Экспертом себя не считаю, но, может быть, то, что я хочу написать, будет кому-то интересно.
В какой-то момент появился новый вид внешней памяти - "флешки". Сначала, их ценили за удобство; но были они небольшими по емкости. Технический прогресс не стоит на месте - теперь от сиди-приводов уже в некоторых компьютерах вообще отказываются - зачем, когда флешка есть.
Еще когда флешки были небольшого объема (256 мб), кому-то захотелось сделать их загрузочными. Были всякие сложности, но - прогресс по-прежнему не стоит на месте - разработали технологии. Появились флешки, с которых можно загружать Windows XP. Правда, специальную версию (РЕ). К тому же, поскольку флешки были все еще небольшого объема, из ОС удаляли все, что только можно было.
Потом объем флешек стал позволять "устанавливать" на них полноценные ХР.
Меня эти дела почему-то интересовали. Как-то я нашел вариант ОС miniNT с большим количеством полезных приложений. Конечно, можно было туда добавлять и другие приложения, реализованные в варианте "portable" (я говорю сейчас не о добавлении в ОС, а просто о переписи таких приложений на флешку, с возможностью исполнения).
Все же, мне казалось, что в условиях, когда в компах стало очень много оперативной памяти (например, 3Гб и больше), можно было бы "придумать" и вариант полноценной ОС ХР, загружаемой с флешки. И я, в какой-то момент, такой вариант нашел в сети и был счастлив. У меня появилась флешка с полноценной ХР и достаточным набором программ. Конечно, можно было еще добавлять "переносимый" софт. Так еще оставалось место для инсталляций разных других программ (в том числе, ХР, Офиса и прочего). "Весь мир в кармане!".
Флешка есть, но я забыл, как я ее делал. Меня это очень расстраивало. Но сегодня я попробовал клонировать такую флешку при помощи Acronis True Image. И все получилось! Теперь достаточно хранить файл-имидж и, при необходимости, создавать загрузочные флешки, посредством Акрониса, используя такой файл-имидж.
Иногда развлекаюсь на "вопросах-ответах".
Изучая их можно понять, как живет, чем дышит общество. Оптимизма это понимание не прибавляет, конечно.
Бывают просто забавные вещи. Например, такой вопрос:
"Подарили калу в горшке, что с ней делать??"
"Заявление".
Я, под влиянием разных неблагоприятных обстоятельств (местных и глобальных), "психанул" и постирал много своих сообщений здесь.
Таким образом получается, что я, сам того не желая, проявил неуважение к тем, кто посещал эту тему и проявлял интерес к тому, что я писал.
Каюсь и прошу прощения!
Возможно, по моей просьбе, один хороший человек мои сообщения восстановит или научит меня это сделать. Это было бы хорошо.
А я обещаю так больше не поступать, как бы не сложились в дальнейшем обстоятельства.
Сэд, психануть случается каждому. А вот признать свою ошибку в вашем возрасте - большая редкость, и она дает нам всем надежду что и мы тоже сможем если что.
Так что берегите себя и будьте здоровы :)
Деятельность, связанная с улучшением качества жизни, обычно сводится к поиску компромисса, в той или иной ситуации. Я сейчас бОльшую часть времени провожу дома один. Не считая кошки. Но как же можно ее не считать и с ней не считаться? Она – достаточно сложно организованное существо, «тварь Божья», со своими понятиями о «правах человека» и своими специфическими формами борьбы за эти права.
Надумал я (видать, от большого ума) ходить по квартире босиком. Известно, что на ступне много всяких точек-рецепторов, которые полезно массировать. Кроме того, не вредно потренировать свою способность приспосабливаться к изменениям температуры. Хожу. Но все не так просто. Дело в том, что кошка, время от времени, начинает противно «мямкать», раздражая меня до крайности. Чаще всего, надо отдать ей должное, она мямкает «по делу»: то убрать за ней надо, то покушать дать время пришло. Но не редко ее выступления я не могу расценить иначе, как простое хулиганство. Может быть (скорее всего), это происходит из-за моего собственного несовершенства, выраженного в недостатке желания понять ближнего и недостатке терпимости. Так или иначе, в этих случаях, я вначале выступаю с декларациями на хорошем русском языке, а потом, если они не помогают, прилагаю уже физические усилия по подавлению «народного недовольства». Как правило, мы с кошкой приходим к компромиссу после того, как я запущу в нее тапкой (не очень сильно и не очень стараясь попасть).
Но как быть, если я хожу по квартире босиком? Не носить же, при этом, тапку в «кобуре»?
Кажется, я придумал. Я буду ходить по квартире в одной тапке – то в левой, то в правой. Чаще всего, и одной тапки бывает достаточно, когда дело доходит до «рукоприкладства».
Правда, и в этом методе есть свои недостатки. Ну, ничего, придумаю что-нибудь еще…
Прочитал в "Креативах" СС:
"- Они такие бедные, у них нет даже посудомоечной машины!
Посудомоечной машины в то время и у меня не было. Собственно, сейчас тоже нет, но не в этом дело. А в том, что тогда ее не было не только у меня. Ее вообще не было ни у кого. Не во Франции, разумеется, а у нас. Ну, может, только у Юрия Жукова и других лучших людей страны. И не то, что просто не было, но даже и никто знать не знал, ведать не ведал, что такая машина существует в природе."
И вспомнилось свое.
Году, кажется, в тысяча девятьсот семьдесят третьем довелось мне со стройотрядом побывать на Камчатке. Прилетели ночью, так что там же, в Елизово, пришлось и переночевать. Взяли один номер "люкс" на все двадцать человек - так было дешевле. Статус номера "обязывал" и там мы увидели некоторые предметы, не совсем привычные для простого советского человека. Впрочем, больше всего мне запомнилась могучая, необработанная сивая доска, которая подпирала потолок санузла, оборудованного импортной сантехникой. Наличие этой доски было продиктовано, разумеется, заботой о постояльцах, которая делала честь администрации заведения.
Что касается импортной сантехники, то особое внимание столичных интеллигентов, из которых, преимущественно, состоял наш стройотряд, привлекало одно необычное устройство. Его внешний вид позволял делать правдоподобные предположения о том, к какой категории сантехнического оборудования оно относится, но точно, что оно такое, похоже, никто из нас не знал. Между собой мы этого вопроса не обсуждали, стесняясь таким образом обнаружить свою неосведомленность.
На утро мы покинули этот номер "люкс" и отправились "в погоню за длинным рублем", которая и была целью нашего приключения.
Предметом наших сомнений было знаменитое "биде"!
Но это выяснилось позже. А в тот раз, один из интеллигентов перед отбытием отдал должное достижению западной цивилизации, справив большую нужду в неопознанный сантехнический объект. Какие чувства его тогда обуревали осталось неизвестным.
Вообще-то биде было достоянием российской жизни еще, как минимум, в ХIХ веке, см., например, у Козьмы Пруткова:
Господа офицеры, быть беде!
Господин полковник сидит на биде. Но да, действительно, советские люди с этим девайсом практически не сталкивались. Я, например, впервые увидел его году так в 81-м. Зашел в гости к знакомому, он как раз получил квартиру в Олимпийской деревне, после Олимпиады в эти дома заселили москвичей. И у него в санузле стояло биде, которое он с законной гордостью и демонстрировал изумленным гостям.
Sad_Donkey: справив большую нужду в неопознанный сантехнический объект
Так... что, Дина Михайловна? Ужас... товарищи... За стеклянной дверью упакованная мебель для ремонта. Кто, простите, распаковал унитаз. Он же ни с чем ни соединен!
Лампочка Ильича
Жена решила включить свет в комнате. Наверху что-то «чпокнуло», стеклянная колба выпрыгнула из плафона и упала. Хорошо, что на мягкое, а не на пол! Внутри плафона некоторое время искрилось и трещало – догорали ажурные вольфрамовые конструкции, вдохнувшие напоследок свежего воздуха. Потом все стихло. На своем месте в патроне остался только осиротевший цоколь. Через день-два я решил ликвидировать последствия случившейся техногенной катастрофы. Отключил напряжение (береженого Бог бережет!), расчехлил и подтащил к нужному месту стремянку. Стремянка у нас старенькая и на вид неказистая; она дребезжит и вибрирует при перемещении, вся заляпана краской, но еще служит. «Интересно, сколько живут стремянки?», подумал я, перед тем как полезть под потолок. Дело оказалось не таким простым. Для того чтобы вывернуть цоколь, надо было снять плафон; а для того, чтобы снять плафон, надо было приложить изрядные усилия, стоя на последней ступеньке стремянки и работая одновременно двумя руками. Так, не ровен час, можно и…
Сколько я себя помню, в Москве всегда существовала жилищная проблема. Была такая проблема и у нас. Жило нас шестеро (по существу, три семьи), в трех небольших смежных комнатах, в квартире, где проживало еще шесть семей. Не самые плохие условия, конечно, если вспомнить, как жили тогда некоторые другие люди – коренные москвичи и, что называется, «честные труженики». При первой возможности, мама с мужем купили себе однокомнатную кооперативную квартиру. И это было большое счастье, на старости лет! Добрыми соседями для них стала другая супружеская пара, также состоящая из пожилых, интеллигентных людей. Все четверо родились в начале века (двадцатого, конечно) и к своим семидесятым годам прожили каждый свою, большую жизнь, в которой, так или иначе, отразились грандиозных и трагические события, вошедшие в историю страны, которая называлась СССР. Соседей звали Александр Моисеевич и Рахиль Ароновна, из чего можно заключить, что были они по национальности евреями. Всем четверым было что вспомнить. Уж в очень интересные времена они жили – и до войны, и во время нее и после. Как-то, будучи у мамы, я познакомился с Александром Моисеевичем и Рахилью Ароновной. Был я тогда в том возрасте, когда понятия «пожилой человек» или «старый человек» являются еще абстрактными. От мамы я узнал, что ее друзья-соседи были в свое время политзаключенными. Это меня удивило. Уж очень спокойными людьми они выглядели и наверняка, в свое время, были образцовыми совслужащими – исполнительными и безропотными. В них даже ничего «специально еврейского» не было, кроме, разве что, имен. Нет, я решительно не мог себе представить, за что таких людей можно было объявить «врагами народа». Однако у специалистов из НКВД, судя по всему, была более богатая фантазия. Настало «время икс», настала и реабилитация. В памяти остались пережитые унижения и страдания, а в наследство досталось потерянное здоровье. Нет, они не жаловались и даже не вспоминали об этом. Эка невидаль – людей с похожей судьбой было миллионы! Но и без следа их «криминальное» прошлое не осталось. Помню, как-то Александру Моисеевичу и Рахили Ароновне пришла открытка с предложением явиться к следователю. И старики потащились через всю Москву – на трамвае, на метро, пешком. На дворе стояло «классическое московское лето» – жаркое, с духотой и нездоровыми испарениями. Дело оказалось в том, что меховое ателье, клиентами которого они были когда-то давно, проворовалось и их вызвали к следователю в качестве свидетелей. Я услышал эту историю, когда старики получили еще одну открытку и сетовали по поводу того, что им опять предстоит нелегкая дорога. Я был возмущен. Если следователю надо, пусть сам приедет, говорил я. Или пусть денег даст на такси. И вообще, не послать ли его куда-нибудь? Не то, чтобы я был очень смел, но открытое «вольнодумство» было тогда уже в моде. «Ну как же» - только и сказал на это Александр Моисеевич. Я просто кое-чего не понимал. Несмотря на свой преклонный возраст и другие обстоятельства, Александр Моисеевич и Рахиль Ароновна были, по своей внутренней сути, сильными людьми, сохранившими чувство собственного достоинства. Но «следователь вызывает» - это другое. «Машина» и не таких ломала. Если следователь вызывает, нечего размышлять, да рассуждать – надо ехать.
Сначала ушел Александр Моисеевич. Умер, что называется, в своей постели. Рахиль Ароновна смогла как-то это пережить. Сама она ушла из жизни немного при других обстоятельствах. Однажды она решила заменить перегоревшую лампочку. Пододвинула стол, поставила на него стул и стала взбираться на эту конструкцию. Она была довольно полной женщиной, в возрасте далеко за семьдесят, не очень здоровая, уже неловкая, да к тому же, с плохим зрением. Как же надо верить в себя, чтобы осмелиться на такое! Она упала и расшиблась. У нее хватило сил доползти до телефона, вызвать «скорую» и загодя открыть дверь квартиры для врачей. Но ее «не собрали».
Так ушли из жизни эти два человека, прожившие вместе долгую, нелегкую, но счастливую жизнь. Говорю «счастливую», потому что видел, как они относились друг к другу. Не знаю, вспоминает ли их кто-нибудь еще, но я почему-то помню. Хотя, «не родственники», кажется…
Все, что нужно было, я благополучно сделал. И со стремянки не свалился. Жизнь продолжается.
Смерть их для хозяина не всегда бывает естественной. У нас очень любят воровать аллюминиевые стремянки. В перестройку я снял со сберегательного счёта все деньги (что-то около тысячи или полутора тысяч рублей) и накупил разной всячины, в том числе две чудные аллюминиевые стремянки, которые потом коротали свой век в гараже. До тех пор пока их не украли. Выжила только одна железная стремяняка. Зато у меня нет проблем с возвратом советских вкладов. Надо сказать, тот вклад я не особо ценил, так как деньги получал за протирание штанов в институте ионосферы вкупе с удовлетворением соего личного интереса к компьютерам. С каким влохновением я бегал из машинного зала, где стояла СМ-1420 в комнату, где стояла персоналка, когда писал программу связи между ними. Программа работала потом как часы, перекачивая данные целыми ...байтами, наверно тогда это были килобайты.
__________________________
pr.ai PRAI Portal of Robotics and Artificial Intelligence
Спасибо вам. Имеются некоторые неблагоприятные обстоятельства. Но, надеюсь, что доброе отношение друзей к моему сочинительству помогут мне справиться с ними.
