|
|
|
|
|
|
|
|
| |
|
|
|
|
|
|
|
И будет исчезать в тумане
За мной родимая земля. |
My native land, adieu с первой строчкой "Adieu, adieu! my native shore" (прощай, родимый берег, уходим завтра в море). |
|
|
| номер сообщения: 160-1-13946 |
|
|
|
|
jenya:
У Лукьяненко есть роман про дип-таун, в конце которого (романа) главный герой смог зайти в виртуальную реальность без провода. И в этот момент он примерно Бог. |
Лабиринт отражений. Лучший роман у Лукьяненко, пмм. Продолжение - Фальшивые зеркала - намного слабее.
__________________________
Спасение там, где опасность. |
|
|
| номер сообщения: 160-1-13947 |
|
|
|
|
jenya: И будет исчезать в тумане
За мной родимая земля. |
My native land, adieu с первой строчкой "Adieu, adieu! my native shore" (прощай, родимый берег, уходим завтра в море). |
...my native shore
Fades o'ver the waters blue;
Растаял в далёком тумане |
|
|
| номер сообщения: 160-1-13948 |
|
|
|
|
Владимир Набоков
Путь
Великий выход на чужбину,
как дар божественный, ценя,
веселым взглядом мир окину,
отчизной ставший для меня.
Отраду слов скупых и ясных
прошу я Господа мне дать, —
побольше странствий, встреч опасных,
в лесах подальше заплутать.
За поворотом, ненароком,
пускай найду когда-нибудь
наклонный свет в лесу глубоком,
где корни переходят путь, —
то теневое сочетанье
листвы, тропинки и корней,
что носит для души названье
России, родины моей.
1925 г. |
|
|
| номер сообщения: 160-1-13949 |
|
|
|
|
Иннокентий Анненский
Что счастье? Чад безумной речи?
Одна минута на пути,
Где с поцелуем жадной встречи
Слилось неслышное «прости»?
Или оно в дожде осеннем?
В возврате дня? В смыканьи вежд?
В благах, которых мы не ценим
За неприглядность их одежд?
Ты говоришь… Вот счастья бьется
К цветку прильнувшее крыло,
Но миг — и ввысь оно взовьется
Невозвратимо и светло.
А сердцу, может быть, милей
Высокомерие сознанья,
Милее мука, если в ней
Есть тонкий яд воспоминанья. |
|
|
| номер сообщения: 160-1-13950 |
|
|
|
|
Гумилев, пмм, многое взял от Лермонтова. Пленный рыцарь вполне выглядит гумилевским.
Пленный рыцарь
Молча сижу под окошком темницы;
Синее небо отсюда мне видно:
В небе играют всё вольные птицы;
Глядя на них, мне и больно и стыдно.
Нет на устах моих грешной молитвы,
Нету ни песни во славу любезной:
Помню я только старинные битвы,
Меч мой тяжелый да панцирь железный.
В каменный панцирь я ныне закован,
Каменный шлем мою голову давит,
Щит мой от стрел и меча заколдован,
Конь мой бежит, и никто им не правит.
Быстрое время — мой конь неизменный,
Шлема забрало — решотка бойницы,
Каменный панцирь — высокие стены,
Щит мой — чугунные двери темницы.
Мчись же быстрее, летучее время!
Душно под новой бронею мне стало!
Смерть, как приедем, подержит мне стремя;
Слезу и сдерну с лица я забрало.
__________________________
Спасение там, где опасность. |
|
|
| номер сообщения: 160-1-13951 |
|
|
|
|
Pirron: Иннокентий Анненский
........
А сердцу, может быть, милей
Высокомерие сознанья,
Милее мука, если в ней
Есть тонкий яд воспоминанья. |
Сердцу, вряд ли, а вот Эго или Ид (по Фрейду) вполне вероятно.
__________________________
Спасение там, где опасность. |
|
|
| номер сообщения: 160-1-13952 |
|
|
|
|
Георгий Иванов
Все чаще эти объявленья:
Однополчане и семья
Вновь выражают сожаленья…
"Сегодня ты, а завтра я!"
Мы вымираем по порядку —
Кто поутру, кто вечерком
И на кладбищенскую грядку
Ложимся, ровненько, рядком.
Невероятно до смешного:
Был целый мир — и нет его.
Вдруг — ни похода ледяного,
Ни капитана Иванова,
Ну, абсолютно ничего! |
|
|
| номер сообщения: 160-1-13953 |
|
|
|
|
Владимир Маяковский
Владимир Ильич!
Я знаю —
не герои
низвергают революций лаву.
Сказка о героях —
интеллигентская чушь!
Но кто ж
удержится,
чтоб славу
нашему не воспеть Ильичу?
Ноги без мозга — вздорны.
Без мозга
рукам нет дела.
Металось
во все стороны
мира безголовое тело.
Нас
продавали на вырез.
Военный вздымался вой.
Когда
над миром вырос
Ленин
огромной головой.
И зе́мли
сели на о́си.
Каждый вопрос — прост.
И выявилось
два
в хао́се
мира
во весь рост.
Один —
животище на животище.
Другой —
непреклонно скалистый —
влил в миллионы тыщи.
Встал
горой мускулистой.
Теперь
не промахнемся мимо.
Мы знаем кого — мети!
Ноги знают,
чьими
трупами
им идти.
Нет места сомненьям и воям.
Долой улитье — «подождем»!
Руки знают,
кого им
крыть смертельным дождем.
Пожарами землю ды́мя,
везде,
где народ испле́нен,
взрывается
бомбой
имя:
Ленин!
Ленин!
Ленин!
И это —
не стихов вееру
обмахивать юбиляра уют. —
Я
в Ленине
мира веру
славлю
и веру мою.
Поэтом не быть мне бы,
если б
не это пел —
в звездах пятиконечных небо
безмерного свода РКП.
1920 |
|
|
| номер сообщения: 160-1-13954 |
|
|
|
|
Николай Заболоцкий
Некрасивая девочка
Среди других играющих детей
Она напоминает лягушонка.
Заправлена в трусы худая рубашонка,
Колечки рыжеватые кудрей
Рассыпаны, рот длинен, зубки кривы,
Черты лица остры и некрасивы.
Двум мальчуганам, сверстникам её,
Отцы купили по велосипеду.
Сегодня мальчики, не торопясь к обеду,
Гоняют по двору, забывши про неё,
Она ж за ними бегает по следу.
Чужая радость так же, как своя,
Томит её и вон из сердца рвётся,
И девочка ликует и смеётся,
Охваченная счастьем бытия.
Ни тени зависти, ни умысла худого
Ещё не знает это существо.
Ей всё на свете так безмерно ново,
Так живо всё, что для иных мертво!
И не хочу я думать, наблюдая,
Что будет день, когда она, рыдая,
Увидит с ужасом, что посреди подруг
Она всего лишь бедная дурнушка!
Мне верить хочется, что сердце не игрушка,
Сломать его едва ли можно вдруг!
Мне верить хочется, что чистый этот пламень,
Который в глубине её горит,
Всю боль свою один переболит
И перетопит самый тяжкий камень!
И пусть черты её нехороши
И нечем ей прельстить воображенье,-
Младенческая грация души
Уже сквозит в любом её движенье.
А если это так, то что есть красота
И почему её обожествляют люди?
Сосуд она, в котором пустота,
Или огонь, мерцающий в сосуде?
__________________________
Спасение там, где опасность. |
|
|
| номер сообщения: 160-1-13955 |
|
|
|
|
Vova17: Николай Заболоцкий
Некрасивая девочка
Среди других играющих детей
Она напоминает лягушонка.
|
Одно из моих любимых стихотворений. Когда-то знал наизусть. |
|
|
| номер сообщения: 160-1-13956 |
|
|
|
|
Осип Мандельштам
Пусть имена цветущих городов
Ласкают слух значительностью бренной.
Не город Рим живет среди веков,
А место человека во вселенной.
Им овладеть пытаются цари,
Священники оправдывают войны,
И без него презрения достойны,
Как жалкий сор, дома и алтари |
|
|
| номер сообщения: 160-1-13957 |
|
|
|
|
Осип Мандельштам
Природа — тот же Рим и отразилась в нем.
Мы видим образы его гражданской мощи
В прозрачном воздухе, как в цирке голубом,
На форуме полей и в колоннаде рощи.
Природа — тот же Рим, и, кажется, опять
Нам незачем богов напрасно беспокоить, —
Есть внутренности жертв, чтоб о войне гадать,
Рабы, чтобы молчать, и камни, чтобы строить! |
|
|
| номер сообщения: 160-1-13958 |
|
|
|
|
Владислав Ходасевич
Обезьяна
Была жара. Леса горели. Нудно
Тянулось время. На соседней даче
Кричал петух. Я вышел за калитку.
Там, прислонясь к забору, на скамейке
Дремал бродячий серб, худой и черный.
Серебряный тяжелый крест висел
На груди полуголой. Капли пота
По ней катились. Выше, на заборе,
Сидела обезьяна в красной юбке
И пыльные листы сирени
Жевала жадно. Кожаный ошейник,
Оттянутый назад тяжелой цепью,
Давил ей горло. Серб, меня заслышав,
Очнулся, вытер пот и попросил, чтоб дал я
Воды ему. Но, чуть ее пригубив, -
Не холодна ли, — блюдце на скамейку
Поставил он, и тотчас обезьяна,
Макая пальцы в воду, ухватила
Двумя руками блюдце.
Она пила, на четвереньках стоя,
Локтями опираясь на скамью.
Досок почти касался подбородок,
Над теменем лысеющим спина
Высоко выгибалась. Так, должно быть,
Стоял когда-то Дарий, припадая
К дорожной луже, в день, когда бежал он
Пред мощною фалангой Александра.
Всю воду выпив, обезьяна блюдце
Долой смахнула со скамьи, привстала
И — этот миг забуду ли когда? —
Мне черную, мозолистую руку,
Еще прохладную от влаги, протянула…
Я руки жал красавицам, поэтам,
Вождям народа — ни одна рука
Такого благородства очертаний
Не заключала! Ни одна рука
Моей руки так братски не коснулась!
И, видит Бог, никто в мои глаза
Не заглянул так мудро и глубоко,
Воистину — до дна души моей.
Глубокой древности сладчайшие преданья
Тот нищий зверь мне в сердце оживил,
И в этот миг мне жизнь явилась полной,
И мнилось — хор светил и волн морских,
Ветров и сфер мне музыкой органной
Ворвался в уши, загремел, как прежде,
В иные, незапамятные дни
.И серб ушел, постукивая в бубен.
Присев ему на левое плечо,
Покачивалась мерно обезьяна,
Как на слоне индийский магараджа.
Огромное малиновое солнце,
Лишенное лучей,
В опаловом дыму висело. Изливался
Безгромный зной на чахлую пшеницу.
В тот день была объявлена война. |
|
|
| номер сообщения: 160-1-13959 |
|
|
|
|
Трогательная история.
У меня была похожая, только не с обезьяной, а с птичкой.
__________________________
Спасение там, где опасность. |
|
|
| номер сообщения: 160-1-13960 |
|
|
|
|
Тоже руку пожала?  |
|
|
| номер сообщения: 160-1-13961 |
|
|
|
|
| Я читал о похожем случае в очерке о женщине, которая изучала в дикой природе шимпанзе. Когда шимпанзе к ней привыкли, она подошла к одной обезьяне и дала ей банан. Обезьяна банан осмотрела и, подумав, уронила на землю - видно, была сыта. Но потом пожала этой женщине в знак благодарности руку. Натуралистка была потрясена этим рукопожатием не меньше Ходасевича. |
|
|
| номер сообщения: 160-1-13962 |
|
|
|
|
| VicS: Тоже руку пожала? |
Когда-то писал об этом. Спасенная синичка поблагодарила.)
__________________________
Спасение там, где опасность. |
|
|
| номер сообщения: 160-1-13963 |
|
|
|
|
Иван Бунин
В горах
Поэзия темна, в словах невыразима:
Как взволновал меня вот этот дикий скат.
Пустой кремнистый дол, загон овечьих стад,
Пастушеский костер и горький запах дыма!
Тревогой странною и радостью томимо,
Мне сердце говорит: «Вернись, вернись назад!»—
Дым на меня пахнул, как сладкий аромат,
И с завистью, с тоской я проезжаю мимо.
Поэзия не в том, совсем не в том, что свет
Поэзией зовет. Она в моем наследстве.
Чем я богаче им, тем больше — я поэт.
Я говорю себе, почуяв темный след
Того, что пращур мой воспринял в древнем детстве:
— Нет в мире разных душ и времени в нем нет! |
|
|
| номер сообщения: 160-1-13964 |
|
|
|
|
"Если вода — росток, дорогой, ищи корень в жаре. Если жар — росток, дорогой, ищи корень в Сущем. Все эти творения, дорогой, имеют, корень в Сущем, прибежище в Сущем, опору в Сущем. О том, дорогой, как каждое из этих трех божеств, достигнув человека, стало тройным, было сказано раньше. И когда, дорогой, этот человек умирает, то его речь погружается в разум, разум — в дыхание, дыхание — в жар, жар — в высшее божество.
И эта тонкая [сущность] — основа всего существующего, То — действительное, То — Атман. Ты — одно с Тем, Шветакету!" |
|
|
| номер сообщения: 160-1-13965 |
|
|
|
|
Такие вещи, дорогой Пиррон, неплохо сопровождать хотя бы коротким комментарием.
__________________________
Спасение там, где опасность. |
|
|
| номер сообщения: 160-1-13966 |
|
|
|
|
| Мне последняя строчка в стихотворении Бунина напомнила известное "тат твам аси". Вывод из этого изречения должен быть примерно таким, как в этой строчке. Возможно, Бунин его и имеет в виду. |
|
|
| номер сообщения: 160-1-13967 |
|
|
|
|
Я его понял так, что все существующие души - суть разные воплощения Единой Души. А для такой Души, естественно, нет времени - только вечность.
__________________________
Спасение там, где опасность. |
|
|
| номер сообщения: 160-1-13968 |
|
|
|
|
| Vova17: У меня была похожая, только не с обезьяной, а с птичкой. |
Скажите спасибо, что коровы не летают. |
|
|
| номер сообщения: 160-1-13969 |
|
|
|
|
Roger: | Vova17: У меня была похожая, только не с обезьяной, а с птичкой. |
Скажите спасибо, что коровы не летают. |
Видимо, придется кратко пояснить.
Несколько лет назад, сидя на кухне, пил ритуальную чашку кофе. Слышу в комнате какой-то тарарам. Зашел, вижу такую картину. Птаха, похожая на синичку, залетела в открытую форточку и оказалась между двух рам. Бьется в панике о стекло и верещит не по-детски. Кот воет и скребет когтями стекло. Подошел, кота отсадил, приоткрыл раму, аккуратно взял птаху и выпустил. Пошел допивать свою ежедневную чашку. Через пару минут опять шум. Захожу. Синица, видимо та же самая, хотя на Библии клясться не буду, сидит с внешней стороны на раме, что-то чирикает и стучит клювиком в стекло. Подхожу, немного обалдевший, вплотную. Птица посмотрела мне прямо в глаза, кивнула головкой, чирикнула и улетела. Пару минут не мог в себя придти. Наверно и Ходасевич что-то подобное почувствовал.
Во все это трудно поверить, но так было.
__________________________
Спасение там, где опасность. |
|
|
| номер сообщения: 160-1-13970 |
|
|
|
|
| А синицы считаются одними из самых умных птиц, идут сразу после врановых (они все очень умные) и попугаев. |
|
|
| номер сообщения: 160-1-13971 |
|
|
|
|
Николай Заболоцкий
Пусть в зеленую книгу природы
Не запишутся песни синиц, —
Величайшие наши рапсоды
Происходят из общества птиц.
Пусть не слушает их современник,
Путешествуя в этом краю, —
Им не нужно ни славы, ни денег
За бессмертную песню свою. |
|
|
| номер сообщения: 160-1-13972 |
|
|
|
|
Осип Мандельштам
Когда октябрьский нам готовил временщик
Ярмо насилия и злобы
И ощетинился убийца-броневик,
И пулеметчик низколобый,-
— Керенского распять! — потребовал солдат,
И злая чернь рукоплескала:
Нам сердце на штыки позволил взять Пилат,
И сердце биться перестало!
И укоризненно мелькает эта тень,
Где зданий красная подкова;
Как будто слышу я в октябрьский тусклый день:
— Вязать его, щенка Петрова!
Среди гражданских бурь и яростных личин,
Тончайшим гневом пламенея,
Ты шел бестрепетно, свободный гражданин,
Куда вела тебя Психея.
И если для других восторженный народ
Венки свивает золотые,-
Благословить тебя в далекий ад сойдет
Стопами легкими Россия. |
|
|
| номер сообщения: 160-1-13973 |
|
|
|
|
Лучше бы Лавру Корнилову власть отдал.
__________________________
Спасение там, где опасность. |
|
|
| номер сообщения: 160-1-13974 |
|
|
|
|
Александр Блок
З.Гиппиус
Женщина, безумная гордячка!
Мне понятен каждый ваш намек,
Белая весенняя горячка
Всеми гневами звенящих строк!
Все слова — как ненависти жала,
Все слова — как колющая сталь!
Ядом напоенного кинжала
Лезвее целую, глядя в даль…
Но в дали я вижу — море, море,
Исполинский очерк новых стран,
Голос ваш не слышу в грозном хоре,
Где гудит и воет ураган!
Страшно, сладко, неизбежно, надо
Мне — бросаться в многопенный вал,
Вам — зеленоглазою наядой
Петь, плескаться у ирландских скал.
Высоко — над нами — над волнами, —
Как заря над черными скалами —
Веет знамя — Интернацьонал!
1918 г. |
|
|
| номер сообщения: 160-1-13975 |
|
|
| |
|
|
|
|
|
|
|
| Copyright chesspro.ru 2004-2024 гг. |
|
|
|
