А вот квартет уже в нынешнем составе.
Александр Павловский (первая скрипка)
Сергей Бреслер (вторая скрипка)
Ори Кам (альт)
Кирилл Злотников (виолончель)
Одна из любимейших вещей Моцарта
jenya: А вот квартет уже в нынешнем составе.
Александр Павловский (первая скрипка)
Сергей Бреслер (вторая скрипка)
Ори Кам (альт)
Кирилл Злотников (виолончель)
как вдруг в левом боку что-то — дерг! и бьет прямо в плечо и в голову... Вскакиваю как сумасшедший, похожу немного и опять ложусь, но только что начну засыпать, как у меня в боку опять — дерг! И этак раз двадцать
Читаю про носорогов Ионеску, завтра нам будут это играть по-французски с субтитрами на английском.
Ж а н (Беранже). Вместо того чтобы тратить все имеющиеся деньги на спиртные напитки, не лучше ли покупать билеты в театр, ходить на интересные спектакли? Бывали ли вы когда-нибудь в этом новом авангардном театре, о котором сейчас столько говорят? Видели пьесы Ионеско?
Б е р а н ж е (Жану). Нет, к сожалению. Только слышал о них.
Б е р а н ж е (Жану). И никакой я не азиат. Кстати сказать, азиаты такие же люди, как все...
О ф и ц и а н т к а. Ясно, азиаты такие же люди, как вы и я...
С т а р ы й г о с п о д и н (Хозяину кафе). Верно.
Х о з я и н к а ф е (Официантке). А вас никто не спрашивает.
Д э з и (Хозяину кафе). Она верно говорит. Они такие же люди, как мы.
Домашняя хозяйка во время этого спора не перестает причитать.
Д о м а ш н я я х о з я й к а. А какая она была спокойная, ну совсем как мы.
Ж а н (вне себя). Они желтокожие!
С т а р ы й г о с п о д и н. У меня были друзья азиаты. Правда, может быть, они были не настоящие азиаты...
Х о з я и н к а ф е. Я знавал и настоящих.
Д о м а ш н я я х о з я й к а (продолжая причитать). Я взяла ее к себе котеночком.
Ж а н (по-прежнему вне себя). Они желтые! Желтые! Совершенно желтые!
как вдруг в левом боку что-то — дерг! и бьет прямо в плечо и в голову... Вскакиваю как сумасшедший, похожу немного и опять ложусь, но только что начну засыпать, как у меня в боку опять — дерг! И этак раз двадцать
?
__________________________
не надо шутить с войной
Беранже в испуге отшатывается: Жан совсем зеленого цвета и говорит с трудом, голос его почти неузнаваем.
Так вот, если он по своей воле или против воли превратился в носорога, может быть, это даже для него лучше.
Б е р а н ж е. Что вы такое говорите, дорогой друг? Как вы можете так думать...
Ж а н. Вы во всем видите плохое. А если ему нравится быть носорогом, если ему это доставляет удовольствие? Что тут такого особенного?
Б е р а н ж е. Конечно, в этом нет ничего особенного. Однако я сомневаюсь, чтобы это ему так уж нравилось.
Ж а н. А почему нет?
Б е р а н ж е. Мне трудно объяснить почему, но это и так понятно.
Ж а н. А я скажу, что это совсем не так плохо. В конце концов, носороги такие же существа, как и мы, и они тоже имеют право на жизнь!
Б е р а н ж е. При условии, если они не посягают на нашу. И потом, вы же представляете себе — как-никак совершенно разная психика.
Ж а н (мечется из ванной в комнату и обратно). А вы думаете, наша лучше?
Б е р а н ж е. Во всяком случае, у нас есть своя мораль, которая, по-моему, никак не совместима с моралью животных.
Ж а н. Мораль! Знаем мы эти разговоры о морали! Хороша мораль! Хватит с меня морали! Надо быть выше всякой морали.
Б е р а н ж е. А что же вы предлагаете взамен?
Ж а н (мечется взад и вперед). Природу!
Б е р а н ж е. Природу?
Ж а н (продолжая метаться). У природы есть свои законы. А мораль — противоестественна.
Д ю д а р. Да я пошутил, Беранже. Просто хотел подразнить вас. Вы все видите в мрачном свете. Смотрите, так можно и неврастеником стать. Когда вы придете в себя от вашего потрясения, избавитесь от вашей депрессии и выйдете на воздух, вам сразу станет лучше, вот увидите. Все ваши мрачные мысли мигом рассеются.
Б е р а н ж е. Выходить? Придется, конечно. Мне страшно об этом подумать. Ведь я безусловно встречу...
Д ю д а р. Ну и что такого? Только не надо попадаться им на пути. А вообще-то говоря, их не так уж много.
Б е р а н ж е. А я только их и вижу. Повсюду. Вы, конечно, скажете, что это болезнь.
Д ю д а р. Они ни на кого не нападают. Если их не трогать, они вас не замечают. Они, в сущности, вовсе не злые. У них даже есть какое-то природное простодушие, чистота. Да я, кстати сказать, всю улицу пешком прошел, чтобы добраться до вас. И как видите, жив и невредим, и никаких злоключений со мной не произошло.
Б е р а н ж е. А я как только их вижу, меня всего переворачивает. Конечно, это нервы. Я не раздражаюсь, нет, я не позволяю себе раздражаться, это может далеко завести, но у меня как будто что-то сжимается здесь. (Показывает на сердце.)
Д ю д а р. Разумеется, это как-то действует, вы правы. Но вы слишком этому поддаетесь. Вам недостает чувства юмора, вот в чем ваша беда, вам не хватает юмора. Надо смотреть на вещи полегче, не принимать близко к сердцу.
Б е р а н ж е. Я как-то чувствую себя ответственным за то, что происходит: я сам в этом участвую, я не могу относиться безразлично.
Д ю д а р. Не судите — да не судимы будете... Ну, знаете, если начать печалиться обо всем, что происходит на свете, тогда и жить нельзя.
Д ю д а р. Я просто пытаюсь смотреть на вещи прямо, непредубежденно. Иметь обо всем реальное представление. И потом, я думаю, не может быть настоящего порока в том, что естественно. Горе тому, кто во всем видит порок. Это черта инквизиторов.
Б е р а н ж е. Так, по-вашему, это естественно?
Д ю д а р. Что может быть естественнее носорога?
Б е р а н ж е. Да, но человек, превращающийся в носорога, это уж бесспорно нарушение нормы.
Д ю д а р. Н-ну, бесспорно!.. Знаете...
Б е р а н ж е. Да, бесспорное нарушение нормы, нечто совершенно аномальное.
Д ю д а р. Не слишком ли вы уверены в себе? Кто знает, где кончается нормальное и где начинается аномальное? Можете ли вы определить, что такое нормальное, аномальное? Ни с философской, ни с медицинской точки зрения никто до сих пор не мог разрешить этой проблемы.
Дочитал пьесу, совсем неплохо. Возможно, нам с высоты 2012 года кажется, что вещь могла бы быть и посильнее, или что какие-то моменты могли бы быть лучше/глубже продуманы. Но это только 60й год. В конце концов, мы же не упрекаем Резерфорда за то, что он ограничился планетарной моделью атома, не додумавшись до квантования уровней. Интересен ещё вот какой момент. Некоторые персонажи пьесы становились носорогами естественным путём, они чувствовали странные симптомы, голос становился всё более хриплым, кожа грубела, появлялась и росла шишка на носу. Другие же приходили к решению стать носорогом осознанно и обдуманно.
Кстати, концерт произвёл сильное впечатление. Особенно седьмой (минорный) квартет Шостоковича, коротко, но по делу. Квартет посвящен памяти первой жены. Говорят, Ахматова не любила месяц август. У Д.Д. с Ниной Варзар памятным месяцем стал май: в мае 29го было объявлено о помолвке, в мае 32го они, наконец, поженились, в мае 36го родилась Галя, в мае 38го - Максим. Первое исполнение квартета было в мае 60го.
Я нахожусь сейчас под большим впечатлением (от) Скрипичного концерта М. С. Вайнберга, который великолепно исполнил скрипач-коммунист Л. Б. Коган. Это прекрасное произведение. В подлинном смысле этого слова. И скрипач-коммунист великолепно его исполняет. Если в Ленинграде ты увидишь это произведение на афише, обязательно найди время, чтобы его послушать.
Квартет имени Бетховена сейчас разучивает 7-й квартет. Репетиции доставляют мне много радости.
В примечаниях Гликман пишет, что Л. Б. Коган был не прочь подчёркивать свою партийность.
Я нахожусь сейчас под большим впечатлением (от) Скрипичного концерта М. С. Вайнберга, который великолепно исполнил скрипач-коммунист Л. Б. Коган. Это прекрасное произведение. В подлинном смысле этого слова. И скрипач-коммунист великолепно его исполняет. Если в Ленинграде ты увидишь это произведение на афише, обязательно найди время, чтобы его послушать.
Квартет имени Бетховена сейчас разучивает 7-й квартет. Репетиции доставляют мне много радости.
В примечаниях Гликман пишет, что Л. Б. Коган был не прочь подчёркивать свою партийность.
"скрипач-коммунист" звучит странно
__________________________
не надо шутить с войной
Я нахожусь сейчас под большим впечатлением (от) Скрипичного концерта М. С. Вайнберга, который великолепно исполнил скрипач-коммунист Л. Б. Коган. Это прекрасное произведение. В подлинном смысле этого слова. И скрипач-коммунист великолепно его исполняет. Если в Ленинграде ты увидишь это произведение на афише, обязательно найди время, чтобы его послушать.
Квартет имени Бетховена сейчас разучивает 7-й квартет. Репетиции доставляют мне много радости.
В примечаниях Гликман пишет, что Л. Б. Коган был не прочь подчёркивать свою партийность.
"скрипач-коммунист" звучит странно
Звучит не более странно, чем "слесарь-гинекоган".
А вообще, видимо, недостаточно хорошо играть на скрипке, надо еще быть хорошим коммунистом.
Эта музыка высекает из души человека всё. Или очень многое. Кроме, пожалуй, искры.
Когда я слушаю ее, то испытываю то же чувство, что испытал в кресле дантиста три года назад. Усаживая меня в кресло, он сказал: "Сейчас мы вырвем у вас черыре зуба, а потом займемся остальными зубами".
Извините, Женя, но я, наверное, страшный консерватор.
ЛХаритон: Извините, Женя, но я, наверное, страшный консерватор.
Я двигался в своем музыкальном образовании хронологически. Сначала Вивальди и Телеман. Потом Бах. Пятый концерт Моцарта был поначалу невероятно труден, как ножом по стеклу. Не знаю, в чем тут дело, но меня эта музыка держит в напряжении. Про этот квартет читал в программке позже, когда они уже Бетховена играли.
ЛХаритон: Извините, Женя, но я, наверное, страшный консерватор.
Я двигался в своем музыкальном образовании хронологически. Сначала Вивальди и Телеман. Потом Бах. Пятый концерт Моцарта был поначалу невероятно труден, как ножом по стеклу. Не знаю, в чем тут дело, но меня эта музыка держит в напряжении. Про этот квартет читал в программке позже, когда они уже Бетховена играли.
А я двигался от "Во поле березонька стояла". После нее стояло многое. Но не Шостакович.
Пока Лев не отвечает, я посмотрел список композиторов двадцатого века и очередной раз убедился в полной собственной необразованности. Кроме Шостаковича (некоторые произведения которого я слушал), Прокофьева (о котором я слышал) и Рахманинова (нео-романтик), в этот период (30е-60е) есть буквально считанные имена, вызывающие у меня хоть какой-то отклик. С радостью помещаю сюда пятую бахиану Вилла-Лобоса 1938-45.
Доницетти выдавал оперы буквально десятками. Согласно последним подсчетам, произведенным Джанандреа Гаваццени в его новой итальянской биографии композитора, всего их было семьдесят, а «Любовный напиток» - сороковая по счету. Композитору было всего тридцать четыре года, когда он написал ее. Одно из писем Доницетти, которое цитирует Гаваццени, дает представление о том, насколько быстро он работал. Адресуясь к своему либреттисту, он писал: «Я должен написать оперу за две недели. Вам на вашу работу я даю неделю. Но поимейте в виду: у нас есть немка примадонна, тенор, который заикается, буффо с голосом, как у козла, и никудышный французский бас. При всем этом вы можете себя прославить».
Вы будете смеяться, но Розочка "Любовный напиток" тоже завтра.
Я не отвечаю Вам, Женя, по одной причине: жутко простудился (или вирус?) и целый день сегодня болею, сейчас проснулся (сон - лучшее лечение) и пишу Вам.
Я с детских лет рос среди музыкантов - в моей семье, и вообще повезло познакомиться лично с такими мастерами как Коган, Гилельс, Флиер, Буся Гольдштейн, Ростропович. Привык к классике - конечно. Бетховен и Моцарт, и потом все гении 19го века. Можно перечилять одного за другим, и не ошибетесь. Почти все - любимые. Что касается новых времен, то я не слишком открыт - возможно, к сожалению. Вроде и знаю их, но горения в душе нет. И наверное, уже и не будет. Все закладывается в детстве и юности.
Спасибо Вам за все, что Вы присылаете!
