Я порвала с Ал<ександрой> Иос<ифовной> Написала ей: "Голоса моего не услышишь больше, почерка не увидишь". Мне это очень больно, очень тяжко, да и ей наверное нелегко. Л<юша> сказала мне по телефону (из города сюда): "Получены два письма от Ал. Иос: одно мне, другое тебе". То, что адресовано мне, останется непрочитанным, - я не стану ни читать, ни отвечать. Кончено значит кончено. А то, кот. получено Люшей, она прочла мне по телефону. Из него явствует, что Ал. Иос. не пожелала услышать Люшиных слов и не сделала из этого свидания никаких выводов. Правда, простились они с Л. вполне дружески, - чему я очень радовалась - но целых два часа перед расставанием Л. вдалбливала Ал. Иос. в голову несколько четко сформулированных мыслей - и - из письма Люше видно, что Ал. Иос. не усвоила ни единой. В письме опять повторяется прежний узор, как будто Л. ничего ей и не говорила.
Ал. Иос. - это Любарская, с которой Чуковская дружила больше 50ти лет. (Люша - дочка Чуковской). Вот как бывает. Чуковская, видать, суровая тетка была.
P.S.
Чуковской в этот момент 77, Любарской 76.
Я был совсем маленьким когда у нас в доме появился телефон- один из первых телефонов в нашем городе. Помните такие большие громоздкие ящики-аппараты?
Я был еще слишком мал ростом чтобы дотянуться до блестящей трубки, висевшей на стене, и всегда зачарованно смотрел как мои родители разговаривали по телефону.
Позже я догадалася, что внутри этой удивительной трубки сидит человечек, которого зовут: Оператор, Будьте Добры. И не было на свете такой вещи, которой бы человечек не знал.
Оператор, Будьте Добры знал все- от телефонных номеров соседей до расписания поездов.
Мой первый опыт общения с этим джином в бутылке произошел когда я был один дома и ударил палец молотком. Плакать не имело смысла, потому что дома никого не было, чтобы меня пожалеть. Но боль была сильной. И тогда я приставил стул к телефонной трубке, висящей стене.
-Оператор, Будьте Добры.
-Слушаю.
-Знаете, я ударил палец... молотком.....
И тогда я заплакал, потому что у меня появился слушатель.
-Мама дома? -спросила Оператор, Будьте Добры.
-Нет никого, - пробормотал я.
-Кровь идет?- спросил голос.
-Нет, просто болит очень.
-Есть лед в доме?
-Да.
-Сможешь открыть ящик со льдом?
-Да.
-Приложи кусочек льда к пальцу, -посоветовал голос.
После этого случая я звонил Оператору, Будьте Добры по любому случаю.Я просил помочь сделать уроки и узнавал у нее чем кормить хомячка.
Однажды, наша канарейка умерла. Я сразу позвонил Оператору, Будьте Добры и сообщил ей эту печальную новость. Она пыталась успокоить меня,но я был неутешен и спросил:
- Почему так должно быть, что красивая птичка, которая приносила столько радости нашей семье своим пением- должна была умереть и превратиться в маленький комок, покрытый перьями, лежащий на дне клетки?
-Пол, -сказала она тихо, - Всегда помни: есть другие миры где можно петь.
И я как то сразу успокоился.
На следующий день я позвонил как ни в чем не бывало и спросил как пишется слово "fix".
Когда мне исполнилось девять, мы переехали в другой город. Я скучал по Оператору, Будьте Добры и часто вспоминал о ней, но этот голос принадлежал старому громоздкому телефонному аппарату в моем прежнем доме и никак не ассоциировался с новеньким блестящим телефоном на столике в холле.
Подростком, я тоже не забывал о ней: память о защищенности, которую давали мне эти диалоги, помогали в моменты недоумения и растерянности.
Но только став взрослым, я смог оценить сколько терпения и такта она проявляла, беседуя с малышом.
Через несколько лет после окончания колледжа, я был проездом в своем родном городе. У меня было всего пол-часа до пересадки на самолет.
Не думая, я подошел к телефону-автомату и набрал номер:
Удивительно, ее голос, такой знакомый, ответил. И тогда я спросил:
-Не подскажете ли как пишется слово "fix"?
Сначала - длинная пауза. Затем последовал ответ, спокойный и мягкий, как всегда:
- Думаю, что твой палец уже зажил к этому времени.
Я засмеялся:
- О, это действительно вы! Интересно, догадывались ли вы как много значили для меня наши разговоры!
-А мне интересно,- она сказала,- знал ли ты как много твои звонки значили для меня. У меня никогда не было детей и твои звонки были для меня такой радостью.
И тогда я рассказал ей как часто вспоминал о ней все эти годы и спросил можно ли нам будет повидаться, когда я приеду в город опять.
-Конечно, -ответила она,- Просто позвони и позови Салли.
Через три месяца я опять был проездом в этом городе.
Мне ответил другой, незнакомый голос:
-Оператор.
Я попросил позвать Салли.
-Вы ее друг? -спросил голос.
-Да, очень старый друг, - ответил я.
-Мне очень жаль, но Салли умерла несколько недель назад.
Прежде чем я успел повесить трубку, она сказала:
-Подождите минутку. Вас зовут Пол?
-Да
-Если так, то Салли оставила записку для вас, на тот случай если вы позвоните... Разрешите мне прочитать ее вам? Так... в записке сказано:
" Напомни ему, что есть другие миры, в которых можно петь. Он поймет."
Я поблагодарил ее и повесил трубку.
С годами становишься всё более сентиментальным. Но я это успешно скрываю. Вот, пожалуйста, - о легкомысленном.
Вернулись домой (в Москву, то есть) посреди ночи. А утром отключили электричество. До вечера. "Приносим извинения за временные неудобства". Тут мелькнула в голове одна импровизация, не сказать чтоб умная и оригинальная - банальная (если не хуже). Но всё моё мне нравится (поначалу).
Вот дали свет, заработал нормальный интернет ("ненормальный" интернет, слава богу, был: на симке одного из двух ай-Пэдов оказались нерастраченные денежки), а вспомнить стих никак не могу (со мной это происходит всё чаще).
В общем, "передаю смысл":
В полутьме сижу, без света,
Обещали дать к обеду.
Что бы Чич сказал на это?
- Свет не надо, дайте Свету!
Югославская художница Марина Абрамович, известный мастер перформансов, во время ретроспективы в Москве, представит новый перформанс-инсталляцию "Измерение магии взгляда". Во время этого эксперимента несколько участников акции будут пристально смотреть друг другу в глаза и при этом будет измеряться активность их мозга.
Честный человек
должен прямо смотреть в глаза.
Почему - неизвестно.
Может быть, у честного человека
заболели глаза и слезятся?
Марина Абрамович известна тем, что проводит длительные перформансы, которые требуют выносливости. Она считает, что именно долгие акции могут изменить как художника, так и зрителя. Многие перформансы Абрамович строит на изучении возможностей собственного тела, например, в одной из таких акций она обнажалась и билась об стену.
Ретроспектива Абрамович в "Гараже" называется "В присутствии художника", но перформанс-проекту больше подошел бы слоган "В отсутствие зрителя". И неважно, обремененные ли это знаниями специалисты или скептически настроенные праздношатающиеся, случайно проходившие мимо. Можно сколько угодно пафосных слов говорит - и они сказаны, отпечатаны, распространены - по поводу того, что должен испытывать человек со стороны, проходящий мимо двумя стоящими по обе стороны узкого коридора обнаженными мужчиной и женщиной. Лично я, положа руку на сердце, не испытал ничего, за исключением разве что опасения наступить кому-нибудь из них на голую ногу, в результате чего вся структура перформанса оказалось бы моментально и бесповоротно разрушена. В остальном - проскользнул, благо комплекция пока еще позволяет, между одной парой, а потом и мимо другой - никаких чувств, эмоций, мыслей по этому поводу не имею.
Семья Третьяковых жила в Иркутске. Отец сам выучился играть на трубе и был прекрасным резчиком по дереву. Мать, Евдокия Григорьевна, в молодости играла на гитаре и пела в церковном хоре. Она-то и отвела мальчика в музыкальную школу, когда ему исполнилось семь лет. Хотела записать сына в фортепианный класс, но первым, кто встретился ей в школе, был скрипач Ефим Гордин. Он сказал:
- Пойдемте, я послушаю вашего сына.
Оказалось, что у Вити прекрасный слух и подходящие для скрипки руки. И Гордин предложил мальчику заниматься у него. С первых же занятий Гордин увидел, что музыкальные данные ребенка незаурядны, и принялся писать письма всем авторитетным московским музыкантам, чтобы устроить ученика к самому лучшему педагогу. Единственным, кто откликнулся, был известный преподаватель Московской консерватории, воспитавший многих замечательных скрипачей, Юрий Янкелевич.
Спустя много лет он вспоминал, что перед ним стоял маленький, худенький сероглазый мальчик лет восьми с копной светлых волос.
«Здравствуйте, - сказал он. - Я приехал к вам из Иркутска...» Янкелевич попросил его поиграть. Витя не торопясь, солидно достал из толстого портфеля огромную папку и начал играть одну пьесу за другой. Тут были и сонаты, и концерты... Он поразил Янкелевича обилием репертуара и необыкновенной хваткой в игре. Тот поверил в него и стал заниматься.
Первое время после переезда в Москву Третьяков с матерью жили в общежитии, где она устроилась работать кастеляншей, отец оставался на службе в Иркутске. Но Янкелевич сумел добиться почти невозможного: старшего Третьякова перевели в Московский военный оркестр.
Поскольку Янкелевич занимался в основном со студентами, а детей только изредка консультировал, Третьякова определили для начальной подготовки к Инне Исааковне Гаухман - опытному педагогу по работе с малышами.
- Я занималась с Витей каждый день по два урока подряд - вспоминает она. - Два раза в неделю он бывал на занятиях у Янкелевича. А дома все задания проверяла мама, причем требовала только отличных оценок и в общеобразовательной, и в музыкальной школе. Характер у Евдокии Григорьевны был железный: пропускать она ему ничего не разрешала - даже простуженный, он все равно приходил на занятия. Заниматься на скрипке Витя, как всякий нормальный ребенок, не любил. Однажды я повела его в гости к своим коллегам продемонстрировать чудо-ученика. Он что-то сыграл, все были в восторге, стали расспрашивать: «Ты любишь заниматься на скрипке?» Он честно ответил: «Нет». - «А почему же учишься?» - «Мамочка велит». Мать он так уважал, что никогда не говорил «она», только «мамочка».
Газета также сообщила несколько новых деталей, связанных с кражей. Так, Вреджан Т. рассказал полиции, что изначально планировал украсть только картину Леже, которую ему заказал один арт-дилер, однако поняв, что сигнализация не работает, вор решил вынести из музея еще несколько работ. По словам вора, он еще час гулял по музею, выбирая другие картины. Самой красивой из них, по мнению вора, является "Женщина с веером" Модильяни.
На мероприятия, посвященные двухсотлетнему юбилею со дня рождения Михаила Лермонтова, будет потрачено не менее 200 миллионов рублей.
Соотношение лет и рублей как в фильме "Как украсть миллион".
- Она стоит миллион долларов!
- И её стережёт миллион полицейских. По одному полицейскому на каждый доллар. Не знаю, как вас, а меня не устраивает этот валютный курс.
cтарик: Да,славные воистину события!
Ещё бы к ним научные открытия...
Тоже верно. Я еще заказал бы вторую жену, у нас теперь большой дом, поместимся. Кандидатки должны прислать CV и сопроводительное письмо, в котором объясняется, почему именно они лучше всего подходят на роль второй жены. Одна из ключевых обязанностей - умение писать пропоузалы (хочется разгрузить жену номер один). Стиль письма может быть любой (вплоть до "если б я была царица").
Что-нибудь вроде этого:
Я всегда хотела стать второй женой Бреда Питта, но коль скоро близко меня к нему не подпускают, решила остановиться на Вашем предложении.
Roger:Я всегда хотела стать второй женой Бреда Питта, но коль скоро близко меня к нему не подпускают, решила остановиться на Вашем предложении.
Как опытный подавальщик на позиции, скажу со всею прямотой: если соискательница не Одри Хепберн (а сложно поверить, что ко мне решит подать Одри Хепберн, поскольку ее не мог отвергнуть Бред Питт), в таком стиле лучше не писать, шансы нулевые.
jenya: У Марка Твена есть чудесный рассказ, "Людоедство в поезде". Джентельмены застряли в поезде в снегопад, остались без еды и решали, кого съесть.
Что касается первого предложения, оно было принято, и мистера Гарриса внесли в список кандидатов. Началось голосование. Пять раз голосовали без всякого результата, на шестой выбрали Гарриса: «за» голосовали все; «против» был только сам мистер Гаррис. Предложили проголосовать еще раз: хотелось избрать первого кандидата единогласно, – это, однако, не удалось, ибо и на сей раз Гаррис голосовал против.
Насчет голосований в литературе, вот еще одно:
Консультировала издание Книги Судеб специальная группа в отделе Предсказаний и Пророчеств. Отдел был захудалый, запущенный, он никак не мог оправиться после кратковременного владычества сэра господина Мерлина, и институт неоднократно объявлял конкурс на замещение вакантной должности заведующего отделом, и каждый раз на конкурс подавал заявление один-единственный человек -- сам Мерлин. Ученый совет добросовестно рассматривал заявление и благополучно проваливал его -- сорока тремя голосами "против" при одном "за". (Мерлин по традиции тоже был членом Ученого совета.)
Доктор Томас Баумгартнер, профессор кафедры социальных и аффективных нейронаук на факультете психологии Базельского университета провел вместе со своими коллегами занятный эксперимент. Несколько десятков студентов, согласившихся участвовать в исследовании, разбили на пары и поместили тет-а-тет за перегородкой – таким образом, чтобы "подопытные кролики" не могли видеть друг друга, но могли общаться. Один из них получал сумму в двадцать франков. По просьбе организаторов, он должен был поделиться деньгами со своим товарищем. При этом владельцу суммы предоставлялась полная свобода в выборе пропорций дележа: он мог поделить сумму ровно пополам или оставить себе большую часть, скажем, 16 франков, предложив собеседнику четыре.
Сам эксперимент не нов, я про него даже детям рассказывал весной (кстати). Новое то, что ребята исследовали, какие конкретно области головного мозга активизируются при принятии решения. И могли стимулировать (или наоборот) эти области. Вот так тебя простимулируют, и ты уже о справедливости и забываешь, берешь любую сумму.
Однажды дедушка опять пришёл меня навестить и говорит: "Скажите, это правда, что по четвергам мясо ветеранам войны отпускают по доллару за фунт? У меня вот удостоверение есть и орденские планки". "Конечно, правда", сказала я, не подозревая, что поплачусь за эту шутку дорогой ценой. Потому что в следующий четверг у моей кассы выстроилась очередь ветеранов, и все они были с удостоверениями, орденскими планками и мясом, которое они требовали отпустить по доллару за фунт. Я им начала объяснять, что это была шутка, что это мы с дедушкой так дурачились. А им пофиг. Тут бы меня даже рыцарь с костылём не спас. Подходит мой начальник и спрашивает, что же происходит. Я ему начала что-то объяснять что-то про ветеранские пайки и льготы, но тут поняла, что это ещё сложнее, чем объяснить ветеранам, что мясо по доллару за фунт я им не продам.
"I am sorry, but my English is poor", сказала я начальнику. "Товарищи," сказала я тоном Ленина, стоящего на броневике. "Дешёвое мясо закончилось, его раскупили американские ветераны. Осталось только дорогое. Администрация магазина приносит вам свои извинения." После чего я малодушно попросила начальника больше не ставить меня работать по четвергам. В общем, ушла от ответсвенности.
Трое математиков и трое физиков собираются ехать на поезде в другой город
на конференцию. Они встречаются перед кассой на вокзале. Первой подходит
очередь физиков и они, как все нормальные люди покупают по билету на
человека. Математики же покупают один билет на всех.
"Как же так?" -- удивляются физики -- "Ведь в поезде контролер, вас же без
билетов оттуда выгонят!"
"Не волнуйтесь" -- отвечают математики -- "У нас есть МЕТОД".
Перед отправкой поезда физики рассаживаются по вагонам, но стараются
проследить за применением загадочного "метода". Математики же все набиваются
в один туалет. Когда контролер подходит к туалету и стучит, дверь
приотворяется, оттуда высовывается рука с билетом. Контролер забирает билет
и дальше все они без проблем едут в пункт назначения.
После конференции те же вновь встречаются на вокзале. Физики,
воодушевившись примером математиков, покупают один билет. Математики не
берут ни одного.
-- А что же вы покажете контролеру?
-- У нас есть МЕТОД.
В поезде физики набиваются в один туалет, математики -- в другой. Незадолго
до отправления, один из математиков подходит к туалету, где прячутся физики.
Стучит. Высовывается рука с билетом. Математик забирает билет и возвращается
к коллегам.
МОРАЛЬ: Нельзя использовать математические методы, не понимая их!
