Интервью	Владимир БАРСКИЙ международный мастер
КОРЧНОЙ О ЗОЛОТОЙ МОЛОДЕЖИ

Мой товарищ, большой любитель шахмат Александр Быковский с детства болеет за Корчного. Мало того, что он родился в один день со своим кумиром – 23 марта (правда, на 38 лет позже), так еще и вырос в диссидентской среде, в которой поддерживать любимца советского народа Анатолия Карпова считалось «не комильфо».

Недавно у Александра возникла идея – написать о Викторе Львовиче книжку. Поразмыслив, выбрали тему с условным названием «Корчной против шахматных внуков»: мы хотим рассказать о жизни легендарного гроссмейстера в последние 10-15 лет, о его встречах за доской с игроками, которые младше на несколько поколений. Бесспорно, Виктор Львович Корчной – уникальное явление в мире шахмат, его победы над молодыми гроссмейстерами словно раздвигают границы времени. Не берусь судить о том, каким он был в молодости, но даже в почтенном возрасте Корчной решительно не хочет становиться белым и пушистым. Он резок и бескомпромиссен в суждениях, высокопрофессионален в своем отношении к шахматам, крайне требователен и к себе, и к другим. Далеко не все его высказывания справедливы и тем более безобидны, но с ним никогда не бывает скучно.

Александр давно мечтал познакомиться с Виктором Львовичем, и вот представился удобный случай: Корчной приехал в Суздаль на Мемориал Ботвинника.

17 августа, в день 100-летнего юбилея Патриарха, на турнире был выходной. В 6 утра мы выехали из Москвы, в 9.30 были на месте. Виктор Львович со своей супругой Петрой только-только закончили завтрак и вышли из ресторана.

Увидев нас издалека, Корчной воскликнул: «О, это ко мне!» Петра собиралась на экскурсию по городу, которую устроили организаторы, и звала с собой мужа, но Корчной отшутился:

– Я не езжу по экскурсиям. Чукча не экскурсант, чукча сам экспонат!

День удался на славу – теплый, солнечный. Мы устроились на скамейке прямо во дворе гостиницы. Конечно же, людей, родившихся в один день, не могли не волновать различные астрологические вопросы. Корчной высказал интересную мысль:

– Люди, родившиеся между созвездиями, имеют больше энергии, они черпают ее из двух созвездий. Не случайно Ленин, Сталин, Гитлер – они все родились в 20-х числах. Поскольку сам я появился на свет божий 16-го, оставалось только позавидовать этим счастливым людям.

Мы рассказали Виктору Львовичу о своем книжном замысле, о том, что некоторые молодые гроссмейстеры (например, Никита Витюгов, Руслан Пономарев, Борис Гельфанд) по нашей просьбе поделились своими впечатлениями от общения с Корчным за доской либо во время совместной работы над шахматами. На вопрос, не хочет ли он получить распечатки с этими рассказами, Корчной ответил отрицательно:

– Я не собираю такие вещи. У меня обычная, примерно 40-метровая квартира; где же я буду все это хранить?

У Виктора Львовича было в тот день отличное настроение, он много шутил, вспоминал дела давно минувших дней, легко перепрыгивая на волнах памяти и на 30, и на 50 лет назад. Когда же речь зашла о современных шахматистах, я попросил разрешения включить диктофон.

Не размениваясь по мелочам, Корчной первым делом дал характеристику лидеру мирового рейтинг-листа:

– Я не вижу у Карлсена шахматных данных и не совсем понимаю, почему он добивается таких невероятных успехов. Я догадываюсь почему, но это не имеет прямого отношения к шахматам.

В новое издание книжки моих избранных партий (она вышла к 80-летию Корчного на английском языке – В.Б.) я добавил кое-что. Например, партию, которую выиграл в матче 1974 года у Мекинга. Центральная партия всего матча – седьмая. Я мог ее проиграть, и тогда Мекинг, возможно, выиграл бы матч. Я был переигран в дым!.. Мне все же удалось отложить партию в эндшпиле без пешки. Он крупный шахматист, выиграл два межзональных турнира, а я без пешки; в общем, я себя похоронил… И что же? Я выиграл эту отложенную! Без пешки, в эндшпиле! И задумался: как же такое возможно?

Рассказ о партии я начинаю так: «В мире шахмат есть несколько человек с совершенно невероятными гипнотическими способностями. Я считаю, что Энрике Мекинг находится в группе из трех человек, которые добивались успехов не всегда шахматным путем. Это Михаил Таль, Магнус Карлсен и Энрике Мекинг».

Я это написал. Кто мне возразил? Каспаров не согласен, но это его дело! У меня свое представление о жизни и свое представление о шахматистах. Человек, который за доской заставляет соперника играть так, как он хочет. Потом он приходит домой, а противника напротив нет; и в результате он проигрывает ничейную позицию. Это не шахматы, а совсем другое! Вот так.

На эту тему я еще разговаривал с Иванчуком. Вот я смотрю партии и не понимаю, как гроссмейстер может сделать ход ферзь d1-d2 против Гири в защите Грюнфельда. Это такой некрасивый ход; гроссмейстер не может так пойти! Это что-то ненормальное.

М. Карлсен – А. Гири
Вейк-ан-Зее 2011
Защита Грюнфельда D76

1.d4 Nf6 2.c4 g6 3.g3 Bg7 4.Bg2 d5 5.cxd5 Nxd5 6.Nf3 Nb6 7.Nc3 Nc6 8.e3 0-0 9.0-0 Re8 10.Re1 a5

11.Qd2 e5 12.d5 Nb4 13.e4 c6 14.a3 cxd5 15.axb4 axb4 16.Rxa8 bxc3 17.bxc3 Nxa8 18.exd5 Nb6 19.Rd1 e4 20.Ng5 e3 21.Qb2 Qxg5 22.Bxe3 Qg4. Белые сдались.

Я сказал об этом Иванчуку, а он ответил: «Ну, это одна партия». А я думаю, что можно насчитать много таких партий. Это что-то не то, это связано с психикой, но подобная игра не имеет отношения к чистым шахматам. Вот поэтому я так отношусь к Магнусу Карлсену.

– Думаете, он воздействует на соперников?

– Вероятно. Я еще сказал Иванчуку: «Я завидую двум людям, вам и Каспарову, по-хорошему завидую: потому что вы смогли столько красивого внести в шахматы. А еще я не по-хорошему завидую Магнусу Карлсену: человеку, который не работает над шахматами и при этом добивается огромных успехов, левой рукой обыгрывает всех, кого хочет!» Иванчук ответил, что он видит в Магнусе Карлсене какую-то работу мысли, что не случайно тот придумывает такие странные ходы. В общем, мы разошлись во мнениях. Кроме того, у меня осталось впечатление, что Иванчук не понял мою мысль о том, что ему я завидую по-хорошему, а по-плохому – Магнусу Карлсену! (смеется). Вот так! Можете писать!

– А вы считаете, что сильный ход в подавляющем большинстве случаев должен быть эстетически красивым?

– Я бы так не сказал, что обязательно эстетически красивым. Но неэстетичные ходы человека-гроссмейстера нервируют. Неэстетичный ход – это чрезвычайное происшествие!

– Очень интересное рассуждение. А вот совсем недавно на Суперфинале чемпионата России Морозевич в партии с Грищуком сыграл Qd1-e2, загородив тем самым слона f1. Тоже плохой ход?

– Может быть, это был королевский гамбит? Я видел, он так играл в королевском гамбите.

– Приятно, что вы помните ту партию (Морозевич – Соколов, Сараево 2000), ведь ту новинку удалось придумать как раз мне!

А. Морозевич – И. Соколов
Сараево 2000
Королевский гамбит С34

1.e4 e5 2.f4 exf4 3.Nf3 Ne7 4.d4 d5

5.Qe2!?

– Да? Поздравляю вас!

– Спасибо. Но на сей раз он сыграл так в ферзевом гамбите.

А. Морозевич – А. Грищук
Москва 2011
Ферзевый гамбит D31

1.d4 d5 2.c4 e6 3.Nc3 Be7 4.cxd5 exd5 5.Bf4 c6 6.e3 Bf5 7.h3 Nd7 8.Nf3 Qb6

9.Qe2!?

– Нет-нет, это ничего! Наоборот – очень живо!

– Но ведь Карлсен сейчас на самом верху, он первый номер рейтинг-листа.

– Удивительно! Я не могу признать, что это правильно.

– И при этом он отказался от борьбы в матчах претендентов.

– Да, я об этом тоже хотел сказать. И вот еще что. Сергей Карякин и Магнус Карлсен недавно разделили первое место на турнире в Румынии, и на обложке шахматного журнала напечатали снимок: счастливый Карякин и улыбающийся сквозь зубы Карлсен. Я бы хотел сказать Карякину: конечно, это очень приятно – сфотографироваться с первым шахматистом мира. Но не нужно забывать, что Вы, Карякин, хотите стать чемпионом мира, и для этого Вы отправились в Москву. А Магнус Карлсен – он принципиально стоит на позициях не профессиональных, а любительских. Вот он любитель, и он прибивает профессионалов! То есть Магнус Карлсен – он против Вас! Против Вас лично как претендента на мировое первенство. Вы не забывайте этого, Карякин, когда фотографируетесь с ним! Это все, что я хотел сказать.

– Вы знакомы с Сергеем Карякиным?

– Нет, не знаком. Но я вижу, что он нормальный человек.

– Он очень приятный, интеллигентный, доброжелательный. Но не слишком ли он мягкий для того, чтобы стать чемпионом мира?

– Такая мысль мне в голову не приходила. Ничего не могу сказать по этому поводу.

– А кого из молодых шахматистов вы считаете наиболее талантливыми и перспективными?

– Я не подготовлен к этому вопросу. Я действительно мало слежу за шахматами, поскольку плохо отношусь к Интернету. Могу сказать только, что Непомнящий тоже поднимается, но мне кажется, иногда он делает неожиданные ходы просто для того, чтобы было неожиданно.

– С кем из молодых вам интересно было играть? Вы, например, не так давно обыграли Каруану…

– С Каруаной дело обстояло так. Я проиграл ему до этого несколько партий, причем в одной из них просрочил время в лучшем положении. Это значит, что не было никаких бонусов за сделанный ход. А за доской я видел, что у него тоже было плохо со временем, и он очень волновался. Я воспринял это не так, как нужно, и после партии сказал ему, что он не будет играть в шахматы! Причем надо отметить, что он уже в этот момент играл! Но выглядело так, что он не будет играть в шахматы, потому что он слишком сильно волновался во время партии. Я не учел, что у него был цейтнот, а он не привык сидеть в цейтноте. Короче, я извиняться не собираюсь, но он-то запомнил мои слова, передал их людям!

– Пожаловался на вас, да?

– Пожаловался – это очень сильное слово. Но, тем не менее, пожаловался! (смеется). Вот так.

– Виктор Львович, вы не раз говорили, что после 1981 года спортивная составляющая шахмат для вас сведена к минимуму, поскольку вы перестали бороться за корону. Сейчас для вас имеет значение, против кого вы играете – в ветеранском турнире или против молодежи?

– Я думаю, возраст соперника не играет никакой роли.

– Все равно, кто сидит напротив – Аниш Гири или Лайош Портиш?

– Да. Скажем, незадолго до турнира в Суздале я играл в чемпионате Швейцарии. Нет, возраст соперников не играет роли.

Опасаясь, что своими расспросами утомили Виктора Львовича, мы с Александром думали было потихоньку откланяться, но Корчной захотел продолжить общение и пригласил нас в свой номер, в котором – по легенде – останавливался Д.А.Медведев во время визита в Суздаль. Потом возникла идея посидеть в кафе. Говорили обо всем: о войне, о советской жизни, о литературе, о музыке, но главным образом – о шахматах. Конечно, говорил в основном Корчной, а мы слушали Мэтра с открытым ртом. Почему? Вроде бы, ничего сенсационного он не сказал, и далеко не со всеми его словами я был согласен. Знаю, что Корчной бывает очень разным, что он крайне субъективен в оценках и категоричен в выводах. Наверное, все дело в том, как он себя ведет, как разговаривает, как относится к собеседнику. Во всем видна личность огромного масштаба, и для этой личности главное дело на земле – это шахматы.

Процитирую Никиту Витюгова, который три года назад провел два сбора с Виктором Львовичем и после этого за короткий период прибавил почти 100 пунктов Эло: «Наверное, все люди в какой-то момент задаются вопросом о значимости того, что они делают в жизни. Надо ли отдавать этому все свои силы, или это чисто техническая работа ради денег, и все? Тогда меня занимал именно такой вопрос: тем ли я занимаюсь? С одной стороны, шахматы – это здорово, интересно, но вот у врачей, учителей – работа реальная, а что такое шахматы? Так, игра, нечто абстрактное. Безусловно, пример Виктора Львовича меня вдохновил. Я видел, что легендарный гроссмейстер, человек и вне шахмат с мировым именем с полным осознанием того, что он делает, посвящает шахматам буквально все свое время, каждую минуту своей жизни! Конечно, это оказало на меня сильное воздействие».

Во время нашей короткой встречи в Суздале мы с Александром Быковским ощутили то же самое: человек с мировым именем живет шахматами, думает о них ежеминутно. Такая невероятная увлеченность любимым делом встречается в наши дни нечасто, а воздействие на людей оказывает колоссальное. Воздействие, которое вдохновляет и, я бы сказал, освежает наше восприятие жизни.