The funeral arrangements were made by Mozart's friend and patron Baron Gottfried van Swieten. Describing his funeral, the Grove Dictionary of Music and Musicians states, "Mozart was buried in a common grave, in accordance with contemporary Viennese custom, at the St. Marx Cemetery outside the city on 7 December." Otto Jahn wrote in 1856 that Salieri, Süssmayr, van Swieten and two other musicians were present.[26]
...
A description of Mozart's funeral, attributed to Joseph Deiner, appeared in the Vienna Morgen-Post of 28 January 1856:
The night of Mozart's death was dark and stormy; at the funeral, too, it began to rage and storm. Rain and snow fell at the same time, as if Nature wanted to shew her anger with the great composer's contemporaries, who had turned out extremely sparsely for his burial. Only a few friends and three women accompanied the corpse. Mozart's wife was not present. These few people with their umbrellas stood round the bier, which then taken via the Grosse Schullerstrasse to the St. Marx Cemetery. As the storm grew ever more violent, even these few friends determined to turn back at the Stuben Gate, and they betook themselves to the "Silver Snake". Deiner, the landlord, was also present for the funeral.[28]
As Slonimsky notes,[29] the tale was widely adopted and incorporated into Mozart biographies, but Deiner's description of the weather is contrary to records kept of the previous day. The diarist Karl Zinzendorf recorded on 6 December that there had been "mild weather and frequent mist".[30] The Vienna Observatory kept weather records and recorded for 6 December a temperature ranging from 37.9 to 38.8 degrees Fahrenheit (2.8 °C–3.8 °C), with "a weak east wind at all ... times of the day".[31]
A portrayal by Joseph Heicke of the journey of Mozart's coffin through a storm to the cemetery. Engraving from about 1860, a few years after the Deiner story appeared.
Однако же интересно, что сюжет с катафалком и собакой появился раньше рассказа Дайнера. Обычно считается, что в моцартоведение он запущен с тяжёлой руки Бетховена.
Pierre-Roch Vigneron (1789-1872): "Le Convoi du Pauvre" c.1819, a coloured French copper engraving said to have been owned by Beethoven, who hung it on his wall as a constant reminder of Mozart's humble death
Roger: сюжет с катафалком и собакой ... считается, что в моцартоведение он запущен с тяжёлой руки Бетховена.
Сюжет необычайно интересный, как все, что связано с моцартовскими легендами. Хотя ясных указаний на провенанс картинки, кажется, нет. В одном из описаний сказано, что будто бы она висела у Бетховена на стене; но в таком случае о ней непременно упомянули бы мемуаристы.
"...Мы всегда писали письма Деду Морозу под чутким руководством родителей, естественно. Но в один год мой младший братик решил проверить теорию, что это все родители, и написал два письма: одно с мамой бросили в почтовый ящик, а второе он написал тайно и бросил с балкона, справедливо рассудив, что Дед Мороз в снегу его найдет без проблем. Письмо приземлилось на балкон соседей снизу, с которыми мы дружили семьями. Родители решили, что веру в Деда подрывать рано, и положили под елку то, что было заказано в секретном письме. Брат был очень задумчив 31 декабря."
Читаю книжку немецкого офицера Ланге под названием "Художники во Франции во время оккупации". Автор, по профессии искусствовед, служил в отделе пропаганды и "курировал" изобразительное искусство во Франции. Рассказывает про жизнь в Париже во время войны, про то, как он помогал разным художникам и владельцам галерей, про оперы, выставки и концерты. Впечатление сильное как от его рассказов, так и от редакторских сносок, в которых пишут какие персонажи были осуждены в 1945-1946 годах за коллаборационизм (какая-нибудь оперная певица). Как пишет Е.Г., и сам, и цитируя Иванова, неприятны в этих историях примерно все.
Да, "борьба с коллаборационистами" после Второй мировой - это отдельная тема. Вот тут про то, как издевались во Франции над "горизонтальными коллаборационистками" (то есть женщинами, чья вина была только в том, что они спали с немецкими солдатами и офицерами). Примерно то же творилось в Норвегии, да и много где. Причём творили это по большей части не бойцы Сопротивления, а те, кто при оккупации сидел тише воды, ниже травы. В случае Чехии - целой страной сидели тише воды, ниже травы, пикнуть при оккупации не смели, зато уж потом оторвались на судетских бабах да детишках.
Я ещё понимаю, когда "победивший Дракона сам становится Драконом". Но эти-то никого не победили, кроме беззащитных людей, и даже не пытались...
Там было такое Сопротивление, что рейхспротектор Гейдрих ездил по Праге с одним охранником. И когда всё-таки был убит, сделали это британские парашютисты (правда, в пропагандистских целях подобрали чеха и словака по национальности).
Есть такой польский анекдот: - Почему у чехов не было партизан? - Им немцы не разрешали.
Отличная ссылка. Какие же именно акции чешского (именно чешского, а не словацкого - на тот момент Словакия была отдельной страной, формально независимой) мы по ней находим?
1.
28 октября 1939 года пражские студенты и их преподаватели вышли на демонстрацию, чтобы отметить годовщину образования Чехословацкого государства. Войска оккупантов разогнали демонстрацию, при этом был застрелен студент медицинского факультета Ян Оплетал, похороны которого переросли в акцию протеста. 17 ноября немцы окружили студенческие общежития, более 1200 студентов были арестованы и заключены в концлагерь, девять из них были казнены.
2.
Самым известным актом чехословацкого Сопротивления стала ликвидация рейхспротектора Богемии и Моравии Рейнхарда Гейдриха 27 мая 1942 года, которую осуществили подготовленные в Великобритании чехословацкие диверсанты — Ян Кубиш и Йозеф Габчик.
Вот именно, то есть британские парашютисты, а не мифическое Сопротивление.
3.
Последним актом чехословацкого Сопротивления стало Пражское восстание 1945 года, организованное подпольной комендатурой Праги «Бартош» и поддержанное 1-й пехотной дивизией РОА[5].
Пятого мая, ага. Ну, хоть не девятого.
И, наконец, главный подвиг Сопротивления: оно потребовало полного изгнания судетских немцев! Да, вот тут они были герои
Кстати, это мероприятие проводилось в точности по нацистскому лекалу:
Весной — летом 1945 года к немцам Чехословакии применялись следующие дискриминационные меры:
они были обязаны регулярно отмечаться в полиции, им запрещалось покидать своё место жительства,
они были обязаны носить нашивки «N» — «немец» или повязку со свастикой,
у них были конфискованы автомобили, мотоциклы и велосипеды,
им запрещалось пользоваться общественным транспортом, посещать публичные места,
им запрещалось ходить по тротуарам,
им запрещалось иметь радио, телефон и использовать их,
им запрещалось разговаривать в публичных местах по-немецки,
они были обязаны посещать магазины только в определённое время,
и так далее[4].
Все эти люди были виноваты только в том, что были этническими немцами. К нацистским преступникам, понятно, применялись совсем иные меры.
А можно спросить у представителя крымского Сопротивления во время 23-летней украинской оккупации, как он относится к коллаборационистам. Всяким там крымским татарам.
А что, к татарам в Крыму сейчас применяются такие же меры, как к немцам в Чехословакии в 1945? Каких только удивительных вещей не узнаешь на этом форуме!
Я все время ошибаюсь, понимая вас слишком буквально, а вы постоянно понимаете мои слова как-то … расширенно. Если уж искать намёк, то скорее по части вышевысказанного ненового мнения, что «настоящие герои слишком благородны, чтоб обижать женщин и детей». Но на самом деле и это не подразумевалось.
Это вы выдумали, я такого мнения не высказывал. Я высказал мнение, что если Драконом становится Ланцелот, то это гораздо менее гнусно, чем когда Драконом становится Бургомистр.
Evgeny Gleizerov: как издевались во Франции над "горизонтальными коллаборационистками" (то есть женщинами, чья вина была только в том, что они спали с немецкими солдатами и офицерами)
Как-то смотрел жуткую видео-хронику, как ведут этих женщин. Как сдавшие Париж отыгрываются на девушках. А вот ещё из Ланге прекрасный эпизод, глава называется "Давид".
Я мирно спал в номере отеля «Линкольн», когда меня внезапно разбудили сильные удары в дверь. Миновала полночь. Я пошел открывать, немного обеспокоенный, и оказался нос к носу с Эммануэлем Давидом, дрожавшим как осиновый лист.
Я любил его галерею на Фобур Сент-Оноре, 52. Бывал там часто и подолгу. Галерея Друана-Давида была известна и уважаема в Париже. Залы экспозиции находились в доме Элены Рубинштейн, рядом с ее салоном по продаже косметики. В глубине одного из залов стоял стол для пинг-понга, где мы играли много раз.
Этим вечером, когда Давид был у себя и спокойно читал, он услышал шум перед входной дверью. Выйдя, он столкнулся с двумя немцами в военной форме, которые бросили ему в лицо: «Ты еврей!» После чего стали повсюду рыться, проверяли его документы. Обращаясь к нему, они говорили только одно слово — «еврей». Дошли до того, что заставили его расстегнуть ширинку и показать член. Это было полное безумие!
Две вещи свидетельствовали против Давида: его фамилия, рассматриваемая нацистами как «еврейская», а также его имя Эммануэль... Если бы я не вмешался, он мог бы оказаться в концентрационном лагере в Дранси.
Надо было действовать без промедления. Поскольку вышеупомянутые скоты носили форму, речь шла, вероятно, об СС.
У меня не было ни связей в гестапо, ни контактов с СС. Военные презирали гестапо, я знал только, что их штаб-квартира находится на улице Фош. Отделенное от других военных ведомств, подчиняющееся непосредственно приказам самого Гиммлера, гестапо было государством в государстве.
Я совсем не знал генерала СС Оберга. Мог бы знать, просто никогда его не встречал. Он был единственный, кто мог спасти Давида, ибо только он имел власть отдать контрприказ. Не быть военным карьеристом значило иметь много неудобств, но также и несколько преимуществ. Поскольку я не имел необходимых для карьериста связей и покровителей, военная иерархия для меня ничего не значила. Привыкнув обращаться напрямую к ответственным лицам, я зачастую шел к руководству, минуя нижестоящих офицеров.
Чтобы попасть к Обергу, надо было пройти несколько постов охраны. В обычной ситуации я бы никогда к нему не попал. Но у меня был козырь, и я использовал его. На немцев всегда производят впечатление титулы, особенно университетские. А я был господин доктор!
Я велел бедному Давиду возвращаться к себе, надел свою форму, сунул в карман документ, подтверждающий ученую степень, и направился на улицу Фош.
Пройдя контроль с удивившей меня легкостью, я быстро оказался у генерала Оберга, который принял меня очень тепло, интересовался моей деятельностью в Париже и работой в Берлинском музее до войны. Наша беседа приняла нужный оборот, и я сказал себе, что настал момент для цели моего визита. Очень твердо я сказал генералу, что, несмотря на фамилию, а также имя, в венах Давида нет ни капли еврейской крови.
Без малейшего колебания Оберг снял телефонную трубку и отдал при мне приказ, полностью прекращавший процедуру, запущенную против «еврея» Эммануила Давида, который внезапно перестал считаться «евреем».
Уже не в первый раз вижу с нажимом произнесенное "британские парашютисты". Товарищ явно убежден, что это британцы убили Гейдриха, забросив для этого своих парашютистов, и чисто для пропаганды исполнителями подобрали чеха и словака.
Evgeny Gleizerov: Там было такое Сопротивление, что рейхспротектор Гейдрих ездил по Праге с одним охранником. И когда всё-таки был убит, сделали это британские парашютисты (правда, в пропагандистских целях подобрали чеха и словака по национальности).
Тут необходимо уточнить, что Гейдрих не был рейхспротектором, а был формально его замом. Фон Нейрат оставался рейхспротектором, но был Гитлером отстранен от дел и отправлен в бессрочный отпуск "для восстановления здоровья" за безуспешную борьбу с мифическим чешским сопротивлением, которое слишком уж сидело тише воды ниже травы. Для наведения порядка и был отправлен Гейдрих. Который и стал его наводить железной рукой, заработав кличку "пражского мясника" за массовые аресты и расстрелы представителей мифического чешского сопротивления. Начиная с ни много ни мало главы правительства Протектората, который был участником мифического сопротивления и был тут же Гейдрихом арестован, а позже убит.
А "британские парашютисты" никакими британскими не были, а были, разумеется, чехословацкими военными, а фразу "в пропагандистских целях подобрали чеха и словака по национальности" следует понимать так, что в пропагандистских целях было выбрано сочетание чех+словак (а не два чеха), потому что выбор был только из чехов и словаков у чехословацкого руководства, которое, собственно, и подбирало людей, и планировало, и проводило операцию. При решающем участии мифического чешского сопротивления, потому что убить Гейдриха — это, знаете ли, не прыгнуть с парашютом и бросить гранату, покушение было разработано и проведено на месте, и без мифического чешского сопротивления сделать это было бы просто невозможно. Да и "парашютистами"-то их можно назвать лишь чисто формально — ну да, умели прыгать с парашютом, прошли двухнедельные курсы. Но так-то они были террористами широкого профиля. И готовились они, понятно, не для того, чтобы убить Гейдриха и погибнуть, а чтобы вести диверсионно-разведывательную деятельность, влившись в местное мифическое сопротивление. Вместе с сотнями других "британских парашютистов" из чехословацкой армии. Вместе с ними с того же самолета были сброшены еще две группы в общей сложности из пяти таких же "британских парашютистов", для деятельности в чешском сопротивлении. В пропагандистских целях все они были чехами или словаками (хотя, может, и только чехами, не разбирался)
Ирония тут в том, что главная цель покушения в том и состояла, чтобы продемонстрировать британцам (а также другим союзникам, советским не в последнюю очередь) наличие и силу местного чешского сопротивления, и что Бенеш продолжает контролировать ситуацию в Чехии. Потому что на него давили и британцы, и русские, что, мол, давай переходи к реальной насильственной борьбе от всяких там бархатных забастовок, саботажей и демонстраций. Но кое-кто, видимо, уверен, что это британцы задумали и провели эту операцию, чтобы обмануть самих себя, и убедить себя в реальности мифического чешского сопротивления :)
Британцы не убивали Гейдриха. И не "приказывали" чехословакам убить Гейдриха. Они лишь оказали техническую помощь операции, в общих рамках помощи чешскому сопротивлению и чехословацкому правительству. А инициатива полностью исходила от чехословацкого руководства.
Отчасти справедлив был бы упрек, что чешское сопротивление года до 1943 было по большей части ненасильственным. Они, кстати, уговаривали правительство отказаться и от убийства Гейдриха, резонно указывая, что убийство не принесет никакой пользы союзникам, зато приведет к массовым репрессиям среди чешского населения, что и произошло. Мне особенно приятно к такому упреку присоединиться, потому что я вообще горячо за насильственное сопротивление фашизму, будь оно хоть чешским, хоть российским или белорусским. Однако ведь такой же характер сопротивление имело и в оккупированных советских городах, да и везде. Молодогвардейцы занимались в основном распространением листовок не потому, что были трусами, а просто трудно городским неподготовленным жителям что-то другое придумать против могучей военно-полицейской машины. Ну и подпольная работа в Чехии была во многом парализована благодаря реально эффективной и брутальной работе гестапо и террору населения, подпольные группы и сети постоянно вскрывались, участники под пытками сдавали остальных. Действительно было трудно приподнять голову и приходилось сидеть тише воды ниже травы, но дело не в трусости или нежелании сопротивляться. Ну а уйти в леса и организовать партизанскую борьбу тоже не так просто, как хотелось бы, надо иметь специфические умения, а желательно и командование, и снабжение. Этим смогли заняться только потом, при помощи и СССР, и союзников
jenya: А вот ещё из Ланге прекрасный эпизод, глава называется "Давид".
Спасибо за ссылку! Я бесконечно далёк от живописи, но всё равно очень интересно!
О больших трудностях, которые встречало чешское Сопротивление из-за эффективных нацистов. Вот именно это поляки с полным на то правом и называют "им немцы не разрешали". Оккупационный режим в Польше был на порядок более жёстким и жестоким, но вот поляки как-то справлялись. Как говорится, кто хочет, тот делает, кто не хочет, находит причину не делать.
onedrey: убить Гейдриха — это, знаете ли, не прыгнуть с парашютом и бросить гранату
Действительно, нет ничего труднее, чем убить человека, который ежедневно ездит по одному и тому же маршруту с одним охранником (по совместительству шофёром) в открытом автомобиле. Настоящий бином Ньютона, без лондонских парашютистов тут никак! Впрочем, эти горе-диверсанты и того не смогли сделать чисто, без коллатеральных ранений у гражданских, убить шофёра вообще не смогли, а самого Гейдриха только ранили (да так, что он в больницу зашёл своими ногами), правда, по случайности рана оказалась смертельной (или лечение неправильным).
Пуэнта у меня была в том, что Ланге, конечно, молодец, спас человека. Но даже в воспоминаниях он не добавил банальную фразочку, что и евреев тоже нехорошо преследовать. Ощущение остаётся, что евреев ещё туда сюда, но преследовать французов без капли еврейской крови за то, что они якобы евреи, это уже беспредел.
Самый любопытный казус с чехословацкими репрессиями против коллаборационистов — конфискация имущества династии Лихтенштейнов. Лихтенштейны не были гражданами Германии, династия не сотрудничала с нацистами, мало того: помогала деньгами чехословацкому правительству в Лондоне. И требует возвращения своих имений,площадью в 10 раз с лишним больше территории княжества.
Evgeny Gleizerov: Ну, если верить его воспоминаниям, он и еврейку Дину Верни тоже спас, да притом при наличии приказа её ликвидировать, исходящего лично от Гиммлера.
Ещё не дочитал дотуда :)
Но верю, в целом он ведёт себя достойно, коробят отдельные детали типа этой или типа той, что он (согласно воспоминаниям) не знал о компании по продаже произведений искусства, принадлежащих евреям. Я понимаю, что странно требовать от немецкого офицера слишком многого.
Последняя фраза - очень точно. Вообще, при подобных режимах с людей спрос куда меньше, чем в нормальных ситуациях. Уже просто не творить прямого зла - чуть ли не подвиг, а если ты ещё и добро делаешь супротив генеральной линии...
Многого от офицера немецкой армии трудно было ожидать, но случались изредка отклонения от генеральной линии. Моя мама (еврейка по отцу) к моменту оккупации городка на Северном Кавказе заболела тифом. Лечил ее немецкий военврач. Он, вероятно, ничем не рисковал, а - в отличие от большинства своих соотечественников - просто сумел остаться нормальным человеком даже в тех условиях.
Plast2019: Многого от офицера немецкой армии трудно было ожидать, но случались изредка отклонения от генеральной линии. Моя мама (еврейка по отцу) к моменту оккупации городка на Северном Кавказе заболела тифом. Лечил ее немецкий военврач. Он, вероятно, ничем не рисковал, а - в отличие от большинства своих соотечественников - просто сумел остаться нормальным человеком даже в тех условиях.
А это - при всепроникающей тотальной пропаганде, подкреплённой террором - получается у очень немногих. Потому что все присущие нашему виду механизмы психологической защиты толкают к тому, чтобы "искренне" уверовать. Уверен, например, что у меня бы не получилось, родись я году в 1915-1930, вырос бы "убеждённым" коммунистом-сталинистом. Тем выше уважение и даже преклонение перед людьми, которые сдюжили.
Впрочем, именно немецкому офицеру остаться человеком было несколько проще. Там была корпорация со старыми традициями, причём малодоступная как нацистским органам, так и нацистским политрукам - во всяком случае, до 20.07.1944. А вот у советских людей ничего этого не было, они были атомизированные единицы без корней, традиций и корпораций, абсолютно беспомощные перед государством-Левиафаном. И маршал в этом смысле ничем не отличался от дворника...
