русская версия английская версия четверг, 28.03.2024
Расписание:
Владимир Нейштадт
Энциклопедия

Что ни судьба, то трагедия (часть 20)

(Окончание. Часть 19)

НИЩИЙ САДОВНИК МЕЖДУНАРОДНОГО РЕЛИГИОЗНОГО БРАТСТВА, ПЕРЕЖИВШИЙ МНОГОЕ И МНОГИХ

На пути следования Селезнева к Атлантическому побережью потребовалась пересадка в Париже.

И Алексей Сергеевич упросил своего сопровождающего заглянуть на минутку в русский шахматный кружок имени Петра Потемкина. А там, просияв, обнял его председатель клуба Евгений Зноско-Боровский!

Вот это встреча! Евгений, друг! (один из своих этюдов-первенцев Селезнев опубликовал в 1910-м с посвящением этому яркому деятелю петербургского шахматного союза, маэстро европейского класса, талантливому литератору). Эмигрировав в 1917-м, Зноско, как и Алехин, и Боголь подвергался нападкам Крыленко.

Консерватория им. Рахманинова – там был клуб им. Потемкина

В конце 40-х и в 50-е годы русский шахматный клуб имени Потемкина располагался в одном из помещений частной Парижской русской консерватории имени С.Рахманинова, о чем шахматистам ди-пи мог рассказать приезжавший в 49-м на турнир в Ольденбург Николас Россолимо.

Через час сопровождающий занервничал: пора было на вокзал… Они еще раз напоследок обнялись, у обоих были влажные глаза.

В вагоне Алексей Сергеевич снова заплакал. «Был он очарованный странник, тихий и скромный бродяга» – так, вспомнил Зноско, откликнулся на смерть Пети Потемкина собрат-эмигрант Дон-Аминадо. Но Петр незадолго до своей внезапной смерти смог купить себе в Париже жилье, у него была любимая работа. «Бродяга» – это уж точно про таких как он, Селезнев. Ни родины, ни семьи, ни угла…

Понятно, это всего лишь реконструкция возможной встречи Селезнева и Евгения Зноско-Боровского осенью 1950-го. Но нет сомнения, что Алексей Сергеевич не упустил тогда шанса побывать в клубе имени Потемкина, где он вполне мог встретить и Виктора Кана (чемпиона Франции 1934 года), с которым они одновременно, еще в начале века пришли в московский кружок, сыграли тысячу партий – серьезных, легких, на пари. Весной 1914-го двум Алексеям – Алехину и Селезневу и их другу Кану, молодым московским первокатегорникам, выпала честь сопровождать Капабланку в Серпухов, где великий «кубанец» провел сеанс одновременной игры…

О житие Селезнева в Бордо я многое узнал от французских коллег – Алена Бьенаба и его тезки Алена Паллье. Оба – известные шахматные композиторы, журналисты, историки, добрые отзывчивые люди.

Ален Бьенаб живет в Бордо, и ему легче было навести справки о Селезневе в местном отделении религиозного сообщества. «Сотрудницы «Les petites soeurs des pauvres», – сообщил Ален, – нашли запись о нем в «Книге учета прибывших». Селезнев был зарегистрирован 5 октября 1950 года. Он не имел ничего с собой… Имя его записано как OLCHSA Selesniew, а рядом маленькими буквами – Seleznew Alexis. Профессию он указал по прибытии – юрист!? (вообще-то Алексей Сергеевич в 1912-м окончил юрфак Московского государственного института; другое дело, что он юристом, кажется, ни дня не работал – В.Н.). Место рождения указал – Юзовка. Может, вы сможете объяснить это? Почему не Тамбов?».

Думаю, уважаемый Ален, это объясняется тем, что при записи в «Книгу прибытия» Селезнев, вероятно, украинизировал свое имя (OLCHSA – Олекса?), и значит, ему логичней было назвать местом своего рождения украинский город, а не российский.

Парижанин Ален Паллье в 2003-м опубликовал большую статью о Селезневе в ежемесячнике Europe Echecs, расспросив о герое своей публикации общавшихся с ним в Бордо шахматистов – Эдуарда Родрига, Кристиана Каминада, Ролана Лекомта, Роберта Хюге…

И все то, чем поделились со мной два Алена – в основе дальнейшего рассказа о последнем отрезке жизни старейшего русского мастера.

«Сестры милосердия» дали Алексею Сергеевичу приют, поставили на довольствие…

Бордо, обитель Селезнева

Последняя обитель Селезнева… Здание окружено красивым парком и находится в самом центре города. «На самом деле, – пояснил приславший мне снимки Ален Бьенаб, – это не монастырь, а скорее международное религиозное братство, где ухаживают за пожилыми людьми».

Ну, немощным, требующим за собой ухода Селезнев не был, если судить по публикации Роберта Хюге в одном из номеров журнала французских композиторов «Le Probleme» за 1956 год.

Перевод первого абзаца: «Взгляд лукавых голубых глаз из-под круглых очков в железной оправе. Впечатляющие седые усы идеально горизонтальной формы. Очень-очень-очень длинные волосы. Железное рукопожатие, которое вас больше не отпустит.

Это – Селезнев».

Вот и Эдуард Родриг вспоминал о своем шахматном друге как о человеке «еще достаточно физически сильном, без какой-либо алкогольной зависимости, любившем напевать классические музыкальные произведения, в особенности Мендельсона».

Кристиан Каминад, еще один шахматный партнер русского мастера в Бордо, вспоминал, как Селезнев цитировал слова Гезы Мароци: «Если Селезнев не находит защиты – значит, защиты нет!». Но вот Каминаду Селезнев запомнился развалиной, человеком полностью униженным, выпрашивающим деньги на автобусный билет – к 18 часам он обязан был вернуться в монастырь, режим там был строгий, за опоздание подвергался наказанию.

Конкретней по режиму: из религиозной общины трудившийся там садовником Алексей Сергеевич мог выйти в люди дважды в неделю, по вторникам – в местный шахматный клуб «L’Echiquier d’Aquitaine», по субботам ему дозволялось посетить городской театр, но на оперу или концерт, уточнял Родриг, денег у Селезнева не было (зарплату ему не платили). Очевидно, билеты Алексею Сергеевичу помогали приобретать те же партнеры по шахматному клубу. А директор «L’Echiquier d’Aquitaine» Эжен Гемар еще и договорился с общиной «Сестер милосердия», чтобы Селезнев мог по воскресеньям приходить к нему домой обедать, и угощал русского мастера не только всякими разносолами, но и доброй чаркой (а Бордо испокон веков славится своим красными винами)…

Театр в Бордо, посещавшийся Селезневым по субботам

В 1956-м в Будапеште состоялся первый конгресс Постоянной комиссии по шахматной композиции ФИДЕ. СССР там представляли Борис Сахаров и Александр Казанцев. Вот, видимо, советские композиторы тогда только и узнали от участвовавшего в том же пленарном заседании парижанина Виталия Гальберштадта (уроженца Одессы, прекрасно говорившего по-русски) сенсационную новость, что Селезнев уцелел во всех лихолетьях и проживает в Бордо.

И в том же 56-м Виталий Иосифович опубликовал о забытом всеми старейшем русском мастере и этюдисте большую статью в издававшемся в Париже журнале «Themes-64»:

Прелестных вещиц, обозначенных в статье Гальберштадта номерами II и IV, почему-то нет в фисовском сборнике Селезнева 1940 года «100 шахматных этюдов». Может, он просто забыл про них? Вообще, работая в Сталино над этим сборником, мастер ведь не имел постоянного места жительства, а странствуя по углам в частном жилье, свои этюдные архивы сохранил ли? Скорее всего, восстановил тогда большинство своих этюдов по памяти…

 

А.Селезнев
Deutsche Wochenschach, 1917

Ничья

1.Kd6! Kd4! (пресекая 2.Kc5) 2.Kc6! (планируя 3.Kb5 и 4.Ka4)

2...Kc3 3.Kd5!! b3 4.Ke4! b2 5.Ba2! Сколько тонкостей почти на пустой доске и в этой малютке, и в нижеследующей.

А.Селезнев
«Мадьяр шакквилаг», 1929

Выигрыш

1.Nc4! Nf1+. Теперь на естественное 2.Kg2 есть 2...Nd2! Но белый король сможет сыграть на два фронта – 2.Kh3! и – взаимный цугцванг! Единственный нормальный ход черным королем на с6 отдает черного конька на заклание – 3.Kg2!

Завершающий статью Гальберштадта этюд Селезнева с грифом «публикуется впервые» был удостоен приза на конкурсе «Тем-64» за 1956 год.

А.Селезнев
«Тем-64», 1956

Выигрыш

Кстати, этим же ладейником Анатолий Кузнецов завершил свою подборку этюдов Селезнева к столетию мастера в «Шахматном бюллетене» (1988 год, №12). Комментарии Анатолия Георгиевича:

«Очень естественная позиция. 1.Kg2! Rg8+ (1...Re3 2.Ra3 h3+ 3.Kf2 и легкий выигрыш) 2.Kf2! Rg4 (надо контратаковать) 3.Kf3 Rg1! 4.Ra4 Rf1+. Вроде спасаясь, но после 5.Kg2 Rxf4 6.h3! ладья в ловушке. Видимо, последний этюд Селезнева» – заключил Георгич. Но это не так!

А.Селезнев
«Тем-64», 1957

Ничья

1.Nxc6+! bxc6 2.b7 Bxb7 3.Kb6 Kc8 4.Ka7 Kc7 – пат!

Помнится, у Анатолия Георгиевича в его заветном книжном шкафу в Реутово имелись разрозненные номера шведского журнала «Тидскрифт фор шак». Но по всей видимости, Георгич не видел 10-й номер «ТфС» за 1962 год со статьей редактировавшего там этюдный раздел Эрика Улина о Селезневе!

В нижнем абзаце правой колонки на первой полосе Эрик пишет, что Эжен Гемар готовит к изданию третий по счету сборник Селезнева примерно с двумястами этюдами, включая еще и неопубликованные. Также в книгу войдут избранные партии российского мастера и его биографическая статья с подробностями того, что произошло с ним во время Второй мировой войны и после.

Выходит, Алексей Сергеевич на склоне лет (ему ведь было уже 74) решился рассказать о себе все без утайки, начиная с того момента, когда осенью 41-го в Сталино вошли немцы?!

Из письма Алена Паллье автору chesspro.ru:

«Гемару не удалось найти издателя книги. И немудрено… Достаточно вспомнить, что Андре Шерон не смог в те же самые годы выпустить у себя на родине 2-е дополненное издание своего легендарного четырехтомного справочника по эндшпилю, а вынужден был перевести его на немецкий – для чего выучил этот язык, – и издать в Германии. Мог ли помочь Гемару в издании книги Гальберштадт? Потеряв в начале 60-х в дорожной аварии супругу, он сник...».

В 2002-м старейший французский проблемист и журналист Роланд Лекомт в письме Алену Паллье поделился: однажды он спросил у Селезнева, сколько он всего сочинил этюдов, и тот ответил: «никогда их не считал и многое утерял за годы странствий».

Ален прислал мне скан письма Лекомта, сообщившего, что после смерти Гемара все материалы книги Селезнева были навсегда утеряны!

Лекомт в этом же письме пишет про Гемара, познакомившего его в 1957-м с Селезневым, что Эжен был отставным матросом. А Родриг рассказывал Паллье про директора «L’Echiquier d’Aquitaine», что тот был пламенным коммунистом и одним из матросов, участвовавших в знаменитом черноморском мятеже. Очевидно, Эжен был одним из мятежников, поднявших в апреле 1919-го восстание на кораблях интервенционной эскадры в Черном море, когда французские матросы отказались участвовать в боевых действиях против красных. Правительство Франции вынуждено было эвакуировать свой флот с черноморской акватории, но мятеж был подавлен, около 130 его участников были осуждены военным трибуналом.

Возможно, Гемар был среди них… А вообще интересно – директор шахматного клуба Бордо был пламенным коммунистом, тогда как его друг, русский скиталец, коммунистам явно не симпатизировал. Или, скажем, после 20-го съезда КПСС бывший матрос-мятежник прозрел и поменял свои политические убеждения?

Монако, 1967 год. Ломбарди – Фишер, за спиной Бобби – Роже Ферри, известный французский шахматист, рядом с ним (в галстуке) Эжен Гемар. 

Теперь о посвященном Гемару этюде из той самой статьи Улина в шведском журнале:
 

А.Селезнев
«Тидскрифт фор шак», 1962

Ничья

1.Rh1!! Rf5+ 2.Kg1! Красиво, но...В одном из последующих номеров «ТфШ» оповестил, что это уже было в нижеследующих этюдах:

Е.Хольм
1917

Ничья

1.Rh1! c6 (1...g3+ 2.hxg3+ Kg4 3.Rxh4+ Kf5 4.Rxa4) 2.Ne6+ Rf7+ 3.Kg1 Rf5 4.Nf4+ Rxf4 – пат.

Э.Цеплер
Ostrauer Morgenzeitung, 1928, 1-й приз

Ничья

1.g6! hxg6 2.f6 d4 3.Rh1!! Rf5+ (3...Rd5 4.f7 Rf5+ 5.Kg1 Kb7 6.f8Q Rxf8 – пат) 4.Kg1 Rxf6 – пат.

Узнав о наличии предшественников его этюда, удрученный Селезнев, наверное, попросил у хлебосольного Гемара дополнительную рюмку за очередным их воскресным обедом…

Неизвестно, сколько сыгранных им партий Селезнев прокомментировал для своего третьего и безвозвратно пропавшего сборника, но вот эти три там наверняка присутствовали:

Селезнев – Боголюбов
Баден-Баден 1914

1.d4 d5 2.c3 Nf6 3.Bf4 Nc6 4.e3 e6 5.Nd2 Bd6 6.Ngf3 0-0 7.Bd3 Qe7 8.Ne5 Bxe5 9.Bxe5 Nxe5 10.dxe5 Nd7 11.0-0 f6 12.exf6 Qxf6 13.Qc2 h6 14.e4 Ne5 15.f4 Ng4 16.Rae1 e5 17.Qb3 exf4 18.exd5 Kh8 19.Qb4 a5.

20.Qxf4 Qb6+ 21.Kh1 Be6 22.Qe4 Bf5 23.Rxf5 Rxf5 24.Qxg4 Rxd5 25.Qe4 Rxd3 26.Qxd3 Qxb2 27.a4 Qa2 28.Qd4 c5 29.Qd7 Rf8 30.Ne4 Qe2 31.Qd1 Qc4 32.h3 b6 33.Kh2 Re8 34.Qg4 Rf8 35.Qd7 Qb3 36.Re3 Rg8 37.Rg3 Qc4 38.Qe7 Qxa4 39.Nf6 Qc4 40.Nxg8. 1-0

Селезнев – Эйве
Моравска-Острава 1923

1.d4 Nf6 2.Nf3 g6 3.g3 Bg7 4.Bg2 0-0 5.0-0 d6 6.c4 Bf5 7.Nc3 Qc8 8.Re1 Bh3 9.Bh1 h6 10.e4 Bg4 11.Be3 Nc6 12.Qd2 Kh7 13.d5 Bxf3 14.Bxf3 Ne5 15.Be2 Qh3 16.f3 g5 17.Nd1 Qd7 18.Nf2 Rg8 19.Rac1 c5 20.Nd3 Ne8 21.Kh1 Nc7 22.Rg1 b5 23.Nxe5 Bxe5 24.f4 Bf6 25.cxb5 Rab8 26.Bd3 Kh8 27.Qe2 g4 28.a4 a6.

29.b4 axb5 30.axb5 cxb4 31.b6 Na8 32.Rc6 b3 33.Rb1 b2 34.Ba6 e6 35.Qd3 Rgd8 36.Bd4 Qe7 37.Bxb2 exd5 38.Bxf6+ Qxf6 39.exd5 Qe7 40.b7 Nc7 41.Qc3+ Kg8 42.Re1 Nxd5 43.Rxe7. 1–0

Селезнев – Земиш

(Победой в этой партии Алексей Сергеевич обеспечил себе первое место в чемпионате Берлина 1920 года!)

1.e4 e5 2.Nf3 Nf6 3.Nxe5 d6 4.Nf3 Nxe4 5.Qe2 Qe7 6.d3 Nf6 7.Bg5 Nc6 8.Nc3 Be6 9.d4 d5 10.0-0-0 0-0-0 11.Ne5 Qb4 12.a3 Qa5 13.Nxc6 bxc6 14.Qa6+ Qxa6 15.Bxa6+ Kd7 16.f3 Bd6 17.b4 Rb8 18.Na4 Rhe8 19.Nc5+ Bxc5 20.bxc5 Ng8 21.Rhe1 Bf5 22.Bh4 f6 23.Rxe8 Kxe8 24.Re1+ Kd7 25.Re3 Ne7 26.Bg3 Ng6 27.Rb3 Rxb3 28.cxb3 Nf8 29.Kd2 Kd8 30.Bb7 Kd7 31.Kc3 Ne6 32.b4 Nd8 33.Ba6 h5 34.a4 Ne6 35.Be2 Kc8 36.Ba6+ Kd7 37.Be2 Kc8 38.Ba6+ Kd7 39.b5 Nd8 40.bxc6+ Nxc6 41.Bb5! Bb1 42.Bf2 Bg6 43.Be3 Bb1 44.Bf4 Bf5 45.Be3 Bb1 46.g4 hxg4 47.fxg4 Be4 48.h4 Bf3 49.g5 fxg5 50.Bxg5! Be4 51.Bf4 g6 52.Be5 Bf5 53.Bg7 Be4 54.Kd2 Bb1 55.Ke3 Bc2 56.Kf4 Bb1 57.Kg5 Be4 58.Be5 Bb1 59.Kf6 Bc2.

60.a5! (намереваясь продвинуть пешку на а6, а затем дело решит маневр чернопольным слоном – Вe5-f4-d2-a5-b6!) 60...a6 61.Bxa6 Nxa5 62.Be2! Nc4 63.Bg4+ Kc6 64.Bf4! Nb2 65.Be6 Nd3 66.Bg3 Nc1 67.Bf7 Ne2 68.Be8+ Kb7 69.Be5 Ng1 70.Bxg6 Bxg6 71.Kxg6 Nf3 72.Bf6. 1-0

Наверное, этот по-этюдному выигранный им эндшпиль вспомнился Селезневу, когда он узнал, что и Земиш был возведен в ранг международного гроссмейстера в первой когорте избранных – в 1950-м. Интересно, был ли Алексей Сергеевич в курсе, какие тогда развернулись нешуточные страсти насчет присвоения советским шахматистам звания международного мастера? В 1949-м его решено было (на юбилейном конгрессе 25-летия ФИДЕ в Париже) присвоить тем советским мастерам, которые трижды участвовали в чемпионатах СССР. Но конгресс ФИДЕ-1950 (проходивший близ Копенгагена) заартачился – мол, «необходимость единства ФИДЕ требует ограничить число международных мастеров в СССР».

Участник того конгресса Александр Котов потом напишет в «Шахматах в СССР»: «После долгих дебатов было принято соломоново решение – представленный список девятнадцати мастеров утвердить, а в дальнейшем присваивать звание международного мастера шахматистам СССР только на основании успехов в международных турнирах». Но коли так – ФИДЕ должна была в 1950-м увенчать этим званием и Селезнева!

Пусть он на тот момент уже и не был советским гражданином, но в трех-то чемпионатах СССР (в 1924, 1925, 1927 гг.) – участвовал! К тому же, напомним, на его счету были и достойные результаты в крупных международных европейских турнирах: в Моравской Остраве (1923) был 4-м, затем в Мерано (1924) поделил 4-5 места. Может, даже при рассмотрении конгрессом «списка 19» кто-нибудь из делегатов с Запада поинтересовался, почему в этом списке нет Селезнева. А вообще-то шахматный мир, похоже, был тогда в неведении, жив ли старейший русский мастер, исчезнувший с горизонта после турниров ди-пи в послевоенной Германии. Селезнев же в это время (летом 1950-го) скорее всего был затворником при упадке жизненных и моральных сил в одной из религиозных общин «Сестер милосердия» в Бельгии, а в каком бельгийском городе конкретно – Бог весть.

…В инете есть сканы раритетного ныне «Бюллетеня Аквитанского шахматного клуба» в Бордо. Правда, он выходил всего два года – в начале 20-х, но очевидно, что этот клуб был солидным учреждением (коли имел даже свое периодическое издание) и наверняка выписывал и крупнейшие шахматные журналы и книжные новинки, издававшиеся в других странах.

Например, когда в 1959-м в СССР вышли «Избранные этюды» известного мастера Тиграна Горгиева, то уже вскоре на это откликнулся статьей в «Тем-64» не кто иной, как садовник религиозного братства в Бордо Селезнев!

Не сомневаюсь, что клуб «Аквитанские шахматы» выписывал и «Бритиш чесс мэгэзин», в сентябрьском номере которого за 1952 год Селезнев мог прочесть некролог Боголюбова.

Думаю, что смерть ушедшего до срока Боголя Алексей Сергеевич перенес очень тяжело… Ведь Ефим Дмитриевич столько лет был для него самым близким человеком! И ведь вроде не жаловался на здоровье… Так внезапно!

А вообще нищий садовник религиозной общины в Бордо пережил очень многих из тех, с кем дружил и сражался в турнирах еще в начале тяжелейшего 20-го века. Первыми ушли Николай Григорьев, Алексей Алехин и подорвавший здоровье в Гулаге Константин Выгодчиков, в 46-м умерли Александр Алехин и Сергей Фрейман, в 47-м – Беньямин Блюменфельд, в 51-м – Николай Зубарев, в 54-м – Евгений Зноско-Боровский, в 61-м – Григорий Левенфиш, соперник Алексея Сергеевича в матче с петербуржцами 1910 года. В 64-м не стало Николая Павлова-Пьянова, с ним Селезнев поделил 1-2 место в московском турнире 1913 года. Почти все – сверстники, а кто-то был и моложе Селезнева, покинувшего бренный мир в июне 1967-го. Об этом журнал лондонского профессора Джона Ройкрофта «Эндгейм» известил сообщество этюдистов в апреле следующего года:

Эдуард Родриг:

– Только однажды я видел Селезнева играющим серьезную партию – где-то в середине 50-х, с Пьером Ролланом, чемпионом Франции, впоследствии погибшим в автокатастрофе. Я так думаю, что Селезнев приходил в клуб главным образом затем, чтобы показать свои новые этюды, и показывая их, он еще как-то оживлялся. А так он всегда был грустным, даже мрачным, глубоко ушедшим в свои невеселые мысли, и это был печальный облик человека, жизнь которого не удалась…

 

 
Последние турниры
26.12.2023

Общий призовой фонд – 1 миллион  долларов.

15.12.2023

Призовой фонд - $60 000.

12.12.2023

Фестиваль проходит в 10-й раз.

1.12.2023

Первый приз - £15,000.

21.11.2023

Пятый этап Grand Chess Tour.

Главная Новости Турниры Фото Мнение Энциклопедия Хит-парад Картотека Голоса Все материалы Форум