Лауреатами премии также стали ученые из Великобритании, Нидерландов и Канады, доказавшие, что чем дольше корова лежит на земле, тем больше вероятность, что она встанет в ближайшее время, а также выяснившие, что если корова встала, предсказать, когда она снова ляжет, крайне затруднительно.
Pirron: Насколько я помню, Воланд не убивает Берлиоза. Он только предсказывает его смерть, предварительно даже сделав наскоро кое-какие астрологические вычисления. То есть смерть Берлиоза уже в звездах записана, Воланд тут не при чем.
Тут мне всегда казалось, что Воланд, шепча что-то псевдоастрологическое, просто издевается над Берлиозом. Кроме того, все-таки он, как дьявол, немного способен влиять на ход событий. И в случае с Берлиозом делает это.
Вряд ли эту интерпретацию можно убедительно подтвердить текстом. Вмешательство Воланда ни в чем не проявлено, вся его речь оформлена как предсказание неизбежного - астрологические вычисления, констатация уже совершившихся фактов - Аннушка уже разлила масло. Это не единственное в романе предсказание смерти - смерть другого персонажа во всех подробностях предсказывает даже не сам Воланд, а его слуга, причем подчеркивает, что дело это пустяковое, особых способностей не требующее. В контексте романа эпизод с Берлиозом даже можно трактовать как проявление милости к нему - в последний час своей жизни он получает возможность составить компанию тому везучему разбойнику, который уверовал уже на распятии и оказался на небесах.Воланд открывает Берлиозу истину, причем в форме рассказа большой художественной силы - Берлиоз как бы получает возможность увидеть собственными глазами, как все было на самом деле. Бездомный, кстати, сразу же принимает весь рассказ на веру. На Берлиоза же он не оказывает заметного влияния. Что и приводит к следующему эпизоду, на сатанинском празднике - когда у Берлиоза уже нет возможности усомниться в истине, но и нет возможности изменить свою посмертную участь, представляющую собой воплощение его прижизненной веры.
Безусловно, такая интерпретация имеет право на существование.
А бывает и еще хуже: только что человек
соберется съездить в Кисловодск, -- тут иностранец прищурился на Берлиоза,
-- пустяковое, казалось бы, дело, но и этого совершить не может, потому что
неизвестно почему вдруг возьмет -- поскользнется и попадет под трамвай!
Неужели вы скажете, что это он сам собою управил так? Не правильнее ли
думать, что управился с ним кто-то совсем другой? -- и здесь незнакомец
рассмеялся странным смешком.
Этот кусок текста привел меня к высказанному ранее предположению. И уже потом Воланд делает "предсказание" и говорит про Аннушку.
Вот Ваша мысль о назначении рассказанной евангельской истории Берлиозу и Бездомному как шанса на переосмысление миропонимания для меня стала откровением. Почему-то я об этом ранее не задумывался.
Ну, тогда остается только предположить, что само предсказание - в ответ на прямой вызывающий вопрос Берлиоза - представляет собой уже только уточнение подробностей смерти, в общих чертах известной Воланду заранее.Не знать о ней вовсе Воланд, конечно, не может, раз уж такое знание доступно и его слуге.
Pirron: Ну, тогда остается только предположить, что само предсказание - в ответ на прямой вызывающий вопрос Берлиоза - представляет собой уже только уточнение подробностей смерти, в общих чертах известной Воланду заранее.Не знать о ней вовсе Воланд, конечно, не может, раз уж такое знание доступно и его слуге.
А скажите, уважаемые знатоки, нет ли некоего несоответствия всей деятельности Воланда в Москве его всезнанию в вашей трактовке? Да начнём хотя бы с самой первой встречи с Берлиозом и Бездомным. Мало того, что он подробно расспрашивает их об их мировоззрении, он ещё и живо и эмоционально реагирует на их реплики, как на неожиданно открывшиеся для него обстоятельства
Всезнание - это слишком непонятная и слишком абстрактная штука, чтобы точно сказать, как оно функционирует. Тут и Боги из любого откровения ведут себя временами как-то странно для всезнающих существ. Очевидно, Воланд не может, да и не хочет в любую секунду знать все и вся. Но если его что-то или кто-то заинтересовывает, то он может при желании заглянуть в душу или в будущее собеседника.
Pirron: Всезнание - это слишком непонятная и слишком абстрактная штука, чтобы точно сказать, как оно функционирует. Тут и Боги из любого откровения ведут себя временами как-то странно для всезнающих существ. Очевидно, Воланд не может, да и не хочет в любую секунду знать все и вся. Но если его что-то или кто-то заинтересовывает, то он может при желании заглянуть в душу или в будущее собеседника.
Тут и возникают вопросы к автору: а почему именно в этом случае Воланд изменяет своей сути (речь идёт не только о всезнании и не только Воланде, но и его свите), а в другом и к себе и к другим предъявляет жёсткие требования по соблюдению неких формальностей. Всё достаточно произвольно.
avi47:... нет ли некоего несоответствия всей деятельности Воланда в Москве его всезнанию в вашей трактовке? Да начнём хотя бы с самой первой встречи с Берлиозом и Бездомным. Мало того, что он подробно расспрашивает их об их мировоззрении, он ещё и живо и эмоционально реагирует на их реплики, как на неожиданно открывшиеся для него обстоятельства
Воланд - зеркало души каждого из встреченных им на своем пути, многократно усиливающее те или иные их душевные уродства (с точки зрения автора романа, разумеется). Таким образом, "живой интерес" к словам Берлиоза, в частности, - не что иное, как ирония (сейчас бы сказали - троллинг), имеющая целью усиление "зеркального эффекта", поскольку вынуждает Берлиоза защищать свою точку зрения.
Ничего нового для Воланда в воинственно-атеистических воззрениях нет. Чем больше доказывает Берлиоз свою правоту, тем сильнее он отражается в дьявольском зеркале. Такое отражение, разумеется, ничем хорошим закончиться для главы МАССОЛИТа не может.
Если подумать, всезнание накладывает особенный отпечаток на деятельность Воланда, что выражается в том, что он практически не совершает зла самостоятельно (убийство Мастера и Маргариты осуществлено по воле Иешуа, озвученной Воланду Левием Матвеем).
Все остальные, встреченные Воландом, убивают и калечат себя, по сути дела сами. Воланд смотрит на все это со стороны, как со сцены Варьете - на толпу обезумевших от жадности зрителей.
avi47:... нет ли некоего несоответствия всей деятельности Воланда в Москве его всезнанию в вашей трактовке? Да начнём хотя бы с самой первой встречи с Берлиозом и Бездомным. Мало того, что он подробно расспрашивает их об их мировоззрении, он ещё и живо и эмоционально реагирует на их реплики, как на неожиданно открывшиеся для него обстоятельства
Воланд - зеркало души каждого из встреченных им на своем пути, многократно усиливающее те или иные их душевные уродства (с точки зрения автора романа, разумеется). Таким образом, "живой интерес" к словам Берлиоза, в частности, - не что иное, как ирония (сейчас бы сказали - троллинг), имеющая целью усиление "зеркального эффекта", поскольку вынуждает Берлиоза защищать свою точку зрения.
Ничего нового для Воланда в воинственно-атеистических воззрениях нет. Чем больше доказывает Берлиоз свою правоту, тем сильнее он отражается в дьявольском зеркале. Такое отражение, разумеется, ничем хорошим закончиться для главы МАССОЛИТа не может.
Если подумать, всезнание накладывает особенный отпечаток на деятельность Воланда, что выражается в том, что он практически не совершает зла самостоятельно (убийство Мастера и Маргариты осуществлено по воле Иешуа, озвученной Воланду Левием Матвеем).
Все остальные, встреченные Воландом, убивают и калечат себя, по сути дела сами. Воланд смотрит на все это со стороны, как со сцены Варьете - на толпу обезумевших от жадности зрителей.
dimarko: Если подумать, всезнание накладывает особенный отпечаток на деятельность Воланда, что выражается в том, что он практически не совершает зла самостоятельно (убийство Мастера и Маргариты осуществлено по воле Иешуа, озвученной Воланду Левием Матвеем).
Для сил, олицетворением которых являются Иешуа и Воланд, сама смерть только преддверие, в котором оказывается человек перед тем, как получает наказание или награду. Но для самого смертного смерть, конечно, апофеоз зла. Она зрима и лишает привычного земного существования, а о посмертном существовании обычно не задумываются.
Не будем забывать, что отец Булгакова был не простым батюшкой, а преподавал в духовной академии и будущий автор МиМ с детских лет был погружен атмосферу сложных богословских вопросов.
__________________________
Спасение там, где опасность.
avi47: Да начнём хотя бы с самой первой встречи с Берлиозом и Бездомным. Мало того, что он подробно расспрашивает их об их мировоззрении, он ещё и живо и эмоционально реагирует на их реплики, как на неожиданно открывшиеся для него обстоятельства
Ага, и по-русски говорит с акцентом. Приехал посмотреть на рукописи чернокнижника.
В очередном сериале по Стивену Кингу второстепенная героиня случайно падает за борт со связанными руками. Герой видит и может ее спасти - но разворачивает лодку и уплывает, оставляя ее умирать. У зрителей не остается сомнений, что он совершает убийство. В уголовном кодексе есть статья "оставление в опасности". Так что вина Воланда сомнений особых тоже не вызывает у меня.
LB: Человек предполагает, а Воланд знает, и поэтому он, в отличие от человека, не способен влиять на судьбу.
Это сложно, много логических ловушек. Если так и есть, как вы говорите, тогда Воланд не может ничего. И в чем, собственно, проявляется его сила не совсем ясно. Моя версия, что и у таких инфернальных сущностей существуют определенные правила, рамки, за которые им переступать нельзя. Как сказал бы Поликоп, эти силы видят края.
__________________________
Спасение там, где опасность.
Лауреатом Шнобеля в области медицины стал исследователь из Токийского университета Масанори Ниими, посвятивший себя изучению того, действительно ли мыши, перенесшие серьезные операции по трансплантации, живут дольше, если слушают оперное пение. Его подопытные, которым он включал «Травиату» Джузеппе Верди, проживали примерно 27 дней, в то время как в контрольной группе мыши умирали в среднем за неделю. Те, чей слух услаждала ирландская фолк-исполнительница Enya, тоже не могли похвастаться долгожительством ― они умирали всего через 11 дней.
Премия в области психологии досталась Брэду Бушману из Университета штата Огайо, чья интернациональная команда подтвердила экспериментальным путем, что в состоянии алкогольного опьянения человек чувствует себя более привлекательным. Группа из независимых экспертов оценивала рассказы о себе, своем чувстве юмора, умении общаться и оригинальности у людей в трезвом состоянии и в подпитии. В группе из 86 французов у пьяных и тех, кто считал, что выпил уже прилично (под видом алкогольного напитка иногда подавалась обманка), самооценка значительно повышалась. Им предлагалось зачитать некое рекламное объявление, а затем посмотреть запись своего выступления ― пьяные чаще всего оказывались им очень удовлетворены.
«Пьяные люди могут думать, что они привлекательнее, но на самом деле это не так, ― рассказал Бушман о выводах своего исследования. ― Эта ложная вера может довести пьяных до беды, например, когда они слишком настойчиво подкатят к потенциальному романтическому партнеру в полной уверенности, что перед ними не устоять». И наоборот, для того, чтобы поверить в свои силы, утверждает он, людям всего лишь достаточно думать, что они пьют алкоголь.
Реклама одной из опер с большим портретом Нетребко висит у меня в университете на двери офиса. Редкое сочетание сильного красивого голоса и актёрского мастерства. А если добавить к этому внешние данные, то уже вспоминается Жванецкий.
Что внешность человеческая?.. Ничто. Главное — ум… Ну что такое форма лица или носа, размер глаз, прическа? Все это мелочи. Главное — ум, взгляды, интеллект… Вот что главное… Но если к этому еще красивая внешность — тогда все. Осталось только денег достать… А что деньги? Ерунда, когда есть ум и такая внешность… Но если есть еще деньги… Все! Нужно только, чтобы они любили друг друга… А если есть ум, внешность, деньги, и они любят друг друга — нужны успехи в работе и счастье в личной жизни… А когда есть ум, внешность, деньги, любовь и успехи в работе, нужно только здоровье… А когда есть ум, внешность, деньги, любовь, успехи и здоровье, нужно, чтобы это сошлось у какого-нибудь одного человека, а этого не бывает!
В 2013 году претендентом на «Оскар» от Франции в номинации «Лучший фильм на иностранном языке» стала лента Жиля Бурдо «Renoir» (на российский экраны фильм вышел под заголовком «Ренуар. Последняя любовь»). Об этом пишет Variety.
В картине Бурдо события разворачиваются на юге Франции в 1915 году. Главные действующие лица — художник-импрессионист Пьер Огюст Ренуар, его сын Жан Ренуар, позже ставший кинорежиссером, и натурщица Андре Хойшлинг. Девушка была последней моделью Ренуара, а позже вступила в брак с сыном художника.
Седина в бороду, бес в ребро. Ренуар говорил Модильяни, что кисточкой гладит женские попки.
В том разговоре, если я правильно помню, шла речь о попках на холсте. И вообще, не исключаю, что "бес в ребро" окажется скорее у сценаристов, чем у Ренуаров.
Однажды мы видели, как достаточно высоко в небесах летел стремительно прозрачный полиэтиленовый пакетик. ГонИм ветрами. Типа тех, что в универсамах намотаны коллективной кишкой на такие бобины. Но этот был явно оторван от коллектива и от бобины, он летел один, одинок, прозрачен, почти не различим в вышине, выше верхних этажей, трепеща, являя сквозь себя небеса и воздух и солнце и облака. Как соответственно антитеза несвободе и связанности. Мы решили тогда, что этот пакетик, он был когда-то другим. Он был когда-то огромным грубым заскорузлым мешком, мешочищем, из какой-то холстины, что ли, из которой всюду вылезают колючие жесткие прямо щетины, нити. И в него, в этот мешочище, всю жизнь сували кривобокую подмороженную картошку, или еще что-то в этом духе, кормовую какую-нибудь брюкву, безнадежную, опухшую, с торчащими из нее жесткими одичалыми хвостами. Где-нибудь в совхозе Ручьи. За последней чертой, за чертой города, где лишь канавы, овраги, буераки, и иней на ресницах, и мерзлые комья земли, испускающие из себя безоглядные поля и гряды этой самой всё брюквы, брюквы. Или картошки. Недобро косящей хаотичными глазкАми. И вот это все всю жизнь впихивали в холщовый мешок, впихивали, транспортировали, швыряли, опорожняли, и мешок видел лишь сдавленную грядами черную землю и лишь склады, ангары, хранилища с тлетворным запахом. И иногда людей, опухших не менее брюквы. И лишь раздувался от всего этого, принимая уродливые брюквенные формы, и щетинился нитями, и расползался в швах, и изнашивался изнутри и на сгибах. И как-то раз, когда в него в очередной раз утрамбовывали сырую картошку на сырой земле, он порвался, и картошка хлынула из него бурыми сгустками. Таким образом, он умер. Его бросили там, в полях, на рядах гряд, взяли другой новый мешок. А от этого, истерзанного, грязного, отделилась его душа, и воспарила ввысь в виде легкого прозрачного полиэтиленового пакетика. И полетела, полетела, все вперед и вверх, трепеща. Солнце светило сквозь него и тек воздух, и далеко была видна вся земля, с домами, парками, улицами, и разными странами. Просматривались пальмы и пустыни, моря, корабли, мосты, пляжи, замки и концертные залы, стадионы, дороги, люди с детьми и без детей тоже, котики, цветущие каштаны, акации, карусели и лодочные станции, телебашни, войны и перевороты (в частности, переворот в Египте), памятники архитектуры, гей-парады, поля, овощехранилища, больницы, реки и горы, водопады и трамвайные пути. Просматривались окна домов в верхних этажах, мимо которых пролетал пакетик, виднелись за ними люди – едящие жареную картошку, любящие друг друга, ненавидящие, сидящие в креслах, сидящие в интернете, постящие котиков. Виднелась жизнь, жизнь, и биение ее пульса. Но пакетик несло все дальше, все прочь, он видел цельную картину (как Л.Толстой в период работы над произведением «Война и мир»), но нигде не мог задержаться, ни во что не имел возможности вглядеться - его все срывало вновь и подхватывало ветром и несло дальше, дальше, мимо и прочь. И ничто его не касалось, а если и касалось на минуту, то ветер тут же отрывал его от этого чего-то и снова нес прочь и дальше. И время спустя и спустя несколько полных и спиралеобразных оборотов вокруг Земли почему-то даже опухшая хвостатая брюква перестала казаться такой страшной. Стала казаться просто явлением в ряду других явлений. Стало хотеться даже снова посмотреть на нее поближе, даже может потрогать, просто так, в порядке сентиментальности, ну просто что ли потрепать ее по хвосту. И пакетик спланировал вниз, к сырой земле, к уродливому знакомому брюквиному телу. Но не смог коснуться, притронуться, его снова подхватил ветер, закрутил и повлек все вверх, дальше, к солнцу и небесам, прочь и мимо. И так далее, и далее, и вновь по кругу и спиралеобразно. Потому что можно быть плотью, но намаешься и порвешься, а можно быть только и лететь исключительно духовной жизнью, но тогда тебя гонят эфиры над землей и никому не нужен и нигде не присесть – вот и выбирай, вот и выбирай.
