Пиррон некстати несерьёзен. Что за ним водится.
Никакого "ляпа", никакой "бессмыслицы".
А Старику или Харитону, случись у них такой "ляп", Пиррон сам бы первым аплодировал.
В тему с участием Льва, Сэда, Пугачёвой и Высоцкого.
Sad_Donkey: Надеюсь, со стихотворением О.Э.Мандельштама "Ленинград" мы будем знакомиться не в истеричном исполнении А.Б.Пугачевой.
ЛХаритон: И я подумал, что на сей раз Сэд стопроцентно прав.
jenya:Недавно вспоминал. В 92м Пугачева приезжала в Израиль и давала один концерт в Тель-Авиве в самом большом зале. И замученные репатрианты надели красивые костюмы и платья и прибыли на концерт, зал был полон, ложи блестали. Это был первый выход народа в свет после года-двух уборок и подработок. Удивленные радиостанции транслировали концерт в прямом эфире (я слушал по Галей Цахаль, кажется). Так вот, когда Пугачева пела "я еще не хочу умирать", зал рыдал.
avia: Алла Борисовна для меня - загадка. Человек, который ценит Пастернака и активно сотрудничает с Ильей Резником, должен страдать раздвоением личности
jenya:А что, кто любит Пастернака, тому теперь уж и песню Пугачевой на стихи Резника нельзя послушать? Как-то жестоко по отношению к ценителям Пастернака :)
А насчет вкусов:
И вкусы и запросы мои - странны, -
Я экзотичен, мягко говоря:
Могу одновременно грызть стаканы -
И Шиллера читать без словаря.
На мой вкус исполнение "непрофессиональной певицы" вообще ни о чем. "Вульгарная кобыла" на концертах, опять-таки на мой вкус, переигрывает; а студийная, видимо, версия, да, мне нравится.
Лучше.Спору нет.Но всё одно не то.Хотя,ТУ Пугачеву - уважаю и люблю - Песенка про меня,Звездное лето,Куда уходит детство,Ты возьми меня с собой....И позднее - Миллион алых роз,Маэстро,Надо же...Те песни с нынешними пошлыми куплетами,которые она изредка выдаёт - небо и земля.Во всяком случае,лично я,чётко разделяю.
Pirron: Ну причем здесь "Маэстро"? Давайте уже "Ленинград" в истеричном исполнении.
ЛЕНИНГРАД
Я вернулся в мой город, знакомый до слез,
До прожилок, до детских припухлых желез.
Ты вернулся сюда, так глотай же скорей
Рыбий жир ленинградских речных фонарей,
Узнавай же скорее декабрьский денек,
Где к зловещему дегтю подмешан желток.
Петербург! я еще не хочу умирать!
У тебя телефонов моих номера.
Петербург! У меня еще есть адреса,
По которым найду мертвецов голоса.
Я на лестнице черной живу, и в висок
Ударяет мне вырванный с мясом звонок,
И всю ночь напролет жду гостей дорогих,
Шевеля кандалами цепочек дверных.
Вот это стихотворение. Я про "истеричное исполнение" написал "по памяти" - именно так я восринял когда-то исполнение А.Б. этого произведения. Звучит резковато, понимаю. Послушал я и сейчас исполнение А.Б.; с интересом.
С творчеством О.Э.Мандельштама (и с его биографией) я познакомился "не интеллигентно" поздно. И то, что я узнал, произвело на меня огромное и трагическое впечатление. Может быть, поэтому я воспринял так резко исполнение А.Б. Исполнение, в котором "вокальные приемчики" мешают, на мой взгляд, восприятию того, что хотел выразить в этом своем стихотворении О.Э. Скажите, вы услышали в этой песне то, что слышишь и чувствуешь, когда читаешь стихотворение? Я услышал, прослушав песню на эти слова в другом, гораздо более сдержанном (по эмоциям, по децибеллам) исполнении.
Заметьте, что в стихотворении автор называет "свой город, знакомый до слез", не "Ленинград", а "Петербург". Это важно! Для О.Э. город всегда оставался Петербургом. Петербургом, с которым произошло большое несчастье.
Вот еще одно, скромное стихотворение О.Э., которое производит на меня очень сильное впечатление:
"
Мы с тобой на кухне посидим,
Сладко пахнет белый керосин;
Острый нож да хлеба каравай...
Хочешь, примус туго накачай,
А не то веревок собери
Завязать корзину до зари,
Чтобы нам уехать на вокзал,
Где бы нас никто не отыскал.
"
Sad_Donkey: Вот еще одно, скромное стихотворение О.Э., которое производит на меня очень сильное впечатление:
"
Мы с тобой на кухне посидим,
Сладко пахнет белый керосин;
Острый нож да хлеба каравай...
Хочешь, примус туго накачай,
А не то веревок собери
Завязать корзину до зари,
Чтобы нам уехать на вокзал,
Где бы нас никто не отыскал.
"
...Когда-то, в пору повышенного литературоцентризма, бывало такое, например. Приходит, допустим, в ваш дом малознакомый человек. Ну, мало ли по каким делам. Вы проводите его на кухню (все тогда сидели на кухнях) и почти автоматически произносите: "Мы с тобой на кухне посидим". А он, этот практически незнакомый тебе человек, на таком же автомате продолжает: "Сладко пахнет..." И с этого момента вы понимаете, что неформальное общение возможно...
дятел: На мой вкус исполнение "непрофессиональной певицы" вообще ни о чем. "Вульгарная кобыла" на концертах, опять-таки на мой вкус, переигрывает; а студийная, видимо, версия, да, мне нравится.
На нет - и суда нет...Исполнение Марины мне очень нравится.Аж пробирает,когда приму достаточное колличество(щас как раз тот случай).Пугачева вызывает одно раздражение.Студийная-не студийная...
В общем - из Пугачевой,что бы она не пела - прёт попса.Влади поёт по другому...Рекомендую вам прослушать песни Владимира Семёныча в её исполнении - Как по Волге-матушке,
Мужчины ушли,О двух автомобилях,Так дымно,Марьюшка.
Я считаюсь неплохим лектором, выступаю на публике на самые разные занимательные темы от электричества до Шостаковича. Но мой звёздный час был лет в пять. Мы с мамой поехали в Анапу; вечерами на танцплощадке я исполнял "всё могут короли". По рассказам, такого триумфа не было и у самой Пугачёвой.
Это в Америке инструктор это старый сержант, который еще генералу Абрамсу объяснял, за сколько оборотов влево отвинтится башня у танка имени генерала Паттона. А у нас танковый инструктор это никакой не командир учебного подразделения и не старый волк, а девочка с большой грудью мотивацией, очень старательная, глубоко любит танки и танкистов, почти целых три месяца изучала танковые специальности и даже водила, стреляла и смазывала. Главная польза для курсантов от этих инструкторш состоит в душевном отдохновении от командиров, которые по хромосомным причинам груди не имеют и танкистов любят несколько иначе, хотя тоже глубоко. А что материал они знают постольку поскольку, несмотря на старание, это неважно. Почему вообще на должности танковых, пехотных и прочих аналогичных инструкторов берут девушек? Не из-за какого-нибудь феминизма, а чтобы мужчин освободить для боевых должностей. Поэтому небольшие и в основном теоретические знания у инструкторов это у нас не баг, а фича. Настоящая учеба все равно же будет потом, что там в классе выучить можно, кто не спит, тот инструкторшу изучает. "Бумажки, проверки - все решит бой". Наша традиция - учиться на ходу, кто успел, тот присел. Кто не успел - похоронят. А так - хорошие девушки, чего ж тебе еще надо, хороняка.
Разумовский Андрей Кириллович (22.10.1752—11.09.1836), граф, государственный деятель, дипломат, князь (с 1815), сын К. Г. Разумовского. В 1769—75 служил во флоте. С 1777 находился на дипломатической службе: в 1777—84 — посланником в Неаполитанском королевстве, в 1786—88 — посланником в Швеции, в 1790—99 — послом в Австрии. Во время Итальянского и Швейцарского походов русской армии (1799) действовал иногда в ущерб интересам России. По настоянию А. В. Суворова был отозван в 1799 из Вены в Россию. В 1801—07, будучи снова на посту русского посла в Вене, приложил много усилий для включения Австрии в коалицию и войну на стороне России против Франции. С 1807 находился в отставке, жил в Вене как частное лицо, где сблизился с Бетховеном, Моцартом, Гайдном, устраивал их концерты, коллекционировал картины. В 1813—14 находился в свите Александра I в качестве внешнеполитического советника. Был одним из руководителей русской делегации на Венском конгрессе 1814—15.
Интересно, не сблизился ли Андрей Кириллович также с Бахом? Неплохо было бы устроить концерт Моцарта в Вене в 1807м. Бетховен, "2й Разумовский квартет":
"...мое воображение рисовало Мстислава Ростроповича! Вряд ли был еще бывший советский человек на Западе, кто снискал себе большее имя на Западе. Как музыкант, Ростропович завоевал себе все на Западе. После умершего великого испанца Пабло Казальса он был первым виолончелистом мира. А его политический авторитет во всем мире! Его принимали английская королева, испанский король и Папа Римский! Имел славу диссидента (вспомним, что у него на даче в период гонений скрывался Солженицын). Потом Ростропович уехал со своей женой, выдающейся певицей, солисткой Большого Театра Галиной Вишневской навсегда из СССР. За рубежом он стал поборником мира, выступал против СССР как «Империи Зла». А критика и действия против него с его бывшей родины еще более поднимали его акции в мире его новых друзей на Западе.
Я не раз разговаривал с дядей о Ростроповиче в Москве.Дядя хорошо знал Славу с юных лет, учился вместе с ним в московской консерватории. Он мне всегда говорил примерно такое: «Ты, знаешь, Лёва, я не понимаю, почему такой гениальный ум, как Ростропович, стал заниматься таким мелким, извиняюсь, инструментом, как виолончель. Он человек невероятного размаха. С его гениальной головой он мог бы руководить страной, быть премьером, в крайнем случае, быть во главе ядерного центра...»
Я тогда не понимал — да и сейчас тоже не понимаю до конца, — иронизировал ли дядя над Ростроповичем, или восхищался им. А может быть, и то, и другое... Мол, музыкант-то Слава замечательный, а мучается дурью там и сям...
Для себя же я уже давно понял одну вещь, что Ростропович был исключительно хитрым человеком, удачно вписывавшимся в любую политическую и социальную систему мира. Он был вроде того человека на улице, как в фильме «Берегись автомобиля», подбегающим последним к месту аварии и восклицающим: «Я свидетель! А что случилось?» И начинающим действовать сообразно обстоятельствам. Таких принятых властями людей, вроде бы бунтарей, в советской истории, например, было предостаточно. Они всегда нужны были властям. Те усвоили вполне формулу Дизраели — правительство без оппозиции всегда в опасности. Итак, у властей всегда были такие люди, как Райкин, Евтушенко, Ростропович... Наверное, можно вспомнить и других, так сказать, причастившихся...
Весь мир помнит, как в августе 91-го года Ростропович примчался в Москву во время путча. Эта акция сделала его героем. И с тех пор его понесло все дальше и выше. Немногие знают, однако, что, давая в то время интервью газете «Русская мысль» в Париже, Ростропович с потрясающей циничной наивностью (или наивным цинизмом?) сказал, что велел Галине, своей жене-певице, позаботиться об их деньгах в банках, пока он будет на танках. Упаси Господь, а вдруг что-нибудь с ним случится в Белокаменной... Вот так: патриот патриотом и всенародный спаситель на баррикадах, а о деньгах не позабыл. Все эта игра, игра на публику — и с виолончелью, и без оной!
Это была отличная пара — Ростропович и Вишневская! Певица решила написать мемуары. Весьма откровенное, чисто женское произведение. Вот она рассказывает о своей дружбе с Плисецкой и пишет такое: «Я всегда говорила Майке, ну что ты торчишь в этом совке?» Майка, совок... Что-то кухонное, неинтеллигентное, но в этой фразе, так небрежно оброненной в книге, мне видится все презрение к стране, в которой жила певица. Человек, который действительно любит свою родину, так не напишет и не скажет. Таков примерно уровень этих людей...
Он делал такие вещи, которые немыслимо представить обычному человеку. Встречаться утром с Фурцевой в ЦК партии, а вечером давать интервью для «Голоса Америки» или «Би-Би-Си», рекламировать советское искусство — «самое прогрессивное» в мире — на каких-то кондово-советских фестивалях и прятать у себя на даче Солженицына, патентованного диссидента!.. А потом, когда настал «момент Истины», при этом находясь на вершине творческого и материального успеха, взять да рвануть в августе 91-го года в Москву, полыхающую путчем (а был ли путч, а был ли мальчик?). Что это — веление сердца, неуемная любовь к родине, или страсть к лидерству, смятая годами нудных виолончельных экзерсисов? И неизбежная при этой обязательной прерогативе политиков элементарная показуха? Смотрите, вон какой я благородный!
Конечно, момент для того, чтобы его «ego» вышло наружу, был выбран Ростроповичем со снайперской точностью. Как будто бы он всю жизнь думал о том, что окажется в один день на танке рядом с Президентом России! Понятно, что он не мог не стать героем — причем в одночасье. Газеты всего мира опубликовали немедленно фотографии Ростроповича в горячие московские дни того лета. И это был тот момент, когда восхищение всех и на Западе и на Востоке совпало. Звездный час в жизни замечательного музыканта! Бедный князь Андрей, почти смертельно раненный, лежал с пробитым пулями русским знаменем под небом Аустерлица, и над ним посмеивался Наполеон — и о князе знал и писал только Лев Толстой. Виолончелиста Ростроповича видел весь восхищенный мир — целенького и живехонького, и над ним никто не смеялся. Наоборот, — возможно, он посмеивался над всеми нынешними наполеончиками.
Именно тогда, во время августовских событий в Москве, я, следя за всем по экрану телевизора из Парижа, и, в частности, видя Ростроповича в эпицентре всех действий, именно тогда я понял весь смысл слов дяди о том, что он всегда удивлялся, почему Слава занимался виолончелью, когда весь его огромный диапазон — мыслителя, дипломата, оратора — призывал его к гораздо более глобальной деятельности. Возможно, в этих словах вообще не было иронии, как я прежде думал. А может, и была. Кто знает?
Несомненно, был риск. Какой? Не знаю. Англичане имеют такое выражение — «calculated risk» — рассчитанный риск. Думаю, что Ростропович был истинным игроком, который знает, что можно пойти на риск, что ситуация позволяет этот риск, что выигрыш будет огромен. Человек, чувствующий момент и готовый всё поставить на кон. Не всё, конечно. Но он точно знает сколько именно...
Вопрос и в другом. Что на самом деле думал Ростропович о событиях в Москве, к примеру? Он, который умел сочетать встречи с Зимяниным и Сусловым и чаепитие в этот же день с Солженицыным?
А это не так уж и важно. Своим гениальным умом (беру полную ответственность за слово «гениальный» в данном случае) Ростропович понимал, что толпа всегда будет с ним, а упоенные властью лидеры его всегда поддержат, и все карты будут в его руках, и беспроигрышная колода ему обеспечена. И при этом — не хуже, чем те, о ком я говорил, молчащей толпе, он ясно зрил бесполезность действий и понимал, что толочь воду в ступе и заниматься политикой — примерно одно и то же дело. Только последнее много выгоднее!.."
