|
 |
|||
Александр ГРИЩУК: "ЧТОБЫ НЕ ПРОИГРАТЬ ГЕЛЬФАНДУ, НАДО ИГРАТЬ ФЕНОМЕНАЛЬНО" |
Это интервью с 27-летним московским гроссмейстером состоялось тоже перед процедурой награждения и закрытия турнира претендентов.
 |
|
- Саша, расскажи немного о том, что ты думаешь об этом цикле. Ты был включен в последний момент и по старинной шахматной легенде имел лучшие шансы.
- Должен сказать, что это было очень интересное время, на самом деле, очень интересно было играть. У меня было очень интересное чувство: я не мог себе представить, что я проиграю, а с другой стороны, не верил, что я выиграю.
- Может быть потому, что у тебя были соперники все же, наверное, самые сильные на этом турнире – Аронян и Крамник…
- Дело не в соперниках, с первого матча я не мог себе представить, что я проиграю. Ну, а я и не проиграл, в принципе. И в финале я тоже не мог себе представить, что проиграю, но тут – проиграл.
- В Вейк-ан-Зее, где мы с тобой последний раз перед матчами встречались, ты мне сказал, что лимит на неудачи там выбрал полностью. И поэтому в Казани ты назначил свидание удачам?
- После Вейк-ан-Зее у меня было не самое хорошее настроение, конечно. Но и потом я очень плохо сыграл в "Аэрофлот-блице", даже не отобрался на чемпионат мира. Там отбиралось пять мест, я занял седьмое. И в принципе у меня уже было опасение, что я разучился играть в шахматы…
- Серьезно?!
- Ну, небольшое опасение было, но к счастью, оно не подтвердилось. И где-то после этого я начал серьезно работать, работал два-три месяца. Это дало плоды, я уже не так сильно отставал от соперников в подготовке, как обычно. А в финале, можно сказать, вообще не отставал. В каких-то партиях я был лучше готов, в каких-то Гельфанд. От Ароняна с Крамником я все равно отстал в подготовке, но уже не так драматически, как это обычно бывает.
- Тебя некоторые твои недоброжелатели обвиняли в "трусости" на интернет-форуме. Дескать, в каждом матче мечтал добраться лишь до тай-брейка…
- Я считаю, что это глупость. В любом случае, человек пытается выиграть матч, и он его пытается выиграть так, как он может. Во-первых, с Ароняном-то все партии были боевые, это с Крамником можно сказать, что у меня была тактика, о которой вы только что сказали. На самом деле, я просто не знал, что мне делать. Я не хотел белыми идти на худшую позицию только ради того, что играл белыми: ну, ничья так ничья, дальше будем играть.
- В итоге твоя тактика, пусть ее как угодно называют злопыхатели, сработала. И в финале ты встретился с Гельфандом, которого до этого в подобных форматах обыгрывал. Что на этот раз помешало?
- На этот раз помешала прекрасная игра Бориса. Он сделал за шесть партий только один плохой ход. Но, правда, очень плохой – во 2-й партии С:h8. Он пожертвовал по анализу фигуру, и вместо того, чтобы продолжать играть без фигуры, где все должно было, скорее всего, закончиться каким-то вечным шахом или повторением ходов. Вместо этого он отыграл качество, но потерял инициативу и получил тяжелую позицию. Я думал, что совсем близок к победе, а на самом деле там выиграть очень сложно. Секунданты мои смотрели с компьютером, но даже с ним не нашли какого-то четкого выигрыша. Шансы есть, но выигрыша найти не удалось. А последняя партия, я считаю, просто шедевр с его стороны. Он играл блестяще. Поэтому в этом плане нет сожалений.
- У тебя со всеми, с кем ты играл, были хорошие отношения. Это не мешало?
 |
|
- Может, немножко мешало, но не очень сильно… Мне скорее проще играть, когда не очень хорошие отношения с соперником, хотя это не настолько принципиально.
- В последней партии ты попал на заготовку. 13.b3 – сильная новинка?
- И 13.b3, конечно, сильная новинка. Но то, как Борис потом играл: К h4 и f4 – ходы, которые мне даже в голову не приходили!
- Но после этого черные же не проигрывают форсированно?
- Я в принципе допустил лишь одну ошибку: С:h4. Но даже компьютер (я потом смотрел с ним) не сразу понимает, что это ошибка. То есть, такой уровень игры со стороны белых, что я должен был играть феноменально, чтобы не проиграть эту партию. А играть феноменально – это всегда не просто.
- В 2007 году ты не избегал разговоров о покере, а сейчас как с этим обстоит дело?
- Сейчас он в России запрещен, так что не будем о покере.
- Я завел этот разговор, потому что некоторые – опять же не совсем доброжелатели – судачат: дескать, Грищук раздваивается постоянно, поэтому Каисса ему и мстит…
- Что я могу сказать на это: последние несколько месяцев в покер я не играл, а готовился к этому турниру. И во многом благодаря этому удалось добиться какого-то прогресса в шахматах.
- Саша, ты не так давно написал, что не борешься уже за первенство мира. На самом деле, как выяснилось, борешься, и причем неплохо борешься: был в шаге от матча на первенство мира…
- Все шахматисты в той или иной мере надеются стать чемпионами мира. Другое дело, что когда я говорил или писал те слова, мне казалось, что это слишком далеко. А потом, когда Карлсен отказался, получалось, что нужно выиграть четыре матча – и можно стать чемпионом мира. Но мне удалось выиграть только два.
- Так значит, это была не какая-то ошибка, когда ты на одной из пресс-конференций сказал, что два шага очень важных сделано, осталось еще два. Ты имел в виду, что два шага до завоевания титула чемпиона мира?
- Естественно. А что же еще я мог иметь в виду.
- Ну, звучало как-то нескромно…
- Почему нескромно? Я мог и после первого матча сказать: один шаг сделан, осталось еще три. Просто после первого у меня не спросили, а после второго спросили.
- Не жалеешь о том разговоре о "похоронах классических шахмат"?
- У нас с Борей прекрасные отношения, но тут наши точки зрения совсем не сходятся. То есть, он считает, что мои слова о "похоронах классики" – полная ерунда, а я по-прежнему считаю, что недолго осталось классическим шахматам. Я почему сказал это, когда еще выигрывал матчи? Потому что, когда человек проигрывает, все списывают на то, что вот, человек проиграл, потому он так говорит. Но я это сказал, когда выиграл матч, потом еще один. И сейчас я по-прежнему не вижу перспектив у классических шахмат.
- Ты считаешь, что надо переходить на быстрые шахматы?
- Не обязательно на быстрые. Очень перспективны "фишеровские шахматы". Они ведь еще называются "Шахматы-960". Потому что 960 возможных начальных позиций. Но некоторые из этих позиций немножко абсурдны. То есть, фигуры стоят как-то нелепо… Может, надо использовать не все 960 стартовых позиций, а, скажем, 200 или 300? Точную цифру я не знаю. Я считаю, что это реально убьет все эти форсированные ничьи. Потому что нельзя проанализировать 100 начальных позиций, не говоря уж о девятистах. Мне кажется, что самое перспективное – это "фишеровские шахматы".
- Твоя "мистическая болезнь", о которой мы с тобой говорили в Нальчике (я имею в виду твои патологические цейтноты), по-прежнему неизлечима. Ведь ты даешь очень большую фору по времени, и иногда это тебе мешает в борьбе. Ты пытаешься победить цейтнотную болезнь? Вот я помню, как твой секундант Денис Хисматуллин перед партией с одним из опасных конкурентов в Линаресе просил тебя не залезать в цейтнот, и ты, выполнив его пожелание, выиграл партию. Здесь у тебя не нашлось таких людей, кто бы выступил с аналогичной просьбой?
- В том же Линаресе, где я был с Денисом, в той партии с Топаловым, которую я выиграл, у меня был сильный цейтнот… Это, конечно, минус, но, видимо, это будет со мной всегда.
- Альтер эго?
- Такое впечатление. Все-таки я уже на довольно высоком уровне играю лет десять, и надежды мало, что это куда-то денется.
- Твои ближайшие планы?
- Сейчас отдохну немного, потому что это действительно было тяжелое соревнование. Хотя секунданты говорили мне, что я с каждым днем выгляжу все бодрее и бодрее. Может быть, они мне так льстили.
- Кстати, о секундантах. Раньше, помню, ты частенько один отправлялся на соревнование, а тут такая представительная бригада. Почему трое?
- Я могу сказать, что с самого начала хотел взять в команду и Бакро, и Рязанцева, а когда решил, что буду играть "Грюнфельда", решил с Петей скоординироваться, потому что он суперспециалист по этому дебюту. Я никогда бы не взял и не возьму человека, которого не знаю. И Александра, и Этьена знаю давно, а Петю – лет двадцать. Всем троим я могу сказать только огромное спасибо за работу. Она была очень продуктивная.
 |
|
- Мне Илья Левитов говорил, что ты возглавишь сборную России на командном чемпионате мира. Это какое будет по счету твое выступление за сборную страны?
- "надцатое"… В 1999-м я впервые играл за сборную России, в Батуми.
- Рассчитываете победить?
- Думаю, мы фавориты. У нас в команде будут Карякин, Непомнящий, Свидлер, Витюгов и я. Надеюсь, выиграем. Потом будет очень интересное соревнование – Кубок мира в Ханты-Мансийске. А дальше пока не знаю, но осенью турниров – хоть отбавляй.