Магнус Карлсен, один из величайших шахматистов всех времён, сегодня отмечает своё 35-летие. С днём рождения! 🎂🎉
Интересный факт: в этот самый день в 2016 году он праздновал дважды — именно тогда он выиграл тай-брейки матча за звание чемпиона мира и защитил свой титул. 👑
Будучи чемпионом мира с 2013 по 2023 год, Магнус решил отказаться от титула, оставаясь на вершине. А с пиковым рейтингом 2882 он по-прежнему остаётся самым высокорейтинговым игроком в истории FIDE. ♟️✨
Сможет ли Магнус Карлсен победить новичка с 30 ферзями?
Я — Магнус Карлсен, лучший шахматист в мире.
А я — Кенни, профессиональный игрок в Call of Duty,
и я начал играть в шахматы только вчера.
В Esports World Cup мы решили дать Магнусу его самый трудный вызов.
— У меня реально большие проблемы.
Он будет играть против новичка, но в каждой партии Кенни будет получать всё большее и большее преимущество.
— Я сейчас отлично себя чувствую.
От двух ходов за раз до безумных бонусов вроде сразу 30 ферзей.
Раунд 1 — обычная 3-минутная блиц-партия.
Посмотрим, как наш новичок Кенни справится с Магнусом в нормальной партии.
— Я просто буду повторять твои ходы.
— Тогда мы просто оба потеряем время.
Он совсем неплохо играет.
Теряет пешку. Но это вполне нормально.
Но теперь, когда Магнус ставит ферзя сюда — всё может пойти очень плохо.
О нет, он отдаёт своего слона. Нет.
Выключайте камеры! Это…
Это обернулось для него новым недостатком.
Теперь Магнус даёт шах слоном.
— Давай так.
— Ты думаешь, это хороший ход?
— Альтернатива — мат в следующий ход.
И ладья… о нет. И другая ладья…
У Кенни больше не осталось фигур.
— Когда ты поставил слона сюда — это была ошибка. До этого было совсем неплохо.
Раунд 2
Кенни теперь получает два хода на каждый ход Магнуса.
— Нет, у тебя два хода.
(Кенни уже потерял ферзя.)
— Ты всё ещё можешь сделать два хода и съесть слона, чувак. Всё ещё не конец.
— Думаю, сейчас начнётся чистый хаос. Я верю в Кенни в этой партии — он должен суметь выиграть.
— Надо играть быстрее.
— Если я возьму твоего коня, ты можешь толкнуть пешку и забрать ферзя… я даже не знаю, что делать.
Магнус просто пытается вывести коней на фланг.
Я вообще не понимаю, какая у Кенни может быть стратегия.
По идее, он должен угрожать матом в два хода и выполнять это за свои два хода.
Но проблема: он потерял ферзя — самую важную фигуру для мата.
Кенни снова теряет фигуры.
Мне его жаль — всё идёт не так, как он хотел.
— Думаю, ты мог играть более по-возможностям. Например, иногда мог просто взять эту пешку, потом мою ладью, и я бы ничего не смог сделать. С небольшой практикой ты бы меня разгромил в этом формате.
Раунд 3
Кенни получает финальное нечестное преимущество — он начинает партию с роем из 30 чёрных ферзей.
Сможет ли даже лучший игрок планеты выжить против новичка с преимуществом в 180 очков?
— Я не могу это защитить. Я по сути проигрываю в один ход.
— Если я сделаю это, ты просто заберёшь эту фигуру, да?
Если я двину пешку — ты идёшь сюда.
Но если бы мне дали сделать два хода, то я не получал бы мат сразу. Тогда уже можно играть.
— Я сделаю два хода в начале. Может, это сработает.
Магнус играет обычными фигурами, а у Кенни — 30 ферзей.
— Мой план — просто двигать всё вперёд.
— Кстати, плохим планом это не выглядит.
— Это, наверное, худшая позиция, которую я видел в жизни.
— Кен, ты должен взять эту пешку: ферзь бьёт f3, давай!
— Я отлично себя чувствую. Я вижу его фрустрацию — и мне это нравится.
Он улыбается.
— Мне должно быть стыдно, но я заберу эту победу.
У Кенни миллион ферзей, а у Магнуса — уже нет фигур.
Без шансов. Мат.
— Это надо добавить в твой Instagram-био: “Побеждал Магнуса Карлсена”.
— Да, звучит неплохо.
— Больше я так играть не буду, это мучительно — играть против такого числа ферзей.
Раунд 4
Магнусу дают всего 30 секунд, а Кенни — 3 минуты.
Кенни нужно просто продержаться дольше 30 секунд.
Магнус будет пытаться поставить мат как можно быстрее.
Если Кенни не даст себя заматовать — он автоматически победит.
— Это был незаконный ход.
— Вот так.
Кенни не нужно спешить, но он путается, теряет ладью, затем слона.
Ему нужно только не получить мат.
Он меняет фигуры — плохая идея, ведь он сильно отстаёт.
Но он просто ищет любой способ не попасть под мат.
Слон входит в игру, ферзь Кенни под боем.
Он теряет ферзя.
У него остаётся лишь ладья.
У Магнуса куча фигур против короля и ладьи Кенни.
Если бы у Кенни было ещё чуть больше времени — могло быть интересно.
Финальный раунд
Теперь у Магнуса 23 пешки, а у Кенни полноценный набор фигур — преимущество Кенни = 15 очков.
Хватит ли этого, или армия пешек Магнуса его раздавит?
— Вау. У меня очень крепкая позиция.
— Тридцать пешек против всех фигур Кенни — я никогда такого не видел.
— Это странно.
Стратегии у Магнуса почти нет — он просто толкает пешки.
Кенни пытается не отдавать хорошие фигуры.
— Мне тяжело продвигаться вперёд, не разменяв слишком много.
Чтобы прорваться, придётся разменивать фигуры.
Если Магнус начнёт получать фигуры, игра окончена.
Магнус делает вилку пешкой на слона и коня — Кенни теряет всё больше фигур.
— Я просто пытаюсь вывести хорошие фигуры повыше.
Магнус играет очень умно — двигает пешки медленно, “армией”, не раскрываясь.
Кенни укрепляется, но он не может прорваться.
— Я не вижу, как могу продвигаться. Я могу только двигать пешки.
Кенни жертвует коня, затем бьёт пешку слоном — отличный план.
— Это был очень хороший ход. Ты мог сделать его несколько ходов назад, но я ничего не мог с этим поделать — иначе ты бы забрал мои пешки пачками.
Магнус не берёт слона — он просто толкает пешку.
Он пытается не потерять слишком много пешек слишком быстро.
Кенни фигур мало, они застряли.
Магнусу тоже неприятно — позиция тяжёлая.
Кенни играет круто: пытается пробраться на первую линию и собирать пешки одну за другой.
Магнус недоволен, это видно по лицу.
Кенни получает ферзя.
— Я в больших неприятностях.
Если Кенни съест все пешки — он выиграет.
Он начинает просто брать всё подряд — прекрасный план.
Магнус улыбается — он понимает, что ситуация опасная.
Но вдруг Магнус сам получает ферзя.
Теперь он снова опасен.
— Надо было съесть моего ферзя, — говорит Магнус.
Теперь у Магнуса два ферзя — и это конец.
— Как ты это сделал, Кенни? У тебя было всё.
Ты был в двух ходах от мата.
В итоге — мат.
— Ты всё делал правильно долгое время, но в конце позволил моему королю добраться до пешек и мне помочь.
— Честно, я сюда пришёл просто несколько фигур побить — это и был мой маленький “вин”.
— Мы здесь с Хенриком Карлсеном, отцом Магнуса Карлсена. Хенрик, спасибо, что присоединились к нам.
— Спасибо за приглашение.
— У нас есть несколько вопросов к вам. Не только вопросы, но и просто поговорить немного о вас и о Магнусе. Первый вопрос: вы приехали в Израиль. Мы уже разговаривали с вами в прошлом году, тогда вы хотели, чтобы Магнус приехал на турнир, но сейчас вы здесь, сосредоточены на Израиле, вы в Иерусалиме. Что вы думаете об Израиле и Иерусалиме, об этом месте, если говорить конкретно? Было бы интересно узнать ваше мнение.
— И Магнус, и я были в Израиле два раза раньше, но не в Иерусалиме. Поэтому я очень ждал этой возможности. Сегодня я прогулялся по центру города, а также вернулся в это великолепное игровое место. Мне очень приятно быть здесь.
— Второй вопрос: смотря на состав игроков здесь, среди которых такие топы, как, конечно, Ананд — бывший чемпион мира, Свидлер, Непомнящий. Что вы думаете о составе игроков, который нам удалось собрать в прошлом и этом году? И можно ли сказать, что это одни из лучших шахматистов мира?
— Я считаю, что в прошлом году состав был очень сильным, и, к моему удивлению, в этом году он стал ещё лучше. Не забудьте про Эрика Ги — одного из лучших игроков мира. Это был бы идеальный турнир для Магнуса. Он серьёзно думал приехать, но в итоге у него два турнира в декабре. Он стал отцом всего два месяца назад, поэтому отправил меня вместо себя.
— Вы уже упомянули, что Магнус рассматривал возможность сыграть здесь. Думаю, многие фанаты в мире, особенно в Израиле, хотели бы знать — стоит ли ожидать, что мы увидим его в живую здесь, в Иерусалиме, в следующем году?
— Знаете, причина, по которой он не приехал в прошлом году, была в рекомендациях норвежского МИДа — «лучше не ехать». В этом году обстановка стала более открытой, но у него были другие причины остаться дома. Думаю, вероятность того, что он сыграет в следующем году, если рекомендации по поездкам будут нормальными, очень высока.
— Магнус стал отцом в сентябре. Это не ваш первый внук, я знаю, но всё равно поздравляю. Что вы видите в Магнусе как в отце? Есть ли у него какие-то черты, которые вы как отец тоже имеете, или, может быть, чего-то не хватает в его отцовстве, ведь это для него совершенно новый этап?
— Честно говоря, когда ребёнок посвящает столько времени шахматам, как это сделали эти топовые игроки, включая Магнуса, он взрослеет в разных сферах жизни с разной скоростью. То, что Магнус женился в 34 года и стал отцом в 35, — отличное время с моей точки зрения, потому что сейчас он действительно взрослый, разносторонне развитый человек, помимо того, что он сильный шахматист. Думаю, он был готов стать отцом и кажется очень любящим и нежным. Я очень рад за него и всю семью.
— Это очень трогательно слышать. Хочу немного вернуться назад, примерно 25 лет — когда вы поняли, что у вас такой талантливый ребёнок, и пришлось принять очень важное решение, можно сказать, как у Леброна — решиться переехать в залив. Давайте вернёмся к тому моменту, когда вы с женой решили отложить всё в сторону и максимально развивать талант Магнуса. Что подтолкнуло вас к этому? Какой был главный фактор, что вы решили: «Это надо взращивать самым лучшим образом, и всё остальное надо отложить, потому что у нас может быть номер один в мире»?
— Это не совсем так сложилось у нашей семьи. Моя жена и я мечтали обучать детей дома. И то, что я в то время был между проектами в консалтинге, дало нам возможность взять годовой отпуск и показать детям Европу. Мы путешествовали полгода по Европе — сначала на машине, потом на самолётах, в основном во второй половине года. Это была семейная поездка. Да, это позволило Магнусу играть много шахмат и не уставать сразу после турниров, возвращаясь в школу. Для Магнуса это было очень важно для карьеры, но в целом внимание было уделено семье и нашему опыту. Мне кажется, и тогда, и позже очень важно не нагружать дополнительным давлением плечи Магнуса. Многие шахматисты испытывают трудности из-за ожиданий со стороны окружающих, страны и так далее. Так что это была семейная поездка, когда Магнусу было около 12 лет, и мы все это очень ценим, девочки до сих пор вспоминают об этом.
— Ваш главный совет — конечно, надо иметь ожидания, но при этом не давить слишком сильно на ребёнка, не надо быть слишком настойчивым, не стоит давить чрезмерно, потому что, в конце концов, может быть, придут результаты, но есть и своя цена.
— Я думаю, во-первых, дети очень разные, а культуры по всему миру сильно отличаются. Но как норвежец с талантливым ребёнком, мне кажется разумным позволить страсти и любопытству вести за собой. Думаю, если бы Магнус вырос в советской шахматной школе, он, вероятно, в какой-то момент бросил бы это, потому что он очень независимый и увлечённый своими интересами человек. Так что для нас это сработало очень хорошо. Но если говорить в общем, то советовать трудно. Я многому научился, растя детей — и понял, что дети не слушают, что им говорят. Они смотрят не на слова, а на дела родителей.
Итак, для финала Гранд-слэма по фристайл-шахматам, сидя здесь с Магнусом Карлсеном и Яном, я начну с тебя, Ян. Южная Африка наконец-то привлекает лучших шахматистов мира сюда. Это работает?
Думаю, да. Спасибо большое. Мы очень рады быть здесь. Мы хорошо знаем этот отель уже давно. Хочу поблагодарить Луиса и всю команду отеля U, который, на мой взгляд, один из лучших отелей в мире.
Конечно, здесь, в Южной Африке, в Кейптауне, мы очень счастливы быть здесь. Мы планировали это давно — в начале сезона решили провести финал сезона в Южной Африке. Мы хотим охватить континенты. Это уже четвёртый континент, где у нас проходит турнир. Это уже наш седьмой турнир в этой серии. Мы начинали в Визон Хаус 24, были в Сингапуре 24, потом снова в Вегасе и теперь здесь. Мы покорили четыре континента, и особенно здорово быть в Африке. Я знаю, что африканская аудитория, те, кто следит за этим, очень рады, что теперь у нас есть такой турнир с Магнусом и другими сильными игроками. У нас здесь восемь лучших игроков, и это фантастика. Мы очень рады, благодарны и с нетерпением ждём начала турнира.
Магнус, ты снова в Южной Африке, прошло много времени с твоего последнего визита.
Да, действительно давно. Я был здесь в 1999 году, кажется, в ноябре. Тогда я ещё не играл много в шахматы. Это было другое время, семейный отпуск. Моя тётя с семьёй жили здесь, и мы их навещали. Мы много посмотрели — Йоханнесбург, где они жили, парк Крюгера, горы Дарксберг, маршрут Гарден Роут и до Кейптауна. Я всегда хотел вернуться, но не получалось. Очень рад наконец быть здесь, в этой прекрасной стране. Мне говорят, что город изменился, но, что я могу сказать — он по-прежнему красивый.
У нас не так много времени на пресс-конференцию, поэтому я быстро возьму несколько вопросов от вас. Если есть вопросы, задавайте их Янику или Магнусу. Кто хочет начать?
Вопрос для Магнуса. Насколько приятно играть в эпоху, когда игра развивается так быстро? У нас есть новый формат, скоро мы увидим шахматы под водой — это захватывающее время, не так ли?
Я думаю, действительно происходит много интересного. Очень благодарен Янику и его команде за веру в фристайл и за то, что они воплощают это в жизнь. Я искренне верю, что в классических шахматах это один из лучших форматов — это творчество и борьба с самого начала.
Что касается шахмат под водой, я немного сомневаюсь, потому что мой мозг — это всё, что у меня есть, и если я чувствую, что это опасно, мне сложно. Это мой единственный навык, хотя есть много других вещей, за которые я благодарен. Посмотрим, что будет. Но фристайл и всё, что с ним связано, — это здорово для шахмат, для фанатов и, конечно, для игроков.
Если можно, передайте микрофон вперёд. Спасибо.
Привет. Вопрос для любого из вас. Есть ли у вас планы на Африку, на Южную Африку или другие страны континента?
Да, мы начали этот тур, когда провели тестовый турнир «Goat Challenge» — матч Магнуса, величайшего шахматиста всех времён, против семи лучших игроков мира. Это было в феврале прошлого года, и идея устроить профессиональный тур возникла именно тогда. Мы хотели сделать тур профессиональным, без конкуренции с другими турнирами. Мы очень рады, что такие турниры есть, и нам повезло с выбором игроков. Например, сейчас Хикару Накамура не может участвовать, потому что у него жена рожает, и его заменил Явокияров, который потом выиграл Кубок мира. А Арджун Эрикаци, который только приехал, недавно выиграл Мастерс в Иерусалиме. Мы очень удачно подобрали игроков.
Мы подумали о том, как создать профессиональную шахматную лигу, отличающуюся от других турниров, не просто ещё один турнир. Вот почему я всегда использую аналогию с Формулой-1. В автоспорте много гонок, но без контекста смотреть скучно. Формула-1 изобрела очень динамичный спорт, который стал зрелищем, особенно благодаря сериалу Netflix «Drive to Survive». У нас похожая история, мы пытаемся привлечь к шахматам тех, кто не играет в шахматы, так же как Формула-1 привлекает неавтогонщиков.
Мы стараемся сделать шоу с личностями игроков, драмой, характерами. У нас есть Великий — Магнус, есть Фаби — всегда второй, есть молодые игроки, есть злодей Ханс, есть Винсент — наш немец, который поднялся до четвёртого места в мире, и Леон, старейший участник, который выиграл последний турнир. Мы хотим заинтересовать тех, кто не знаком с шахматами, может знать имя Магнуса, но больше никого. Поэтому и сделали цветные куртки, как в Формуле-1.
Возвращаясь к вашему вопросу, мы хотим стать настоящим глобальным спортом, как Формула-1, и быть на всех континентах. Сейчас у нас уже четыре континента — остались Австралия и Южная Америка. Мы ведём переговоры, у нас есть приглашение из Мельбурна, чтобы сделать кроссовер с теннисистами, например с Энди Марреем, которые тоже интересуются шахматами. Но пока это не совпало с расписанием — возможно, сделаем в 2027 году.
Мы обязательно вернёмся в Африку, особенно в Кейптаун. Обсуждаем разные города, которые хотят продвигать себя через этот турнир. Могут быть спонсоры, и тогда финал может проходить там. Не могу ничего обещать, но наша цель — вернуться в каждый континент, особенно в Африку, и в моём представлении нет альтернативы Кейптауну и Южной Африке.
Спасибо. Я хотел бы увидеть, как фристайл-шахматы вырастут и станут следующей Формулой-1. Возможно, с более короткими контролями и входом в киберспортивный мир — это будет будущее?
Очень хороший вопрос. Мы сократили время примерно полтора года назад. Магнус хотел, чтобы было нормальное время на обдумывание, но на турнире в Париже мы поняли, что можно сократить время до 30 минут с добавлением времени. Может быть, потом Магнус расскажет подробнее об этом.
Мы хотим сделать массовый спорт, чтобы привлечь всех. После Парижа вышел документальный фильм на ESPN и YouTube — называется «Next Move Freestyle Chess», длится 55 минут, очень интересный. Будем делать похожий про Южную Африку — второй эпизод.
Мы стараемся сделать спорт более доступным, поэтому сокращаем время. Леон Аронян говорил, что 90 минут — это идеально, но это не очень коммерчески привлекательно. Мы нашли формат для фристайла — 30 минут с добавлением времени. В Лас-Вегасе были проблемы с большим количеством игроков, поэтому в финале всего восемь, а в будущих турнирах будет 12 игроков, которые сыграют в двух группах по шесть. Далее четвертьфиналы, полуфиналы и финал пройдут за один день. Это простая система, которую легко понять.
Мы также обсуждаем возможность включения рапида, блица или киберспортивных форматов — это более долгосрочные планы.
Как шахматист я понимаю, что важны несколько факторов: чтобы было достаточно времени для хорошей игры, но не слишком долго, чтобы не терять интерес. За время турниров игроки значительно улучшились, особенно в начале партий, стали лучше понимать позиции.
Ошибки всё ещё бывают, что может расстраивать игроков, но это интересно зрителям. Сейчас и игроки, и зрители лучше понимают происходящее, и мы все вместе учимся. Теперь, когда мы стали лучше, можно сокращать время, сохраняя качество игры. То, что Ян говорил о Париже, — большой шаг вперёд: там был предварительный турнир с играми по 10 минут, и качество игры было хорошим.
Качество игры было значительно выше, чем даже на предыдущих турнирах, особенно по сравнению с теми, что мы проводили раньше. Думаю, в Вегасе, конечно, моя игра не была выдающейся, но в целом уровень качества тоже улучшился. Вот такая моя точка зрения. Лично я считаю, что текущий контроль времени работает хорошо — достаточно времени, чтобы исследовать позиции, понять суть, и это именно то, что я, как игрок, действительно хотел получить от этого формата.
Я задам вопрос и тебе, Магнус, потому что одним из моих любимых сюжетов года стало то, как фристайл-шахматы рушат барьеры и бросают вызов традиционному шахматному миру. Между фристайлом и классическими шахматами была некоторая драма, но кажется, что сейчас ситуация стабилизируется. Тебе нравится эта борьба? Ты рад ломать устои? Думаешь, это необходимо?
Да, конечно. Я думаю, что многое из того, как люди воспринимают шахматы, сильно устарело. Например, факт, что Накамура вынужден играть в так называемых «Микки-Маус» турнирах — как он сам это называет, ссылаясь на мои слова много лет назад — чтобы квалифицироваться на Кандидатский турнир и сыграть обязательные 40 партий, которые требует ФИДЕ. Это просто безумие. Почему нужно заставлять человека, который явно достаточно хорош для Кандидатов, участвовать в таких турнирах, на которые у него и времени нет?
Хотите видеть лучших в Кандидатах, и он явно один из них. Да, он не всегда играет классические шахматы, но каждую неделю играет турниры онлайн. Его работа — играть в шахматы, даже когда он стримит. Каждый раз, когда он играет классические шахматы, он доказывает, что он один из лучших в мире. За последние 4-5 лет у него не было ни одного плохого турнира. Почему тогда заставлять его играть эти 40 партий? Это одна из тех вещей, которые, как мне кажется, немного тормозят шахматный мир — слишком много акцента на классических шахматах как на эталоне.
Но мы видим всё больше и больше, что есть много другого, и угадайте что — игроки, которые не фокусируются на классике, когда играют классические турниры, не становятся хуже. Они не становятся хуже из-за фристайла, рапида, киберспортивных кубков и так далее. Например, Винсент тоже доказал свою состоятельность, и сейчас его классический рейтинг догоняет его результаты в быстрых шахматах.
Люблю ли я эти столкновения? Иногда они меня раздражают, но в целом я играю в турниры, которые мне нравятся. Вся история с ФИДЕ и угрозами игрокам, попытками навязать свои права, которых у них нет — это была глупая история. Такова сейчас ситуация. Но в целом дискуссия в шахматном мире по этим вопросам немного устарела, и я определённо хочу это изменить.
Есть вопросы у кого-то ещё? Да, пожалуйста.
Вопрос для Магнуса. Чтобы продолжить тему контроля времени — недавно на женском командном чемпионате мира ФИДЕ провела эксперимент с контролем 45 минут плюс 30 секунд инкремента, и турнир засчитали как классические шахматы. Ты поддерживаешь этот эксперимент? Видишь ли ты такое в будущем?
Да, я считаю, что шахматы должны быть вызовом. Проблема классических шахмат, как они игрались раньше, в том, что они уже недостаточно сложны — особенно сейчас, когда выжить в дебютах стало проще. Поэтому я очень поддерживаю такие изменения. В шахматах у нас есть устоявшееся представление, что рейтинг — это важно. Когда турнир засчитывают как классический, это что-то значит — то же касается и фристайла.
Сокращённое время означает, что игроки теряют часть «защитной сетки» — у них нет второго или третьего контроля времени, чтобы легко пережить плохие эндшпили, как это часто случается. Мы видели на турнире Norway Chess, что стало больше решительных партий именно из-за этого: у игроков есть достаточно времени для качественной игры, но нет дополнительного времени после 40-го хода. Если ты не адаптируешься, будет сложно.
45 минут — это всё равно много времени, особенно с инкрементом 30 секунд, но его нужно использовать эффективно. Я считаю, это важное и нужное изменение. ФИДЕ, конечно, придётся адаптироваться, на это иногда уходит время, но в целом это положительный шаг.
У меня вопрос к тебе. Мы рассматриваем финансовую устойчивость такого проекта, как ваш. Вы уже почти два года держите его на плаву. Как думаешь, насколько это будет устойчиво? Ведь вы действуете в другой сфере, нежели ФИДЕ — у них есть свои спонсоры, а вы выходите на более коммерческий уровень. Вас принимают?
Не так быстро, как я надеялся в начале. Если посмотреть на мою карьеру и последние 40 лет бизнеса, я часто был слишком рано с идеями, и всё занимает намного больше времени, чем я думал. В начале я думал, что боссы Louis Vuitton и Google сразу же заинтересуются этим. Мы с ними разговаривали, они нас любят, но эти компании — из сферы быстрореагирующих потребительских товаров — они пока наблюдают, и спонсорство придёт позже, когда будут заключены сделки. Сейчас у нас есть Томас, который отлично работает последние месяцы — посещает конференции, дергает много людей, и мы видим интерес со стороны криптоиндустрии, финансов и других сфер. Мы ведём переговоры о сделках с семизначными суммами, так что это обязательно случится.
Это одна сторона — монетизация через спонсоров. Вторая — городские сборы. Мы ведём переговоры с крупными игроками, речь идёт о восьмизначных или даже девятизначных суммах в течение нескольких лет с заинтересованными городами, которые могут стать топ-спонсорами, как в Формуле-1. Это тоже занимает время.
Для этого нам понадобился венчурный капитал — мы привлекли около 25 миллионов долларов, что большая сумма. Мы почти все вложили в турниры. Сейчас мы находимся на этапе следующего раунда финансирования, к нам присоединяются новые инвесторы. Венчурный капитал понимает, что это пока не прибыльный бизнес, иногда даже без выручки — посмотрите на OpenAI, они теряют по миллиарду долларов в месяц.
Мы пока не прибыльны, но наша цель — стать прибыльными на уровне отдельных событий в следующем году, а общая прибыльность ожидается в 2027 году. План может немного измениться, но с правильными партнёрами мы придём к этому, мы ведём переговоры с интересными сторонами.
Мы уже создали огромный актив — 25 миллионов долларов — и сделали феноменальный проект, который стал новым видом спорта. Благодаря Магнусу идея Fisher Random получила развитие, мы создали бренд, обговорили формат времени. Когда, например, Дерек Роуз, наш хороший друг и инвестор, был в Вегасе, он сравнил это с изменениями в баскетболе, когда они поменяли...
Он рассказал мне аналогию с баскетболом — как правило трёхочковой линии, которая полностью изменила игру. Игроки теперь могут забрасывать три очка издалека, это совсем другой набор навыков по сравнению с теми, кто забивает сверху, как при данкинге. Это очень интересное сравнение, потому что мы видим что-то похожее и во фристайле: появляются игроки с другими интересными качествами.
С одной стороны, мы меняем спорт, чтобы сделать его более интересным, более увлекательным, более «сексуальным». Вся наша работа — с цветными пиджаками и прочим — направлена на то, чтобы сделать его более привлекательным для зрителей. Мы создаём новую профессиональную лигу, похожую на PGA в гольфе или что-то в этом роде. Следующий шаг — в не очень далёком будущем я отступлю в сторону, и это станет лигой самих игроков, профессиональной лигой для игроков. Я вижу это примерно как ATP в теннисе — лига игроков для игроков.
В то же время нам нужно заниматься монетизацией, чтобы понять, где мы сейчас находимся. Мы пытаемся войти в киберспорт, разрабатываем программное обеспечение, чтобы люди могли участвовать — хотя с беттингом (ставками) всё сложно, это очень сильно регулируется во всём мире, поэтому, возможно, придётся немного отступить. Но по крайней мере активное участие, когда игроки или зрители могут инвестировать в игроков — это тоже рассматривается. Мы обсуждаем идеи токенизации и другие подобные вещи в будущем.
Но цель остаётся той же с самого начала — создать профессиональную шахматную лигу. Возможно, это часть причины, почему мы всё ещё обсуждаем ситуацию с ФИДЕ — мы не враждуем, они занимаются любителями, а мы делаем профессиональный уровень. Это идея, которую мы рассматриваем для будущего.
Мы немного задерживаемся по времени, так что возьмём последний вопрос. Можете направлять вопросы тому, кому хотите.
Вопрос для Магнуса: как выглядит идеальная подготовка к такого рода турнирам?
Это сильно зависит от ситуации, но последние несколько месяцев я в основном сосредоточен на заботе о своём сыне — и это тоже подготовка. Честно говоря, раньше я много готовился к первому турниру в Висе и 2024 году, но когда турнир наступил, у меня было слишком много мыслей в голове. С тех пор я стараюсь упростить всё и воспринимать происходящее более спокойно, по ходу дела.
Обычно у меня есть несколько дней, чтобы акклиматизироваться и подготовиться к турниру, когда я приезжаю, и этого обычно хватает.
Кстати, хотел уточнить, что сейчас происходит: мы находимся в отеле Сайло, уезжаем завтра. Сам турнир пройдёт в городе Кутус, рядом с Хаманосом. Мы будем транслировать турнир четыре дня — 8, 9, 10 и 11 числа — в Waterfront, где есть большой зал с примерно 700 местами и огромным экраном, прямо на пути миллионов прохожих. Там будет креативная программа — один из наших супер-гроссмейстеров, который не прошёл в топ-8 — Видит, будет ведущим вместе с двумя известными радиоведущими из ЮАР.
Они будут развлекать зрителей всё время, пока мы играем. Я собираюсь побывать там и посмотреть. Игроки, конечно, так сделать не смогут, поэтому я призываю Магнуса и других посмотреть зал заранее, чтобы понимать, что и как будет.
Что касается соцсетей, мы очень рады, что можем донести это до широкой аудитории. Важны не только дни игры, но и то, что происходит вокруг. Поэтому после пресс-конференции мы все поднимемся посмотреть, что подготовили — это так называемые «подводные шахматы» (diving chess), хотя на самом деле там не так глубоко, около 1,2 метра, и это скорее «шахматы под водой».
Правила такие: у игроков нет контроля времени — один опускается под воду и делает ход, когда он всплывает, другой идёт вниз, и у него столько воздуха, сколько он может использовать на ход. В мире есть чемпион по подводным шахматам — Майк, он здесь с нами. Мы разделили группу на две части: четверо играют подводные шахматы — Видит, Хавьер, Ханс и Фабиан. Они сыграют полуфиналы и финал, а потом будут вручены медали за подводные шахматы.
Победитель сыграет с чемпионом мира по подводным шахматам. Магнус не участвует в этой группе, он решил пойти в другую — заниматься работой с местными шахматными клубами, сообществом, социальными проектами. Но он может вернуться и, если выиграет, сыграть с чемпионом мира по подводным шахматам — для развлечения.
В общем, это забавное мероприятие, просто медали, суперкубок для победителя против чемпиона подводных шахмат.
Когда мы приедем в Кутус, у нас будет ещё два дня активности в соцсетях — 6 и 7 числа. Планируется верховая езда, полёты на вертолёте, плавание в клетке с акулами и другие развлечения. Мы хотим, чтобы наши звёзды наслаждались временем. Также посетим местную шахматную школу в Стэнфорде.
После этого будет серьёзный турнир. Вот таковы наши планы.
Звучит очень весело. Я с нетерпением жду ещё одних подводных шахмат.
Спасибо всем за участие в пресс-конференции. Тем, кто хочет сделать фото, советую подойти вперёд. Ещё раз спасибо.
«Магнус Карлсен, вероятно, никогда не вернется на чемпионат мира, и нам нужно с этим смириться»: Аниш Гири
Состав Участников Турнира Претендентов 2026 года полностью определён: Хикару Накамура и Р. Прагнанананда заняли два последних вакантных места в течение одной недели. Вторая ракетка мира Накамура квалифицировался по рейтингу на прошлой неделе, а Прагнанананда стал победителем FIDE Circuit 2025 после блестящего выступления на London Chess Classic.
Однако одно имя снова отсутствует во втором подряд цикле борьбы за звание чемпиона мира — действующий номер один мирового рейтинга Магнус Карлсен, который, кроме того, является пятикратным чемпионом мира.
Карлсен выиграл пять подряд чемпионских титулов, начиная с победы над Вишванатаном Анандом в Ченнаи в 2013 году, и единственная причина, по которой у него не шесть или больше титулов, — это добровольное решение норвежского гроссмейстера не защищать своё звание в 2022 году. Это открыло путь для Дин Лижэня стать первым чемпионом мира из Китая в 2023 году, а в следующем году индиец Д. Гукеш, победив его, стал самым молодым чемпионом мира в истории шахмат.
Ключевой причиной решения Карлсена была его снижающаяся заинтересованность в классических шахматах — на фоне роста популярности быстрых и блиц-форматов, а также его активного продвижения «фристайл-шахмат» в этом году. И судя по тому, что Карлсен почти не играет классические турниры, кроме Norway Chess — своего домашнего события — крайне маловероятно, что он в ближайшее время будет стремиться к шестому титулу чемпиона мира.
В эксклюзивном комментарии Firstpost накануне третьего сезона Global Chess League, где он будет выступать за Alpine SG Pipers, нидерландский гроссмейстер Аниш Гири сказал, что шахматы ничем не отличаются от других видов спорта: величайшие спортсмены не соревнуются вечно, и в какой-то момент игре нужно идти дальше, принимая новых звёзд.
«Когда я рос, я немного следил за теннисом, смотрел матчи Надаля против Федерера. Думаю, мне их будет не хватать, но теперь появились другие игроки», сказал Гири Firstpost.
«И так везде, во всех видах спорта, и в шахматах тоже. Я считаю, что в шахматах продолжительность карьеры больше. Ты можешь оставаться на вершине гораздо дольше, если хочешь. И если бы Карлсен хотел, он, конечно, мог бы оставаться в классике ещё долгие годы. При достаточной мотивации он, вероятно, смог бы удерживать титул и статус мирового номера один.
Но сейчас он переключился на более динамичные формы игры, и это тоже вполне разумный путь. Это хорошо оплачивается, ценится, и это очень увлекательная часть шахмат. Можно играть только быстрые и блиц-шахматы, отлично зарабатывать и иметь счастливую жизнь. Так что для меня это… для каждого это свой выбор», добавил он.
Гири квалифицировался в Турнир претендентов 2026 года ещё в сентябре, выиграв FIDE Grand Swiss в Самарканде (Узбекистан). Он намерен и дальше играть классику, поскольку ему ещё многое предстоит достигнуть. Однако 31-летний гроссмейстер отметил, что вполне понимает, почему у Карлсена могла пропасть мотивация после десятилетнего доминирования, когда он фактически был недосягаем.
«Для меня, конечно, я хочу играть классику, потому что мне ещё многое нужно сделать. Я бы хотел когда-нибудь попытаться стать чемпионом мира. Но могу себе представить: если ты уже был чемпионом мира пять раз или сколько там… думаю, он сам уже сбился со счёта, сколько раз становился чемпионом. После этого в какой-то момент начинаешь задаваться вопросом о мотивации.
Он великий игрок. Он держался на вершине очень долго. Но да, он уже так давно не участвует в цикле чемпионата мира, что, вероятно, никогда не вернётся. И нам нужно это принять. Думаю, что и самые преданные фанаты уже приняли, что он как бы ушёл. Всё нормально. Идём дальше», — сказал Гири.
Однако Карлсен не полностью порвал отношения с ФИДЕ, несмотря на напряжённость между ними после «джинсгейта». Норвежец выступит на чемпионатах мира по рапиду и блицу, которые пройдут в Дохе в конце этого месяца.
Он также будет участвовать в «Тотальном чемпионате мира по шахматам» — совместном проекте ФИДЕ и Norway Chess, первый сезон которого состоится в 2027 году. Турнир будет похож на существующий Grand Chess Tour: отдельные соревнования по каждому из трёх контролей будут проводиться в течение года, а затем лучшие игроки сыграют в финале за право стать «чемпионом мира» сразу по всем форматам.
— Международная шахматная федерация (@FIDE_chess) 15 октября 2025 г.
Гири входит в число тех, кто с нетерпением ждёт участия в этом уникальном проекте. И хотя по поводу этого объявления были высказаны некоторые опасения , 31-летний шахматист подтверждает то, что ФИДЕ также заявляла: чемпионат мира ФИДЕ не заменит существующий чемпионат мира по шахматам, который остаётся главным событием в мире шахмат и существует уже почти столетие.
«Это также увлекательный турнир. И для меня это хороший вызов. Мне кажется, создается впечатление, что он должен иметь меньшее значение, чем титул чемпиона по классическим видам спорта. Но мы также увидим, какими будут призовые фонды. Мы увидим, как он будет организован и кто примет участие. Я ожидаю хороших призов, участия для всех».
«Насколько я понимаю, то, что он мне лично сказал — это не секрет, он говорил об этом и публично, — заключается в том, что это не должно заменить по значимости титул чемпиона мира по классическим шахматам. Но они считают, что это может быть потенциально важнее, чем просто титул чемпиона мира по быстрым шахматам или блицу», — добавил он.
Тренер Магнуса о Гукеше и будущем шахмат | Петер Хайне Нильсен
От Ананда к Магнусу: всё достигнуто?
Вы были тренером и секундантом Ананда, а теперь — Магнуса, самых элитных и престижных игроков мира.
Чувствуете ли вы, что достигли всего в своей профессии, или у вас остались нерешённые задачи?
Если спросить, остался ли я очень амбициозным, то, наверное, ответ — нет, в каком-то смысле.
Я понимаю, что основная часть моей карьеры позади, но я всё ещё являюсь действующим тренером Магнуса Карлсена, который, по моему мнению, однозначно является лучшим шахматистом в мире. И я не хочу, чтобы звучало так, будто я не вовлечён в его карьеру — я вовлечён полностью.
Я бы скорее сказал, что сейчас я адаптируюсь к его отношению к шахматам.
Но всё рабочее время я посвящаю тому, чтобы думать о том, как помочь его карьере, какие у него потребности и так далее. Поэтому я всё ещё считаю себя очень активным секундантом.
Но, конечно, я стараюсь подстраиваться под игрока, с которым работаю. И в целом у меня всегда был принцип, особенно с Магнусом, — у меня не должно быть амбиций вместо него. Поэтому я предпочитаю соответствовать уровню его амбиций на данном этапе его карьеры.
Вы правы: есть огромная разница между тем, как я проводил по три месяца подряд в холодном месте с командой Виши, готовясь к матчу за мировую корону — это было захватывающе — и тем, что я делаю сейчас для Магнуса. Но как профессионал я по-прежнему стараюсь помогать игроку, с которым мне так повезло работать, исходя из тех условий, которые он задаёт.
— И сейчас вы работаете только с Магнусом? Нет других учеников?
Да, совсем нет. Последние… наверное, уже больше 13 лет я работаю только на Магнуса, на полной ставке.
И, конечно, такая работа предполагает эксклюзивность: если ты работаешь с лучшим игроком в мире, он заслуживает твоего полного внимания. Но и сами шахматы — это область знаний, в которой есть секреты. Если начать работать с другими, это просто не будет нормально функционировать.
Конечно, я женат на человеке, который раньше был элитным шахматистом, и ей я иногда помогаю. И даже когда я работал с Виши, я всё равно дружил с Магнусом, когда он был помоложе, и тоже немного ему помогал. Но кроме небольших дружеских советов, вся моя профессиональная работа посвящена Магнусу, безусловно.
Это так интересно. Я думал вот о чём: что бы произошло, если бы, например, Магнус полностью ушёл из шахмат? Надеюсь, он этого не сделает…
Заменили ли движки шахматных тренеров?
— И если бы вы начали работать с другим элитным игроком, скажем, из топ-10, насколько большой прирост он получил бы сразу, если бы вы могли поделиться с ним какими-то секретами Магнуса?
Я думаю, сейчас это гораздо менее значимо. Раньше это имело бы большое значение, потому что, если вернуться ко временам, когда я работал с Виши, тогда в шахматном мире всё ещё оставалось много секретов. Шахматные движки были слабее, оборудование было хуже. Можно было находить новые идеи и держать их в секрете. И, конечно, все материалы и вся работа над несколькими матчами на первенство мира дали бы очень серьёзный эффект.
Но теперь это всё сильно утратило значение. Сегодня шахматные движки настолько сильны, что вам не нужно запускать их на суперкомпьютерах. Вы можете взять самую новую версию Stockfish, или предыдущую, или Leela — неважно. Они дают почти одно и то же: факты.
И если посмотреть на топ-турниры — решаются ли они большими новинками? Уже нет. Поэтому работа, которую я делаю для Магнуса… ну, во-первых, почти невозможно найти крупные новинки. А во-вторых, эта работа в основном основана на том, что она должна подходить именно под уровень мастерства Магнуса.
Но я не думаю, что у многих игроков уровень мастерства Магнуса. Не уверен, насколько это было бы полезно. Возможно, могла бы пригодиться моя экспертиза, связанная, скажем, с матчами на первенство мира. Но и тут рынок очень маленький — речь о крайне узком круге игроков.
Кроме того, сейчас моё отношение такое: меня не волнует будущее. Я хочу, чтобы настоящее длилось как можно дольше. Думаю, большинство людей хотят видеть, как Магнус играет в шахматы как можно дольше. У меня есть не только финансовый интерес в этом, но и творческий. Поэтому моя позиция — работать столько, сколько Магнус будет хотеть меня в качестве тренера, а что будет потом — то будет потом.
Но чтобы ответить на техническую часть вопроса: раньше это имело бы огромное значение. Сейчас — нет. Секретных знаний стало гораздо меньше, в основном благодаря технологическому прогрессу.
— Тогда знания были куда более ценными, но наверняка у вас были договорённости о том, что можно, а что нельзя разглашать. Как это вообще работало?
Это была куда более актуальная и сложная ситуация. В целом, Виши не делился всей своей рабочей базой со всеми секундантами. Для конкретных матчей у него были специальные базы, где мы, разумеется, обменивались огромным количеством информации. Но в итоге я фактически получил все файлы Виши, потому что мы оба думали, что будем работать вместе почти «вечно», так сказать. Он продолжал выигрывать матчи.
В какой-то момент мы расстались — или, точнее, я перешёл работать к Магнусу. Другие секунданты тоже пошли своими путями. Это, конечно, была непростая ситуация. Мы решили её так: когда я перешёл к Магнусу, я несколько раз поговорил с Виши, и разговоры были вполне дружелюбными. Виши — очень порядочный и умный человек. Он понял мои мотивы. Он понимал, что у меня семья, что я моложе него, что мне надо обеспечивать свою жизнь, и переход был разумным решением.
Но мы договорились, что поскольку Магнус был его потенциальным соперником в ближайшем матче на первенство мира, в моём контракте с Магнусом мы зафиксировали условие: если матч за звание чемпиона мира 2013 года будет против Виши, я обязан оставаться нейтральным. Так и случилось.
Я помог Магнусу в турнире претендентов, где он отобрался на матч с Виши. Но в самом матче 2013 года я был полностью нейтрален. Я вообще не участвовал. У Магнуса была другая команда. Ходили слухи, что я якобы помогал, но это неправда — я несколько месяцев просто был в отпуске и играл в гольф, когда начался матч. Это было странное чувство.
Ещё страннее было то, что — к удивлению всех, включая самого Виши — он снова квалифицировался на матч 2014 года. Я был комментатором, когда он прошёл отбор. Мы просто улыбнулись и поняли, что один матч я могу быть нейтрален, но всему есть предел. Поэтому в 2014 году я уже был секундантом Магнуса и возглавлял его команду.
К тому моменту у Виши была полностью новая команда и новые наработки после предыдущего матча, о которых я ничего не знал. Так что всё было честно. Но, конечно, я всё равно хорошо знал Виши как человека и игрока, и это могло немного помочь Магнусу.
Хотя, если почитать автобиографию Виши, он сам не особо верил, что сможет победить Магнуса. История это тоже подтвердила. Поэтому большого конфликта не возникло.
Но вообще это типичная проблема шахматного мира. В других видах спорта тоже бывают знания, но здесь это больше похоже на владение чувствительными данными — как если бы ты работал в компании и имел доступ к изобретениям и техническим документам. Сложная ситуация, но её приходится решать по ходу дела.
— Вы часто упоминались другими членами «Team Magnus». Там были Ян Густафссон, Даниил Дубов, Йорден ван Форест. Я говорил и с ними о подготовке, о тренировочных лагерях, которые вы устраивали перед матчами Магнуса. Как команда Магнуса работает сейчас, после того как он практически ушёл из классических шахмат — или наполовину ушёл — и сосредоточился на Chess960? Насколько большая у вас команда, если не раскрывать никаких секретов? Можете что-то рассказать?
(смеётся) Ну… похоже, вы думаете, что у него вообще есть команда. Это было бы новостью для меня. Насколько я знаю, кроме меня там никого нет.
— Нет, правда, это может звучать забавно, но команды в полном смысле обычно бывают вокруг матчей на первенство мира и подобных событий. Позже мы довольно часто привлекали Лорана Фрессине, чтобы он помогал мне во время турниров, но в последние годы — нет. В поездки Магнус обычно берёт жену, отца, а теперь ещё и сына, надеюсь.
Но если говорить именно о шахматной работе, то уже довольно долго этим занимаюсь только я. Если бы было иначе — ну, я мог бы вас обманывать, но не думаю, что это так.
Это в каком-то смысле связано с тем, какие стоят задачи, и такой формат вполне хорошо работает. Обычно большая команда собирается на матч за звание чемпиона мира. А один секундант в наше время — совсем не редкость.
— Да, логично, учитывая, что Магнус сейчас не играет в чемпионском цикле. Но выходит, что сейчас именно вы выполняете всю работу по Chess960, по классике, по рапиду и блицу?
**— Да. Конечно, Chess960 немного отличается, но всё остальное — одна и та же стартовая позиция, верно? Будь то рапид, классика или блиц — подготовка в основе похожа. Конечно, её подстраиваешь под конкретный турнир, но Магнус играет сейчас не так много, и требования в целом ниже, чем раньше.**
И вообще — того, что нужно Магнусу сейчас, действительно меньше. Так что… ну, когда вы задаёте вопрос и смотрите так, будто это странно, я немного нервничаю. Но результаты не такие уж плохие, так что мы ничего не меняли.
Конечно, Магнус дружит со многими игроками, и уверен, он получает какие-то идеи и новинки от других. Когда ты лучший игрок мира, люди часто хотят произвести на тебя впечатление — так что какие-то импульсы он наверняка получает.
Но если говорить о турнирах, то сейчас только я путешествую с ним — когда он просит.
— Вы сказали, что ваша работа адаптируется под потребности вашего босса…
Тренировки Магнуса после отказа от чемпионского цикла
— То есть вы подстраиваете свою работу под потребности вашего клиента. И когда что-то меняется — например, Магнус больше интересуется фристайл-шахматами, — вы, вероятно, переключаете часть своей работы туда. Можете ли вы кратко описать, что изменилось за последний год? Насколько ваша рабочая рутина изменилась из-за того, что изменились предпочтения Магнуса в том, чем он хочет заниматься в шахматах?
— Самое главное изменение — это то, что он не играет матчи на первенство мира. Это, Марти́н, по-настоящему огромная разница.
Матч за звание чемпиона мира — это колоссальная нагрузка, потому что вам противостоит команда, которая полгода работает только над одной целью — выиграть этот конкретный матч. И вам приходится сопоставлять это количество работы — количеством людей, идей и всего прочего.
Когда нужно готовиться только к турнирам, нагрузка становится намного меньше. И тогда почти не важно, это классика, рапид или блиц. Конечно, нужно делать подготовку, иметь какие-то идеи, но уровень глубины по сравнению с матчем за корону падает драматически. Там можно позволить себе гораздо больше блефа — не иметь полностью готового репертуара, потому что всё равно что-то произойдёт, и с этим можно жить.
Так что матчи на первенство мира и все остальные турниры — это несопоставимые вещи.
Во времена матчей с Виши у нас были месячные тренировочные сборы. У Магнуса — чуть короче, но всё равно большие. На матчах я отвечаю за цельный, структурированный репертуар, причём многоуровневый: если один вариант разваливается, у нас должны быть запасные. Нужно собрать сильную команду, которая умеет быстро адаптироваться по ходу матча. Это настоящая систематическая работа.
Когда Магнус играет обычные турниры, это что-то вроде: «давай найдём пару идей, которые могут сработать в одной-двух партиях». Несравнимо легче.
Теперь о фристайл-шахматах. Здесь можно сказать, что подготовка тоже своего рода «фристайл» — можно делать, что хочешь. Ты смотришь на какие-то паттерны, анализируешь партии, пытаешься лучше понять саму игру. Думаю, так люди занимались шахматами 60–100 лет назад — старались повысить понимание, а не подловить соперника дебютной засадой.
В фристайле не существует дебютной подготовки в современном смысле: вероятность получить конкретную стартовую позицию — около 0,1%. Поэтому ты пытаешься понять общие идеи и получать от этого удовольствие.
Это было увлекательно. Год-полтора назад я провёл несколько месяцев, просто пытаясь улучшить понимание фристайл-шахмат. Это действительно интересный опыт.
Но сравнивать это с матчем на первенство мира невозможно. Там ты пытаешься математически просчитать определённые дебюты; здесь же — творчески понять тему. Это две совершенно разные вселенные.
— Как ты сейчас проводишь своё время, работая с Магнусом? Как распределяется работа между дебютами, какими-то упражнениями, чтобы поддерживать его форму? Можешь рассказать?
— Я не даю Магнусу никаких упражнений уже лет десять. Думаю, он поддерживает форму, играя в любые турниры, которые ему нравятся, онлайн, или просто размышляя. Он много смотрит различных материалов, и, естественно, думает об этом. Так что, на мой взгляд, он держится в форме именно таким образом. Но, если говорить о какой-то структурированной тренировке — её нет.
Конечно, если появляется что-то интересное, я могу написать ему заметку в нашем чат-приложении. Помню, когда возникли нейронные сети — AlphaZero, потом Leela — появилось много новой шахматной информации, например, чуть изменилось понимание позиционной игры. Я старался вносить эти идеи в дебютные файлы.
Но идея уроков или сборов в классическом смысле практически отсутствует. Наверное, другим такое сложно повторить, но, кажется, он держит себя в форме, участвуя в таких турнирах, как Title Tuesday, Freestyle Friday или что-то в этом роде. Сейчас есть турнир по средам — я точно не помню название, но он туда тоже ходит. И это, похоже, ему подходит.
В общем, мой подход как тренера таков: я работал с двумя игроками в жизни — с Виши и Магнусом. И начал с ними работать, когда они уже были лучшими шахматистами мира. Никогда не было моей задачей помогать им становиться лучше или делать что-то иначе, если они сами не хотели. Я работаю с игроками мирового уровня, моя роль — помогать им выигрывать турниры.
С Виши мы иногда делали упражнения, у меня была база данных с упражнениями, которую я купил у Дорецкого — отличные упражнения. Но это не было главным. Меня приглашают помочь людям, которые уже очень талантливы и успешны, выиграть титулы. Поэтому у меня мало опыта работы именно с тренировками, я не настаиваю на них.
Если бы Магнус попросил упражнения — я бы сделал, но он почти никогда не просит.
Так что никаких упражнений, в основном работа по дебютам, да?
Да, в основном работа по дебютам. Когда у него турнир или партия, он ожидает, что я пришлю ему письмо с идеями, которые мы обсудили, за пару минут или часов до начала игры — в зависимости от важности события. Он может это письмо открыть, а может и нет — в общем, всё довольно свободно.
Мне дают свободу в поиске направлений, но я знаю его предпочтения, потому что работаю с ним уже 13 лет, да и раньше знал его стиль. Конечно, мы немного обсуждаем план, особенно перед матчами на первенство мира, где беседы более долгие, но всё равно это не многодневный процесс.
В основном он предпочитает оставаться вне всего и иметь варианты. Возможно, это звучит странно, но в большинстве матчей на первенство мира я не могу точно сказать, какой ход он сделает белыми. Мы даём ему варианты.
В последних матчах, кажется, с Каруамой, он играл примерно одинаково часто e4, d4 и c4 — по два раза. С Непомнящим было что-то похожее — вроде конь f3, d4 и e4. У нас нет чёткой стратегии, мы просто предоставляем ему варианты, и он выбирает, что хочет.
Это кажется довольно случайным. Магнус однажды, наполовину в шутку, сказал, что если он способен удивить своих секундантов, то, скорее всего, удивит и соперников. Не уверен, что это лучшая стратегия, но она разумна.
Он также рассказывал на подкасте Rogan, что несколько лет назад они перед многими партиями просто бросали кости, чтобы решить, какой дебют использовать. Я получал результаты вечером и готовил файлы для выбранного случайно дебюта.
Это удивительно хорошо работает, и, возможно, некоторым игрокам такая стратегия помогла бы. Для Магнуса, который не особенно парится из-за дебютов и умеет играть практически всё, это идеальный подход.
Это сбивает соперников с толку и демотивирует — зачем им сильно готовиться, если у противника стратегия может быть случайной?
Кроме того, это отражает современную ситуацию в шахматах, где большинство дебютов достаточно играбельны, и дело не в глубоком знании, а в общем понимании.
В шахматах многое странно, но я стараюсь подстраиваться под нужды игрока, особенно работая с лучшими в мире.
Важно понимать, что шахматы — очень индивидуальный спорт. Хотя я и тренер, здесь не футбольная ситуация, где тренер отдаёт приказы.
В футболе, например, Пеп Гвардиола говорит игрокам, что делать, и они делают.
В шахматах роль секунданта — помогать реализовывать замыслы и идеи игрока. Тем, кто принимает решения, кто «генеральный директор», является сам игрок.
Наверное, так же в теннисе или гольфе — у спортсмена есть помощник, который даёт советы и делает работу, которую не хочет делать сам игрок, но когда приходит время принимать стратегические решения, сам игрок выбирает, что делать.
Наверное, Джокович сам принимает решения, а не просто выполняет указания тренера.
Скучает ли Петер по тренировочным сборам перед матчами на первенство мира?
— Конечно, скучаю в определённой степени. Это было захватывающее время. Но теперь у меня двое детей, я стал старше. Это был очень интересный период, и я очень рад, что смог его пережить. Но мне действительно нравится то, чем я занимаюсь с Магнусом сейчас.
Я не хотел бы сильно это расширять, но на самом деле я перестал работать с Виши, как и Касымджанов. Я уже говорил, что Виши слишком много выигрывал. Конечно, это цель, но, возможно, не ожидание. И вот когда ты выиграл… сколько матчей? Три матча у Виши? Три матча с полугодовой подготовкой к матчу 2012 года с Гельфандом.
У нас был настоящий сбор с 15 января по 15 апреля — три месяца подряд, с одним выходным днём в неделю, а в остальное время шахматы шесть дней в неделю. Это невероятно увлекательно, но, наверное, не то, чем хочешь заниматься всю жизнь, правда?
Так что да, я скучаю. Мы прекрасно проводили время. Интенсивность подготовки к решающей партии или к 12-й партии матча на первенство мира — это то, чего в общем-то всегда мало.
Но если смотреть на это в целом, то, возможно, хорошо, что у меня было своё время. А сейчас, возможно, это прозвучит несерьёзно, но для меня занятие фристайл-шахматами оказалось очень увлекательным. Быть частью системы, где мы кидаем кости, чтобы выбрать дебюты, и пытаемся успешно это реализовать — тоже очень интересный эксперимент.
Так что у меня есть возможность заниматься довольно любопытными вещами. Конечно, я люблю шахматные дебюты и анализировать их, и я могу делать это по-разному.
Но мне уже 52 года, я, очевидно, в конце активной карьеры. Думаю, я на том месте, где должен быть, хотя, возможно, не выбирал это сам.
Конечно, сейчас проходит Кубок мира. В 2011 году я дошёл до четвёртого раунда. Я скучаю по этим событиям, потому что это фантастический опыт.
Но жизнь развивается, всё идёт своим чередом.
Да, иногда я немного завидую и любопытствую.
Но при этом, возможно, я не скучаю по тому, чтобы три месяца не видеть семью.
Матчи на первенство мира всегда очень интересны. Последний раз тоже было увлекательно. Можно было видеть, как Гукеш и его команда делают то, что мы делаем, но в более экстремальной форме.
Насколько силён на самом деле Гукеш?
— Кстати, что насчёт его будущего? Видите ли вы, что он может развиться в…?
— Будущее — это настоящее, верно? Он сейчас чемпион мира.
— Он интересный игрок. Но я не считаю, что он лучший шахматист в мире. Я думаю, что это Магнус, и, вероятно, есть ещё пару игроков, которые сильнее Гукеша.
— Но это не его вина, ведь быть лучшим может только один человек, правда?
— Он очень впечатляет и в многих аспектах интересен. Но в то же время он уязвим и в некоторых моментах производит не лучшее впечатление — это нормально для любого спортсмена.
— У него очень смелый подход, и он постоянно доводит его до крайности.
— Так что он интересный игрок, но пока нет доказательств того, что он станет доминирующим игроком своего поколения.
— И в этом нет ничего плохого. Думаю, даже в его возрасте уже было ясно, что это будет Магнус.
— А если вернуться на пару лет назад, то ситуация была не так однозначна.
— Так что Гукеш — интересный игрок. Мне особенно интересно наблюдать за его дебютами — он действительно старается внедрять новшества.
— У него спортивный подход к шахматам, он не считает их чем-то вроде искусства или академической работы.
— Он спортсмен, он пытается побеждать и оказывает огромное давление на соперника, даже рискуя.
— Это вызывает у меня большое уважение, хотя такой подход, возможно, можно и использовать против него.
— Я думаю, что Магнус неплохо эксплуатирует это, когда они играют. Хотя, конечно, в последний раз с их встречей произошёл некоторый инцидент, но для меня это не меняет общей картины.
— В целом, он очень интересный игрок. Победа в отборе на кандидатский турнир и потом в матче за чемпионство мира — это огромный спортивный результат.
— Но я не думаю, что у него есть силы делать это всё время.
— Я бы сказал, что это была не удача, а хорошее выступление в нужное время.
— Так что он интересный игрок. Но также интересны Прагг и Арджун, его два соотечественника.
— Сложно сказать, кто из них сильнейший, ведь бывает так, что в один месяц — Гукеш, в другой — Прагг, а потом Арджун становится самым высоко рейтинговым.
— Думаю, всё идёт как должно.
— У меня много уважения к тому, как Гукеш выступает — он отличный спортсмен.
— Но, конечно, я считаю, что он не самый сильный шахматист в мире.
— Хотя, в конце концов, быть лучшим может только один человек.
