nc3 d5 4.cxd5. Наряду с вариантом 4.Nf3 Bg7 5.Qb3 хорошая система развития. Белые создают пешечный центр, и черным не так просто его атаковать. 4...Nxd5 5.e4 Nxc3 6.bxc3 c5 7.Bc4 cxd4 8.cxd4 Bg7 9.Ne2 Nc6. После 9...Nd7 10.0-0 0-0 11.Be3 белые, владея центром, имеют преимущество. 10.Be3 0-0 11.0-0 b6? Чаще играют 11...Bg4 12.f3 Na5 или 11...Bd7. «Этот ошибочный ход ведет к преимуществу белых, поскольку черные не успевают воспрепятствовать продвижению d4-d5, ограничивающему их белопольного слова» (Ботвинник). Однако в турнирном сборнике Фурман изменил оценку: «Этот ход уже нельзя считать ошибкой, так как и при других продолжениях черные получают трудную игру». 12.Rc1 Bb7. Если 12...Na5 , то 13.Bd5 Bb7 (плохо 13...Rb8 14.Bf4) 14.Bxb7 Nxb7 15.d5 в пользу белых. 13.Bb5! Сильный маневр. Белые должны спешить с продвижением d4-d5 до того, как черные сыграют е7-е6. Для этого необходимо оттеснить черного коня из центра, ибо на немедленное 13.d5 могло последовать 13...Ne5. 13...Rc8 14.Qa4. 14...Na5. Вынужденное отступление, так как плохо 14...Qd6 из-за 15.e5 Qd7 16.d5! Qxd5 17.Nf4 (но не 17.Rfd1? из-за Nd4!) 17...Qd7 18.Rfd1 Qe8 19.Nd5 , и от двойной угрозы 20.Bxc6 или 20.Nb4 нет защиты. 15.d5 Qd6. Если 15...e6 , то 16.dxe6 fxe6 17.Bd7 . Не годится и 15...a6 16.Bd3 , после чего черные не сумеют защитить пункты b6 и а5: на 16...b5 возможно 17.Qb4 , угрожая ходом Bd2. 16.Bd2! Rxc1 (конечно, нельзя 16...e6 из-за 17.Bb4) 17.Rxc1 f5. Лучший шанс черных! Теперь белым нужно играть очень точно, чтобы не упустить позиционного преимущества. «Кажется логичным, поскольку черным выгодно подорвать пешечный центр противника. Однако минус этого хода заключается в том, что в лагере черных обнажается 7-я горизонталь, чем белые в дальнейшем сумели виртуозно воспользоваться» (Ботвинник). 18.Bd7! Qe5. После 18...fxe4 19.Be6+ Kh8 20.Qxe4 Qe5 21.Qd3 позиция черных остается тяжелой. Например, на 21...Rd8 следует 22.Nf4 с угрозой 23.Nxg6+. 19.Bc3! Начало интересной комбинации, связанной с прямой атакой на черного короля. «Эта жертва пешки способствует размену чернопольных слонов и отвлекает ферзя черных от поля с7, после чего тяжелые фигуры белых вторгаются в лагерь противника» (Ботвинник). 19...Qxe4 20.Be6+ Kh8 21.Bxg7+ Kxg7 22.Qa3! В этом ходе всё дело! Если теперь 22...Kf6 , то 23.Qc3+ Qe5 24.Nd4 , угрожая f2-f4, а на 24...f4 следует 25.Re1 , и белые выигрывают. Если 22...Re8, то 23.Qb2+ Kh6 24.Rc3 и т.д. 22...Qh4 23.Rc7 Kh8. Если 23...Re8 , то проще всего 24.g3 Qf6 25.Nf4 и h2-h4. Возможно и 24.d6. Еще проще 24.Bd7 Rd8 25.Nf4! (конь неуязвим, а грозит Ne6+) 25...Ra8 26.g3 Qf6 27.Bxf5! , загрызая важную пешку. 24.Rxe7 Qf6 25.Rc7 Ba6. Не помогает 25...f4 26.Qc3 Qxc3 27.Nxc3 Rd8 (защищаясь от d5-d6) 28.Ne4 Bxd5 29.Nf6 с неизбежным матом. 26.Nf4 Qa1+ (грозило 27.Nxg6+ hxg6 28.Qh3+) 27.Rc1 Qg7 28.Rc3 Rd8 (иначе 29.Nxg6+) 29.Qb2! Задачная идея засады! Опорный пункт g6 теперь рушится, и черный король лишается прикрытия. 29...Nc4 30.Nxg6+ Qxg6 31.Rxc4+ Qg7 32.Qxg7+ Kxg7 33.Rc7+ Kf6 34.f4! Bd3 35.Rxa7 Be4. Черным удалось избежать матовой атаки. Однако эндшпиль с двумя лишними пешками тоже легко выигрывается. 36.h3 (на 36.Rxh7 возможно 36...Ra8) 36...h5 37.Ra6 Rb8 38.g3 Ke7 39.a4 Bd3 40.Ra7+ Kd6 41.Kf2 Be4 42.Ke3 Bxd5 43.Bxf5 Kc5. Здесь партия была отложена. 44.Bg6 h4 45.gxh4 b5 46.axb5 Rxb5 47.f5 Rb4 48.h5 Re4+. Или 48...Rh4 49.f6 Rxh3+ 50.Kf4 Rf3+ 51.Kg5 и т.д. 49.Kf2 Kd6 50.h6 Rh4 51.h7 Rxh3 52.Rg7 Ke5 53.Rg8 Rh2+. Если 53...Rxh7 , то 54.Re8+! Но не 54.Bxh7? Bxg8 55.Bxg8 Kxf5 , и ничья. 54.Kg3 Rg2+ 55.Kh3. Черные сдались. СПЕЦПРИЗ ОТ «КОМСОМОЛКИ» Ботвинник: «Партия Котов – Геллер могла бы претендовать по остроумию, оригинальности и остроте ситуаций на весьма высокую оценку, если бы носила цельный характер. Однако после дебюта Геллер был бы недалек от поражения, если бы его партнер нашел правильный план (f3-f4), а несколько ходов спустя он сам упустил хорошие шансы на победу (ход b3-b2, указанный Бронштейном). После этого получилась борьба с равными шансами; после же двух-трех пассивных ходов белых черные с исключительной энергией добились победы. Поэтому с формальной стороны партию нельзя отметить как красивейшую ввиду того, что она не лишена обоюдных промахов; более того, чаша весов колебалась в разные стороны. Однако партия столь необычна, Геллер вложил в нее столько фантазии, живости и остроумия, что в виде исключения ему можно присудить приз газеты “Комсомольская правда” за красивейшую партию XVII первенства». Впоследствии она по праву украсила монографию Е.Геллера «Староиндийская защита». Ефим Петрович неслучайно стал лучшим знатоком этого сложнейшего дебюта: он любил его с юности и в том чемпионате в девяти «черных» партиях шесть раз избирал староиндийку! Староиндийская защита E68 КОТОВ – ГЕЛЛЕР Комментирует Е.Геллер 1.d4 Nf6 2.c4 g6 3.Nc3 Bg7 4.g3 0-0 5.Bg2 d6 6.Nf3 Nbd7 7.0-0 e5 8.e4 exd4. К трудной для черных игре ведет 8...c6. Поэтому если черные хотят провести план Бронштейна и Болеславского, связанный с ходами e5xd4, Nc5, a7-a5, c7-c6, Nfd7 и т.д., то им следует бить на d4 именно на 8-м ходу. Однако в этом случае, как видно из дальнейшего, черным приходится бороться со значительными трудностями. По мнению Ботвинника, «осторожнее здесь 8...c6 – продолжение, введенное в турнирную практику Д.Бронштейном». Геллер позднее тоже пришел к выводу, что 8...с6 – «наиболее гибкое продолжение». 9.Nxd4 Nc5 10.f3. Белые стремятся надежно укрепить пункт е4 и путем Be3, Qd2 и Rad1 создать давление по линии «d». 10...Nfd7 11.Be3 c6 12.Qd2 a5 13.Rad1 Ne5. Рекомендованное Ботвинником 13...Nb6 14.b3 Qe7 вело к потере пешки после 15.Nde2. 14.b3 a4. Почти аналогичная позиция встретилась в моей партии с Фурманом из этого же турнира. Только там вместо а5-а4 еще на 9-м ходу было сыграно Re8 и Фурман ходом 15.Nde2 получил значительное преимущество. 15.Nde2. Котов повторяет ход Фурмана, что в данной позиции является серьезной ошибкой. Правильно было 15.f4 , на что указывает Ботвинник в примечаниях к этой партии в турнирном бюллетене. В доказательство он приводит следующий вариант: 15...Ned3 16.Nxa4 Nxa4 17.bxa4 Nc5 18.Nxc6 и т.д. Если этот вариант продолжить – 18...bxc6 19.Bxc5 Bg4! 20.Bxd6 Bxd1 21.Qxd1 Re8 22.e5 , то даже с лишним качеством черные вряд ли могут организовать удовлетворительную защиту. Спустя годы (в книге «Гроссмейстер Геллер», 1976) Ефим Петрович изменит свою оценку варианта: «белые при приблизительном материальном равновесии сохраняли позиционный перевес; впрочем, положение оставалось обоюдоострым». И добавит: «В распоряжении черных имелась, однако, другая любопытная возможность: 15...axb3!? 16.fxe5 bxa2 , и если 17.exd6 , то 17...Bg4 18.Ra1 Qxd6 19.Rxa2 Rad8 , и черные не рискуют проиграть. Неплохи их дела и в случае 17.Nxc6 bxc6 18.Bxc5 Bg4 . Поэтому убедительнее выглядит 17.Nxa2 , но 17...Bg4 18.Ne2 (18.exd6 Bxd1 19.Rxd1 Qxd6 20.Nc3 Rfd8) 18...Bxe5 приводило к такой весьма интересной позиции: За пожертвованную фигуру черные имеют уже две пешки. Кроме того, слаба пешка с4. Еще более важным является то обстоятельство, что черные фигуры заняли очень сильные позиции и белым трудно найти активный план игры. Всё это, вместе взятое, позволяет оценить положение после 14-го хода как более перспективное для черных: и при лучшем продолжении белым пришлось бы столкнуться с нелегкими проблемами». Однако электронное просвечивание позволило уточнить варианты. Помарки не в счет, остановлюсь только на главной новинке 17.Nxa2. Вместо 18.Ne2 сильнее острое 18.Nf3! Черным не позавидуешь: 18...Nxe4 19.Qc2 Bf5 (19...f5 20.exd6!) 20.g4! Ra3 21.Qc1 Rxa2 22.gxf5 gxf5 23.Kh1! или 18...Bxf3 19.Bxf3 Bxe5 20.Nc1 Qe7 21.Nd3 Nxd3 22.Qxd3 +–. Выходит, лучшей защитой было 15...Ned3? Ну, почти: лошадка та же, но маршрут иной! Ботвинник в качестве основного возражения на 15.f4 привел ход 15...Ng4 и сам его опроверг: 16.Nxc6! Qe8! 17.Nd4 axb3 18.axb3 Bxd4 19.Bxd4 Nxb3 20.Qd3 с «достаточным для победы перевесом». Видимо, доверившись чемпиону мира, в журнале Геллер этот ход даже не упомянул, а в книге ограничился фразой: «плохо 15...Ng4 из-за 16.Nxc6 ». Но вместо 16...Qe8?! сильнее встречный хук 16...Nxb3! Беззубо 17.Nxd8 Nxd2 18.Bxd2 Bd4+! и Rxd8=, а после 17.axb3 bxc6 18.Nxa4 Nxe3 19.Qxe3 Qe7 черные держатся (20.e5!? dxe5 21.Bxc6 Ra6 22.Bd5 Qa3! 23.Nc5 exf4 24.Rxf4 Ra7 , и у белых лишь немного лучше).. Таким образом, лучшим возражением на 15.f4! было, похоже, 15...Ng4! 15...axb3! Жертвуя фигуру, черные разрушают ферзевый фланг противника и прочно захватывают инициативу в свои руки. 16.Bxc5 Nxc4 17.Qc1. 17...bxa2. Дает белым передышку. Сильнее было рекомендованное Бронштейном 17...b2 18.Qc2 dxc5! 19.Rxd8 Rxd8 , и у черных большое преимущество. Не спасает указанное Ботвинником продолжение 20.Rd1 Be6 21.f4 ввиду 21...Bd4+ , и черные должны выиграть. Но во время партии я боялся перейти границы дозволенного риска. Тем более что и после хода в тексте у черных легкая и, я бы сказал, приятная игра. 18.Nxa2 Qa5 19.Qxc4 Be6 20.Qc1 dxc5 21.Nac3 b5! План черных прост. Им следует возможно дальше продвинуть пешки ферзевого фланга. Большую поддержку в этом им могут оказать два дальнобойных слона. Поэтому белые должны были, не теряя времени и даже ценой материальных потерь, ограничить сферу действия одного из них. «Котов, удрученный внезапной переменой картины боя (из нападающей стороны он оказался вынужденным перейти к тяжелой защите), приходит к этому верному плану игры слишком поздно, когда одна из черных пешек достигает уже 3-й горизонтали» (Ботвинник). 22.Nb1. Необходимо было 22.f4 Bb3 23.Rd6 b4 24.e5! , и худшее для белых позади. 22...b4 23.Nf4 (и здесь упорнее было 23.f4) 23...Bb3 24.Rd6. Лучше 24.Nd2 Bxd1 25.Rxd1 , и черным еще не так просто продвинуть свои пешки (после 25...Rfd8 компьютер уверенно пишет «строчку»). Но белые ставят ловушку. 24...c4 25.Rxc6 c3 26.Nd5 Bxd5 27.exd5 Qxd5 28.f4 Qd4+ 29.Kh1. Положение прояснилось. У белых лишняя фигура за две пешки, но конь их запатован и вообще им почти нечем ходить. Кроме того, открытая позиция их короля облегчает черным реализацию позиционного преимущества. 29...Ra2 30.Bf3 (убегая от 30...Rxg2) 30...Rb2. Угрожая 31...b3 32.Rxc3 (32.Nxc3 Rc2) 32...Rxb1! и подготавливая при случае Rf8-a8-a2. Но после 32.Qxc3! белые в порядке. 31.f5 Be5 32.Qe1 Rd8. 33.Be4. На 33.Qe4 решало 33...Qxe4 34.Bxe4 gxf5 35.Bxf5 b3 36.Nxc3 Rdd2 , и от мата нет защиты. 33...Kg7! Провоцируя 34.f6+. Дело в том, что белые находится в своеобразном цугцванге. Так, проигрывает 34.Rf3 из-за 34...Qxe4! , а на 34.Rg1 решает как 34...Qf2 , так и 34...Rf2. «На редкость элегантная идея» (Бронштейн). 34.f6+ Kg8. Теперь, когда пункт g6 вне опасности, возможно решающее продвижение h7-h5-h4. 35.Ra6 h5 36.Ra5 h4 37.Bxg6 Rxh2+ 38.Kxh2 Bxg3+ 39.Qxg3 hxg3+ 40.Kh3 fxg6. Белые сдались. «Приводимая партия близка мне по духу до сих пор, – напишет позднее Ефим Петрович. – Дело в том, что и сегодня, четверть века спустя, я стремлюсь в идеале к такой же динамичной игре. Каждый ход черных в этой встрече подчинен одной всепоглощающей идее: наступать, наступать и еще раз наступать». ДРАМА НА ФИНИШЕ Дамский: «Слякотный, промозглый день 19 ноября 1949 года. В Москве на сцене ЦДКЖ идет последний тур чемпионата страны. Лишние билетики на него спрашивают еще у выхода из метро. Милиция без особого успеха старается уговорить любителей шахмат не толпиться хотя бы на мостовой и поберечь тем самым свои жизни. А на сцене, второй раз за всю историю советских шахмат (первый, напомню, был в 1939-м, когда Котов на финише играл с Ботвинником), решается вопрос: станет ли молодой мастер чемпионом страны?.. Геллер играет белыми. “Попадается на вариант” в испанской партии, но продолжает вести борьбу с ненужной, даже вредной с практической точки зрения агрессивностью. Проигрывает. Заветные цели, словно миражи, уплывают за горизонт: гроссмейстером он станет через три года, чемпионом СССР – только через шесть лет… Много лет спустя я спросил его: “Ефим Петрович, о чем вы думали тогда перед партией? Почему не дебют четырех коней, не ничья? Хотели только чистое первое место?” Геллер покачал головой: “Да нет… Просто играл…”» (из книги «Гроссмейстер Геллер»). Испанская партия C61 ГЕЛЛЕР – ХОЛМОВ Комментирует Р.Холмов 1.e4 e5 2.Nf3 Nc6 3.Bb5 Nd4. Ход, довольно редко применяемый в испанской партии и ведущий к малоизученной игре (защита Берда). 4.Nxd4 exd4 5.0-0 c6 6.Bc4 Nf6 7.Qe2. Неопасно для черных 7.e5 ввиду 7...d5! 7...d6 8.e5. «Геллер идет по стопам партии Смыслов – Алаторцев (первенство Москвы, 1946), в которой после 8.e5 dxe5 9.Qxe5+ Be7 10.Re1 черные не нашли ничего лучшего, как отступить королем на f8. Геллер не подозревал, видимо, что за годы, прошедшие с того времени, были найдены за черных средства, обезвреживающие идею Смыслова. Хорошо было 8.c3 dxc3 9.Nxc3 и d2-d4» (Романовский). 8...dxe5 9.Qxe5+ Be7 10.Re1 b5! Начало контригры. Черные перехватывают инициативу. Если слон отступит на f1, то 11...Be6 и далее рокировка. Вся система игры за черных предложена ленинградским мастером Г.Лисицыным. 11.Bb3 a5 12.a4 Ra7! В этом вся соль оборонительного построения черных! Ради скорейшего развития они не останавливаются перед материальными жертвами. Белые рассчитывали только на 12...b4. Тогда после 13.d3 Ra7 14.Nd2 0-0 15.Nf3 c5 16.Bf4 у черных был бы ослаблен ферзевый фланг. «Несомненно, Холмову была известна опубликованная в журнале партия Батуринский – Лисицын из первенства общества “Динамо”, игранная таким образом. Да, чтобы стать гроссмейстером в наше время, надо быть в курсе всех шахматных событий и следить даже за партиями из турниров отдельных спортивных обществ!» (Гоглидзе). Эта партия («Шахматы в СССР» № 7, 1949) была напечатана в разделе «Партии для самостоятельного анализа» без комментариев. В ней после 13.axb5 0-0 14.d3?! Bd6 15.Qg5 Re8! черные добились преимущества. Геллер «с листа» нашел сильнейший ход 14.b6! 13.axb5 0-0! Видно, недаром Панов назвал Холмова в турнирном бюллетене «выдающимся мастером агрессивной защиты и вообще очень напоминающим по стилю Николая Рюмина»! 14.b6! Брать пешку – 14.bxc6 было бы крайне опасно из-за 14...Bd6! Например: 1) 15.Qe2 Re8 16.Qd1 Rxe1+ 17.Qxe1 Re7 18.Qd1 (f1) Qe8 , и белым надо сдаваться; 2) 15.Qb5 Ng4 («круче» 15...Re8! , например: 16.Rd1 Bxh2+! 17.Kxh2 Ng4+ 18.Kg3 Re5! или 16.Rf1 Ba6 17.Qxa5 Qxa5 18.Rxa5 Bxf1 19.Rxa7 Re1) 16.h3 Nxf2! 17.Kxf2 Qh4+ 18.Kf1 Ba6 или 16.g3 Nxh2! 17.Kxh2 (17.Qh5! =, поэтому правильно 16...Re8!-+) 17...Qh4+ 18.Kg2 Qh3+ 19.Kg1 Bxg3! 20.fxg3 Qxg3+ 21.Kf1 Bh3+ 22.Ke2 Re8+ и т.д. Конечно, может быть, у белых и есть лучшая защита, но во всяком случае жертва двух пешек вполне оправдывается колоссальным превосходством в развитии. Цель хода в тексте – отвлечь ферзя от пункта d6 и тем самым предотвратить возможность атаки на пункт h2, а также выиграть темпы для развития своих фигур, застрявших на ферзевом фланге. 14...Qxb6. Пешку взять надо: на отступление ладьи белые могли сыграть 15.d3 Bd6 16.Qg5 , и нет давления на пункт h2, так как защищен ферзь. 15.d3 Bb4 16.Rf1 Qd8. Нерешительный ход. Преимущество сохраняло 16...Re8 17.Qg3 Be6 18.Bh6 Bf8 19.Nd2 Bxb3 20.cxb3 Nd5. Сильнее 18.Bxe6! Rxe6 19.Nd2 Rae7 20.Nc4 =, а указанный Романовским (и одобренный в турнирном сборнике Холмовым) «правильный план атаки» 16...Nd5! 17.Bxd5 Re7! 18.Qg5 cxd5 19.Qxd5 Bb7 смахивает на «кооператив»: лучше как 18.Bxf7+! Rfxf7 19.Qh5 =, так и 17.Nd2! Re7 18.Qg3 Rfe8 19.Nc4 =. Поэтому дело не в «нерешительности», а в том, что позиция объективно близка к равной! 17.Bg5 Re8 18.Qg3. «Трудно сказать, почему Геллер предпочел это продолжение варианту 18.Bxf6 gxf6 19.Qg3+ Kh8 20.Na3 , после чего разбитое положение черного короля могло послужить прекрасным объектом для различных возможностей, а по открытой линии “g” черные не могли бы ничего создать» (Романовский). 18...Be6 19.Bxe6 Rxe6 20.Nd2 h6. 21.Bxf6. Нехорошо 21.Bxh6 Nh5 22.Qg5 Qxg5 (22...Qb8! 23.Qxh5 Rxh6 Романовский) 23.Bxg5 f6 24.c3 dxc3 25.bxc3 Bxc3 26.Rac1 (упорнее 26.Be3! Rxe3 27.fxe3 Bxd2! 28.Kf2) 26...Bb4 27.Be3 Rxe3! 28.fxe3 Bxd2 с преимуществом черных. 21...Rxf6. Белым удалось нормально развиться, но все-таки преимущество, хотя и небольшое, остается у черных. Слон черных несомненно сильнее коня. Если белые не ставят коня на е4, тогда черные занимают линию «е» и вторгаются второй ладьей на 2-ю горизонталь. Но позицию коня в центре белые не могут удержать. 22.Ne4 Re6 23.Qh3 Qd5 24.c3. Надо что-то делать, иначе последует очень неприятный ход f7-f5. Ход в партии, однако, позволяет черным образовать отдаленную проходную пешку «а». «Последовательным было 24.g4 , и если 24...Rg6 , то 25.Kh1 » (Романовский). 24...dxc3 25.bxc3 Be7. 26.f4? Стремясь обеспечить позицию коня на е4, белые только ухудшают свое положение. Но и после 26.Ra4 f5 у белых похуже, но еще не проиграно (27.Ng3 Qxd3 28.Qxf5 =). «На 26.Ra4 (а как играть иначе?) могло последовать 26...Qb3 27.Rfa1 Rb7! 28.f4 Qc2 с угрозой Rb1+» (Романовский). В турнирном сборнике Холмов согласится с этим вариантом, но впоследствии укажет: «Вместо 28.f4? значительно сильнее 28.g4! с очень неясной игрой». 26...f5 27.c4 Qd4+ 28.Kh1 g6 29.Rab1. Не проходило 29.Qxh6 из-за 29...fxe4 (но не 29...Bf8? 30.Qh3 Rh7 31.Qxh7+! Kxh7 32.Ng5+ и т.д.) 30.f5 Rf6 31.fxg6 Rxf1+ 32.Rxf1 Qg7! Ход 29...Bf8 ничем не хуже: вместо 30...Rh7? решает 30...Rae7 с идеей 31.Ng5 Qxa1! 29...h5 30.Rb8+ Kf7. 31.Qg3. Сознавая, что их позиция плоха, белые жертвуют фигуру в надежде обострить положение. Если 31.Ng5+ , то 31...Bxg5 32.fxg5 Re3! , и нельзя 33.Rxf5+ из-за 33...Kg7! 31...fxe4 32.f5 Rf6 33.Rh8 Qxd3! Черные, жертвуя качество, переводят игру в форсированно выигранный эндшпиль (быстрее вело к цели 33...Kg7! 34.Rxh5 Qxd3 и т.д.). 34.fxg6+ Kg7 35.Rh7+ Kg8 36.Qxd3. Если 36.Qb8+ , то 36...Bd8 , и белые ничего не могут брать. Можно было и получить мат в суматохе: 36...Rf8? 37.Rxf8+ Bxf8 38.Rh8+! Kxh8 39.Qxf8#. 36...exd3 37.Rxf6 Bxf6 38.Rxa7 Bd4! «Финал комбинации черных. На 39.Rd7 последует 39...c5 , а на 39.Rxa5 – 39...d2 » (Романовский). 39.Rf7 d2 40.Rf1 Bb2 (проще 40...a4) 41.Kg1 a4 42.Kf2 a3 43.Ke2 a2. Белые сдались. ОТРАВЛЕННЫЙ КОНЬ Гоглидзе: «Гроссмейстер Смыслов снова дал интересную, содержательную партию. Играя свое излюбленное начало – испанскую партию, он добился многообещающего расположения фигур. Люблинский затеял сложную перегруппировку легких фигур, на которую затратил семь ходов. За это время белые организовали сильнейшее давление на королевском фланге и в центре. Белый конь пошел на g5, где он 13 ходов стоял под боем, но черные не могли его взять. На 21-м ходу Смыслов тонким маневром Bb3-d5-b3 вызвал важное ослабление черных полей. Всё это логически привело к красивой финальной комбинации». СМЫСЛОВ – ЛЮБЛИНСКИЙ Комментирует В.Смыслов 18.Qh5! Имея в виду на 18...hxg5 ответить 19.hxg5 Be7 20.Qxg6 , отыгрывая фигуру (здесь после 20...Ba4! 21.Qh5 Bxb3 еще «вагон игры», а 20.Kg2! вынуждало черных отдать ферзя). Защищаясь от угрозы 19.Qxg6, черные уводят коня в угол, но зато лишний раз укрепляют уязвимый пункт f7. 18...Nh8 19.dxe5 dxe5 20.Be3 Qe7. Принимать жертву коня опасно. После 20...hxg5 21.hxg5 g6 22.Qh4 Bg7 23.Kg2 Bc6 24.Rh1 Re8 25.Qh7+ Kf8 26.Bc5+ Re7 27.Qxh8+! Bxh8 28.Rxh8+ Kg7 29.Rxd8 Rxd8 30.Bxe7 белые выигрывают. Отбивало атаку 20...Bd7! с идеей Qc8, и белому коню надо ретироваться. Например: 21.Bd5 (21.Rad1 hxg5!) 21...c6 22.Bb3 Qc8 23.f3 c5! , лишая белых ключевой угрозы Bc5, и на 24.Bd5 уже возможно 24...hxg5! 25.hxg5 g6 26.Qh4 Bg7 и т.д. Поэтому вместо 20.Be3 лучше было 20.Nf3! Bd7 21.Nxe5 Bxe5 22.Qxe5, выигрывая пешку и сохраняя большой перевес. 21.Bd5! Конь по-прежнему неприкосновенен, ибо на 21...hxg5 следует 22.hxg5 g6 23.gxf6! Если черные не хотят портить себе пешечную цепь, что могло произойти после 21...Bc6 22.Bxc6 bxc6 , то они вынуждены сыграть 21...c6 , отнимая это важное поле у своего слона. 21...c6 22.Bb3 Bd7 23.Rad1 Rad8 24.Rd2 Bc8 25.Red1 Rxd2 26.Rxd2. 26...Qc7. Белые захватили открытую линию и сохранили атакующее положение. Сделанным ходом черные хотят отбросить назойливого коня, возобновляя угрозу 27...hxg5 28.hxg5 g6. Однако в распоряжении белых находится сильный ответ. После 26...c5! не видно, как белым продолжать атаку (27.Nf3 g6 28.Qxh6 Bg7 =). 27.Bc5! Теперь на 27...hxg5 белые ответят 28.Bxf8 , а на 27...Be7 – 28.Bxe7 Qxe7 29.Nf3 Re8 30.Qxe5! Qxe5 31.Nxe5 Rxe5 32.Rd8+ Kh7 33.Rxc8 , и нельзя 33...Rxe4 из-за 34.Bc2. Компьютер на мякине не проведешь: 29...Qf6! (вместо 29...Re8?), и взятие пешки ничего не дает (30.Nxe5 g6! =), а других серьезных угроз не видно. Поэтому правильно сейчас было именно 27...Be7! 27...Rd8 28.Rxd8+ Bxd8. 29.Nxf7! Nxf7 30.Bb6! «Гвоздь» комбинации! Белые отыгрывают фигуру, ибо на 30...Qxb6 следует 31.Qxf7+ Kh7 32.h5 с матовой сетью. 30...Qd7 31.Bxd8 Kh7 32.Bxf7 Qxd8 33.Bg6+. Черные сдались, так как теряется вторая пешка на е5 (в мегабазе ошибочно указан ход 33.Qg6+). НИЧЕЙНАЯ ЖЕМЧУЖИНА Из прессы: «В течение получаса героем 3-го тура был Микенас – вчера выиграл у Котова, сегодня “выигрывает” у Смыслова. У гроссмейстера фигурой меньше, а продолжения атаки не видно. Смыслов, как всегда, невозмутим. Он спокойно делает ход, ускользнувший от внимания его партнера, и ставит второго слона под двойной удар! Вечный шах неизбежен. Микенас улыбается и пожимает руку Смыслову. Ничья! Зал аплодирует». Перед началом партии Смыслов – Микенас СМЫСЛОВ – МИКЕНАС Комментирует В.Микенас 21.Bh6! Интересная жертва пешки. Пожалуй, это правильное решение, так как нельзя допустить, чтобы черные укрепились, продолжая 21...Rae8. Видимо, гроссмейстер уже здесь предусмотрел комбинацию, осуществленную на 27-м ходу! 21...Nxd4 22.Nxd4 Bxd4+ 23.Kh1 Rxf1+ 24.Rxf1 Qe5! Доминирующая позиция ферзя в центре ограничивает активность белых. Финальная комбинация приводит к эффектной развязке. 25.Bxg6 hxg6 26.Qxg6+ Kh8 27.Be3!! Ничья! Могло последовать: 27...Qxe3 28.Qh5+ Kg8 29.Qf7+, и ничья неизбежна из-за вечного шаха. Смыслов не мог продолжать иначе. Например, 27.Bg5 Qg7! или 27.Bf8 Be8! (это плохо из-за 28.Qh6+ и Bd6!; верно 27...Qe4!), и атака отбита. Не могли иначе действовать и черные. В случае 27...Bxe3 28.Rf7! их король получает мат (слон перекрыл ферзю доступ к полю е1). НЕНАЙДЕННАЯ ЖЕМЧУЖИНА Из турнирного бюллетеня: «Смыслов в партии с Флором, где он имел лишние качество и пешку, избрал оригинальный план: пожертвовал две пешки, добился размена ферзей, а затем отдал еще одну пешку. Положение Флора стало критическим. После того как была пожертвована еще одна, четвертая по счету, пешка, Флор на 53-м ходу получил мат». СМЫСЛОВ – ФЛОР Комментирует Г.Левенфиш 43.Qf4! Начало эффектной заключительной комбинации. 43...Qc7. Левенфиш не комментирует этот ход. Между тем у черных имелась не менее эффектная защитная комбинация: 43...Qd5! 44.Rcb1 Bxe5 45.Qh4 Rd2+!! Взятие ладьи ведет к мату, а после 46.Kg1 Rd1+ 47.Kh2 Rd2+ на доске ничья! Желание белых достичь большего наказуемо: 47.Kf2 ( 47.Kg2? Qd2+!! 48.Bxd2 e3+ , матуя) 47...Qa2+ 48.R8b2 (48.R1b2? Bxb2 49.Qh5+ Ke7 50.Qxd1 Bxe5+ с лишней фигурой) 48...Bxb2. У белых два пути к ничьей, и оба требуют точности: 1) 49.Rxd1 Bd4+ , и плохо 50.Kf1? Qc4+ 51.Ke1 Qc3+ 52.Bd2 из-за 52...Qf3! Верно 50.Ke1! Qa5+ 51.Kf1 Qb5+ 52.Ke1 – разница в том, что после 52...Qb4+ 53.Bd2! нет хода 53...Qf3 ; 2) 49.Qh5+ Kg7 , и плохо 50.Qh6+? Kg8 51.Rxd1 из-за 51...Bd4+! Верно 50.Rxd1! Bd4+ 51.Qe2 (в этом всё дело) 51...Bxe3+ 52.Kxe3 Qb3+ 53.Kf2 Bb5! 54.Qh5 Be8! или 54.Qe1 e3+! 44.Rcb1! Bxe5 (44...Qxe5 45.Rc8! ) 45.Qh4 Bxg3+. Гибельно 45...Rxe3 46.Qh5+! с матом. 46.Qxg3 Qxg3+ 47.Kxg3 Rxe3+ 48.Kf4! (48.Kh4! ничем не хуже) 48...Rxh3. Материально черные уравняли игру. Проходные пешки «е» и «f» выглядят грозно. Но Смыслов всё рассчитал до конца. 49.Rc8! Bd5 50.c6 Rf3+. Если сразу 50...Rc3 , то 51.Rb7+ Kg6 52.Rg8+ Kh5 53.Rxh7#. 51.Ke5 Rc3 52.g6+! hxg6 (или 52...Kxg6 53.Rg8+ Kf7 54.Rbg1 и R1g7#) 53.Rb7#. Редкий случай в практике гроссмейстеров – матовый финал. ПСИХОЛОГИЧЕСКАЯ ДУЭЛЬ Юдович: «Исключительно сложной была партия между лидером турнира Кересом и чемпионом страны Бронштейном. “Психологическая дуэль” началась уже в дебюте. Керес угрожал применить острый вариант испанской партии. Бронштейн принял вызов… Позиция стала чрезвычайно сложной, настолько сложной, что в ее трактовке допускали ошибки и Бронштейн, и Керес. Наконец, осуществив прорыв в центре (21.е5), белые начали штурм позиции черного короля». БРОНШТЕЙН – КЕРЕС 25.e6! Продолжение психологической дуэли. «Ходы е5-е6-е7 были дерзостью, но она удалась, позиция выскочила из сферы точных оценок, а Керес этого не любит; он верит в свои способности сосчитать любое число вариантов, но их иногда бывает так много! И где, в каком отделе мозга хранить уже сосчитанные?» (Бронштейн). 25...f6. «Нельзя, конечно, играть 25...fxe6 ввиду 26.Qxe6+ Kh8 (26...Qf7? 27.Bxh7+) 27.Bxc4 » (Константинопольский). 26.e7!? После 26.Rxc4 (в расчете на 26...Rxc4? 27.e7! Qxe7 28.Bxc4+ Bxc4 29.Qxc4+ Qf7 30.Qxd4, и слона брать нельзя) 26...Bxc4 27.e7 Qxe7! 28.Bxc4+ Kh8 29.Bf4 Qxe2 атака белых выдыхалась. 26...Qxe7. Понятно, не 26...Bxe7? 27.Qe6+. «Позиция чрезвычайно обострилась, и, если принять во внимание обоюдный недостаток времени, можно простить гроссмейстерам дальнейшие неточности» (Константинопольский). 27.Bxh7+! Еще больше подкручивая позицию! Альтернативой было 27.Qxe7 Bxe7 28.Rxe7 fxg5 29.Bf5! , но Давид Ионович не любил атаковать без ферзей. Заманчивое 27.Qc2 опровергалось 27...Qa7! Неопасно теперь 28.Bxh7+ Kh8 29.Qg6 fxg5 30.Nxg5 ввиду 30...d3 31.Kh2 Nf6! , и черные выигрывают: 32.Nf7+ Qxf7 33.Qxf7 d2 и т.д. 27...Kh8 28.Qd1. Ферзь метит на h5, нервируя черного короля. 28...Ne3. Константинопольский: «На 28...Qa7 весьма неприятно 29.Bg6! с матовыми угрозами». Но после 29...fxg5 30.Nxg5 Nf6 31.Re4 отбивало атаку 31...Kg8!! 32.Bf7+ Qxf7 33.Nxf7 Nxe4 34.Nxe4 Ne3 , получая за ферзя ладью и две легкие фигуры. 29.Bxe3 dxe3. 30.Bf5?!! Необычный знак – за достигнутый психологический результат! «Белые могли вместо 30.Bf5 сыграть 30.Rxc8 Rxc8 31.Qd5 Kxh7 32.Qf5+! но кто может сказать с гарантией, какое именно продолжение атаки было самым верным?» (Бронштейн). Кстати, в книге «200 открытых партий» (1970) ошибочно указано 32.Qh5+! , что сразу проигрывает. 30...e2? Не подсознательным ли желанием перекрыть опасную диагональ продиктовано это роковое решение? Ведь простое 30...Rxc1 31.Qxc1 Qc5 вело к очевидному преимуществу черных: 32.Nh4 (32.Qb1 Nd6!) 32...e2+ 33.Kh2 Qxc1 34.Ng6+ Kh7 35.Nxf8+ Kg8 36.Rxc1 Kxf8 , и ладья проникает на 2-й ряд. 31.Qd4! Rxc1? Зевая мат. «Серьезным шансом оставалось 31...Qc5 32.Bxc8 Rxc8 , и черные могут бороться» (Юдович). 32.Qh4+ Kg8 33.Qh7+ Kf7 34.Qh5+! («Этого хода Керес не заметил» Юдович) 34...Kg8 35.Bh7+. Черные сдались. УРОК ТАКТИКИ ОТ КЕРЕСА Романовский: «Петросян получил пятый нуль. В партии с Кересом он избрал трудный дебют (староиндийская защита) и защищался без большого вдохновения. Красиво и точно провел Керес атаку, в полной мере использовав несколько подавленное неудачным стартом состояние молодого ереванского мастера». Даже не верится, что пять партий подряд проиграл будущий «железный Тигран»! Правда, после этого разгрома он прервет «свободное падение» и, выиграв у Лилиенталя (по словам Романовского, тот вообще играл в турнире как-то «бестемпераментно, без свойственного ему тактического остроумия»), начнет биться с именитыми соперниками на равных… КЕРЕС – ПЕТРОСЯН Комментирует П.Керес Бронштейн с некоторой иронией относился к способности Кереса «сосчитать любое число вариантов», но по глубине и точности анализа (почти всегда – по первой линии компьютера) Пауль Петрович превосходил всех, включая Ботвинника. Соперничать с ним в этом деле мог разве что Болеславский (см. следующий пример)... 19.Qg3! Ход страшной силы. Грозит не только 20.b3 с большим позиционным преимуществом, но и 20.c5! dxc5 21.Nf6+ Bxf6 22gxf6 и т.д. Черные поэтому вынуждены взять на с4. 19...Nexc4 (к тому же ведет 19...Nbxc4) 20.b3. Возможно, что Петросян считался только с ответом 20.Nxd6 , на что собирался продолжать 20...Nxb2 с хорошей игрой. 20...Ne5 21.Nxd6! «Пуанта» комбинации, начатой 19-м ходом. Белые отыгрывают пешку при лучшей позиции, а черным не удается использовать положение отрезанного от основных сил белого коня на g7, развивающего на этом поле большую активность. 21...Qxd6. Практически вынужденно, так как после 21...Nd5 22.Nxc8 Raxc8 23.Bc1 белые достигали явного перевеса. Насчет «вынужденно» компьютер готов поспорить, предлагая 21...Rd8!? с идеей 22.Nf3 Rxd6 23.Rxd6 Qxd6 24.Bxe5 Qe7 =. 22.Nf5. 22...Qa3. Черные располагали здесь большим выбором защитительных возможностей, но ни одна из них не была удовлетворительной: 1) 22...Qxd1 23.Rxd1 Bxf5 24.Bxe5 , и за ферзя у черных недостаточная компенсация; 2) 22...Qc7 23.Nxg7 Nbd7 24.Rxd7! Qxd7 25.Bxe5 , и у белых две фигуры за ладью; 3) 22...Qc5 (относительно лучшее) 23.Nxg7 Nbd7 (или 23...h4 24.Qxh4+ Kxg7 25.Rd5! Nxd5 26.Qh6+ Kg8 27.Bxe5 и т.д.) 24.Be3 (возможно и 24.Rxd7 Nxd7 25.Bd6 Qa5 26.Bxf8 Nxf8 27.Ne8) 24...Qe7 25.f4 (в бюллетене Керес советовал 25.Bd4 , но компьютер тоже за 25.f4!) 25...Kxg7 26.fxe5 со значительным перевесом белых, так как на 26...Nc5 очень сильно 27.e6! Теперь черные не только возвращают фигуру, но в итоге остаются без качества. 23.Nxg7 Ned7 (23...Nec4 24.Nxh5!) 24.Bd6 Qa5. Нельзя было 24...Qxa2 , так как после 25.Bxf8 Nxf8 26.Ne8 нет защиты от трех угроз: 27.Qe5, 27.Qc3 и 27.Nc7. Несколько лучше было 24...Qb2 , теперь же белые могли до взятия на f8 включить еще сильный ход 25.b4! 25.Bxf8 Nxf8. 26.Ne8! Конь вырвался на свободу, и исход борьбы становится ясным. Не совсем убедительно было 26.b4 Qxb4 27.Ne8 из-за ответа 27...Be6! 28.Nf6+ Kh8 , и если 29.Qe5 , то 29...Nc4! На что есть сильная реплика 30.Qa1! например: 30...Qb2 31.Qxb2 Nxb2 32.Rb1 Na4 33.Rxb7 или 30...Nh7 31.Rb1 Qf8 32.Rxb7 и т.д. По горячим следам Керес указал, что 26.b4 Qxb4 27.Ne8 «быстрее решало партию», но в анализе отдал предпочтение сделанному ходу – того же мнения и компьютер! 26...Be6 27.Nf6+ Kh8 28.Qf4 Nh7 29.Qd4 Nxf6 30.Qxf6+ Kh7 31.e4. Легко выигрывало 31.Rd6 , и если 31...Nd5 , то 32.Bxd5 cxd5 (32...Bxd5 33.e4) 33.Rxe6 fxe6 34.Qf7+ Kh8 35.Rc1 и т.д. Ходом в партии белые жертвуют пешки ферзевого фланга, чтобы добиться победы прямой атакой. 31...Qxa2 32.f4 Bxb3 33.Rd6 Rg8 (от угрозы 34.f5 уже не было защиты) 34.f5 Rg7. Грозило 35.Rd8 Rxd8 36.fxg6+ fxg6 37.Qe7+, а также e4-e5-e6. 35.Rd8 Qa5 36.Qd6 f6 37.Qf8 gxf5 (или 37...Bg8 38.gxf6 и т.д.) 38.Qh8+ Kg6 39.Qh6+. Черные сдались. КАК ПО НОТАМ! Суэтин: «Вариант с ходом 6.Bc4 (в сицилианской защите) введен в серьезную практику известным советским шахматистом В.Созиным в конце 20-х годов. Однако по-настоящему он стал исследоваться после данной партии, которая произвела поистине сенсационное впечатление своими свежими идеями. Конечно, в настоящее время найдены надежные пути за черных. Но стратегическая идея белых, связанная с эффектной жертвой фигуры, была подлинно новаторской и, подобно магниту, притянула к себе всеобщее внимание». БОЛЕСЛАВСКИЙ – АРОНИН Комментирует И.Болеславский 12.g4! b5 13.g5 Nd7? Черные не замечают жертвы на е6, решающей партию. Конечно, следовало отступить конем на е8, хотя и тогда у черных после 14.f5 Nxb3 15.cxb3! тяжелая позиция. 14.Nxe6! fxe6 15.Bxe6+ Kh8 16.Nd5. «Словно по мановению волшебной палочки, фигуры белых включаются в атаку на неприятельского короля» (Суэтин). 16...Qd8 17.Qh5! Белые не торопятся отыгрывать пожертвованный материал путем 17.Bxd7 (17...Qxd7 18.Nb6 , но не 17...Bxd7? 18.Bb6), а создают угрозу разгрома на королевском фланге. 17...Nc5. Если 17...Nc6 , то 18.f5 , и черные ввиду угрозы 19.g6 должны отдать слона. На 17...Qe8 следует 18.g6 Nf6! (плохо 18...Qxg6+? 19.Qxg6 hxg6 20.Nxe7 , и черные форсированно проигрывают) 19.Nxf6 Qxg6+ 20.Qxg6 hxg6 21.Nd5! , и далее: 1) 21...Bxe6 22.Nxe7 Kh7 23.f5 gxf5 24.exf5 Rae8 25.Bg5 Bxf5 26.Rf4! (26.Rxf5 Rxf5 27.Nxf5 Re5 28.Rf1 g6 29.Bd8 Nb7), и белые выигрывают качество; 2) 21...Bf6 22.Bxc8 Raxc8 23.e5! dxe5 24.fxe5 Bxe5 25.Ne7! Rxf1+ 26.Rxf1 Re8 27.Nxg6+ Kh7 28.Nxe5 , и белые должны выиграть. Блестящие варианты! Одно «но»: в первом варианте вместо 22...Kh7? сильнее 22...Rfe8! 23.Nxg6+ Kg8 24.f5 Bf7 25.Rf4 Bxg6 26.fxg6 Re6, и у белых только лишняя пешка. Так что же, в случае 17...Qe8 жертва себя не оправдывала? Вовсе нет. Но чтобы найти ход 21.Nd7!! (вместо 21.Nd5), надо быть компьютером! Соль в том, что напрашивающееся 21...Rd8 прямиком ведет к мату: 22.Rf3! Bh4 23.Rh3 g5 24.fxg5 Kh7 25.Bf7 g6 26.Bd4 и Rxh4#! Трудно поверить, но спасения нет: 21...Bxd7 22.Bxd7 Nc4 23.Rf3! или 21...Re8 22.f5 gxf5 23.Rf3! Bh4 24.exf5 Bxd7 25.Bxd7 и т.д. 18.Bxc8 Rxc8 19.f5 Bxg5. Необходимо. Если 19...Kg8 , то 20.g6 h6 21.Bxh6 gxh6 22.Qxh6 Rf7 23.gxf7+ Kxf7 24.Qg6+ Kf8 25.f6 с неизбежным матом. 20.Bxg5 Qe8 21.Qxe8 Rfxe8. 22.f6! Теперь нельзя 22...gxf6 из-за 23.Bxf6+ Kg8 24.b4 , выигрывая фигуру. 22...Nd7. И после 22...Nxe4 23.f7 Nxg5 24.fxe8Q+ Rxe8 25.Nc7 белые выигрывали без труда. 23.f7 Rxe4 24.Nb6! После этого хода черные могли бы сложить оружие, но они предпочитают затянуть сопротивление. 24...Nf8 25.Nxc8 Rg4+ 26.Kh1 Rxg5 27.Nxd6 g6 28.Rae1 Rd5 29.Re8 Kg7 30.Rd8 Re5 31.Ne8+ Kh6 32.Nf6. Черные сдались. ЗАКАДРОВЫЕ КРАСОТЫ Из прессы: «Чемпион СССР (Котов), как и в прошлом чемпионате, решил, как видно, не делать ничьих. Зато второй чемпион СССР гроссмейстер Бронштейн, наоборот, начал с трех ничьих. Правда, первую партию (в 3-м туре) он играл после болезни. Выходить на улицу ему было запрещено, и игра проходила в номере гостиницы “Москва” в присутствии члена судейской коллегии. В 4-м туре зал переполнен. Как говорится, пешке негде упасть. При каждом ходе в центральной партии – встрече двух чемпионов страны – по залу проносится приглушенный шепот: – Бронштейн пожертвовал пешку! – А Котов взял!» БРОНШТЕЙН – КОТОВ Комментируют Д.Бронштейн и А.Котов 18.Qe4? В предварительных расчетах белые имели в виду продолжать атаку путем 18.Bb4 Be7 19.d5! и потратили много времени на обдумывание хода 19...exd5 (всё остальное плохо, например: 19...f6? 20.Nf3 e5 21.Bf5! с подавляющей позицией). Главным образом белые рассматривали 20.Bf5 , но после 20...Rb8 ни 21.Nd7 Bxd7 22.Bxe7 Re8 , ни 21.Ng6 Bxb4! не оправдывает материальных затрат белых. На 20.Bf5 удерживает позицию 20...Bxb4! (21.axb4 Nc4 22.Bxc8 Qxc8 23.Rbc1 Bb5 =), а вот 20...Rb8 только на руку белым: вместо 21.Nd7? (21...Bxb4! -+) и 21.Ng6? сильную атаку дает тот же удар 21.Bxh7+!! , о котором речь ниже. За партией белые так и не смогли отыскать сильнейшего пути атаки. Между тем вместо 20.Bf5 возможно было 20.Bxh7+!! Kxh7 21.Ng6!! Ввиду угрозы мата 22.Qh5+ и Qh8# черные вынуждены взять коня: 21...fxg6 22.Bxe7 , и их положение становится трудным из-за угрозы Bxf8. Например: 22...Bb5 23.Rxb5 Qe8 24.Rxa5 (24.Rb4 Rf7? ведет к материальным потерям после 25.Qe6!! и 26.Qh3, но черные должны ответить 24...Rc4 , и положение примерно равное) 24...Rf7 25.Rxa7 , и белые сохраняют небольшое преимущество благодаря более надежной позиции своего короля. Все же и в этом случае партия скорее всего закончилась бы вничью, так как положение черных достаточно крепкое. Но это было логическим продолжением (Б.). В скобочном варианте черные после 24...Nc6! даже получают преимущество: 25.Rh4+ Kg8 26.Qe6+ Qf7 и т.д. 18...g6 19.Ng4 Bg7! Белые рассчитывали только на 19...Be7? 20.Qe5! или 19...Bc6? 20.Bxa5! Bxe4 (20...b6! 21.Qf4 Bg5 22.Qe5 bxa5 , и черные держатся) 21.Bxd8 Bxd3 , и после 22.B(N)xf6 преимущество на их стороне. Ход в тексте белые просмотрели. Они полагали, что не имеет значения, в каком порядке сделать ходы Qe4 и Ng4. Необходимо было сыграть сперва 18.Ng4! Тогда грубой ошибкой явилось бы и 18...Be7? , и 18...Bxd4? ввиду 19.Qe4 , и у черных нет достаточной защиты: 19...f5 20.Qxe6+ и т.д. (Б.). В случае 18...Bxd4! 19.Qe4 f5 20.Qxe6+ черные в порядке: 20...Bf7 21.Qxf5 Bg6 22.Qe6+ Bf7 23.Qf5=. А при 18...Be7? весь этот вариант не спасает ввиду 23.Nh6+!! gxh6 24.Qxh6 и т.д. Поэтому черным пришлось бы продолжать 18...b6 19.Nxf6+ Qxf6 20.Bb4 Qxd4 21.Bxf8 Kxf8 либо 18...Nc6 19.Nxf6+ Qxf6 20.Rxb7 с примерно равной игрой (Б.). 20.Qf4. Теперь 20.Bb4? вело к проигрышу после 20...f5 21.Qxe6+ Bf7 , и нет хода Qxf5 (Б.). 20...Nc6? Ошибка! Черные упускают шансы на победу после 20...f5! Например: 21.Ne3 e5! или 21.Nh6+ Kh8 22.Bb4 Bc6! 23.Bxf8 Qxf8 с последующим b7-b6 и Bxh6, сохраняя материальный перевес. Или 21.Ne5 Nc6! , вынуждая 22.Nxc6 Bxc6 с явным преимуществом черных (К.). 21.Rxb7 e5. Если 21...Qxd4 , то 22.Qxd4 Bxd4 23.Bh6 Bg7 24.Bxg7 Kxg7 25.Rc1 , и шансы белых не хуже (К.). 22.Qg5! Ладья на b7 занимает столь сильную позицию, что можно не опасаться размена ферзей (Б.). Этот ход черные недооценили (К.). 22...exd4. В случае 22...Qxd4 возникает неприятная угроза 23.Nf6+. Кроме того, белые могут сыграть 23.Bf5! с большими возможностями (23...Rd8! 24.Be3 Qd6! в пользу черных). Все же пешку следовало бить только ферзем. Теперь положение черных ухудшается (Б.). 23.Re1. Возможно и 23.Qxd8 Rxd8 24.Bg5 Rd6 25.Re1 (это плохо из-за 25...h5 26.Be7 Nxe7 27.Rbxe7 Bd7! , поэтому верно 25.f3). Любопытно 23...Nxd8!? 24.Rxa7 h5 , но конь спасается путем 25.Nh6+ Kh7 26.Nf5!! (Б.). 23...Qxg5 (заслуживало внимания 23...Bd7 24.Nh6+ Kh8 – К.) 24.Bxg5. Ничья. Могло последовать: 24...f5 25.Bc4+ Bf7 (плохо 25...Kh8 26.Rxg7 Kxg7 27.Bh6+ ; на 26...fxg4 матует 27.Bf6!! – Б.) 26.Nf6+ Bxf6 27.Bxf6 Bxc4 28.Rg7+ с вечным шахом (К.). Бронштейн советовал 25.Nh6+! Kh8 26.Bc4 (указанная им на 26.Ba6 защита 26...Nb8 – не защита: 27.Rxg7! Nxa6? 28.Bf6 и Rg8#), но сам же нашел противоядие – 26...Nd8! Вероятно, для черных сильнее продолжать 24...Kh8 , придерживаясь выжидательной тактики. Продолжение партии могло быть очень интересным, но белые находились в сильном цейтноте и вынуждены были отказаться от дальнейшей борьбы (Б.). «Очень короткая, но исключительно содержательная партия» (Бондаревский). ЧЕМПИОНСКАЯ МЕЖДОУСОБИЦА Я уже писал, что в архиве Давида Ионовича есть тетрадь под названием «Шахматные партии Д.Бронштейна. Всесоюзные чемпионаты» – в ней он хотел прокомментировать свои лучшие достижения в чемпионатах СССР (1944–1959), но дальше кратких либретто дело не пошло. Вот, например, о приведенной выше ничьей с Котовым: «Не столько играли, сколько вспоминали прошлую партию». Неужели прямо за доской, на глазах у судьи и публики?.. Всего из этого чемпионата Бронштейн отобрал семь партий, включая три ничьи и даже один проигрыш. Думаю, вам будет любопытно прочитать остальные записи (вдруг потом захочется и сами партии разыграть?). Со Смысловым: «Целая история. Беседа с Синявским, изучение Филидора и вопрос Васи: “Дэви, это Шерон?”». С Геллером: «Чудом унес ноги. Слоновая ловушка любопытна, видимо, и я злоупотребил искусством расчета». С Рагозиным: «Бондаревский считает лучшей моей партий в турнире (позиционное достижение)». С Петросяном: «Первая встреча. Тигран играл робко, а я хотел из ничего выиграть и чуть не проиграл». С Микенасом: «Перехитрил Микки простой перестановкой ходов». С Холмовым: «Ратмир ничего не знал и сразу влип. Я играл небрежно и позволил развить ферзевый фланг. К счастью, удалось отсечь коня от короля (снова слон)». С Левенфишем: «Одно из моих лучших окончаний. Все время около ничьей, но только около». О «целой истории» со Смысловым чуть ниже. А пока приведу концовку партии, в дебюте которой Бронштейн «перехитрил Микки». Этот пример показывает его поразительное умение создавать позиции, в которых один легкий тычок запускает «эффект домино». БРОНШТЕЙН – МИКЕНАС Комментирует Г.Левенфиш Белые рядом сильных тактических ударов разрушают позицию черных. 19.c5! Nbd7 20.Nd5! Kf8. Ничего лучшего не видно: 20...Nxc5 21.Rxe5 fxe5 22.Nxe7 Kxe7 23.Bxc5+ или 20...Kf7 21.Bc4! Bxc5 22.Nb6+ Ke8 23.Nxd7. «Проигрывает и 20...Bd8 21.Bb5 0-0 22.Bxd7 Nxd7 23.Ne7+ Bxe7 24.Rxd7 Bd8 25.Bh6 и т.д.» (Бронштейн). 21.Nc7! Rd8. На всякое другое отступление ладьи белые форсировали мат посредством 22.Bh6+ Kf7 23.Rxd7! Nxd7 24.Bc4#. 22.Ne6+ Kf7 23.Nxd8+ Rxd8 24.Red4! Ke6 (конечно, не 24...Bxc5 25.Rxd7+ и Bxc5) 25.b4 Bf8 26.Bb5 f5 27.Bf4. Черные сдались. Понять первую запись помог бюллетень: «Партия Смыслов – Бронштейн игралась еще шесть часов и закончилась лишь на 93-м ходу. Продвижением проходной пешки Смыслов выиграл фигуру, но Бронштейн разменял все пешки, и партия перешла в теоретически ничейный эндшпиль: ладья и слон против слона. Однако такие окончания требуют исключительной точности. Бронштейн допустил ошибку и проиграл». Поединок Смыслов – Бронштейн. До фразы: «Дэви, это Шерон?» еще далеко… С Филидором и Шероном ясно. А комментатор Вадим Синявский тут при чем? Возможное объяснение нашлось в книге Б.Вайнштейна «Импровизация в шахматном искусстве» (1976): «Во время доигрывания Бронштейн бродил по сцене и обсуждал с судьей (а может, и не только с ним?) полушутя-полусерьезно, что позиция уже повторилась три раза, но на разных сторонах доски. За этими разговорами он проглядел перестановку ходов и сдался, не дотянув лишь несколько ходов (точнее, целых десять) до положенных пятидесяти. Он обиделся на Смыслова – зачем тот доигрывает ничейный эндшпиль? Но с годами стал мудрее и понял, что гроссмейстер, имея материальный перевес и практические шансы на выигрыш, не должен так уж сразу “по теории” соглашаться на ничью». Знай тогда (перед 9-м туром) Давид Ионович, что от результата партии с «Васей» будет зависеть судьба первого места, он бы наверняка поменьше «бродил по сцене»!   XVII чемпионат СССР – 1949 год (16.10 – 20.11)   Участники 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 Очки Место 1. Д.Бронштейн (Москва)   0 = = = = = 1 = 1 = 1 1 = 1 = 1 1 1 = 13 1-2 2. В.Смыслов (Москва) 1   = = = = 0 = 1 1 1 = = 1 = 1 1 1 0 1 13 1-2 3. Е.Геллер (Одесса) = =   = 1 1 1 0 = 0 1 0 1 0 = 1 1 1 1 1 12,5 3-4 4. М.Тайманов (Ленинград) = = =   = = 0 1 1 = = 1 1 = 1 = = 1 = 1 12,5 3-4 5. И.Болеславский (Свердловск) = = 0 =   = 0 = 1 1 = = 1 = 1 = 1 = = 1 11,5 5-7 6. А.Котов (Москва) = = 0 = =   1 = 0 = 1 0 1 = 0 1 1 1 1 1 11,5 5-7 7. С.Фурман (Ленинград) = 1 0 1 1 0   1 = = = = 0 1 0 1 0 1 1 1 11,5 5-7 8. П.Керес (Таллин) 0 = 1 0 = = 0   = = = 1 = 1 1 1 1 = 1 0 11 8 9. Л.Аронин (Московская обл.) = 0 = 0 0 1 = =   = = = 1 = 1 = = = 1 = 10 9-10 10. Р.Холмов (Вильнюс) 0 0 1 = 0 = = = =   = 0 1 1 = = = = 1 1 10 9-10 11. С.Флор (Москва) = 0 0 = = 0 = = = =   = = 1 = 1 = = 1 0 9 11 12. А.Сокольский (Львов) 0 = 1 0 = 1 = 0 = 1 =   0 = = = = = 0 = 8,5 12 13. Н.Копылов (Ленинград) 0 = 0 0 0 0 1 = 0 0 = 1   0 1 = 1 1 = = 8 13-15 14. А.Лилиенталь (Москва) = 0 1 = = = 0 0 = 0 0 = 1   = 0 1 = = = 8 13-15 15. В.Микенас (Вильнюс) 0 = = 0 0 1 1 0 0 = = = 0 =   0 1 1 = = 8 13-15 16. Т.Петросян (Ереван) = 0 0 = = 0 0 0 = = 0 = = 1 1   0 0 1 1 7,5 16 17. В.Рагозин (Москва) 0 0 0 = 0 0 1 0 = = = = 0 0 0 1   1 = = 6,5 17 18. Г.Гольдберг (Ленинград) 0 0 0 0 = 0 0 = = = = = 0 = 0 1 0   1 = 6 18-20 19. Г.Левенфиш (Ленинград) 0 1 0 = = 0 0 0 0 0 0 1 = = = 0 = 0   1 6 18-20 20. В.Люблинский (Московская обл.) = 0 0 0 0 0 0 1 = 0 1 = = = = 0 = = 0   6 18-20