ЛХаритон: Ничего удивительного. Городницкий это поэт, стихи которого хороши под костер и под водочку. При этом довольно милые стишки, но конечно, не такие, которые здесь процитированы. Бард, но не Окуджава.
Я его не знаю, Городницкого этого. Отреагировал на то, что увидел... У Окуджавы плохого быть просто не может - не такой он человек.
Да знаете, Сэд. "Атланты", жена французского посла и др.
Это слышал чего-то. Бард такой, получается?.. Лев упомянул Окуджаву рядом с Городницким. Я подумал немножко. У Окуджавы есть простые "городские стихи" (песни). Если проникнуться временем и событиями, то попадаешь в другой мир, в котором эта простота звучит душевно, естественно и красиво. А вот это стихотворение Городницкого (приведенное Женей) - его как прочитал слова, так и "проникся". Больше там нет ничего. Может быть, у него другие есть; не знаю.
ЛХаритон: Ничего удивительного. Городницкий это поэт, стихи которого хороши под костер и под водочку. При этом довольно милые стишки, но конечно, не такие, которые здесь процитированы. Бард, но не Окуджава.
Я его не знаю, Городницкого этого. Отреагировал на то, что увидел...
Ну, вообще-то, я не стал бы так пренебрежительно говорить о Городницком-поэте. Вполне себе поэт, автор нескольких книг стихов.
ЛХаритон: Ничего удивительного. Городницкий это поэт, стихи которого хороши под костер и под водочку. При этом довольно милые стишки, но конечно, не такие, которые здесь процитированы. Бард, но не Окуджава.
Я его не знаю, Городницкого этого. Отреагировал на то, что увидел...
Ну, вообще-то, я не стал бы так пренебрежительно говорить о Городницком-поэте. Вполне себе поэт, автор нескольких книг стихов.
Нет-нет, я же сказал, что не знаком и сужу только по тому, что предъявлено здесь (то есть, не о поэте, а о конкретном стихотворении; хотя, полагаю, корреляция "неизбежна"). А если серьезно, то надо почитать-поизучать. И то, не пойму, может быть, окажусь "не достойным"...
...Часть моих песен в этом концерте пел молодой артист-исполнитель Илья Резник, ставший позже весьма популярным и преуспевающим автором, немало песен написавшим для Аллы Пугачевой. Тогда это был высокий, застенчивый и красивый юноша, очень похожий на молодого Блока...
...Много лет спустя, после долгого перерыва, уже в наши дни, я неожиданно встретился с ним в Ленинграде на перроне Московского вокзала по дороге в Москву. Мы стояли возле вагона "Красной Стрелы", когда рядом с нами величественно проплыла высокая солидная фигура в бобровой шубе и такой же шапке. "Познакомься, — сказал я жене, — это один из столпов современной эстрады". Илья с высоты своего великолепного роста скептически оглядел мою затертую нейлоновую куртку и милостиво протянул два толстых пальца. "Да, — произнес он, снисходительно улыбнувшись. — Еду в Москву встречать Аллочку из Италии. А ведь представляете, с чего я начинал? — неожиданно обратился он к моей жене, — я пел когда-то песни вашего мужа!" И, лучезарно улыбаясь, величественно проследовал дальше. Как раз в эту минуту двое провожатых доставили в наш вагон Юлия Кима, насквозь продрогшего в своей короткой не по-зимнему курточке и кепке и, судя по запаху, уже изрядно согревшегося по дороге к вокзалу. Как непохож был этот маленький замерзший человек на монументальный облик Ильи Резника! "Вот, полюбуйся, — сказал я жене, — два полюса современной песни".
Спасибо. Очень интересно написал Городницкий. Думаю, он хорошо охарактеризовал Резника. Вообще, Городницкий - удивительный человек.
Океанолог, поэт и может хорошо писать прозу. Замечательны его воспоминания о Натане Эйдельмане. "Перекаты" - классическая бардовская песня. Есть и другие. Но много неровного. А у Окуджавы почти каждая - шедевр. Я это и имел в виду, когда сравнивал их. Но зачем сравнивать? Но если под костер и под водочку, то Городницкий, скажем так, выше. Он именно бард, а Окуджава - поэт."Перекаты", однако, побить трудно.Послушайте на youtube.
Еще Городницкий (из недавнего), водочку и костёр обеспечить не могу.
Обрывает дневные дела
Заоконная тишь,
Вот и осень моя подошла,
Я молчу, ты молчишь.
Толь курантов полуночный бой,
То ли утренний дождь,
Мы, конечно, не вечны с тобой -
Я уйду, ты уйдешь.
Я с подругами падал в траву,
Селяви, селяви.
Мне казалось, что я проживу
Без любви, без любви.
ты меня, дорогая, прости -
Оправдания нет -
Что к тебе потерял я в пути
Столько лет, столько лет.
Пожелать эту смуту в крови
Не хочу и врагу.
Все на свете живут без любви,
А вот я не могу!
На моем на коротком веку
Та любовь не умрет.
Я к мотиву прилажу строку,
И отправлю в полет.
Я швырну эту песню во мрак,
Где потом утону,
Как бутылку с запиской моряк
В штормовую волну.
Заметет нас забвения снег,
Но струною звеня,
Та любовь сохранится навек
Без тебя, без меня.
Заметет нас забвения снег -
Не беда, не беда.
А любовь сохранится навек
Навсегда, навсегда.
Я люблю духовые оркестры,
Что других мне оркестров нужней.
Это все начинается с детства,
С довоенных забывшихся дней.
Те старинные слушая вальсы,
Что запомнил тогда наизусть,
Почему-то я делался старше
И впадал в непонятную грусть.
Поистлели нашивки и канты,
Неуместны в эпохе другой,
Те военные спят оркестранты
Кто под Гатчиной, кто подо Мгой.
Позабыть бы давно это надо —
Где обратно дорогу найду?
Догнивает пустая эстрада
В Соловьевском осеннем саду.
Мне оркестр духовой не поможет, —
Впереди холода и дожди.
Отчего же, скажи, отчего же
Снова сердце заныло в груди?
Не вернуть мне васильевских линий.
Что я в жизни хорошего знал?
Все уходит, как в фильме Феллини,
Где всегда неизменен финал.
Где теряешь и дом, и подругу,
И годами налаженный быт,
А оркестр все ходит по кругу
И веселые марши трубит.
И в День Победы, нежный и туманный,
Когда заря, как зарево, красна,
Вдовою у могилы безымянной
Хлопочет запоздалая весна.
Она с колен подняться не спешит,
Дохнет на почку, и траву погладит,
И бабочку с плеча на землю ссадит,
И первый одуванчик распушит.
— Послушайте, ворона,
А может быть, собака,
А может быть, корова,
Ну как вы хороша!
У вас такие перья,
У вас глаза такие!
Копыта очень стройные
И нежная душа.
Пусть роют щели хоть под воскресенье.
В моих руках надежда на спасенье.
Как я хотел вернуться в до-войны,
Предупредить, кого убить должны.
Мне вон тому сказать необходимо:
"Иди сюда, и смерть промчится мимо".
Я знаю час, когда начнут войну,
Кто выживет, и кто умрет в плену,
И кто из нас окажется героем,
И кто расстрелян будет перед строем,
И сам я видел вражеских солдат,
Уже заполонивших Сталинград,
И видел я, как русская пехота
Штурмует Бранденбургские ворота.
Что до врага, то все известно мне,
Как ни одной разведке на войне.
Я говорю — не слушают, не слышат,
Несут цветы, субботним ветром дышат,
Уходят, пропусков не выдают,
В домашний возвращаются уют.
И я уже не помню сам, откуда
Пришел сюда и что случилось чудо.
Я все забыл. В окне еще светло,
И накрест не заклеено стекло.
__________________________
Спасение там, где опасность.
Бьется в тесной печурке огонь,
На поленьях смола, как слеза,
И поет мне в землянке гармонь
Про улыбку твою и глаза.
Про тебя мне шептали кусты
В белоснежных полях под Москвой.
Я хочу, чтобы слышала ты,
Как тоскует мой голос живой.
Ты сейчас далеко-далеко.
Между нами снега и снега.
До тебя мне дойти нелегко,
А до смерти - четыре шага.
Пой, гармоника, вьюге назло,
Заплутавшее счастье зови.
Мне в холодной землянке тепло
От моей негасимой любви.
Ноябрь 1941
__________________________
Спасение там, где опасность.
Федор Тютчев
Певучесть есть в морских волнах,
Гармония в стихийных спорах,
И стройный мусикийский шорох
Струится в зыбких камышах.
Невозмутимый строй во всем,
Созвучье полное в природе,-
Лишь в нашей призрачной свободе
Разлад мы с нею сознаем.
Откуда, как разлад возник?
И отчего же в общем хоре
Душа не то поет, что море
И ропщет мыслящий тростник?
Все-таки странно, что подлинная известность пришла к Тютчеву только когда ему было уже за пятьдесят. Тридцать лет публика не замечала такого поэта. Если дело пойдет такими темпами, то Старому Семену придется дожить минимум до девяноста лет, чтобы вкусить настоящей славы.А Старику придется стать старейшим человеком планеты.
