Общительность это далеко не сильная черта моих детей, злые родители до сих пор убеждают их пойти с кем-нибудь погулять или поучаствовать в пьянке. Д. снимает квартиру с ещё двумя мальчиками, один из них - старый университетский друг, а второй подселился месяц назад. И этот второй умеет и любит поговорить, при этом участие собеседника ему необязательно, даже мешает. На днях Д. засёк длину монолога: 17 минут.
В эти годы бывало всякое, и, случалось, испытывавший голод Доннер звонил Эйве и говорил: «Грандмэтр, вы не имеете ничего против, если я загляну к вам на секунду, у меня появилась новая идея в варианте, о котором вы писали недавно? Я здесь совсем неподалеку с моим другом...» Получив разрешение и уже сидя в трамвае, Доннер говорил своему приятелю: «А теперь помолчи, я должен придумать что-нибудь в защите Нимцовича». Главная цель визита становилась ясной, когда анализ с бывшим чемпионом мира затягивался и часам к девяти в гостиной появлялась его жена с подносом горячих бутербродов с яйцом и маслом, так называемых «саламандр», которыми славился дом Эйве.
А это через десять лет
Доннер стал гроссмейстером в 1959 году, когда в мире было всего пятьдесят семь носителей высшего звания, из которых двадцать жили в Советском Союзе. В Западной Европе гроссмейстеров было всего восемь, поэтому в приглашениях на турниры у него не было недостатка. В эти годы Хейн много играет. 1963 год — один из пиков его карьеры. Доннер выигрывает сильный Хоговен-турнир, оставляя позади себя Бронштейна, Авербаха и еще восемь гроссмейстеров. «Конечно, — сказал тогда Бронштейн, занявший второе место, — если Доннер в настроении и хочет играть, то может играть очень хорошо». В этот период Хейн трижды побеждает на чемпионатах страны, регулярно и не без успеха выступает в сильных турнирах в Бевервейке, Амстердаме, Мюнхене, Дублине, Остенде, выигрывает первую доску на европейском чемпионате в Гамбурге. Но случаются и неудачи, порой и провалы; так, в 1966 году на Кубке Пятигорского в Санта-Монике, собравшем сильнейших гроссмейстеров мира, он занимает последнее место.
В 1960 году Доннер играет в зональном турнире в Мадриде. В предпоследнем туре западногерманский мастер Леман предлагает ему ничью, обеспечивающую Хейну выход в межзональный турнир. Ничья? Какая может быть ничья с патцером в лучшей позиции?! Доннер отказывается и... проигрывает.
В последнем туре его догоняют Глигорич, Помар и Портиш. «Я всегда был сумасшедшим», — жалуется он в очередной корреспонденции из испанской столицы. Четверной матч-турнир с тремя выходящими в следующий этап; Доннер оказывается последним.
Он встречался со многими шахматистами довоенного поколения: Боголюбовым, Бернштейном, Тартаковером, Земишем, с некоторыми из них играл. Однажды он рассказал, как закончил свою карьеру Артуро Помар. Играя партию на каком-то турнире в Ирландии, Помар обнаружил на поле аб черную дыру. Он отправил свои фигуры к этому полю, где они все, одна за другой, были уничтожены неприятелем. На «скорой помощи» испанский гроссмейстер был доставлен в больницу и больше никогда не играл в шахматы.
На той Олимпиаде команда Голландии заняла второе место, отстав от победителей — американцев — всего на пол-очка. Тимман и я выиграли соответственно первую и вторую доски, но в важнейшей партии с Кавале-ком мне не удалось реализовать большое преимущество.
— Мне хочется плакать, когда я смотрю на твою технику в эндшпиле, — заметил Хейн, наблюдавший со стороны за ходом партии. — Такое впечатление, что в высшей школе КГБ, где тебя готовили к эмиграции на Запад, все знатоки окончаний были репрессированы в годы Большого террора, и твои прорехи в этой стадии просто некому было залатать...
Он попал в дымное помещение, где сидели шумные призраки. В каждом углу зрела атака, и, толкая столики, ведро, откуда торчала стеклянная пешка с золотым горлом, барабан, в который бил, изогнувшись, гривастый шахматный конь, он добрался до стеклянного, тихо вращающегося сияния и остановился, не зная, куда дальше идти.
Услышал новое выражение - "очень забивной нападающий". "Пробивной" (человек) - знаю, "отбивная" (свиная) тоже знаю, очень забивной - не знаю. Удалой и задорный, заводной.
Если посмотреть корпус русского языка, это слово встречается примерно сотни три раз, исключительно в жаргоне спортивных корреспондентов. Если учесть, что газетный корпус имеет глубину около 20 лет, можно предположить, что оно и раньше существовало в этой нише, а люди, которые не читают совспорт, и не болеют за свой пахтакор, могут его и не знать.
Именно так. Ходячее выражение у пишущих о футболе-хоккее. Случайно гугл выдал первой заметку 2005 года:
Матч выдался для "Милана" крайне сложным. Команда продолжает испытывать проблемы в передней линии. Самый забивной игрок "Милана" Шевченко вернётся в игру лишь к матчу следующего тура с "Ромой", а пока "Милан" обходится тем, что есть. Единственный гол в игре с "Сампдорией" на 65-й минуте забил Кака. Руй Кошта навесил с правого угла штрафной, и бразилец, которого никто не опекал, головой положил мяч в угол. Для этого ему даже прыгать не пришлось.
Cube2: спрашиваю как Нака, ибо очевидно, что по отчеству всем всё понятно.
Испытал непередаваемую гордость, догадавшись без подсказок)
Ну да, по фамилии их трое на слуху (у меня, во всяком случае, тут вспоминается анекдот про мальчика и времена года), двое - тезки, традиционно отличают по отчеству.
Не будь отчества, так и вовсе не различить
dimarko: вспоминается анекдот про мальчика и времена года
Мальчик - дятел, забыл Макса Рихтера.
Кстати, о временах года.
Пару недель назад я выходил на мероприятие в исполнении местного симфонического оркестрика. Зал был большой, звук - идеальный, чувствовалось, что они полтора года репетировали. Я сидел метрах в 4 от сцены, и передо мной не было никого, потому что в зале на 1000 мест оставили 200 кресел островками по 2, как в бизнес-классе.
Худрук - Александр да Коста, которого можно увидеть в клипе выше, дирижировал в 3 концерте для фортепьяно с оркестром, и солировал, стоя на дирижёрском помосте, во 2 симфонии Бетховена. Всё было в классических рамках, без ударных установок, но под конец оркестр на бис исполнил премьеру коллективного произведения под названием "Fur Alice", в котором были густо замешаны "Fur Elise", "Stairway to Heaven", "I will survive", Джон Уильямс и ещё что-то, что я не успел идентифицировать.
Он, конечно, пижон и рок-звезда; чувствуется, что в детстве он просил у мамы электрогитару, но и так неплохо получилось. Незадолго до ковида OSL давал "сезоны" Вивальди и Пьяццоллы (тоже во вполне качественном классическом исполнении), где да Коста рассказывал про свою скрипочку Страдивари, а в этот раз он травил байки про венскую оперу, так что хотелось треснуть его по башке этой самой скрипкой.
