Сказать, что победа Ананда стала неожиданностью - значит не сказать ничего. Он дал окончательное согласие на участие всего за месяц до старта турнира в Ханты-Мансийске, а букмекеры ставили на победу индийца 1 к 55. Но 44-летний экс-чемпион мира играл так уверенно и смело, что ни у кого не осталось сомнений: именно он больше всех сейчас достоин матча с Магнусом Карлсеном.

Вопросов было много, и Виши, с которым мы знакомы уже ровно 20 лет, отвечал на них подробно, с удовольствием, - будто еще раз хотел пережить этот турнир.

- Виши, наши поздравления с победой! Что чувствуете в этот момент?

- Ну, конечно же, я очень рад. Когда вы выигрываете турнир претендентов, иначе быть не может. Скажу честно, был бы рад, покажи я просто хороший результат, не получив права на новый матч за корону: в последние годы все уже привыкли к тому, что “Ананд не тот”. Так что я удивил не только окружающих, но и самого себя.

- У вас у самого есть объяснение, почему в последние годы не шла игра в турнирах - едва вы стали чемпионом мира, как перестали их выигрывать?

- Думаю, все было не так страшно. В марте-2011 у меня было 2817, я возглавлял рейтинг-лист. А снижение результатов было уже потом... Почему? Я сам тысячу раз задавал себе этот вопрос! Я не перестал работать над шахматами, не оброс жирком (тут Виши выразительно потрогал себя за бок. - Е.А.), все было как обычно. Не могу объяснить своего падения, как не могу объяснить своего взлета сейчас.

- Неужели не было никаких “знаков”?

- Нет. Просто играл, и у меня все получалось. Это вдвойне удивительно и приятно, потому что произошло в таком важном турнире, где каждый из моих соперников не один месяц готовился к нему и реально стремился к матчу на первенство мира.

- А вы? Неужели ехали таким расслабленным, безразличным?

- На самом деле эта победа была мне нужна как воздух. Где-то на уровне подсознания я понимал, что если не получится сейчас, может не получиться никогда. Поэтому был полон энтузиазма, чуть ли не искусственно подогревал свой интерес к турниру.

- И это при том, что согласились играть чуть ли не в последний момент?

- Чувствую, эта история скоро обрастет большим количеством подробностей. Все было проще. В декабре на турнире в Лондоне мы играли с Крамником, и после того как Влади проиграл обидную партию Накамуре, я позвал его в ресторан, чтобы как-то морально поддержать. Но выяснилось, что это он поддержал меня! Наш разговор быстро перекинулся на турнир претендентов, я поделился с ним своими сомнениями - стоит ли играть? Крамник ответил, что он сам оказался в такой же ситуации, когда я обыграл его в Бонне, и несколько месяцев сомневался, продолжать ли ему играть. В конце концов, он сказал мне, что отказаться я всегда успею, а если сейчас приму скоропалительное решение, то потом буду жалеть об этом. И я решил - играть.

- Как вы оценивали свое шахматное состояние перед стартом?

- Подходил к этому очень аккуратно. Прислушивался к себе... Хотел понять, хочу ли я на самом деле играть, или мне нужно прилагать усилия?! Друзья все наперебой предлагали свою помощь и говорили, что я обязательно сыграю хорошо. Даже после Цюриха, где результат был так себе, слышал, что вот в Хантах все будет о’кей.

В конце концов, я заразился этим всеобщим сумасшествием. Хорошо, я попробую. В какой-то степени мне помогло то, что я не ставил перед собой никакой цели. Мне не приписывали роль фаворита, и это было здорово - просто играть в шахматы.

- Могу представить, как мешала роль главного фаворита Ароняну.

- Мне трудно влезть ему в голову, но Левону, судя по всему, нелегко справиться с  психологическим давлением. Когда он играет просто в супертурнире, то относится к каждой партии просто как к творческой задаче, а здесь - это этап борьбы, и вольно или невольно это его сковывает. Как легко он играл в Вейк-ан-Зее в начале года, с какой жаждой борьбы начал Цюрих, а на турнир претендентов его не хватило.

- Считаете, вам повезло, что получили против него белые в первом туре?

- Это сейчас, зная результат, можно сказать “да”, а перед началом партии мне так не казалось. Я очень нервничал. Но партия сложилась для меня хорошо...

- Что почувствовали после нее?

- После одной победы не стоит сильно радоваться, ведь это только первый тур. Я в тот момент вообще не думал об общей стратегии на турнир. Вот после победы над Мамедьяровым в третьем туре уже улыбнулся - что-то начало вырисовываться.

- Ожидали от себя такого старта?

- По опыту знаю, что отдельные победы ничего не значат, если ты не чувствуешь уверенности в своих силах. У меня такая стала появляться... О’кей, у меня 2,5 очка, но когда после выходного я не смог получить игры против Крамника, а Аронян взял верх над Свидлером, я подумал, что радоваться рано. Ну а потом в турнире вообще стало происходить что-то странное - игроки начали от тура к туру то подниматься, то падать, подниматься и падать. Началось все со Свидлера, а затем эту “болезнь” подцепили все без исключения участники - Топалов, Крамник, Мамедьяров.

- Это броуновское движение как-то повлияло на вашу тактику?

- По большому счету, нет - я как играл, так и продолжил. Когда у меня появлялись шансы играть на победу, пытался их использовать, а нет - особенно не упорствовал. Видя, что происходит вокруг меня, считал, что главное тут не проигрывать...

- Поддерживать стабильность?

- Именно!

- Кажется, в турнире у вас не было ни одной по-настоящему плохой позиции.

- Случаются такие турниры-мечты, когда у вас все получается. Мне трудно понять, почему так получилось на этот раз, в подготовке не было ничего особенного.

- Считаете, она была достаточно эффективной?

- Вы знаете, я не стану врать и говорить, что очень серьезно готовился к турниру. Да, была концентрированная работа, дебютный поиск, но меня больше заботило не то, что делают соперники, а что делаю сам. Как уже говорил, я не мог разобраться в самом себе, - и решение этого “вопроса” стояло для меня на первом месте.

- Что думали перед партией второго круга с Ароняном, когда он догнал вас и имел белые фигуры? Вам ведь предстояла еще и “черная” партия с Крамником.

- На самом деле я был спокоен... Я не видел, почему могу проиграть. Только если кто-то подловит меня на вариант. А тут вдруг 3.Qb3?! По-правде сказать, был очень удивлен его выбором. У меня есть подозрение, что он нервничал больше меня, ведь обычно такие ходы ни с того, ни с сего не появляются на доске. Как мне кажется, я играл довольно логично. Пожертвовал пешку, захватил пространство. Даже если это и стояло у него дома, вряд ли он мог быть доволен своей позицией. Об этом говорил и его вид, и показания часов. Конечно, нельзя быть уверенным на все сто, ведь это - Левон, но когда он пошел на повторение позиции, я уже не стал упорствовать.

- На пресс-конференции после партии вы были таким довольным…

- Я реально волновался за исход партии, да и играл, думаю, в ней неплохо.

- Вам не кажется, что после этой ничьей Аронян понял, что не выиграет?

- Мне сложно судить. Но она явно угнетающе подействовала на него... На другой день Левон сыграл странную партию с Мамедьяровым. Я несколько раз подходил к их доске, но не всматривался в рисунок позиции, это было не так-то просто.

- А вы сами уложили на лопатки Топалова!

- Считаю эту партию своей лучшей в турнире. Мне удалось провести тонкий план, сыграть на доминацию в позиции с малым количеством фигур. Мне нравятся такие идеи. Веселин, считаю, хорошо защищался, но я все исполнил темп в темп.

В этот момент понял, что мои шансы на победу очень велики... Думаю, после девятого тура я уже стал главным фаворитом. На очко впереди преследователей да с очевидным игровым преимуществом над ними. Но я не расслаблялся.

- Оставался только вариант, что вас обыграет кто-то из пары Свидлер - Карякин, и при этом наберет на пол-очка больше в оставшихся встречах.

- Как бы фантастично это ни звучало, ведь чуть не сработало! Когда я понял это - спасибо, что сказали на пресс-конференции, - чуть-чуть занервничал.

- И совершили много странного в партии с Карякиным.

- Спокойно взглянув на эту партию, сейчас понимаю, сколько глупостей я сделал. Это и ход 13...Qa5, и 19...Nac5, и 26...Nc5. Я не нашел четкого пути, как белые могли играть на победу, но находиться в партере 70 ходов не очень приятно.

Но после партии был очень доволен. Все страхи остались позади, я гарантировал себе первое место... Если вы спросите меня, почему я выиграл в Ханты-Мансийске, отвечу, что не расслаблялся здесь ни на секунду и не совершал глупостей. Давайте посмотрим: Крамник, Аронян, Свидлер, Мамедьяров, наконец, Карякин одержали в этом турнире по три победы, но никто из них не сумел избежать поражений.

Если сравнить с прошлогодним турниром в Лондоне, игра была совершенно иной - там Карлсен, Крамник, Аронян и Свидлер вместе набрали “+10”, здесь же вплоть до последнего тура у меня было “+3”, а у всех остальных полтинник и меньше, но никто не провалился в большой минус, который был тогда у Раджабова и Иванчука.

- Какой вывод из этого следует?

- Очень простой: меньше решающих партий. Можно сосчитать по пальцам, когда в один день было по три результативных партии. Такое течение борьбы меня очень и очень устраивало. По-моему, даже Крамник сказал на пресс-конференции, что если бы он знал, что пойдет по такому сценарию, строил бы свою игру по-другому.

- Все говорили: состав участников в Ханты-Мансийске вам подходит!

- Не думаю, что это стало ключевым фактором в моей победе. Но то, что здесь не было Каруаны или Накамуры, с которыми мне в последнее время не очень везет, не скрою, стало приятным. Я не рассматриваю всерьез вопрос об удобных и неудобных соперниках, но каждому хочется, чтобы играть было максимально комфортно.

- Крамник подвел простой итог: вы победили, потому что меньше всех ошибались. Хочется понять: это вы были так хороши или все остальные так плохи?

- Я не думаю, что здесь кто-то играл откровенно плохо, просто у каждого хватало зевков и, выражаясь теннисным языком, невынужденных ошибок. Кто-то проводил на высочайшем уровне одну-две партии, а в других был не так хорош. Мне же удалось продержаться примерно на одном уровне на протяжении всего соревнования.

- Не проводили мысленных параллелей с Мехико-2007?

- Нет. Вы будете смеяться, но повторю то, что говорил на пресс-конференциях по ходу игры: я просто играл партию за партией, стараясь ни о чем не думать.

- Могли бы сравнить тот результат с нынешним?

- В тот раз вышел на старт одним из главных фаворитов, сумел быстро захватить лидерство и не упускать его до финиша. Сейчас все несколько по-другому, но что-то похожее было. Ощущение хорошей формы, того, что все мне удается.

- Не чувствуете, что стали старше на семь лет?

- Нет, возраста еще не чувствую. Кроме того, посмотрев на Свидлера, в последнее время я привел себя в хорошую физическую форму, со мной все в порядке.

- Многие участники выглядели крайне утомленными на финише. Но не вы.

- Я устал, но не преувеличивал бы степень своего утомления... Удалось избежать затяжных партий, после которых не так легко восстановить концентрацию.

- Удивлены тем, как неудачно сыграли Крамник и Аронян, которых все прочили в победители турнира претендентов?

- Что касается Влади, у него явно случались какие-то проблемы с концентрацией. Он проиграл черными по дебюту Топалову, Карякину, зевнул в выигранной позиции Свидлеру. Левон? Он играл в очень провокационные шахматы. Видно было, что он в каждой партии, что белыми, что черными пытается навязать борьбу. Но... что у него отлично получалось в Вейк-ан-Зее, здесь не прокатило. Он не сумел найти нужного баланса между агрессией и надежностью, а дебютный выбор в отдельных партиях вызывал у меня откровенное недоумение... Очень показательно поражение Левона от Мамедьярова: тот затягивал его в рискованную, несбалансированную позицию, а он пошел у него на поводу. Результат хорошо известен. Увы, такое случается.

- Кто еще кроме вас может занести себе этот турнир в актив?

- В первую очередь, Карякин. Начать с “-2”, после чего получить реальные шансы на победу - такого и не вспомнишь. Мамедьяров неплохо смотрелся после провала на старте... Свидлер играл в очень яркие шахматы, но потом, мне кажется, у него в какой-то момент просто закончилась энергия. Нельзя так расходовать себя.

- Кто вам помог достичь успеха?

- На турнире со мной был Чанда Сандипан. Мы работаем с ним достаточно давно, неплохо понимаем друг друга, он не давал мне заскучать в Ханты-Мансийске.

- Поддерживали ли связь с домом, с индийскими друзьями?

- Слегка. Я был сильно поглощен турниром, иногда выходил на связь, но не очень часто. Когда ты играешь, все это отходит на второй план. Стараешься соблюдать все время какие-то небольшие церемониалы, и если забыл позвонить домой, а после этого выиграл партию, стараешься держаться этого правила уже до самого конца.

Все привыкли, что со мной приезжают несколько журналистов, Аруна. Здесь их не было, но не могу сказать, что я был лишен поддержки во время турнира.

- Кстати, как индийская пресса была настроена на ваш счет перед стартом?

- Не знаю подробностей, но они восприняли мое решение играть с энтузиазмом, и никто не писал о том, что мне не стоит играть, что у меня нет шансов и т.п.

- А по ходу турнира?

- Я обычно не читаю прессу во время игры, но Сандипан рассказывал мне, что они все посходили с ума, когда я захватил лидерство. Думаю, они были счастливы тем, что я снова получил право на матч на первенство мира. Это важно для Индии.

- После победы здесь так и хочется назвать вас чемпионом “остального мира”.

- Почему?

- Вы доказали, что сильнее всех претендентов, но... ваши личные встречи против Магнуса Карлсена настраивают на грустный лад. Не думали ли вы по ходу турнира, что победителя ждет матч с чемпионом и как оценивали свои перспективы?

- Скажу честно, вплоть до того дня, когда завоевал право на матч, ни разу не думал об этом! Да и сейчас не много думаю об этом... Пока неизвестны ни место, ни даты проведения этого матча. Когда будет больше ясности, поговорим.

- Принципиально ли для вас, где он пройдет?

- В целом - нет. Мне все равно, где играть.

- Слышали заявления Илюмжинова о рекордном призовом фонде?

- Краем уха. Вроде бы кто-то готов дать на организацию 10 миллионов, но пока я не увижу подписанных документов, рассуждать об этом бессмысленно.

- Не будет на новый матч накладываться “тень Ченная”?

- Зачем такие вопросы? (Улыбается.) Я сейчас счастлив! Когда матч начнется, мы об этом узнаем. Стало ли мне труднее играть с Магнусом после нашего матча? Я не знаю. Сделал ли он меня сильнее? Я не знаю. Хочу ли я выиграть? Конечно!

Перед турниром Саша Грищук сказал, что не имеет значения, кто в нем победит, в любом случае это будет новый матч, и в нем будет новый Карлсен. У меня уже есть кое-какой опыт игры с ним, и на мой взгляд, Магнус не такой неприступный.

- Тем более, что после Ханты-Мансийска вам сам черт не страшен!

- Примерно так. У меня новая мотивация, я полон энтузиазма, надеюсь, что новый матч на первенство мира сложится совсем не так, как предыдущий.

- Как скоро собираетесь начать подготовку к нему?

- Нет, не прямо сейчас. (Смеется.) Но, думаю, довольно скоро. Матч на первенство мира - это еще одна возможность посмотреть на себя со стороны. Сначала вернусь домой, отпраздную победу, а потом уже буду строить конкретные планы.

- Много ли планируете играть в этом году?

- Не так уж много... Скорее всего, даже пропущу Олимпиаду в Тромсе в августе. У меня будет несколько турниров в быстрые шахматы: в мае - Корсика, в июне - Киев, в июле - Дубай и Женева. Возможно, еще сыграю и в классику. Пока не знаю.

- Собираетесь создавать новую команду или удовлетворитесь старой?

- Ясно же, что я не скажу ни слова правды, отвечая на этот вопрос.