Evgeny Gleizerov: Но поведенчески (агрессивность, иерархичность и пр.) люди куда ближе к шимпанзе.
это неверно _категорически_, сорри
бонобо от шимпанзе отличаются не агрессивностью, а способами выходить из неизбежно возникающих конфликтов внутри и вне своей стаи. внутристайная смертность у них примерно одинаково никакая, а вот с соседями они способны не только воевать, но и просто спариваться. это делает их куда ближе к людям, уверенно.
"иерархичность" у бонобо тоже куда ближе к людям: у больших шимпов иерархия меняется крайне редко, роли в стае обычно распределены стабильно. у бонобо - за счет вариативного использования секса, ага - иерархия меняется значительно чаще, и именно они проводят много времени выясняя, так или иначе, иерархические вопросы. это их рутина, и в этом, конечно, они тоже куда больше похожи на нас.
но эти соображения очень вторичны, если вспомнить, что и те, и другие агрессивнее человека в _десятки_ раз. а то все как-то забывают, что неизбежные драки, которые наблюдают даже ученые, вообще-то занимающиеся этим осторожно, издалека и далеко не всегда, происходят в коллективах на десятки особей.
у сапиенсов даже вне цивилизации близко не наблюдается ничего подобного, если что. и в любой сопоставимого размера племенной группе людей драка с увечиями между ее членами будет подробно разбираться всем коллективом, а самец, который заведет привычку калечить соплеменников из собственной удали, не продвинется по иерархии - а вылетит из нее и пойдет на мясо. насилие между членами группы у нас ритуализировано - и мы вне конкуренции именно по части обуздания внутривидовой агрессии. это одно из наших эволюционных преимуществ, вообще-то)
Evgeny Gleizerov: Нет ни одного социума, в котором бы не осуждалось убийство, воровство, обман по отношению к своим.
и да, вот это вот все у бонобо не осуждается, как и у шимпанзе. так что поведенчески мы ни к кому не ближе, мы сильно-сильно далеко от всех.
а вот мировозренчески мы просто приматы, куда уж тут денешься
Вполне возможно, я эту тему знаю очень поверхностно. Так что транслирую общераспространённое среди неспециалистов мнение, которое, конечно, может быть ошибочным.
saluki:
Evgeny Gleizerov: Нет ни одного социума, в котором бы не осуждалось убийство, воровство, обман по отношению к своим.
и да, вот это вот все у бонобо не осуждается
??? Как это вяжется с:
saluki: внутристайная смертность у них примерно одинаково никакая
Как бы странно и дико показалось утонченно образованным римлянам первой половины 1-го столетия, если бы кто-нибудь сказал им, что полуграмотные, неясные, запутанные, часто нелепые письма странствующего еврея к своим друзьям и ученикам будут в сто, в тысячу, в сотни тысяч раз больше читаться, больше распространены и больше влиять на людей, чем все любимые утонченными людьми поэмы, оды, элегии и элегантные послания сочинителей того времени.
Фукидид: Перикл, как человек, пользовавшийся величайшим уважением сограждан за свой проницательный ум и несомненную неподкупность, управлял гражданами, не ограничивая их свободы и не столько поддавался настроениям народной массы, сколько сам руководил народом. Не стремясь к власти неподобающими средствами, он не потворствовал гражданам, а мог, опираясь на свой авторитет, и резко возразить им. Когда он видел, что афиняне несвоевременно затевают слишком дерзкие планы, то умел своими речами внушить осторожность, а если они неразумно впадали в уныние, поднять их бодрость. По названию это было правление народа, а на деле власть первого гражданина.
Ночью я, как правило, сплю. А иногда действительно некоторые строчки приходят в голову в транспорте, иногда дома, за столом и т. д. Как я пишу? Я просто не знаю. Я думаю, что стихотворение начинается с некоего шума, гула, если угодно, у которого есть свой психологический оттенок. То есть в нем звучит как бы если не мысль, то, по крайней мере, некоторое отношение к вещам. И когда вы пишете, вы стараетесь на бумаге к этому гулу более или менее приблизиться, в известной степени рациональным образом. Кроме того, я думаю, что не человек пишет стихотворение, а каждое предыдущее стихотворение пишет следующее. Поэтому главная задача, которая, наверное, стоит перед автором, — это не повторяться; для меня каждый раз, когда этот гул начинает звучать, он звучит несколько по-новому…
Одоевцева о Мандельштаме:
Я прохожу через ярко освещенную столовую ДИСКа. Здесь не те правила, что в Доме литераторов, и никого, даже обитателей ДИСКа, не кормят даром. За длиннейшим столом Добужинский и молодой художник Миклашевский, приобретший громкую известность своими гусарскими чикчирами-рейтузами, лакомятся коронным блюдом дисковой кухни — заячьими котлетами. Так для меня и осталось тайной, почему эти котлеты назывались „заячьими“. Ни вкусом, ни видом они зайца не напоминали. Я останавливаюсь на пороге предбанника. Тихо. Пусто. Никого нет. Уже сумерки. И вдруг я слышу легкое жужжание. В темном углу, у самой статуи Родена перед ночным столиком, неизвестно зачем сюда поставленным, сидит Мандельштам. Я вглядываюсь в него. Как он бледен. Или это кажется от сумерек? Голова его запрокинута назад, лицо неподвижно. Я никогда не видела лунатиков, но, должно быть, у лунатика, когда он скользит по карнизам крыши, такое лицо и такой напряженный взгляд.
Он держит карандаш в вытянутой руке, широко взмахивая им, будто дирижирует невидимым оркестром — вверх, вниз, направо, налево. Еще и еще. Внезапно его поднятая рука повисает в воздухе. Он наклоняет голову и застывает. И я снова слышу тихое ритмичное жужжание. Я не шевелюсь. Я сознаю, что здесь сейчас происходит чудо, что я не имею права присутствовать при нем. Так вот как это происходит. А я и не знала».
Из парижского периода Фалька: "Автопортрет с шарфом" (1934), Тверская областная картинная галерея.
Первая часть пятой беседы с Верой Прохоровой была посвящена знакомству и дружбе с художником Робертом Фальком. Часть этого рассказа опубликована в последнем номере журнала «Третьяковская галерея» среди материалов к выставке Роберта Фалька. Вера Ивановна познакомилась с Фальком в доме режиссера и театрального педагога Александры Азарх-Грановской, сестры Раисы Идельсон, третьей жены художника. Со слов Александры Вениаминовны, Вера Ивановна рассказывает о спектаклях Государственного еврейского театра и активном сотрудничестве Фалька с режиссером Алексеем Грановским, описывает предсказание страшной аварии, в результате которой Александра Вениаминовна лишилась ноги. Кроме того, Вера Ивановна вспоминает несколько ярких эпизодов многолетней дружбы с Фальком, его рассказы о комичной попытке перевоспитать марсельских проституток и малоизвестную историю исцеления Фалька от тяжелой депрессии после встреч со священником Алексеем Мечёвым.
Обратил внимание, что доктор Малатеста выдаёт Норину за свою сестру, вводя в заблуждение не только самого Дона Паскуале, но и его племянника (и возлюбленного Норины) Эрнесто. Пара аферистов с довольно игривыми отношениями между собой. Как там у Стэплтонов было?
Это я слушаю оперу с Беверли Силлс (запись 11 января 1979 года)
Sills was born Belle Miriam Silverman in Crown Heights, Brooklyn, New York City, to Shirley Bahn (née Sonia Markovna), a musician, and Morris Silverman, an insurance broker. Her parents were Jewish immigrants from Odessa, Ukraine (then part of Russia) and Bucharest, Romania. She was raised in Brooklyn, where she was known, among friends, as "Bubbles" Silverman. As a child, she spoke Yiddish, Russian, Romanian, French and English. She attended Erasmus Hall High School in Brooklyn, as well as Manhattan's Professional Children's School.
Во время войны Эренбург, будучи военным корреспондентом, выезжал на фронт, в действующую армию. Однажды после боя за Винницу он увидел маленькую еврейскую девочку, на глазах которой немцы не так давно расстреляли родителей и сестер. Ее после этого успел спрятать какой-то старик, а потом испугался и велел ей: «Беги, ищи партизан». Эту девочку Эренбург привез в Москву и отдал дочери Ирине, в то время безутешно оплакивающей погибшего на войне мужа. Так у отчаявшейся женщины появилась дочь, а у Эренбурга внучка Фаня.
Сотрудник британской радиостанции BBC Анатолий Гольдберг, присутствующий на пресс-конференции Эренбурга в Лондоне в 1950 году, вспоминает: «Эренбург в течение двух часов доблестно держал оборону, увертываясь от одних вопросов и парируя другие контрвопросами, спасаясь полуправдой и туманными двусмысленными ответами, но отчаянно стараясь избежать прямой лжи…» Но когда Эренбурга напрямую спросили о судьбе двух писавших на идиш поэтов, членов ЕАК Ицика Фефера и Давида Бергельсона, которых не без основания считали арестованными, Эренбург, не кривя душой, ответил, что они не были его близкими друзьями и поэтому последние года два ему не случилось с ними видеться. «Однако затем он добавил тонкую ложь, которая была намеренно преподнесена так, чтобы прозвучать правдой: “Если бы с ними произошло что-нибудь дурное, я бы об этом знал”, - по-французски заверил журналистов Эренбург».
Веганская диета, исключающая мясные и молочные продукты, оказалась вредна для костей. Ученые установили, что такой рацион может привести к риску переломов. Соответствующее исследование ученых из Немецкого Федерального института оценки рисков опубликовал журнал Nutrients.
Исследователи выяснили, что веганы, как правило, имеют более слабые кости из-за нехватки питательных веществ, которые содержатся только в продуктах животного происхождения.
Ученые провели ультразвуковое исследование пяточной кости 72 человек, половина из которых оказывались от мяса и молока, а другая половина — нет. С помощью ультразвука специалисты определили 12 маркеров, которые указывают на состояние костей. В них входят витамины А и В6, лизин, лейцин, омега-3 жирные кислоты, селенопротеин Р, йод, кальций, магний и другие элементы.
забавно, что ученые выяснили это только сейчас - ибо врачи всегда это знали. в любой травме и ожоговом отделении с пациентом будет проведена беседа о необходимости здорового питания для заживления повреждений. это случалось как с моими местными знакомыми, так и с суперзвездами американской поп-сцены
В целом это хорошие новости, а то публично непросто такое сказать. Массовые самоограничения плохо отразятся на популяции. Интересно, могут ли массовые самоограничения в еде плохо отразиться на популяции.
Интересная статья о переводах Бориса Пастернака. Я заинтересовался этой темой давно, когда первый раз прочитал "Фауста" в переводе Пастернака, а через некоторое время захотелось перечитать, и мне попался замечательный перевод Н.Холодковского - насколько же приятнее и легче читалось, словно совсем другой "Фауст". Затем сравнивал некоторые другие произведения, и с тех пор отношусь к переводам Пастернака с большим недоверием. Вернее, просто их избегаю.
Eternal_Wait: Интересная статья о переводах Бориса Пастернака. Я заинтересовался этой темой давно, когда первый раз прочитал "Фауста" в переводе Пастернака, а через некоторое время захотелось перечитать, и мне попался замечательный перевод Н.Холодковского - насколько же приятнее и легче читалось, словно совсем другой "Фауст". Затем сравнивал некоторые другие произведения, и с тех пор отношусь к переводам Пастернака с большим недоверием. Вернее, просто их избегаю.
Ходили сплетни, что переводы в основном делала его жена, а имя ставилось для бOльших денег. Когда мне показали его переводы с грузинского, я понял, что это чистая правда - эти переводы не мог делать он. Такая убогость. Просто очевидно, что не он.
Grigoriy: Ходили сплетни, что переводы в основном делала его жена, а имя ставилось для бOльших денег. Когда мне показали его переводы с грузинского, я понял, что это чистая правда - эти переводы не мог делать он. Такая убогость. Просто очевидно, что не он.
Не знаю, но если он не мог делать такую убогость, то должен был прекрасно понимать, что это убогость. С трудом представляю, чтобы человек сознательно подставлял свое имя, стоит ли та разница в деньгах порчи репутации? Думаю, все же переводил он.
Собственно, мой акцент был не на личности Пастернака, а на качестве его переводов. С тем, чтобы помочь в выборе тем, кто еще собирается читать - ведь переводы Б.Л. распространены и популярны. Мне бы это в свое время очень помогло. А может, кто-то аргументированно выскажет иную точку зрения.
