ДС. В свое время я вывел классификацию наших национальных человеческих типов. Классификация была такая: правдолюбцы, не пожалеющие за правду отца родного; правдознатцы, знающие, что правда горька есть; и высший тип – праведники, живущие правдой, потому что так устроены. Мне кажется, она не устарела и до нашего времени. Во всяком случае, я придерживаюсь ее и по сей день.
У нас всегда было много правдолюбцев – людей, любящих правду, и очень мало правдознатцев, которые эту правду знают, а праведников почти нет. Если с первыми двумя типами все ясно, то праведники – это люди, которые не думают о своем знании правды, они творят конкретное добро в жизни и являются нравственными личностями по природе. Я думаю, что человек изначально по своей природе является нравственной личностью и только обстоятельства или давление со стороны заставляют его быть личностью не нравственной.
Противостоять такому давлению будь это давление со стороны государства, общества или небольшой среды бывает довольно тяжело, но праведники противостоят. Поэтому в свободном государстве, в свободном обществе, где властвует право, а не произвол, больше надежды, что появится и больше праведников. А правдознатцы нужны нам и теперь, потому что мы должны разобраться в нашем прошлом, должны понимать прошлое и предвидеть будущее.
Я писал и о том, что каждая эпоха выдвигает свой приоритетный тип, как и наиболее необходимый. Сейчас наступает пора людей, которые не только любят правду, но и знают ее. Посмотрите какой интерес общество проявляет ныне к истории, литературе, публицистике. Мы с жадностью ищем людей, знающих правду. Тех, кто скажет нам, что будет завтра с нашей политикой, экономикой, экологией, с жизнью человека на Земле вообще. Такая категория людей в наше время наиболее необходима. Но придет час, когда понадобятся и праведники•…
ДС. Новое время породило новое качество жизни. Когда говорят о ее необеспеченности, спрашивают, где гарантии, я отвечаю – гарантии, это знание правды о нашем обществе. Люди, знающие правду о нем, точно понимающие процессы в нем происходящие, не станут торопить явления, которые не созрели. Они не станут так же выдвигать требования, которые общество на сегодняшний день удовлетворить не может.
Зная правду, они видят и перспективу общественного развития. Правдознатцы не экстремисты по своей духовной конструкции, по устройству своего ума. Мне кажется, главное, что угрожает сейчас нашему обществу, это разные виды экстремизма, т.е. действия людей, не знающих правды и требующих нереальных вещей. Начинается все с экстремизма уголовного, а кончается экстремизмом политическим.
О национальных культурах и русском языке ДС. В культуре небольших народов часто проявляется комплекс (или его черты) - «а у нас тоже Шекспиры есть». Для небольших народов естественно беречь свою культуру, но – шкала ценностей должна быть в этой области единой для всех, без переоценки культуры своей и недооценки «чужой». Каждый народ, создавая нечто в литературе, искусстве, науке должен все-таки хорошо понимать, что чего стоит. В Эстонии, например, я вижу недооценку русского языка, русской духовной культуры, русской литературы. Связано это с ненормальным положением эстонской нации. Когда все нации достигнут равноправия, когда возникнет нормальное соотношение наций, тогда возникнет и нормальное соотношение культур. Недооценка русского языка связана с обострением межнациональных отношений, но поскольку у нас существует федерация, то первичное значение русского языка не только в Эстонии, но и любой другой республики коммуникативное. Пока мы живем в одной стране, в одном государстве, эстонец с грузином может договориться только на русском языке. Это азбучные истины, которые сегодня приходится напоминать. Кстати, русский язык является одним из признанных мировых языков – рабочим языком ООН. Но это только одна из его функций. Русский язык – язык великой культуры и приобщение к нему – это приобщение к великой культуре, которую многие в своем обиженном состоянии в Эстонии склонны недооценивать.
О современном литературном процессе ДС. Современный литературный процесс состоит из нескольких мощных потоков. Продолжается восстановление истинных культурных ценностей – публикуются произведения Набокова, Ходасевича, Г. Иванова, творивших за рубежом; возвращаются в более полном объеме Ахматова, Мандельштам, Пастернак, Замятин, П. Романов, творившие на родине. И то, и другое, как известно, ранее было под строжайшим запретом. Этот сильный интеллектуальный поток доходит до современности, потому что одновременно в отечественную литературу мы возвращаем все то, что создано нашими поэтами и прозаиками, которые по тем или иным причинам оказались в годы застоя на Западе. В этом ряду Бродский, Коржавин, Кублановский, Войнович, Владимов. Надо вернуть и Солженицына. Второй мощный поток – актуальная литература, которую мы читаем, потому что стремимся получить сведения о нашем прошлом или настоящем. В основном, это произведения социальной тематики, и здесь господствует публицистика. Между этими потоками затерто истинное искусство, которое, несомненно, создается сейчас, но его пока еще маловато или оно не находит выхода к читателю. Оно только формируется и ему весьма тяжело, потому что планка, как говорится, поднята высоко.
Честный художник всегда стремится к совершенству ДС. Если говорить о молодых литераторах, то многие из них понимают современность как некую современность формы. Я это приветствую, пожалуйста, пиши, как хочешь. Но важно, как всегда в искусстве, не только форма, а формулирование нового сознания, и этого главного я пока не замечаю. Есть литература довольно хлесткая, вызывающая интерес читателей, но и такие романы или пьесы всего лишь констатация наличного бытия. Здесь могут быть только различия в мировоззрении, различия в самом материале. А литература действительного бытия, как мне кажется, еще не создана. Мы пока имеем либо ретро, то есть уже созданное нашими великими предшественниками, либо то, что еще недосоздано современниками.
В наше время какая-то часть литературы выполняет функцию познавательную, а некоторые писатели взяли на себя миссию историков – то, что они не осмеливались сделать в свое время, делают писатели. Правда, писатели осмеливались делать это и раньше, это одна из обязанностей литературы такого рода. Иногда на нее нападают и, может быть, справедливо, упрекая в недостаточной художественности, потому что литература как искусство в какой-то степени нацелена и на самое себя. Я не сторонник теории «чистого искусства», но знаю, что честный художник обязательно стремится к совершенству – стремится создать нечто, соответствующее его понятиям об истине и красоте. Но иногда обстоятельства складываются и так, что художник об этой стороне литературы забывает и создает нечто не удовлетворяющее его эстетическое чувство, а отвечающее стремлению читателя узнать правду о чем-либо ранее не известном в фактическом смысле. Вот такая литература и существует у нас сейчас.
Валера, а Вы разговаривали когда-нибудь с Самойловым на тему эмиграции? У него тут была очень жесткая позиция, он считал, что русский поэт/писатель не имеет право покидать Родину. Если я правильно помню, он разругался на эту тему с Якобсоном. Хотя сам Самойлов "выбрал залив" и уехал в провинцию у моря. Интересно, менялись ли у него взгляды со временем.
Да, jenya, были разговоры и об эмиграции.
ДС действительно считал, что русский писатель не должен покидать родину.
Позиция была жесткой в качестве идеологемы, но не в качестве дружеских отношений.
Поэтому он не разрывал связи с теми, кто уехал - в частности, со своим давним другом Львом Копелевым.
Насколько мне известно, со своим учеником Анатолием Якобсоном он не ругался, а убеждал его не эмигрировать в Израиль.
Полагал, что именно для него эмиграция может закончиться трагедией.
Что и произошло.
Ну а "залив" (будем справедливы) он все же выбрал Балтийский, а не Неаполитанский.
Если это и была эмиграция, то внутренняя, обусловленная рядом причин, о которых я упоминал в треде.
Взгляды насчет "отъезов", насколько мне известно, у Самойлова с течением времени не менялись.
О модернизме и авангарде ДС. Я не очень надеюсь на то, что мы называем «модернизмом» или «авангардом», понятия эти не всегда соответствуют тем явлениям в искусстве, которые принято ими обозначать. Мне кажется, это некоторое преувеличение одной из сторон эстетики. В этом смысле я согласен с моим ныне покойным другом, замечательным венгерским поэтом Дьюлой Ийешем, как-то сказавшим: «Я не понимаю, что такое модернизм. Думаю, что это преувеличение какой-то из сторон эстетики Аристотеля». Я тоже близок к этому представлению. Возьмем, к примеру, верлибр. Я не против – пишите верлибром. Но, если он не приносит ничего нового ни в области мировоззрения, ни в области поэтического высказывания, если мне верлибром излагают давно выраженное четырех стопным ямбом, то я не верю что это новое искусство. То же самое происходит с художниками алогичными, создателями абракадабры. Безусловно, она имеет некие функции, в частности, свидетельствует о разъятости мира, его абсурдности или абсурдности ряда явлений в мире. Литература такого свойства – удел специфического типа художника, который может выражаться только в форме абсурда, отрывочных, часто не связанных между собой слов и впечатлений.
Абсурден ли мир? ДС. Является ли мир абсурдным - я бы сказал так: в мире происходит много абсурдных вещей, не укладывающихся ни в какие наши логические представления о целесообразности и связи вещей, но есть ли это свойство мира? Не уверен. Вернее, считаю свойством неких периодов, когда мы перестаем понимать мир, общество. Понимать себя в обществе и общество в себе. Мне кажется это проявлением кризиса, который и отражается в литературе абсурда такими замечательными художниками как Кафка, Беккет, Набоков, Хармс.
Черты абсурда в общей картине мира присутствуют на каждом этапе развития человечества. У античных людей было свое восприятие времени и пространства, но их мир был меньше, чем наш и может более усеченным. Они считали, что всеми явлениями природы управляют высшие силы, боги. Очень большую роль играла религия. Это была целостная картина мира. Такой же она оставалась и в средние века. У людей были разные представления о социальной справедливости – крестьянин хотел освобождения, а хозяин желал еще больше его закрепостить, но при разности социальных целей основные понятия и представления о мире были общие: и тот, и другой верили в Господа, нарушали или не нарушали десять заповедей и представляли себе, что Вселенную создал Бог.
Абсурд появляется, когда одна картина мира сменяется другой, когда происходит перелом: старая картина мира не удовлетворяет, а новая еще не создана. Наступает кризис. Бывает что общество, находясь в кризисном состоянии, рождает не только писателя-абсурдиста, но и гениального художника. Это означает, что оно выходит из кризиса. Такой художник чувствует некие тенденции раньше, чем их почувствовало и осознало общество, и стремится их выразить, а общество может поверить или не поверить ему. Это происходило во все времена. Роман Сервантеса воспринимался как пародия на рыцарские романы, а оказалось, что там провидено очень много, что это мировой образ, образ будущего. То же самое можно сказать о «Бесах» Достоевского, в свое время воспринимавшихся, даже Толстым, как памфлет.
Провиденциальные моменты всегда присутствуют в произведениях гениальных писателей.
О Боге и вере ДС. Я не принадлежу никакой религии, никакой церкви, но философское понятие Бога мне не чуждо, потому что целый ряд основополагающих вещей, происходящих во Вселенной, нам непонятен, и причины их неизвестны. Физики доказывают, что Вселенная наша произошла из точки, и они могут говорить о ее состоянии только через какие-то доли времени после ее возникновения, но что было до этого – никто сказать не может. Мне кажется, творящую силу Вселенной можно именовать Богом. Все, что единично, пишется по традиции с заглавной буквы.
Как известно, доказательств существования Бога не существует, как, впрочем, не существует и доказательств его отсутствия. Возможно, наука и дойдет когда-нибудь до каких-то понятий, которые объяснят нам нечто на сегодняшний день необъяснимое. Верующие люди доказывают существование Бога субъективно, говоря, что он присутствует лично в каждом из них и проявляется, как духовная сила. Но это вопрос веры, а не знания. Ну что ж, можно рассматривать такую точку зрения как рабочую гипотезу.
Думаю, полезно вернуться к основам философии, не только к Юму, Беркли или Декарту, но и к тому мощному пласту русской идеалистической философии, к его основополагающим понятиям и целым мировоззренческим системам, которые до последнего времени многим из нас были просто неизвестны. Я имею в виду Бердяева, Соловьева, Флоренского, Франка, Шестова.
Читайте Библию.
Читайте Юма и Канта, читайте Бердяева и Розанова.
Сравнивайте.
Делайте выводы.
Ищите истину.
«Думать надо о смысле…» ДС. Ощущение трагизма бытия как такового, то есть его конечности, наверно, всегда присутствует у художника. Кажется, Толстой говорил, что тот не художник, кто каждый день не думает о смерти. Конечно, я задумываюсь над этим вопросом. Мысль о том, что человек есть форма существования белковых тел уж очень безотрадна. Что ж, я просуществовал во времени и пространстве как белковое тело и в то же время размышлял, бился над вечными вопросами, писал стихи и думал о вселенной и со мной все это кончится? Нас утешают некоторые философы, говоря, что бессмертие кроется в творениях человека, но тоже мысль не очень-то утешительна. Если же человек является частицей Вселенского духа, то он неучтожим, как и сама вселенная.
Вот одно из моих новых стихотворений:
Думать надо о смысле
Бытия, его свойстве.
Как себя мы ни числи,
Кто мы в этом устройстве?
Кто мы по отношенью
К саду, к морю, к зениту?
Что является целью,
Что относится к быту?
Что относится к веку,
К назначенью, к дороге?
И, блуждая по свету,
Кто мы все же в итоге?
Здравствуйте, Валера!
Я совершенно случайно наткнулась на Ваши записи, и мне они очень понравились. Я правнучка Бориса Грибанова, и поэтому мне было очень интересно прочитать, что Вы писали о нем, и о Эмме. Спасибо.
...Ты жива еще, моя старушка!
Жив и я! Привет тебе, привет!
Ты читала, что поэт Евтушко
Написал про нас ин "Литгазет"?
И теперь наш путь счастлив и светел,
Я о прошлом больше не грущу,
Ибо сам Евтушко нас заметил
И слегка похлопал по плечу...
Книга «В кругу себя» (Таллинн: Авенариус, 2001) - книга великолепная.
Это первый расширенный вариант книжицы с одноименным названием, которую издала "Вимо" (М.1993)-остатки распавшейся группы "Весть".
Туда вошли многие шуточно-пародийные вещи ДС, которые не попали в "вимовский" сборник.
Составлял обе книги замечательный человек Юрий Иванович Абызов, о котором я уже писал.
Жаль, что он уже ушел из жизни.
«Приезжал Толя Як. Дурные вести. Арест… Светличного45 в Киеве… Обыск у Якира46. Решились, что ли?»
Тогда было больше тревоги, чем испуга. Мне страстно хотелось быть «как взрослые». Я стал сочинять подметные письма. Давид недовольно молчал. Якобсон ругался:
— Знаешь, что сказал Маяковский Светлову? «Я умею писать агитки и я их пишу, а вы не умеете — и не пишите!»
В конце вечера, пройдя через «чистилище» ЦДЛовского буфета, на сцену вышел Д.С. Он оглянулся на трезвых коллег по цеху, прошел к микрофону и прочитал несколько своих переводов из поэта, ставшим классиком на родине при жизни. И ни с того ни с сего, произнес в зал: «За что я люблю моего друга Межелайтиса? За то, что он, очень умный человек, подружился с хорошими русскими поэтами, которые хорошо переводят его стихи на русский. Поэтому он и классик».
Что я мечтал изобразить?
Не знаю сам. Как жизни нить
Непрочная двоих связала,
Чтоб скоро их разъединить?
Нет, этого, пожалуй, мало.
Важней всего здесь снегопад,
Которым с головы до пят
Москва солдата обнимала.
Летел, летел прекрасный снег,
Струился без отдохновенья
И оставался в нас навек,
Как музыка и вдохновенье…
Учусь писать у русской прозы,
Влюблён в её просторный слог,
Чтобы потом, как речь сквозь слёзы,
Я сам в стихи пробиться мог.
Что я мечтал изобразить?
Не знаю сам. Как жизни нить
Непрочная двоих связала,
Чтоб скоро их разъединить?
Нет, этого, пожалуй, мало.
Важней всего здесь снегопад,
Которым с головы до пят
Москва солдата обнимала.
Летел, летел прекрасный снег,
Струился без отдохновенья
И оставался в нас навек,
Как музыка и вдохновенье…
Учусь писать у русской прозы,
Влюблён в её просторный слог,
Чтобы потом, как речь сквозь слёзы,
Я сам в стихи пробиться мог.
1975
Здравствуйте, Женя!
Спасибо вам за то, что позволили мне лучше познакомиться с Давидом Самойловым - "Пароходом и человеком".
Вот это стихотворение. При его чтении (изучении), у меня создается впечатление, что я застаю автора в тот момент, когда он (автор) впервые кладет его (стихотворение!) на бумагу. То есть, как бы в процессе творчества...
Последнее четверостишие - совершенно замечательное!
Эта "связь"между поэзией и прозой меня давно занимает.
И отдельно - "секрет поэзии". Как получается, что одно четверостишие может произвести на читателя (на Мир!) большее впечатление, чем иной томик прозы.
Хотя, Поэзия и проза - два разных вида творчества, средство выражения для которых одно и тоже - слово.
А еще есть, так называемый, "белый стих".
"Как хороши, как свежи были розы" (И.С.Тургенев)
Где бы, у кого бы поинтересоваться на этот счет?..
Женя, поделитесь, пожалуйста, своими размышлениями на эту тему, если таковые "у вас имели место быть"
Всего доброго!
